Известные люди

»

Ольга Мельникова

-Я 2,5 года была, считай, что на авангардный. Когда нас везли до Мурманска, то не довезли, а везли до Колы 12 км. от Мурманска, там железная стезя есть, но туда хода не было. Немец эту дорогу стерег весьма шибко, уж ни единственный эшелон не пройдет туда, разбомбит. Привезли нас в Колу в 11 часов, я спрашиваю, зачем в такое время черно. А мы порядки не знали заполярные, там зимой-то 2 часа день, а остальные круглые сутки темное время суток.

В летнее время круглые сутки день снова проснешься и думаешь, начало дня или закат дня, светило. Солнце закатилось и опять вышло. Северное сияние сильное ощущение оставило разными радугами, красками переливается по воздуху, весьма занятно было. Когда северное сияние ночи светлые, уяснять текст более того не возбраняется было. Тогда ещё юная была, без очков читала. Если направляешься куда-то неблизко, то бери зимнее и летнее погода меняется по-страшному. Если ты несложно оденешься, тебя застигнет мороз. Во-вторых, там такие ураганы были, так ходили по канату, если не по канату, собьешься с пути, 15 метров не пройдешь.

Когда и где Вы родились?

Тогда был Даровской район, Зайцевский сельсовет, д. Меженицы, а позже переехали в д. Костровы этого же района, Даровского сельсовета. Там я жила, оттуда и призывалась в армию. Родилась 28 февраля 1922 года, а в армию взяли в ноябре 42. Повестка пришла заблаговременно, но почта как-то худо работала, а мне вручили вечером придти в военкомат. Я пошла, а председатель колхоза и сельсовета мне навстречу:

Оля, ты куда пошла?

В военкомат вызывают.

Подожди-ка, подожди, мы тебе справку дадим. Бронь наложат, в колхозе-то также вкалывать некому было. А я работала бригадиром.

Не надобно мне вашу справку!

А, не надобно! Ну, не терла шею, так потрешь!

Пусть потру, но не в колхозе!

Потрешь шею они мужчины, они же знают, что такое махаловка, а я девчушка, что я понимала?

Почему Вы не хотели в колхозе оставаться?

-Вы представляете, я работала бригадиром, пойду высылать, а мне женщины говорят, что ещё ребенки не кормлены, у той хлеба нет, у иной так-то. А действовать некому, я же юная была, 18 лет ещё. Другая недовольна, что ее в пару ставят действовать с женщиной, которая мешки тянуть не может, ее саму надобно тянуть. А у меня, видимо, силенка тогда была, я мешки-то таскала, так и работала в колхозе. Везде сама одна, иди, делай. А после этого думаю, а, на фиг нужно!

У вас были эвакуированные из Ленинграда и других районов?

-Не знаю, были или не были.

Перед войной вы в деревне чувствовали, что махаловка резво будет?

-Как произнести? Я в 41 году была на курсах, учились рыть окопы, траншеи, как от газов спасаться, а летом 42 года я ходила затем работы с 5 до 9 часов осваивать военное занятие, а в воскресенье с 9 до 5 вечера. Изучали пулеметы Дегтярев пехотный, Максима, винтовку, карабин, гранаты, и как палить, гранаты кидать. Интересное совпадение единственный раз вижу во сне, что гранату кидаю. Кинула и гляжу, взорвалась она или нет? И вскоре меня взяли в армию. На курсах про войну сообщать не говорили, но предчувствие было такое. Потому что обучают военному делу, и обучают девчат, а девчат ни при каких обстоятельствах не забирали в армию. Когда парней стали хватать в армию, я говорю, отчего я не чувак, зачем меня в армию не берут. Хотелось в армию, бестолковая вот ибо! Считай, что добровольно пошла, а в военкомате без всяких взяли.

Утром ушла, а вечером прихожу домой и говорю маме запрягать лошадь, везти меня в Котельнич. Мать возмущалась, что, на темное время суток глядя, не поедет. Я ей говорю, что мне к 9 часам в военкомат необходимо, я уже служивый, я не поспею. Запрягла лошадь, я прошу ее не заливаться слезами. Если будешь лить слезы, я кого-нибудь другого возьму. Она поехала, не знаю уж как она. Едем, едем, поднялась метель, маменька говорит, нужно переночевать. Я молчу, ничего не говорю. Подъезжать стали к деревне, остановились, я пошла под окошечко. Постучала в оконный проем, попросилась переночевать. Мне ответили, что нет места.

А я когда шла, сама про себя думаю если вернусь из армии, то в этом дому меня непременно пустят переночевать. А если не вернусь значит, не пустят. Такое обстоятельство сама себе, маме ничего не говорю. Я только отдаляться стала, хозяйка мне отворила ворота. Заезжайте! Посмотри, комедия какая?! Заехали, спрашивает куда еду. Я отвечаю, что в армию берут. На обратном пути та леди пригасила заезжать, еще раз ночь проводить.

До этого ещё ездили на окопы. Я с окопов убежала. Если бы меня председатель колхоза выдал, то меня бы сию минуту к стенке как дезертира. Под Тихвином копали окопы, германец рядом к Ленинграду подходил. Не знаю, Тихвин взяли-не взяли. Мороз страшенный! Ломом стукнешь, и дырки нет, а надобно ломом действовать. Со мной ещё одна девчурка была, из другого колхоза, километра за 3. Катя испугалась нестись, спрашивает как это? Я её попросила, чтобы ее хозяйка наши котомки за деревню вынесла, а мы пойдем без вещей. Она ушла. Со мной из нашего колхоза был мужчина Митюшка, я ему говорю, что пойду домой. Он отказался, сидел, валенки подшивал. У меня мука была, моя хозяйка большие караваи испекла. Одну булку хозяйке отдала, одну, по-моему, Митьке, а себе оставила половину что ли, не помню.

Вышли из деревни, леди вынесла наши мешки, проводила, а как и куда ходить не знаем, боимся. Если на Кадуй шагать там ловят и садят в холодную баню, угощают.

Бьют?

-Не бьют, а запрут в холодной бане и сиди, загорай там. А на Череповец надобно 120 км. ступать, мы и решили туда ступать, Кадуй объехать. 120 км. прошли, смотрим, поезда стоят. Я под вагонами прыгаю, боевая была, а та деревенская, нигде не бывала, не может под вагон. Зашли в вагон эшелона, стоявшего в тупике. Сели, и сидим две умницы. Потом я вышла кинуть взор, а паровоза нет. Потом узнали, когда на Котельнич идет поезд. Сели в тот самый поезд и поехали. Тогда в военное время больше стояли, меньше везли; все стоят и стоят на каком-нибудь разъезде. Ехал эшелон, остановился. Мы пошли с ней изведать, вдали ли до Котельнича. Подходим к переезду, сторож говорит, что до Котельнича 9 км., а вот рядом стезя на Даровское.

Нам к чему тогда в Котельнич, пешкодралом эти 9 км. шагать? Взяли мешки, идем на своих двоих, договорились, что нигде не будем ночь проводить. Немного отошли, едут колхозники из ее колхоза. А раньше, знаешь, не так, чтобы меня посадили, из чужого колхоза. Её посадили, я осталась одна. Думаю, одна пойду пешочком, наплевать на всё. А Митька-сосед сказал, не поедет домой. Потом смотрю, он с отцом едет, я к ним села. Он убежал позже нас, догнал. Остановились переночевать, а у меня уже 23 суток ничего во рту помимо воды не было. Митька попросил хозяйку сварить нам картошки. Председатель не выдал ни меня, ни его. Нас бы по иному к стенке, и всё. Дезертиры та же махаловка, окопы копать.

Вы ничего там не выкопали?

-Мы безотлагательно убежали, я негусто побыла. Катьке говорю, что если поймают, то скажем - лопат не хватает. Придумали!

Что знали тогда о событиях на фронте в 41 и 42 году?

-Информацию никто не проводил никакую, радио по-моему более того не было. Никто ничего не знал.

Вы были в комсомоле?

-Я не была комсомолкой, вступила в армии. В школе училась 4 класса. Когда хватали в военкомате образование не меньше четырех и подъем не меньше 1,5 м. У меня подъем был 1,57 м.

Вы сперва попали в учебную количество?

Сразу на действующую батарею. Нас из Колы повезли на машинах, с интервалом между 23 машинами боялись, немцы разбомбят. Уже черно, привезли, выстроили, послали мыться, подстригаться под польку. У меня волосы длинные были, а я одно я сейчас боец, со мной нянчиться не будут. Расчесала волосы и подстригла их. Парикмахер так мои волосы жалела, отрезанные на столик положила, чтобы я их забрала. Я не взяла: Убьют эти волосы не нужны будут, а останусь жива, другие вырастут. Подстриглась, помылась, прихожу, девки ой! Потом построили нас, и я попала в крупнокалиберную артиллерию. Снаряд был 16 кг., его носили по одному.

Пришли, офицер как крот нырнул в нору:

Заходите 10 мужчина, а куда там 10-то джентльмен?! Внутри шконки, плащ-палатки постланы. Плакаты повешены, электричество горит. Приводит солдата, говорит.

Петров, растапливай печку, выходи отседова!

Есть топить печку, вылезать! чувак нервничает. А мы сидим, прижались как курицы, боимся пошевелиться. Он растапливает, растапливает, не может. Офицер заходит.

Ну что Петров?

Да не могу растопить! затем растопил. Нам в котелках принесли что-то из кухни, я уже забыла что.

Сегодня Вам принесли, а завтра пойдете сами в столовую.

Это было воскресенье, германец тогда не бомбил в эту темное время суток, соблюдал. Утро прошло как будто стандартно. Утром же офицер какой-то вызывал добровольцев картошку чистить. Все прижались, сидят. Я пошла с двумя девушками. Пошли вначале с мешками на склад за картошкой. Склад досками заколочен, бульба мороженая, постукивает. Набрали картошки, принесли на кухню, замочили водой, и самолеты загудели. Летят бомбить. Страшно. Мы вышли глянуть, как наши орудия стреляют. Осколки во все стороны летят, мы пошли назад. Свет выключен, картошку не чистим. Тревога закончилась, пожары горят, набомбили кругом.

Мы картошку почистили, и пошли 3 вороны деревенские, самые настоящие вороны. Идем, во всю глотку разговариваем. Нам же не объясняли как известия себя, а служивый предупредили, что прибыло пополнение девчат. Формы ещё не было, в своём идем. Часовой кричит: Стой! Кто идёт?! Мы внимания не обращаем. Потом заматерился на нас, что палить будет. А мы: Так ты нам, что ли?

Потом стали служить в армии. Учеба была или нет, я уже не помню. Вечером во время боевой тревоги водили нас обстреливать. Я и ещё кто-то не пошла, остались в землянке. Тех, кто вышел, поставили под дуло пушки и сказали раскрывать губы при выстреле, чтобы не оглохли. Пушка как даст у нас ворота раскрыло, боимся пошевелиться. Сколько я тут пробыла, не знаю. Видимо, хватились меня. Меня перевели в малокалиберную зенитную артиллерию, 6 дивизион 885 зенитного артиллерийского полка. В дивизионе было 6 батарей. Кто-то присвоил это наименование себе, и нас как не было.

Меня начальник батареи направил разведчиком, это слежение за воздухом. Я стою в дневное время распознаю самолет: с какой стороны, какой двигатель, с воздушным охлаждением или жидкостным, сколь моторов, тип по звуку [имитирует звук летящего Ю-87 А. Б.] Ещё был знак я свой. Командир подражал: Везу-у, везу-у! А наши пушки: Кому! Кому! Бам! Бам!

Снаряд сколь весил у ваших МЗА?

-Снаряд как поллитровая поллитровка, в обойме 5 снарядов, небольшие. По тревоге все выбегаем. Иногда меня посылали в орудийный расчет давать снаряды. Мы до того доходили, что стоя спали, в обнимку с обоймой. У нас на батарее было 4 орудийных расчёта, а сколь их было в дивизионе, я не знаю.

В разведке я стояла рядом командного пункта тут начальник батареи, начальник взвода и телефон. Когда я стою, негромко, никого нет, а кострище загорелся шпионы дают ведать. До 42 года немцы не бомбили Мурманск, шибко интенсивно шли. Думали, что все это будет их, и только оберегали. Летали крыши задевали, не бомбили. А как наши начали на них напирать с 42 года, они и начали бомбить. Весь град был разбит!

Наши 4 орудия стояли на сопке на берегу Баренцева моря примерно порта. Когда приходили английские и американские караваны, привозили нам продукты, подмога, тогда немцы не давали покоя, летали как муравьи. Что потрясающе? Я хоть и без малого неграмотная, смотрю: немецкие самолёты летят Америка не видит! А по нашим самолётам бьют! Как это называется? Они, союзники американские, способствовали бомбить нас.

С Вами кто-то в паре стоял на посту разведки?

-Я одна. На каждом орудийном расчёте стоял часовой. Моя обязанность присматривать за воздухом.

Кто местоположение для Вас выбирал?

-Командир батареи поставил. И Пушменко, барышня с 24 года, белоруска. А в армии не положено ни имени, ни отчества ведать. Дивизион был неподалеку, и в единственный превосходный миг он пошла туда, посидела с сержантом Марченко. Командир батареи заметил, когда она ушла. Он её спрашивает, куда она уходила. Та отвечает, что в туалет. Он ёё ко мне привёл и говорит обучать её разведке, я уже была старшим разведчиком. Я по разведке уже освоилась: силуэты самолётов знала, дальность, высоту, экипаж. Она навзрыд плачет, отказывается. Я что с ней буду совершать? Прошу её только не слезы лить, объясняю, что это не разведка в тыл врага это конечно угрожающе. А мы будем на своей территории стоять и по звуку самолёт постигать. Она: Всё одинаково не буду! Видимо, сердце её слышит. Весь день проплакала, какая уж тут учёба!

На прочий день раньше времени утром напряженность, и её убило наповал. Она выбежала ещё как все. Тут был вырыт ровик, а какой там ровик! Скалы досочками загородили, и всё. Она в самом ровике стояла по этой стороне [слева А. Б.], а я по поясок открыта стояла. Её убило наповал, я осталась жива. Это не диво ли? Она когда валиться начала, я кричу:

Пушменко, ты жива ли?

Жива, еле слышно, постепенно. Потом смотрю, у неё из носа и рта кровь пузырями. Куда-то её ранило, осколочек достался [треугольный А. Б.], видимо, в лёгкие. Пошла я:

Товарищ лейтенант, Пушменко ранило!

Иди за санинструктором, а у нас санинструкторы были мужчины. Я прибегаю.

Товарищ лейтенант, я санинструктора не нашла.

Иди, собери расход по орудиям в отдельности, и общую сумму подсчитай. Я не знаю, какая была, ничего не боялась. Побежала, расход подсчитала, доложила. Они на меня глаза вытаращили, из дивизиона командиры пришли.

А ты где была?

Как где? Стояла с Пушменко рядом.

Впереди нас стоял дальномерщик Моисеев; у него череп как тарелку снесло и коленную чашечку разворотило. С 24 года чувак. А лейтенант Зайцев, командиром отделения был, с 24 года, его перевели от нас куда-то в другое местоположение. Пришёл повидаться с друзьями и во время боевой тревоги подошёл к командному пункту. И тут его германец ждал, его убило осколком. Я подошла, он в предсмертных конвульсиях сжимает свои руки. Мы за него шибко переживали. Как это так ни позже, ни раньше, ни выше, ни ниже? Был бы на орудии, остался бы жив. Один наследник у матери ладно. Красавец парнишка ладно. Но мы все плакали, что он подошёл аккурат в это время за смертью.

Как Вы помните, советские самолёты ожидали налёта немцев или следом начала прилетали?

-Не знаю, как Вам вымолвить. Когда немецкие самолёты летят, бомбят. Кинет фугаску, она воет ужасно, думаешь, что в текущее время тебя накроет, тебе нечего совершать. Когда взрывчатка упала рядом, я не поняла, что случилось.

Во время налёта каковы Ваши действия?

Я несложно стою на разведке и докладываю: Товарищ лейтенант, на юго-западе 5 самолётов с инверсией летят. Высота такая, дальность такая, прыть такая-то приблизительно. Курс держат на нашу батарею. Эти 5 самолётов летели, я стояла лицом туда, вслед за тем повернулась. А немцы также умные. 4 самолёта пролетели, а пятый скорректировал откель летит пламень, и кинул 500-кг. бомбу на батарею. Не без жертв. Убитые те были, ранены лейтенант Драже, Грембовская и одну девчонку контузило. Взрывной волной приподняло, да как пришлёпнуло её сию минуту комиссовали.

Немцы вечно пятерками летали?

-Истребители 109-е на бреющем полёте летали, за каждым человеком гонялись. Не успеваешь обернуться, на этакий скорости.

А бомбардировщики?

-Бомбардировщики 87-е летели с грузом, нелегко.

В каком строю летали немцы?

-Эти 5 самолётов летели, так 4 самолёта так, а пятый на корректировке.

Эти 4 летели в линию или клином?

-Не помню уже.

На высоте какой они обыкновенно прилетали?

-Пикирующие бомбардировщики летят ниже и пикируют на батарею, опосля выходят из пике и улетают.

На какой высоте они начинали заход в пике?

-Не знаю, тяжко в текущее время заявить.

Вы обязаны были присматривать как немецкие и наши самолёты сражаются?

-Это не было моей обязанностью, но наблюдали нередко воздушные бои. Страшная история единственный другого, единственный другого, кто кого подобъёт. О, слава Богу германский подбили! А как наш Немецкие самолёты были вооружены до зубов. Он на парашюте спускается, у него револьвер и пулемёт есть. Его ещё и словить не легко на нашей земле. А у нас что? Ничего не было. Грембовская эпизод рассказывала, я о нём не знаю.

Они стояли часовыми примерно своих орудий. Видят немца идущего откуда-то. Закричали стоять, он не останавливается. Арестовали его, Грембовская и Копычева, ведут его на КП, жутко. Что немцы?

Потом я была на бронепоезде. Когда разбомбили нашу батарею, нас с этой сопки безотложно сняли. Если он нас обнаружил, то он не даст покоя. Перевели на голую сопку, там мы были, не знаю сколь. А на той сопке оставили землянки, окопы как было. Потом нас повезли на Фадеев ручеек. Там я видела 500-кг. бомбу: она с мой увеличение, упала без заряда, что ли. Не взорвалась, и всё ходили на неё взирать. Потом нас повезли в Кировск, сделали бронепоезд, наши орудия на него поставили. Мы сопровождали эшелоны от Кандалакши, до Беломорска и Кеми.

В одно прекрасное время свой бронепоезд остановили какой-то бойкий поезд шёл, раненых везли или орудия, мы что знаем? Тот эшелон не дошёл до следующего разъезда, германец прямым попаданием разбомбил паровоз.

Каков строй был сопровождения? Вы спереди, а эшелон позади вас?

-Нет. В эшелоне я забыла, сколь вагонов было. Одно орудие примерно поезда [паровоза А. Б.?], второе, третье, четвертое в хвосте. Я была телефонисткой тогда.

Какие ещё вагоны были между вашими орудиями?

-Я не знаю, что там. Что-то везли. Они бронированные вагоны, а что в них везли, я не могу изречь. Секрет. Куда едешь? Не скажу. Что везешь? Пушки. Бывало, дорогу минировали. Один раз мы ехали, не помню где. Самолёт германский кинул бомбу, но не долетела до нашего эшелона, ничего не повредила нам. Интересно ещё: едем, смотрим народу полно, и как гром среди ясного неба, нет никого. А были все так настропалёны, что если какой гул, более того трактора, они падали на землю. Когда упадёт на землю, мишень уже не та, германец прицелиться не может.

Потом стояли на разъездах Лесной, Пояконда, Кандалакша,Узкий, по одному орудию на расчёт [разъезд А. Б.?]. Тут нас никто ничего. Не помню, какие в этом месте землянки были, где-то спали. Мы же женщины, нам нужно стирать и всё; так мужчины взяли от самолёта бачок, принесли нам. Мы кипятили бельё и стирали, гладили.

Там Вы также телефонисткой были?

-Там я была разведчиком, тут я без малого никакой роли не играла, вследствие того что что самолёты там как-то не зачастую летали. Один раз у нас пацаны пошли в чаща в 43 году. Брусника ушла под снег целая, небраная. Они пришли, сказали, что нашли брусники. Мы пошли и набрали ведро брусники, сварили варенье. Я такого варенья не ела и больше не придётся. Такая вкуснятина, она же прозимовала! Оно же ссахарилось уже, без сахара сахарок.

Когда Вы дальномерщиком начали служить?

-Когда разбомбили нашу батарею. Не помню, в начале 43 или в конце. Тогда меня перевели дальномерщиком. Однометровый дальномер ЗД, измеряет дальность до самолёта. Это когда Моисеева убило. Я сызнова ничего не думала, череп у него обрезало как тарелку. Или юность или что, не сообразила. Взять бы у начальства адрес Пушменко, черкануть её родителям. И узнать её, я не спрашивала как её кликать, как и что, откель.

Тогда командиры говорили представить к награждению медалью За боевые заслуги. У меня супруг служил в танковой дивизии начальником финансового отдела в штабе. Он удивлялся, отчего я столь времени в армии, а ни одной награды у меня нет. Во-первых, награду нужно снискать, боевое действо произвести. Но я не получила, какое я диковина совершила? Я только не испугалась отнюдь, не растерялась.

А у нас на лейтенанта Н., командира взвода, подействовала эта напряженность. Меня следом перевели телефонисткой, у меня ноги захворали. Как тревогу объявляют, его всего затреплет от этого. Он докладывает как-то командиру батареи:

Товарищ лейтенант, наши телефонистки ведут себя несерьёзно!

А в чём занятие?

У них всё гогот да шуточки!

Вот и что надо! Значит, они не теряются в боевых условиях.

Как и кто Вас учил вкалывать на дальномере?

-Там есть шкала дальности и высоты, всё показывает, обучаться не нужно.

Какие ваши обязанности как дальномерщика были?

-Измерять дальность и высоту самолёта, рапортовать командирам. Они тут неподалеку, телефона не необходимо. На батарее единственный пост дальномерный.

Потом я телефонисткой была. Приду с поста только, лягу, меня поднимают связь исправлять. Связь порвалась. Ночью, а потому как там и шпионы были. Могла и на немецкую линию нарваться. Ничего не боялась, шла хоть бы что. Беру телефон, провода, найду обрыв и свяжу. А могла и с немцами соединиться.

Какие чувства испытывали в боевой обстановке?

-Многие девчата говорили, что плакали. Я не плакала, у меня слёз не было. Я одно знаю, что я служивый и всё. Что мне будет, ничего не знаю. Жила, как говорится, на авось. Ну, и Господь благословил, всё стандартно, не ранило и не царапнуло. А всё ж таки, как ни говорите, Бог есть. Я в Бога верю, у меня крестик с собой был.

Вы ещё до армии были верующей?

-Маленько. Ну, как верующая, тогда только знала Отче наш одно. Меня одна бабуля научила. В армии крестик носить запрещено было, я носила его в кошельке. А так думаю, не приведи, никакое ранение, ни лёгкое, ни тяжёлое. Уударять так насмерть, или ни царапины. Осталась жива, ни царапины. Даже шубка у меня была белая, так щепками от досок изощепало её всю. Меня не ранило. А Пушменко мне жалостно.

Что для Вас на войне было самым трудным, тяжёлым?

-А никакой трудности для меня не было. Армия есть вс, и всё.

Что вы может заявить об отношениях с мужчинами в армии?

-Мы жили в землянке 60 дядя, нам отгородили на 10 девчат. Мы там были, мужчины там, к нам не касались.

Со стороны их как касательство к вам можете обрисовать?

-У нас единственный был милиционер, шибко уж требовательный был. Приедем на остановку, когда на бронепоезде ездили. Парни берут одежду, пошли плескаться, а он:

Девчата, воды несите! Полы мойте! Обед несите! А я с одним дружила. Он на это смотрел-смотрел и говорит.

Товарищ сержант, отчего это так? Все такие же солдаты, отчего мужчин не заставляешь действовать также? Заступился за нас. Вот только и всего.

Что Вы думаете о немцах как о противниках?

-Немцы они есть немцы. Когда в плен попадут, говорят, что вас заставляют, и нас заставляют. Выпить дадут, и иди в мордобой. Идут, куда деваться? Пьяным сине море по колено.

Вы финнов там встречали?

-У меня отпрыск служил в армии на финской границе в Мурманской области. Рассказывает, что на 300 км. ни одного населённого пункта не было, как утки одни были. Тогда с финнами были как бы хорошие отношения. Он говорит, что единственный чувак ушёл к финнам, так они его послали вспять к нам.

Что Вы думаете о наших, попавших тогда в плен на войне?

-Конечно, это бедствие попали в плен. Они не думали, что попадут, во-первых. Во-вторых, радости не непочатый край. Как я смотрела кино и читала, издевались над нашими.

Как можете обрисовать отношения служивый и командиров?

-Солдат есть боец, начальник есть начальник. Командиры у нас были все хорошие. Старший лейтенант Соколов Николай Павлович, стареющий был, сочувствовал мне. У меня ноги болели, у него также болели. Перевёл меня телефонисткой. А телефонисткой сидишь трубка у уха, не спи, ни с кем не разговаривай. Если напряженность, безотлагательно кричишь, не будешь чваниться.

Какая у Вас форма была?

-Шинель, в зимнее время давали штаны ватные. А затем дали шинели из английского сукна. Эту шинель привезла домой, отдала сестре на пальтецо. Она ещё молоденькая была, а я уж думаю Она пальтецо сшила, покрасила. Еще гимнастёрка, пилотки носили, а в зимнее время шапка-ушанка и шубенка. Одевали нас неплохо. Кормили добро по-моему, потому как что мы в Заполярье были. Первое время давали 700 г. хлеба а это нимало славно. А приварок там, конечно, не существенно. Всё одинаково, что-то горячее. Суп с перловой крупой, пшёнка, с сечкой. Вот эту сечку я что-то не могла выдерживать. Камбала жареная всё время. Что работать? Приходится мириться со всем.

Самое страшное необходимо было чеснок и лук есть, а у нас его не было. От цинги у меня все зубы В детстве у меня болели зубы, в единственный раз вытащила семь корней. Мне более того не больно было, это же необходимо! С 23 лет я осталась без зубов. В армии не думала о будущем. Что бы там зубы вклинить? А цинга как их вставишь?

Что можете припомнить об отношениях с гражданским людьми в Заполярье?

-Гражданские к нам относились неплохо. Мы же жили на батарее, стирать носила к одной гражданской женщине. Она мне выстирает и выгладит за ломоть хлеба. Они также, милые Я за себя не переживала, я за них переживала. Тревога! Они прибежали, печку затопили водички вскипятить. По тревоге заливают и побежали. А зальёшь попробуй растопить. И так они всё время. Мы-то на то и солдаты, а они-то миленькие всё так. Когда они отдыхают, когда и вкалывать необходимо, отовариться необходимо. Всё время тревоги, тревоги без конца. Ни сна, ни отдыха!

Были у Вас какие-то приметы?

-Ничего не знала. Только об одном Богу молилась: Помоги выстоять, вынести и чтобы либо убило, но не ранило!

Какие письма писали домой с войны?

-Домой писала письма: Сию минуту остаюсь жива и здорова. А дальше не знаю, что со мной будет. Потому что не знаешь, что с тобой сквозь минуту будет. Видела, как убивает, как умирали люди. Когда убило Пушменко, Зайцева, Моисеева, их хоронили. А как хоронили? Где-то в скалы увезли гробы, поставили. Где копать? Почёиный караул стоял. А я жутко боялась, когда пошла на пост, просила сержанта прийти ревизовать меня. Я боялась этих убитых, они возле меня на КП.

Стоишь на посту, глаза слипаются, дремать хочется, вследствие того что что всё время тревоги. И снегом натру, и всяко пробуешь только бы не погрузиться в сон. А в 43 году снег растаял, кажется, что из-за каждого камня кто-то ползёт. Вот чего я жутко боялась. Диверсий, шпионов, а больше ничего не боялась.

Как Вы относились к коммунистам и партии на войне?

-А что, мы тогда ничего не понимали. В армии солдаты шли за Родину, за Сталина. Коммунисты, вперёд! Меня в комсомол заставили вступить в конце армии. Я вступила в комсомол, а домой пришла, не встала на учёт.

Почему Вы не хотели в комсомол входить?

-Да, не знаю. Не хотела.

К Советской власти у Вас какое касательство?

-Власть есть политическая элита, мы не властны. Что нам прикажут, то мы и делаем. Сейчас голосуют за всех и вся, а за кого голосовать? Кто умнее, кто лучше всех сделает? Подскажи.

Как Вас встречали на Родине вслед за тем войны?

-Бабушка, папина мамаша, была жива. Сказали, что я пришла из армии, так она бегом бежит. Олька пришла из армии [смеется А. Б.]. Вот и всё. Мама и папа уже умерли, бабуся при мне только две недельки пожила. Меня как бы ждала. Сестричка умерла восьми лет, всё с бабушкой спала.

Жили бедно, одеть нечего. В колхозе обобществили овин, на нём сушили лён, ломали, трепали. Мама там сидела, а сестра Аннушка понесла ей есть. А натянуть нечего, раньше полуголые ходили. Она пришла, матушка кричит:

Анка, ты перестыла вся, больше не ходи ко мне!

Он-ча, ругается, так я больше к ней не приду! не пошла больше. Пришла домой, в деревне всех ребёнков обошла. Бабушка, я ко всем ребёнкам сходила, только к Галинке Гришкиной не ходила. Теперь долго-долго не видаться. Какое-то такое предсказание было. И захворала.

Папа у нас был глухонемой, и сестра у него также. Вывезли из овина костру, зажгли в поле. Она вышла, думала, что овин горит. Как заорёт, у неё глотка широкая, звук звонкий, как собака в колесе визжит. Аннушка спала, вскочила, её всю затрепало, перепугалась. От испуга она умерла. Когда она умерла, мамаша заплакала. А ей говорят, что ликовать должна; если бы осталась жива, она бы была ненормальная. Хорошая девчонка была, умная.

Со стороны односельчан какое касательство было?

-А ничего, как ни в чём не бывало.

Мужиков с войны немало в деревню вернулось?

-Василий Васильевич старинный служивый, был начальником посылка за посылкой посылал жене, снохе, всем. Когда приехал, рассказывал, что навёз всего, лошадь не везёт. Столько навёз, короче награбил. Сосед Павел также, видимо, на хорошем месте служил, также всякого навёз. Оба позже уехали, не стали существовать. Всех мужиков-то они и были, деревенька 11 домов. Александр, Павла брат, погиб. Константина убили. Как, при каких обстоятельствах? Не знаю.

Мучили позже войны воспоминания о ней?

-Раньше матушка меня длительно будит. Я сплю, не встаю. Она коров подоит, бежит с вичажиной я соскакиваю. Меня вооруженные силы научила так. Раньше она меня не могла вознести. Я не сплю, а не встаю. Во-вторых, сплю, и летит самолёт. Ой, Господи, еще раз самолёт летит. Долго я не могла уняться, переживала звук летящего самолёта. Они мне в кровь въелись.

Как относитесь ко всей войне в текущий момент?

-Один раз в автобусе или в магазине женщины стояли:

А махаловка! Кто на войне был, тот на фронте погиб, а они и пороха не нюхали!

Знаете что? Прежде чем это заявить, нужно самой попробовать, а затем проговорить такое. Если вы не знаете, так и не говорите. Я знаю, я испытала, что такое есть битва.

Я точно сделала, хоть я и в армии была, а пенсионную выплату в текущее время получаю хорошую. В колхозе бы заработала 25 рублей, у меня маменька с ними умерла. А работала, и медали были.

Так же читайте биографии известных людей:

Ольга Весёлкина Olga Veselkina

Фрейлина императрицы Александры Фёдоровны, в Советское время руководитель кафедры иностранных языков УГТУ-УПИ.
читать далее →

Ольга Китова Olga Kitova

Став депутатом, белгородский журналист Ольга Китова, вела себя так, как будто мы живем во времена главенства закона и справедливости. Ольга не..
читать далее →

Ольга Курносова Olga Kurnosova

Российский политический деятель, руководитель отделения Объединённого гражданского фронта в Санкт-Петербурге.
читать далее →

Ольга Рашевская Olga Rashevskaya

Встретить в жизни такого учителя, как Ольга РАШЕВСКАЯ, большая удача. Многие из тех, кого учила Ольга Сергеевна, без труда поступали в вузы Москвы,..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий