Известные люди

»

Льюис Кэрролл

В журнале Английского Королевского метеорологического общества значится, что 4 июля 1862 года погода в окрестностях Оксфорда была хмурой. Однако в памяти участников одного пикника день тот самый сохранился как самый-самый погожий в их жизни.

В тот самый день медик Доджсон, профессор математики одного из Оксфордских колледжей, пригласил своих юных друзей Лорину, Алису и Эдит, дочерей ректора Лидделла, произвести прогулку по Темзе. Вместе с ними отправился и юный коллега доктора Доджсона, преподаватель математики Дакворт.

Рано утром пятеро участников этого пикника встретились недалеко от дома с двумя башенками по углам, на двери которого сверкала медью дощечка: Преподобный Ч. Л. Доджсон. Они спустились к Темзе, сели в лодку, отчалили. Доджсон и Дакворт гребли. Алиса сидела на руле. Они плыли мимо заводи, где по колено в прохладной воде стояли сонные коровы, мимо серых развалин Годстоуского монастыря, мимо таверны Форель.

Сказку! кричали девочки. Мистер Доджсон, расскажите нам сказку!

Доктор Доджсон уже привык к этим просьбам. Стоило ему увидеться с девочками Лидделл, как они сразу требовали от него сказку и непременно собственного сочинения. Он рассказал их столь, что выдумывать с каждым разом становилось все труднее. Я крайне добро помню, писал медик Доджсон немало лет через, как в отчаянной попытке изобрести что-то новое я для начала отправил свою героиню под землю по кроличьей норе, совсем не думая о том, что с ней будет дальше. Героиня у доктора Доджсона носила то же имя, что и средняя из сестер, его любимица Алиса. Это она попросила доктора Доджсона:

Пусть там будет побольше всяких глупостей, славно?

День уже начал клониться к вечеру, а эскулап Доджсон все рассказывал. Время от времени он останавливался и говорил:

На в эти дни хватит, другое потом!

После уже настало! кричали девочки в единственный звук.

Все нравилось им в этой новой сказке, но, пожалуй, больше всего то, что в сказке говорилось о них. Героиней была средняя из сестер десятилетняя Алиса. Был в сказке Попугайчик Лори, тот, что все время твердил:

Я старше, и лучше знаю, что к чему! Это, конечно, Лорнна, старшая из сестер Лидделл.

Она весьма гордилась тем, что ей уже 13 лет. Орленок Эд это восьмилетняя Эдит. Робин Дакворт ещё в студенческие годы получил кликухо Робин Гусь. Мышь, к которой все в подземном зале относятся с таким почтением, это гувернантка мисс Прикетт (по прозвищу Колючка). Дина это киска Лидделлов, Птица Додо это, конечно, сам врач Доджсон. Волнуясь, он очень заикался. До-До Доджсон, представлялся он новым знакомым.

Было в сказке и немало других намеков, понятных только девочкам Лидделл. Безумное Чаепитие происходило в домике с башенкой всякий раз, когда девочки бывали у доктора Доджсона в гостях.

День нынче дождливый, говорил он более того если на дворе сияло светило, нужно согреться. Выпьем-ка чаю!

Безумное Чаепитие происходило заурядно не в пять, как принято у англичан, а в шесть часов вот зачем в сказке часы у Шляпных Дел Мастера остановились на шести. Как правило, девочек сопровождала мисс Прикетт; но порой, если она была занята, их провожала старая нянька, которая то и занятие засыпала, как Мышь-Соня.

Был уже запоздалый конец дня, когда медик Доджсон и его друзья вернулись в Оксфорд. Прощаясь, Алиса воскликнула:

Ах, м-р Доджсон, как бы мне хотелось, чтобы вы записали для меня похождения Алисы!

Доктор Доджсон обещал. На следующий день, не торопясь, он взялся за занятие. Своим четким округлым почерком он записал сказку в небольшую тетрадка, украсив ее собственными рисунками. Приключения Алисы под землей вывел он на первой странице, а на последней приклеил сделанную им самим фотографию Алисы.

Однажды в гости к ректору Лидделлу пришел Генри Кингсли, брат известного в те годы писателя Чарльза Кингсли и сам сочинитель. В гостиной он увидел рукописную книжку, забытую кем-то из детей, рассеянно раскрыл ее и тут же, не отрываясь, прочитал до конца. Генри Кингсли и Лидделлы долговременно уламывали доктора Доджсона издать сказку.

4 июля 1865 года, гладко сквозь три года позже знаменитого пикника, лекарь Доджсон подарил Алисе Лидделл начальный, авторский экземпляр своей книжки. Он изменил заглавие сказка в настоящее время называлась Алиса в Стране Чудес, а сам скрылся за псевдонимом Льюис Кэрролл.

В 1868 году медик Доджсон гостил у своего дядюшки в Лондоне. Алиса Лидделл уже выросла, и эскулап Доджсон нередко ее вспоминал. Как-то раз, стоя у окна в гостиной и нерадостно глядя в садик, где играли дети, он услышал, что одну из девочек также зовут Алисой. Доктор Доджсон вышел во двор и представился девочке.

Я сильно люблю Алис, сказал он ей. Девочку звали Алиса Рейке. Доктор Доджсон пригласил ее в жилище.

Сейчас я покажу тебе одну загадку. С этими словами он дал Алисе апельсин и подвел ее к высокому зеркалу, стоявшему в гостиной.

В какой руке ты держишь апельсин? спросил он.

В правой, сказала Алиса.

Теперь посмотри на ту маленькую девочку в зеркале. А она в какой руке держит апельсин?

Алиса чутко посмотрела на родное изображение.

В левой, отвечала она.

Как это пояснить? спросил медик Доджсон.

Задача была не из легких, но Алиса не растерялась.

Ну, а если бы я стояла по ту сторону зеркала, сказала она, апельсин потому что был бы у меня в правой руке, истина?

Доктор Доджсон пришел в экстаз.

Молодец, Алиса! вскричал он. Лучшего ответа я ни разу не слышал!

Разговор тот самый дал окончательное ориентация мыслям о новой книжке, занимавшим в последние годы Кэрролла. Он назвал ее Сквозь Зеркало и что там увидела Алиса. В основу ее легли истории, которые он рассказывал Алисе Лидделл, когда обучал ее игрывать в шахматы, задолго до знаменитого пикника.

Так были написаны эти книжки. С тех пор прошло столетье они живут, живее некуда, как сказал об Алисе Гонец. Слава их все растет. Их переводили на все языки мира, ставили на сцене, в кино и на телевидении. Они вошли в язык и разум англичан, как, пожалуй, никакая другая книжка. Тот, кто не знает Чеширского Кота и Белого Рыцаря, не знает ничего об Англии.

* * *

Доджсон родился в невеликий деревушке Дэрсбери в графстве Чешир 27 января 1832 года. Он был старшим сыном приходского священника Чарльза Доджсона и Фрэнсис Джейн Лютвидж. При крещении, как зачастую бывало в те времена ему дали два имени: первое, Чарльз в честь отца, второе, Лютвидж в честь матери. Позже, когда молодой Доджсон начал чиркать юмористические вирши, он взял себе псевдоним из этих двух имен, до этого подвергнув их двоякий трансформации. Сначала он перевел эти имена Чарльз Лютвидж на латинский язык, что дало Каролюс Людовикус. Затем он поменял их местами и перевел Людовикус Каролюс назад на британский язык. Получилось Льюис Кэрролл.

Чарльз с детства увлекался математикой, а когда кончил колледж, ему предложили остаться в Оксфорде, а осенью 1855 года он был назначен профессором математики одного из колледжей.

Доктор Доджсон поселился в небольшом доме с башенками и сам резво стал одной из достопримечательностей Оксфорда. Во внешности его было что-то странное: легкая асимметрия лица единственный зрачок немного выше другого, уголки рта подвернуты единственный вниз, прочий вверх. Говорили, что он левша и только усилием воли заставляет себя строчить правой рукой. Он был глух на одно ухо и шибко заикался. Лекции читал отрывистым, ровным, безжизненным тоном. Знакомств избегал, часами бродил по окрестностям. У него было немного любимых занятий, которым он посвящал все свободное время.

В юности он мечтал сделаться художником. Он полно рисовал, в основном карандашом или углем, сам иллюстрировал рукописные журналы, которые издавал для.своих братьев и сестер. Однажды он послал серию своих рисунков в юмористическое приложение к газете Тайме, редакция их отвергла. Тогда Доджсон обратился к фотографии. Он купил аппарат и серьезно занялся этим необычайно сложным по тем временам делом: фотографии снимались с огромной выдержкой, на стеклянные пластинки, покрытые коллодиевым раствором, которые нужно было выражать тут же потом съемки. Доджсон занимался фотографией самозабвенно и добился больших успехов в этом трудном искусстве. Он снимал многих замечательных людей своего времени Теннисона, Данте Габриэля Россети, великую актрису Эллен Терри, с которой был связан многолетней дружбой, Фарадея, Томаса Гексли. Спустя без малого сто лет, в 1950 году, в Англии была издана книжка Льюис Кэрролл фотограф, в которой опубликованы шестьдесят четыре лучшие его работы. Специалисты не случайно отводят ему одно из первых мест посреди фотографов-любителей XIX века. Интересно, что фотографии Кэрролла выставлялись в 1956 году на знаменитой экспозиции Род человеческий, побывавшей во многих городах мира, в том числе и в Москве. Из английских фотографов XIX века, работавших с весьма несовершенной техникой, представлен был он единственный.

Доджсон шибко непочатый край работал. Он поднимался на рассвете и садился за письменный столик. Чтобы не прерывать работы, он без малого ничего не ел днем. Стакан хереса, немного печений и сызнова за письменный столик. Иногда он писал, стоя за высокой конторкой. Лекции, обед в колледже, гулянье и вновь служба, вдалеке за полночь. Доктор Доджсон страдал бессонницей. По ночам, лежа без сна, он придумывал, чтобы отвлечься от грустных мыслей, полуночные задачи алгебраические и геометрические головоломки и решал их в темноте. Позже они вошли в книгу Кэрролла Математические курьезы.

За пределы Англии эскулап Доджсон выезжал всего раз и тут он еще раз всех поразил. В те годы принято было колесить на континент в Европу в Италию, Францию, Швейцарию, другой раз в Грецию. Но лекарь Доджсон поехал в Россию!

Помимо фотографии, театра и писем, был у доктора Доджсона ещё единственный конек аналогично Белому Рыцарю, он без конца что-нибудь изобретал. Он изобретал новые игры и публиковал к ним правила. Вот самая легкая из них, в которую до сих пор играют в Англии. Она называется Словесные звенья или Дублеты. Состоит она в следующем: исходя из начального слова, игроки должны прийти к заданному, причем изменять в слове разрешено только по одной букве, не удлиняя и не укорачивая его, так, чтобы любой раз получалось новое словечко, а не бессмыслица. Скажем, если нужно Положить РАКА в СУП, возможна такая цепочка из словесных звеньев: РАКСАК САПСУП. Выигрывает в этой игре тот, кто достигает заданного результата кратчайшим путем.

Доктор Доджсон не ограничивался одними только словесными играми. Он сделал море изобретений. Некоторые из них были повторены годы через другими людьми и вошли в широкое употребление. Он изобрел шахматы для путешественников, где фигуры держались на доске с помощью маленького выступа, соответствующего углублению в клетке; приспособление для того, чтобы чиркать в темноте, которое он называл Никтографом1; бесчисленные игрушки и сюрпризы, заменитель клея, способы проверки деления числа на 17 и 13, мнемонические приемы для запоминания последовательного ряда цифр (сам он с их помощью помнил цифра ? до семьдесят первого десятичного знака!) и многое, многое другое.

Умер врач Доджсон 14 января 1898 года.

* * *

Ошеломленному читателю, впервой открывающему Алису, может показаться, что все в ней спутано, все туманно и бессмысленно. Однако, вглядевшись, он начинает смыслить, что в бессмыслице этой есть своя логика и своя организация. Чувство это крепнет при повторном чтении, а Алиса принадлежит к тем книгам, к которым возвращаешься еще раз н сызнова на протяжении всей жизни, произвольный раз читая ее новыми глазами. Недаром столь замечательных людей любили Алису и писали о ней Гилберт Честертон, Бертран Рассел, Норберт Винер, выдающиеся физики и математики наших дней.

Помимо чисто семейных намеков и шуток, понятных только самому Кэрроллу, девочкам Лидделл и их ближайшим друзьям, есть в книге и другие детали, которые были понятны немного больше широкому кругу людей всем, кто жил в те годы в Оксфорде. Вечерний Слон не нетрудно пародирует известную песню. Слоном студенты прозвали одного из профессоров математики, лекции которого были скучны и тяжеловесны. Сстоимость в лавке Овцы, которая требует за одно яичко вдвое больше, чем за два, ещё навеяна оксфордским бытом. В то время в Оксфорде было такое правило: если заказываешь на завтрак одно яичко, тебе непременно подадут два. Одно из них неизменно оказывалось несвежим.

Шляпных Дел Мастер, единственный из участников Безумного Чаепития, ещё был что надо знаком оксфордцам. Прототипом его послужил какой-то торговец мебелью Теофиль Картер. (По предложению Кэрролла, Тениел более того рисовал Мастера с Картера.) Картера прозвали Безумным Шляпником отчасти оттого, что он неизменно ходил в цилиндре, отчасти из-за его эксцентричных идей. Он, к примеру, изобрел кровать-будильник, которая в надобный час выбрасывала спящего на пол. Кровать эта более того демонстрировалась на Всемирной экспозиции в Хрустальном дворце в 1851 году.

Впрочем, образ тот самый, как большинство героев Кэрролла, многоплановый. Начинаясь прямой аналогией с реальным, живым лицом, он одним духом расширяется, вбирая в себя черты, понятные уж не только узкому кругу людей, а целой нации. Шляпных Дел Мастер уже не нетрудно чудак Теофиль Картер. Это персонаж фольклорный: о нем говорится в известной пословице Безумен, как шляпник. Происхождение этой пословицы не вовсе ясно, ученые спорят о нем по этот день. Возможно, что пословица эта отражает полностью реальное положение вещей. Дело в том, что в XIX вехе при обработке фетра употреблялись некоторые составы, в которые входили свинец или ртуть (в текущий момент употребление этих веществ запрещено без малого во всех странах). Такое отравление было профессиональной болезнью шляпных дедушка мастеров часто занятие кончалось помешательством. Как бы то ни было, в сознании англичан безумство было таковый же принадлежностью шляпннков, как в нашем хитрость Лисички-Сестрички иди голодная жадность Волка.

Мартовский Заяц, прочий персонаж Чаепития, также безумец, но больше древний. Безумен, как мартовский заяц эту пословицу находим в сборнике 1327 года. Она встречается и в Кентерберийских рассказах Чосера.

Знаменитый Чеширский Кот ещё герой старинной пословицы. Улыбается, будто чеширский кот, говорили англичане ещё в средние века. Когда молодой Доджсон приехал в Оксфорд, там велись оживленные дебаты о происхождении этого образа. Уроженец Чешира, Доджсон заинтересовался ими. Некоторые ученые полагали, что пословица эта идет от вывесок у входа в старые чеширские таверны. С незапамятных времен на них изображался оскаливший зубы леопард со щитом в лапах, а так как доморощенные художники, писавшие вывески, леопардов ни при каких обстоятельствах не видали, он и походил на улыбающегося кота.

Были и другие теории о происхождении этой странной пословицы. Ну, а родные доктора Доджсона считали, что Чеширский Кот без затей одни из тех многочисленных котов, с которыми в детстве водил дружбу Чарльз.

Вообще книжка Кэрролла вся пронизана фольклорными образами. Котам на королей обозревать не возбраняется, говорит Алиса. Это также весьма старая пословица; она записана в сборнике, вышедшем в 1546 году. В средние века лицезрение монарха представлялось особой милостью, достигнуть которой было не так-то без затей. Ну, а котам и кошкам, существам ничтожным, которых никто не принимал во внимательность, это давалось нетрудно.

В Алисе участвуют герои старинных детских стишков и песенок, которые Кэрролл, так же, как и многие поколения англичан до него, знали с детства. А вводное четверостишие о Даме Бубен, варившей бульон, служит основой для сцены суда, одной из самых блестящих сцен в важный литературе.

О каждом из этих образов не возбраняется было бы исписать тома. Например, соперничество между Львом и Единорогом продолжалось многие века: Лев был изображен на старинном гербе Англии, а Единорог Шотландии. В начале XVII века, затем объединения Англии с Шотландией, оба зверя появляются в королевском гербе.

Есть в Алисе и море пародий на вирши, давнехонько забытые. Кто в текущее время помнит, к примеру, стихотворение Томаса Гуда Сон Юджина Арама? А между тем Морж и Плотник воспроизводит манера и габарит этого стихотворения. Юджина Арама никто не знает в текущий момент более того в Англии, а Морж и Плотник известны всему миру в частности, благодаря Королям и капусте ОГенри: они появляются и в начале, и в конце романа.

* * *

Льюис Кэрролл пользуется славой короля бессмыслицы. Он ее заслужил. Он не только учил детей стоять на голове, писал о Кэрролле Честертон. Он учил ученых стоять на голове. Но было бы неправильно представить себе бессмыслицу как совершенный хаос и авторский произвол. Вот зачем Честертон прибавляет: Какая же это была башка, если на ней разрешается было так стоять! В абсурде Кэрролла строгая, без малого математическая организация. Едят ли кошки мошек? Едят ли мошки кошек? твердит сонная Алиса, меняя действующих лиц местами. Вот судья, размышляет она в сцене суда, переворачивая причину и следствие. Раз в парике, значит судья. (Судьи в Англии во время судебных заседаний появляются в мантиях и париках.) В той же сцене дрожащий от страха Шляпных Дел Мастер откусывает вместо бутерброда ломоть чашки, которую он держит в иной руке. Словом, задом наперед, вовсе наоборот, как сказал бы по этому поводу Траляля. Принцип тот самый подчеркивают наставления, которые дают Алисе участники Безумного Чаепития. Я говорю, что думаю, заявляет Алиса, и думаю, что говорю. Это нимало не одно и то же, поправляют они ее. Ведь не все одинаково, как сказать: Я вижу то, что ем, или Я ем то, что вижу, а Соня добавляет: Так ты ещё скажешь, как будто Я дышу, когда сплю, и Я сплю, когда дышу, одно и то же! Вся вторая книжка построена по принципу перевернутого, зеркального отражения. И не невзначай символом Зеркалья служит Кэрроллу расположение шахматных фигур на поле.

Льюис Кэрролл соединяет несоединимое и с таковой же легкостью разъединяет неразрывное. Прощайте, ноги! говорит Алиса быстро убегающим от нее ногам. И принимается сооружать планы, как она будет отправлять им подарки к рождеству. Чеширский Кот обладает чудесной способностью неторопливо и частями пропадать (медленное исчезновение неужели это понятие не соединяет в себе несоединимое?). Все мы знаем котов без улыбки, но вот Кэрролл знает ещё и улыбку без кота! Знаменитая улыбка Чеширского Кота одиноко парит в воздухе как символ иронии и отрицания бессмысленного мира, по которому странствует Алиса.

Кэрролл разрывает привычные сочетания слов рычагом формальной логики. Когда тебе дурно, неизменно ешь занозы, советует Алисе Король. Лучше средства не сыщешь! Алиса удивлена. Можно брызнуть холодной водой иди вручить понюхать нашатырю. Это значительно приятнее, чем занозы! говорит она. Знаю, знаю, отвечает Король. Но я сказал: Лучше средства не придумаешь! Лучше, а не приятнее.

Книга Кэрролла насквозь пародийна. Пародируются не только нравоучительные вирши, но и школьная премудрость, я скучная мораль здравого смысла. Лондон становится столицей, Парижа, антиподы превращаются в антипатии, более того таблица умножения выходит из-под власти. В сцене суда пародируются судебные и журналистские штампы, в Беге по кругу парламентские разногласия и споры.

Что бы ни имел в виду Кэрролл, когда писал эту книгу, образы его получили независимое наличие. Об Алисе написано огромное число работ. Аллегории Кэрролла получали в них самое различное толкование: политическое, психологическое, психоаналитическое, богословское, логическое, математическое, физическое, филологическое. Вероятно, на это есть свои основания. Даже если Кэрролл не думал обо всех этих сложных материях, когда писал свою книгу, в ней ее могла не отразиться сложная внутренняя бытие ученого и поэта.

Многие считают, что написанное через немного лет продолжение уступает первой книге. По-моему, это не так. Сквозь Зеркало не только естественнее и живее Страны Чудес. Эта книжка по-настоящему лирична и тепла. Впервые за все время своих скитаний Алиса встречает в этом месте тварь божья, проявившее к ней доброту. Это Белый Рыцарь с такими же, как у Кэрролла, добрыми голубыми глазами, с таковой же взлохмаченной шевелюрой, с эдакий же страстью к изобретениям. Белый Рыцарь это нерадостная пародия на самого себя.

Льюис Кэрролл начал с рассказа, понятного узкому кругу близких людей. Постепенно расширяя его, он создал книгу, которая вот уже столетье тревожит мировое сообщество.

Так же читайте биографии известных людей:

Льюис Хайн Lewis Hayn

Американский фотограф.
читать далее →

Льюис Гамильтон Lewis Gamilton

В этом сезоне одержал победу на чемпионате ДжиПи2, где обкатываются молодые гонщики, которым прочат успех в Формуле-1. В 2005 стал чемпионом..
читать далее →

Льюис Моррис Lewis Morris

Известный американский государственный деятель, землевладелец, в свое время видный застройщик. Когда-то он был делегатом на нью-йоркском Конгрессе..
читать далее →

Льюис Либби Lewis Libby

Американский политик-республиканец неоконсервативного толка. Работал в администрациях Рональда Рейгана и Джорджа Буша-старшего. В администрации..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий