Известные люди

»

Василий Пушкин

В конце жизни, измученный подагрой и ревматизмом, часами сидящий в глубоком кресле, у окна, в своем уютном особнячке на Басманной улице, он сожалел только об одном: что не может угодить в театр, на концерт, в оперу, на спектакль...

Невыносимо болели ноги, скрюченные пальцы рук уже скверно держали перышко, оно то и занятие выскальзывало и плавно ложилось на коврик у ног. Он нетерпеливо звонил в колокольчик, ворота отворялась, неслышной тенью возникал рядом верный Игнатий, клал барину на колени перышко и тихо исчезал сызнова. Знал, что Василию Львовичу, коли пишет, докучать нельзя, будь то серьезное сообщение, галантный мадригал, отчет в среда Любителей словесности, статья в журнал или катрен очередной басни!

Где - то в глубине дома, любой день, еле-еле приглушенно, звучали клавикорды: Маргариточка* (М В. Ворожейкина - старшая, незаконорожденная дочка В. Л. Пушкина от А.Н. Ворожейкиной - Св. М.) старательно разучивала какую - то сонатину Моцарта или, может быть, Глюка - в последнее время слух начал его подводить:. Он более того не различал уже за дверью осторожных, мягких шагов преданной Аннушки, Annettе, Анны Николаевны, верной спутницы, так и не признанной обществом, глянец и гул которого он до самозабвенности любил!

Ах, что бы он только не отдал в текущий момент, чтобы прогуляться по улицам, подышать свежестью бульваров, полюбоваться на кружевные тени шляпок московских модниц и насладиться шелковым шелестом их платьев!. Странно сознаться, но тот самый звук вечно приводил его в неописуемое беспокойство, кроме того, как и читка стихов - безразлично чьих, собственных ли, чужих ли! Дмитриева, к примеру.

Впрочем, любезные дамы, желая изготовить приятное неизменно утонченно -галантному, обворожительному Василию Львовичу, просили его чаще уяснять текст что - нибудь родное. Особенно щебечущим прелестницам нравилось вот это:

***

Куда листочек ты летишь,

Иссохший, пожелтелый? -

Не знаю, -говорит:-

"Сломила дуб дебелый,

Который верною подпорой мне служил

И рощи красотою был.

Носимый в настоящее время Аквилоном

Или Зефиром, я лечу,

Куда предписано мне строгим их законом,

А не туда, куда хочу,

С холма на луг, с горы в долину,

Без страха, ропота на грозную судьбину.

Всему финал!Я помню этот наука,

Для всех одинаково суровый;

Несусь куда летит и надменный лист лавровый

И розы нежныя листик."

1816 г. "Листочек".

Маменька, Ольга Васильевна, бывало, со страху пряталась в комнаты за ширмы, чуть-чуть ли не под койка, если знала, что с утра "папенька в ажитации находиться изволит"! А как узнал бы Он, что сыновья, гвардии сержанты Измайловского полка, рифмоплетством балуются, то и нисколько - надрал уши докрасна, не посмотрел бы, что в чинах и при погонах!

Эта слабость к искусству складывать слова в ритмически стройные хороводы, может быть, и побудила братьев Пушкиных вовсе краткосрочно оставаться в военной службе: Василий вышел в отставку в 1797 году, в ранге поручика, а неугомонный Serge* (* Сергей Львович Пушкин, папа А. С. Пушкина - Св. М.), оказавшись под чарами невесты Nadine Ганнибалл, спешно оставил службу майором и долговременно ещё тянул лямку в архиве канцелярии министерства.

Ну, а листки, исписанные бисерным почерком - все больше по французски, им он, как и Василий, владел наравне с родным, французы бывало изумлялись! - валялись у него еле слышно в секретном ящике бюро: не дай Бог, Nadine прочтет, высмеет, да и ещё и приревнует к строчкам, а, надувшись, не будет месяц толковать! Да добро, если месяц! Как бы не год! Блистательна невестушка в умении дуться!

Ему с Капитолиной* (*Капитолина Михайловна Вышеславцева - московская чаровница, первая супруга Василия Львовича с 1797 -98.г. В результате многолетней тяжбы добилась развода с ним в 1806 году. - Св. М.. ) повезло больше. :Бог мой, когда же это было - Капа?! Не по-другому, как лет сто обратно! И сбежала от него она тогда, чародейка московская, да ещё опосля его же и выставила прелюбодеем, сущая фурия! Да так выставила, что пришлось смириться с вердиктом Синода - пожизненным безбрачием, и отбыть, томительное ему, светскому человеку, церковное возмездие - семимесячную епитимью в одном из монастырей! Одно утешение всё же было: уехали они с Аннушкою затем того в отдалении, дальше не бывает - в Европу, на целые два года! Принят он был в самом лучшем обществе, французский журнал писательский,"Mercur d`France", принял к печатанию четыре его перевода русских песен,(!) аристократы ему улыбались, светские красавицы за остроты - bonmot - рукоплескали, а мадам Рекамье при встрече более того встала с кушетки, чтобы протянуть русскому питомцу муз руку! Божественная длань, гладкая, бархатистая, теряющая очертания в прозрачной крылатости одежд! Как ни владел собою он, стихотворец - обольститель, ценитель изящного и превыше всего - Красоты, обомлел все же тогда малость, сердце замерло, и зачем то подумалось нелепо: "а нехорошо утром каналья Игнатий протер пряжки на башмаках, тусклы!"

Дивная Жюльетт, не обращая внимания на его замешательство, о впечатлениях путешествия расспрашивала, все время сияя теплой улыбкой. Он ответил, прежде мало невпопад, смешался, но одним духом нашелся, сострил как вечно. Она рассмеялась, похвалила за находчивость, и заметила, что без малого то же самое говорит месьё Рене*,(*Шатобриан - франц. беллетрист, дипломат, политич. участник, товарищ и возлюбленный мадам Рекамье. - Св. М.) да и Консул думает ещё : "Наполеон!" - промелькнуло тогда у него в голове.

Она спросила, знаком ли он с Консулом.Узнав, что - нет, обещала провернуть встречу.

Он после этого зачастую вспоминал ее, эту встречу. Человек, с первого взгляда, ничем непримечательный, маленького роста, капельку полноватый: Но та энергия с которой он пожал руку, а вслед за тем заговорил, все время осыпая собеседника искрами, живущими в карих, проницательных глазах, заворожила поэта.

Хотя, казалось, ничего не было в словах Консула Республики больше обычной любезности!

А вечерами бродил Василий Львович по парижским бульварам, об руку с Аннет, которая, уставши за день от беготни по модным лавкам ( искала башмачки на свою маленькую ножку), всё умоляла его возвратиться побыстрее в гостиницу, да переводить дух, а то завтра сызнова ни свет ни заря, побежит он по торговым рядам, редкости книжные выискивать, пылища глотать, да на лекции метафизика Сикара, да в "Hotel d`Charite" (*Дом Милосердия - приют для душевнобольных, сооружение, являвшееся образцом архитектурного искусства. Достопримечательность Парижа. - Св. М.), кофею не выпив, а вечером - балы да визиты, не побеседовать, ни помолчать им вволю, на пару!

Соглашался, скрепя сердце, Василий Львович, кивал, вздыхая, завитым коком a la Titus, и тянул свою Анну Николаевну в сторону от ослепительно освещенных домов и тротуаров. Душа его рассыпалась тогда на тысячи осколочков огорчения: не понимает ее купеческая личность порывов пиитических, и вольности души, не понимает!

Библиотеку собрал, путешествуя по Европе (1801 - 1803 гг. Франция, Англия, Германия- Св. М.), Василий Львович бесценную, многое в собрании было редкостью более того для европейца, но спалилась она дотла, сообща с домом, картинами, гравюрами и мебелями новыми, в Москве, во время пожара 1812 года! Какое было ужасное время для России и славных ее защитников!

Василий Львович снова вздохнул, вспомнив, как ехал он на деревянной телеге, наспех побросав на нее кое - что из вещей, совместно со всеми уходящими из Москвы в Нижний Новгород. Жил там в стылой избе, ходил в драной шубе, спал на какой- то грубо сколоченной кровати, похожей на скамейку, но больше сожалел не о себе, ни о сгоревшем в Москве доме и имуществе (Аннушка молчаливо тому удивлялась, тихонько охала, горестно головой качала!), ни о ценных книгах, превратившихся в горстку пепла, а о доблестных войсках русских, что отходить должны перед неприятелем! Да ещё о племяннике - лицеисте Александре, только начавшем тогда обучаться. Хорошо, минуло детей лицейских бедствие, а не то, так тряслись бы также по слякоти в обозах! Бог, и все-таки, миловал!

В тогдашнем своем письме верному другу, князю Петру Андреевичу Вяземскому Василий Львович сокрушенно изливал душу:"Другой Москвы не будет, и час от часу разорение столицы нам будет чувствительнее. Я потерял в ней все движимое мое имение... Ничего вывезти не мог и никто не помог мне в этакий крайности! Что совершать? Я благодарю в настоящее время Бога, что он осенил щитом своим храбрые наши войска.

Атилла нашего века ( т. е. император Наполеон - Св. М.) покрыл себя вечным стыдом и бедствия наши ни малейшей не принесли ему пользы."

Но тут же, несколькими строками ниже, он, непреходящий баловень муз, не могущий и часу существовать без рифмы, добавлял:" Посылаю тебе вирши мои к жителям Нижнего Новгорода. Три первые куплета тебе известны. Вот и последние. Не знаешь ли чего о Жуковском?" (14 декабря 1812 года. Нижний Новгород.)

О Жуковском.. Вот так было всегда: литература, театр, общественная существование, существование искусства, журналов, баталии критиков, светский гул, успехи и слава литературная - племянника Александра, которому дали в "Арзамасе" прозвание "Сверчок" - все это волновало его неизмеримо больше, чем собственные неудачи: подагра, которую он шутливо называл "дщерью Сатанеллы", переменный фарт его творений в печати, болезни детей: - Левушки и Маргариты. Детей, которые ни в жизнь не носили его имени, а назывались только "воспитанниками"!

Бог единственный ведает, сколь писал он прошений в Синод и в Духовную Консисторию - о прощении и снятии с него церковного обета безбрачия; в Сенат - с нижайшими просьбами на имя Комиссии о присвоении детям его фамилии!!

Но все просьбы неизменно бывали отклонены. "Высочайше" позволено только бросить "воспитанникам" доля имущества, принадлежащего Василию Львовичу по родовому праву наследования. Он бумаги незамедлительно оформил, но что то сокрушало его, съедала его тревога: Чего - то просила суть человеческая его, все время жаждущая нового, трепетного, высокого, истинного, поэтического. Вечерами, при оплывающих свечах, несмотря на ворчание Аннет, вчитывался подолгу в страницы журнальные, где не на шутку разгорелась вражда - спор между "шишковистами" и "карамзинистами", как метко прозвали их в обществе. Изучая критические опусы Ардалиона Шишкова, разносящего в пух и прах поэтов, говорящих "площадным языком", в том числе и Александра, с его блестящими "южными" поэмами, которые разрешено было "твердить только для наслаждения"; Василий Львович кипел от гнева, раздражался, хватал бумагу и чернила, и писал критические отповеди, нередко и в стихах, посылая внутренне проклятия всем тем, кто не мог осмыслить величины поэтического гения Александра!. Как славно было "дядюшке по Парнасу" сыскивать в его, племянниковом, "Онегине" следы своей шутливо - фривольной, спрятанной от всех, но всем известной, поэмы "Опасный сосед"! Тот же легкий, активный слог, запоминающиеся рифмы и вирши. Вот только сюжет у Александра был больше изысканн, благороден и прост - история жизни молодого человека, тот, что разочаровался истинно в духе лорда Бейрона. Или - только подражая тому? Дожить бы до продолжения, но видно нет, не суждено!

Александр горяч и вспыльчив, и ещё не отдал полной дани страстям, подстерегающим молодого человека, но, быть может, предстоящая его женитьба на красавице мадемуазель Натали Гончаровой даст ему то, чего не достает сердцу пылкому и увлекающемуся, и в то же время - истерзанному ранами и обидами, вспышками уязвленной гордости и таланта, вынужденного в глуши смирять звуки своей лиры!

Стыдно на склоне лет признаваться, но порядочно испугался дядюшка, узнав, что племяннику грозит высылка в Михайловское из Одессы! Даже письма ему остерегался сочинять первое время. Малодушие коварно, но когда башка твоя седа и ты испытал все горести жизненные, вплоть до потери близких и любимых; и ничего -то в жизни не остается, помимо двух хрупких жаворонков, которые, умри ты завтра и вдруг, останутся без имени и средств, то поневоле склонишь голову перед доводами рассудочности! Он пытался отнестись к шалостям племянника с жесткостью и холодностью: Вышло скверно. Прочел отрывки из новой пиесы Александра "Борис Годунов", восхитился до глубины души, написал покаянное письмо: И вот, последние годы озарены светом теплой дружбы двух поэтов - старого и молодого. Не бывало так, чтоб, приехав в Москву, не навестил Александр дядюшки, не оставил у него своих пиитических новинок, которые тот после этого с восторгом декламировал в Обществе любителей российской словесности или у себя на вечерах на Басманной!

Вечера на Басманной, где разыгрывали шарады и буриме, шутливые спектакли по басням, и с жаром обсуждали новости, театральные и литературные, а другой раз и танцевали - под музицирование Маргариты: Как то будут они проходить без него: Да и будут ли? Кто сможет ещё так смешить и обвораживать дам, не готовясь, "с пылу", что называется, гутарить комплименты, с листа переводить с латыни и италианского?

Все собирался он перевести и с французского еще: из песен любимого им Жана Беранже. Где - то на полке стоял томик. Близко, как бы бы. Можно попробовать свершить немного шагов. Попытаться:. Он привстал с кресла.

Ковыляя, на негнущихся, опухших ногах, добрел до полок, любовно провел ладонью по толстым золоченым корешкам: Так ласкают любимую женщину: осмотрительно ласково, без малого затаив дыхание... Он вытащил из плотного ряда книгу с песнями Беранже, раскрыл том и, чувствуя, что в глазах темнеет, тяжко, грузно осел на диван, откинувшись спиною на подушки. Не хотелось кого то тревожить, кликать, устрашать детей, постоянно кудахчущую над ним Аннушку. Обойдется, наверное, отпустит! Все пустяки: Повидать бы только ещё Александра. Сказать ему, что Катенин невыносимо скучен, хотя в нем искорка таланта, определенно есть.. Но предстоящее в руках племянника, это безусловно! ВасилийЛьвович улыбнулся, закрыл глаза и почудилось ему, что видит он себя в тряской карете что катится по московско - петербургскому тракту, а в карете едут они с Александром - маленьким кучерявым мальчиком, тот, что зачем то взрослым голосом отвечает ему: "Да, дядюшка, да! Я давнехонько знаю, что Катенин скушен!. Пожалуйста, успокойтесь! Я привез Вам новые вирши." И неожиданно улыбается, озорно: "А потому что это мне покойная тетушка Анна Львовна перед дорогой дала сто рублей на орехи, а не Вам! А Вы мне так и не вернули!" И, уже не чинясь, брызжет лукавыми искрами око и хохочет: Неудержимо! Этот смех достигает его затуманенного слуха и становится похожим на нежный трезвон какого - то колокольчика. Он хочет дотронутся до него, вынудить хохотать - бренчать ещё, но все тонет в глубоком мраке. В открытое оконный проем вплывает жаркое марево конца лета 1830 года 20 августа. З часа пополудни. Московские колокола звонят к поздней обедне. Над особняком на Басманной сонно вспархивает ввысь стайка голубей. Они некоторое время кружатся в воздухе, следом растворяются в небе, оправленном в золото куполов, унося неслышно на крыльях душу того, кто не мыслил дня жизни без строки и рифмы. "Писателя нежного, тонкого, острого." (А. Пушкин.) "Парнасского отца" гения: Унося Её к месту Небожительства. Может быть, на тот самый что ни на есть Парнас, кто знает?

Имя Василия Львовича Пушкина без малого забыто пушкинистами и исследователями. Он "присутствует" в литературе, по большей части, как родич гения, а его вирши, остроумнейшие письма, переводы, статьи и басни остались на практике неизвестны широкому кругу читателей. О судьбе его вдовы, Анны Николаевны Ворожейкиной, детей и потомков - также ничего неизвестно, они не упоминаются на практике нигде в больше чем обширнейшей пушкиниане! Богатейший архив В.Л. Пушкина или утерян, или лежит ненужно в недрах институтов и музеев. Последнее издание стихотворений этого интереснейшего поэта, стоявшего у истоков формирования личности и гения Александра Пушкина, датируется 1989 годом, то есть, "прошлым" веком!

Поневоле вспоминается Пушкинское, резкое: " Русские ленивы и нелюбопытны":. Мы заслужили эту отповедь больше чем кто либо.. Увы!

Надеюсь, что эта статья - новелла вернет к жизни имя, когда - то сиявшее на небосклоне русской литературы твердо и чисто!

Так же читайте биографии известных людей:

Василий Рубан Vasily Ruban

Рубан (Василий Григорьевич, 1742 - 95) - русский писатель; обучался в Киевской духовной академии, потом в Московской славяно-латинской академии, в..
читать далее →

Василий Тредьяковский Vasily Trediakovskij

Василий Тредьяковский - русский ученый и поэт. Родился 5 марта 1703 года.Считается одним из выдающихся поэтов XVIII века, основоположником русской..
читать далее →

Василий Авсеенко Vasily Avseenko

Авсеенко, Василий Григорьевич, известный беллетрист и критик. Родился в 1842 году в дворянской семье; учился на филологическом факультете Киевского..
читать далее →

Василий Ажаев Vasily Ajaev

Ажаев Василий Николаевич [30.1 (12.2).1915, деревня Соцкое Московской губернии 27.4.1968, Москва], русский советский писатель. Окончил Литературный..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий