Известные люди

»

Анастас Микоян

Анастас Микоян родился в Армении в селе Санаин в семье бедного сельского плотника. По окончании начальной школы папа отдал обучаться способного мальчика в Нерсеяновскую армянскую духовную семинарию в Тифлисе. Это было одно из лучших учебных заведений в Закавказье, оно было доступно для всех слоев населения и давало лучшее образование, чем классическая гимназия. Мало кто из выпускников этой семинарии становился священником, но многие стали видными деятелями армянской интеллигенции. Как ни чудно, но аккурат духовные семинарии дали России уймище революционеров. В духовных семи нариях учились Чернышевский и Добролюбов. Грузинскую духовную семинарию окончил в том же Тифлисе Сталин. Можно перечислить десятки видных советских государственных деятелей 20-30 х годов, которые окончили до революции духовные семинарии. Ближайшим другом Микояна в армянской семинарии был, в частности, Георг Алиханян, единственный из основателей Советской Армении, большой участник Коминтерна, расстрелянный в конце 30-х годов. Дочь Алиханяна Елена Георгиевна - хозяйка академика А. Д. Сахарова.

Микоян стал членом социал-демократического кружка ещё в стенах семинарии и прочитал в этом месте без малого всю марксистскую литературу на русском языке. В 1915 году он вступил в партию большевиков. В этом же году Микоян блестяще окончил семинарию и в 1916 году был принят на основополагающий вектор движения Армянской Духовной Академии, которая находилась в Эчмиадзине - религиозном центре Армении. Микоян не окончил Академии и не стал священником: началась февральская революция, и как раз он был одним из организаторов Совета солдатских депутатов в Эчмиадзине.

Бакинская коммуна

Вскоре следом Октябрьской революции Микоян оказался на партийной работе в Баку - тот самый городок был главным промышленным центром и оплотом большевиков в Закавказье. В Бакинский Совет входили большевики, меньшевики, дашнаки, эсеры и другие партии. Незначительное превосходство было все же у большевиков, они создали в апреле 1918 года Совет Народных Комиссаров во главе со Степаном Шаумяном, членом ЦК РСДРП(б), которого Советское руководство, по предложению Ленина, назначило ещё в декабре 1917 года Чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа.

Молодой Микоян командовал боевой дружиной большевиков, он участвовал в подавлении восстания мусаватистов азербайджанской националистической партии, которая вошла в союз с турецкими войсками, наступавшими на град. Затем Анастаса Ивановича послали на фронт как комиссара бригады. Оборонять Баку было нелегко. Начиналась гражданская махаловка. Восстания казаков на Дону и Северном Кавказе, чехословацкий мятеж, штурмование Добровольче ской армии Деникина отхватили Бакинскую коммуну от России. Часть Средней Азии (Закаспийская область) была оккупирована англичанами, гражданская верх в этом месте оказалась в руках правых эсеров. Лишь морем посредством Астрахань бакинские большевики могли обретать кое-какую поддержка из Советской России. В этой ситуации эсеры и меньшевики предложили позвать в Баку английские войска. Еще шла первая мировая махаловка, в которой Англия и Турция воева ли дружбан с другом. Большевики были супротив. Однако бурное голосование Бакинского Совета не принесло успеха большевикам. 258 голосов супротив 236 было подано за приглашение английских войск и создание коалиционного правительства из всех советских партий. Часть народных комиссаров предлагала сберечь Совнарком и провести перевыборы Совета, Но Шаумян не пошел на это. Большевики передали верх новому правительству, и резво в Баку вошли немногочисленные английские отряды. Узнав о перевороте, Микоян поспешил в град. Но тут его ждало ещё одно горькое известие - большинство активных деятелей Бакинской коммуны было арестовано. Впрочем, и новая верх - так называемая диктатура Центрокаспия - продержалась в Баку только до середины сентября. Англичане не сумели приостановить турецкое штурмование. Началась поспешная эвакуация. В день вторжения турецких войск в Баку Микоян сумел избавить Степана Шаумяна и других большевиков из тюрьмы. С помощью командира небольшого отряда Т. Амирова все они успели занять местоположение на пароходе "Туркмен", переполненном беженцами и солдатами. Корабль отплыл в Астрахань. Однако ни группа дашнакских и английских офицеров, ни многие из служивый не хотели плыть в советскую Астрахань. Они сумели взбунтовать команду корабля и увести его в Красноводск, оккупированный англичанами. Эсеровские власти в этом городе арестовали всех большевиков. Портретов бакинских комиссаров тогда ещё не было, документов также. Руководствуясь списком на тюремное довольствие, тот, что нашли у Корганова, исполнявшего образ старосты в Бакинской тюрьме, эсеры отделили двадцать пять джентльмен во главе со Степаном Шаумяном. Сюда же включили командира партизан Т. Амирова. Так образовалась знаменитая цифра "26". Все они были увезены из Красноводска якобы для суда в Ашхабад. Но вагон с арестованными rfe дошел до Ашхабада. В темное время суток на 20 сентября 1918 года на 207-м километре Красноводской железной дороги все двадцать шесть арестованных были расстреляны. Здесь были и коммунисты и левые эсеры, народные комиссары и личные телохранители Шаумяна. Один из погибших оказался беспартийным мелким служащим. Но все они вошли в историю как "26 бакинских комиссаров". Микояна не было ни в списках на довольствие, ни в списках арестованных, опубликованных бакинскими газетами. Остались в живых и видные деятели Бакинской коммуны С. Канделаки и Э. Гигоян. Ни в Баку, ни в Красноводской тюрьме долговременно никто не знал о гибели 26 бакинских комиссаров. Турки быстро покинули Азербайджан. Война закончилась победой Антанты. Мусаватистское руководство вступило в сговор с англичанами. Рабочие Баку объявили забастовку, требуя возвращения Степана Шаумяна и его товарищей. Но в Баку вернулись в феврале 1919 года только Микоян, Канделаки и ещё немного большевиков. Лишь посредством полтора года, уже позже восстановления Советской власти в Баку, были перевезены и патетично захоронены на одной из центральных площадей города останки расстрелянных бакинских комиссаров.

Во главе крупнейших областей РСФСР

Вернувшись в Баку, Микоян возглавил подпольную большевистскую организацию. Осенью 1919 года он побывал в Москве с докладом о положении на Кавказе, познакомился с Лениным, Кировым, Орджоникидзе, Куйбышевым, Фрунзе, Сталиным, Стасовой, был избран во ВЦИК. Весной 1920 года Красная Армия вступила в Баку, и в этом месте была провозглашена Советская верх. Но Микоян краткосрочно оставался на Кавказе. Неожиданно его вызвали в Москву и направили с мандатом ЦК РКП(б) на работу в Нижегородский губком. Местные руководители встретили двадцатипятилетнего кавказца с недоверием. Положение в городе и в губернии было критическим. Волновался измученный голодом и холодом 50-тысячный гарнизон, недовольство охватило не только крестьян, но и рабочих, месяцами не получавших зарплаты. Опытный пропагандист и агитатор, Микоян действовал не только умело, но и сильно абсолютно. Вскоре он был введен в состав бюро губкома и стал фактическим руководителем губернии, о которой знал ещё недавно только по школьному учебнику географии. Он немного раз встречался с Лениным, участвовал во всех съездах Советов и съездах партии. В мае 1922 года двадцатишестилетний Микоян был избран в состав ЦК РКП(б).

В 1920 - 1921 годах Микоян попадает в "сферу влияния" Сталина и ещё перед Х съездом партии выполняет строй его конфиденциальных поручений. Летом 1922 года по рекомендации Сталина Микоян был назначен секретарем Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б). Вскоре он возглавил СевероКавказский краевой комитет РКП(б) с центром в городе Ростове-на-Дону. В этом крае проживало возле 10 миллионов мужчина. Сюда входили территории казачьих областей - Кубанской, Терской и Войска Донского, Ставропольской, Астраханской и Черноморской губерний, а кроме того семь национальных округов, в которых проживали люди самых различных национальностей. Проблемы, которые приходилось находить решение молодому Микояну, были только сложными. Северный Кавказ ещё недавно служил ареной жестоких боев гражданской войны, отдельные отряды казаков и горцев ещё скрывались в горах Кавказа. И все же в условиях нэпа Северный Кавказ стремительно оправлялся от разрухи и становился опять житницей страны. Микоян крайне категорично требовал сближения с крестьянством и казачеством. В станицах сохранялся казачий быт, одежка, поощрялись более того военные учения, джигитовка, спортивные упражнения. Под лозунгом "Сдействовать казачество опорой Советской власти" эти формирования включались в состав территориальных частей Красной Армии. Крайком разрешил не только горцам, но и казакам носить холодное оружие; было сохранено станичное управление и совместный станичный бюджет. Во многих выступлениях Микоян призывал коммунистов не разрушать церквей и мечетей и не ссориться с крестьянами и казаками на почве религии. Хотя богатые крестьяне и крупные торговцы были лишены избирательных прав, Микоян требовал соблюдения предоставленных им в рамках нэпа экономических прав. Для прекращения партизанской борьбы в крае немного раз объявлялась амнистия. Были приняты меры для развития курортов Минеральных Вод и на Черноморском побережье. Все это создало Микояну репутацию умелого и опытного администратора и партийного руководителя. Он сблизился со Сталиным и выступал неизменно на его стороне в борьбе с так называемой левой оппозицией. Сталину нравились энергия Микояна, его кавказское происхождение и полная лояльность. Еще в 1922 году Сталин, ставший Генеральным секретарем ЦК партии, продолжал поручать Микояну некоторые деликатные миссии, связанные с.внутрипартийной борьбой. На объединенном Пленуме ЦК ВКП(б) в июле 1926 года сообща с Орджоникидзе, Кировым, Андреевым и Кагановичем Микоян был избран кандидатом в члены Политбюро.

Народный комиссар торговли и снабжения СССР

В августе 1926 года единственный из лидеров так называемой левой оппозиции, Л. Б. Каменев, был освобожден от поста наркома внешней и внутренней торговли и назначен послом в Италию. Новым народным комиссаром торговли вдруг для многих был назначен тридцатилетний Микоян. Самый младой в составе Политбюро, он стал и самым молодым наркомом СССР.

Микоян работал в Наркомторге невпроворот и напряженно. Было время нэпа. Не прошло и пяти лет с тех пор, как Ленин назвал торговлю тем "главным звеном", за которое должна ухватиться партия большевиков, чтобы выудить всю сложную цепочка социалистического строительства. Именно Ленин выдвинул тогда призыв "Учиться торговать", до того нежданный для многих большевиков, ещё недавно снявших военную форму.

Положение в области торговли в 1926 - 1927 годах было только сложным из-за недостатка индустриальных товаров и связанных с этим трудностей в хлебозаготовках. Микоян совершенно выступал тогда за экономические средства разрешения кризиса и супротив каких-либо чрезвычайных мер в отношении единоличников и кулачества, предлагаемых "левыми". На XV съезде ВКП(б) Микоян заявил, что из создавшегося кризиса нужно вылезти "наиболее безболезненным образом". Он предложил заполучить необходимый городу хлеб "путем переброски товаров из города в деревню, более того за счет временного (на немного месяцев) этоления городских рынков с тем, чтобы достигнуть хлеба у крестьянства". "Если мы этого поворота не произведем, - предупредил Микоян, - то мы будем иметь в распоряжении чрезвычайные трудности, которые отзовутся на всем хозяйстве".

Но Сталин не прислушался к голосу Микояна и других больше умеренных членов руководства. Он пошел на принятие жестоких мер в отношении кулачества и центровой части крестьянства, что привело вскоре к политике принудительной "сплошной" коллективизации и экспроприации, выселению и ликвидации кулачества. Эта политика встретила сопротивление не только у многих членов ЦК, но и таких членов Политбюро, как Бухарин, Рыков, Томский, Угланов. Однако Микояна не было посреди участников так называемого правого уклона. Встрой ли он сочувствовал новой политике Сталина, имевшей катастрофические последствия для деревни, охватывая и хлебородный Северо-Кавказский край. И все же он принял сторону Сталина.

К началу 1930 года вся организация торговли в стране пришла в полное расстройство. Хлебозаготовки приняли нрав продразверстки, оттого что закупочные цены уже не соответствовали себестоимости сельскохозяйственной продукции. Наступила инфляция, бумажные гроши одним духом обесценивались, Из-за недостатка продуктов в городах было введено строгое нормирование и карточная организация. Во многих сельских районах свирепствовал свирепый голод, уносивший миллионы жизней. Для рабочих и служащих вводились пайки различных. категорий в зависимости от работы, занимаемой должности и т. п. Торговля заново стала уступать местоположение продуктообмену, при котором города снабжались продовольственными, а деревенька - промышленными товарами, Новому положению в стране не соответствовали ни старые методы, ни прежнее наименование наркомата, во главе которого стоял Микоян. В 1930 году он был реорганизован в Наркомат снабжения СССР. Для подавляющего большинства населения страны это снабжение в начале 30-х годов было весьма скудным. Тогда-то и родилась в народе невеселая шутка: "Нет мяса, нет масла, нет молока, нет муки, нет мыла, но зато есть Микоян".

Впрочем, в одной торговой операции Микоян крайне преуспел: в продаже за рубеж части коллекций Эрмитажа, Музея нового западного искусства в Москве (вошедшего в Государственный музей изобразительных искусств имени А.С.Пушкина) и многих ценных предметов, конфискованных у царской семьи и высших представителей русского дворянства. Как раз в начале первой пятилетки Советскому Союзу остро не хватало валюты, чтобы оплатить импортируемое оборудование. Уменьшение сельскохозяйственного производства сократило до предела экспортные возможности страны. В это время и возникла идея о продаже за рубеж картин знаменитых западных мастеров; Рембрандта, Рубенов, Тициана, Рафаэля, Ван Дейка, Пуссена и других. К вывозу были намечены многие золотые и ювелирные изделия, мебель из царских дворцов (доля этой мебели принадлежала ещё французским королям), а ещё количество библиотеки Николая |. Ведавший музеями страны всенародный комиссар просвещения А. В. Луначарский был радикально супротив затеваемой операции, но Политбюро отвергло его возражения. Продать ценности Эрмитажа оказалось не сильно нетрудно - главным образом из-за протестов видных деятелей русской эмиграции. Аукцион, проведенный в Германии, дал плохие результаты. Во Франции Советский Союз ещё ждала невезуха, потому как что по некоторым из выставленных на продажу предметов эмиграция возбудила судебные дела. Первые крупные сделки Микоян заключил с известным армянским миллиардером Гульбенкяном. Затем картины стали приобретать и американцы. Крупнейшие сделки были заключены кроме того с миллиардером и бывшим министром финансов США Эндрю Меллоном. В меньших масштабах эти продажи происходили до 1936 года. Общая выручка СССР от них составила больше 100 миллионов долларов.

Сталин на все сто полагался в тот самый отрезок времени Микояну. Когдатяжело занедужил председатель ОГПУ В. Менжинский, Сталин предполагал определить на его местоположение Микояна. Но Микоян не горел желанием перескакивать из сферы торговли и снабжения на руководство карательной системой Советского государства, и это направление не состоялось,

Микоян не принимал непосредственного участия в карательных акциях времен коллективизации и принудительных заготовок в 1930 - 1933 годах. Но ему пришлось вручить свою санкцию на арест многих беспартийных специалистов - в том числе и занимавших важные посты в Наркомате торговли, - клеветнически обвиненных во вредительстве. Микоян не был инициатором этих репрессий, но и не выступал открыто супротив них. Показательна история М. П. Якубовича, тот, что ещё в Наркомате торговли возглавлял управление индустриальных товаров. Составляемые им планы снабжения очень придирчиво изучал Микоян, позже они утверждались коллегией наркомата. Основные контрольные цифры снабжения рассматривались более того на Политбюро ЦК ВКП(б). Однажды Микоян распорядился увеличить снабжение одних городов за счет других, что было связано с массовыми протестами рабочих. Якубович напомнил, что задания по снабжению уже утверждены Политбюро. Но Микоян сослался на личное предписание Сталина. Якубович подчинился. Вскоре, и все-таки, и в других городах произошли вспышки недовольства. В "Правде" появилась статья, обвинявшая Якубовича и его отдел во вредительстве. Якубович был арестован. На первом же допросе он потребовал побудить в качестве свидетеля Микояна. Но следователь только рассмеялся. "Вы что, сошли с ума? - сказал он. - Разве мы будем из-за вас активизировать наркома СССР свидетелем?" Якубович был осужден и провел в лагерях и тюрьмах больше двадцати пяти лет.

Во главе пищевой промышленности СССР

Тяжелый политический и экономический кризис 1928 - 1933 годов стал все же ослабевать. Раны, нанесенные стране и народу, мало-помалу затягивались. Одновременно стали дарить плоды и те громадные усилия, которые были предприняты в эти же годы для создания промышленности. Хотя и больше неторопливо, чем тяжелая индустрия, развивались легкая и пищевая. В 1934 году в СССР был образован независимый Наркомат пищевой промышленности, во главе которого был поставлен Микоян. В России в урожайные годы не было недостатка в натуральных продовольственных товарах. Однако пищевая индустрия была крайне слабой. Почти не существовало и системы общественного питания. Инициативе и умелому руководству Микояна наша держава обязана относительно быстрым развитием в годы второй пятилетки многих отраслей пищевой промышленности (консервы, фабрика сахара, конфет, шоколада, печенья, колбас и сосисок, табака, жиров, хлебопечения и т. д.). Микоян предпринял длительную поездку в США для знакомства с различными видами и технологией пищевой промышленности. СССР в середине 30-х годов производил, в частности, в сто раз меньше мороженого, чем США. Именно Микоян помог быстрому развитию производства искусственного холода и разных видов мороженого в СССР. Вообще мороженое было настоящим увлечением Микояна. Даже Сталин как-то заметил: "Ты, Анастас Иванович, таковый джентльмен, которому не так коммунизм важен, как вывод проблемы изготовления хорошего мороженого".

По инициативе Микояна в стране немаловажно увеличилось фабрика котлет. Лучшие сорта котлет и нынче часто называют "микояновскими". К сожалению, их в настоящий момент шибко нечасто продают более того в московских магазинах.

В подчинении Микояна оказалась и вся ликеро-водочная индустрия страны. Выступая на Первом Всесоюзном совещании стахановцев, Микоян говорил: "В 1935 году водки продано меньше, чем в 1934 году, а в 1934 году меньше, чем в 1933-м, несмотря на серьезное улучшение качества водки. Это единственная отрасль производства Наркомпищепрома, которая идет не вперед, а вспять, к огорчению работников нашей водочной промышленности.

Но ничего, если огорчаются наши спиртовики... Тов. Сталин давнехонько нас предупреждал, что с культурным ростом страны порядок потребления водки будет валиться, а будет вырастать образ и значимость кино и радио".

Огорчаться работникам водочной промышленности пришлось не так уж долговременно. Сегодня в нашей стране есть не только радио и кино, но и тв, а фабрика водки и в 60-е, и в 70-е, и в 80-е годы во полно раз превысило довоенный порядок и продолжает вырастать,

В конце 30-х годов в СССР по инициативе Микояна была издана и первая советская поваренная книжка - "Книга о вкусной и здоровой пище". К каждому из ее разделов было подобрано в качестве эпиграфа какое-либо из высказываний Микояна или Сталина. Так, к примеру, перед разделом "Рыба" разрешается было прочитать такую сентенцию:

"Раньше торговлишка активный рыбой у нас отнюдь отсутствовала, но в 1933 г. как-то раз приятель Сталин задал мне вопрос: "А продают ли у нас где-нибудь живую рыбу?" "Незнаю. - говорю, - очевидно, не продают". Товарищ Сталин. продолжает допытываться: "А отчего не продают? Раньше бывало". После этого мы на это занятие нажали и сейчас имеем прекрасные магазины, главным образом в Москве и Ленинграде, где продают до 19 сортов активный рыбы..."

Перед разделом "Холодные блюда и закуски" разрешено было прочисть:

"...Некоторые могут покумекать, что приятель Сталин, загруженный большими вопросами международной и внутренней политики, не в состоянии уделять чуткость таким делам, как фабрика сосисок. Это неверно... Случается, что нарком пищевой промышленности кое о чем забывает, а друг Сталин ему напоминает. Я кйк-то сказал товарищу Сталину, что хочу раздуть фабрика сосисок; приятель Сталин одобрил это заключение, заметив при этом, что'в Америке фабриканты сосисок разбогатели от этого дела, в частности от продажи горячих сосисок на стадионах и в других местах скопления публики. Миллионерами, "сосисочными королями" стали.

Конечно, товарищи, нам королей не нужно, но сосиски совершать надобно вовсю".

Перед разделом "Горячие и холодные напитки" Микоян обошелся без ссылки на Сталина, а привел только отрывок из собственной речи:

"...Но зачем же до сих пор шла слава о русском пьянстве? Потому, что при царе народонаселение нищенствовал, и тогда пили не от веселья, а от горя, от нищеты. Пили как раз, чтобы напиться и выпустить из памяти про свою проклятую бытие... Теперь веселее стало существовать. От хорошей и сытой жизни пьяным не напьешься. Весело стало существовать, значит, и хлебнуть позволительно, но глотнуть так, чтобы рассудок не утрачивать и не во вред здоровью".

Как администратор Микоян был просто вежлив со своими подчиненными. Но он был "сталинским" наркомом. В хорошем настроении тот самый мужчина мог одарить посетителей апельсинами из вазы на своем столе. Но в плохом настроении он порой швырял им в лик человеческий подписанные (или неподписанные) бумаги, как это зачастую делал и Каганович.

В годы террора

В 1935 году Микоян был избран полноправным членом Политбюро, а в 1937 году назначен заместителем Председателя Совнаркома.

Некоторые из близких друзей и родственников Микояна пытаются до сих пор утверждать, что Анастас Микоян не принимал никакого участия в репрессиях, в терроре 30-х годов, хотя и не протестовал супротив них открыто.

К сожалению, эти утверждения не согласуются с действительностью. Конечно, Микоян ни в жизнь не был настолько активен и агрессивен, как Каганович, но он не мог, оставаясь членом Политбюро, вообще уклониться от участия в репрессиях. Во-первых, как член Политбюро, Микоян должен был нести свою долю ответственности за все решения Политбюро, связанные с репрессиями. На многих подготовленных Ежовым списках людей, предназначенных к "ликвидации", Сталин не нетрудно ставил свою подпись, но давал их ещё и другим членам Политбюро. Во-вторых, любой из наркомов должен был тогда санкционировать аресты руководящих работников в своей отрасли. Трудно допустить, что Микоян ничего не знал об арестах многих видных деятелей торговли и пищевой промышленности. С. Орджоникидзе, тот, что пытался отстоять своих подчиненных, был доведен ещё в начале 1937 года до самоубийства. Микоян был другом Орджоникидзе, и младшего из своих пяти сыновей он назвал его именем. Выступая посредством двадцать лет на партийном собрании завода "Красный пролетарий", Микоян сам рассказал, что вскоре вслед за тем смерти Орджоникидзе Сталин вызвал его к себе и сказал ему с угрозой: "История о том, как были расстреляны 26 бакинских комиссаров и только единственный из них - Микоян, - остался в живых, темна и запутанна. И ты, Анастас, не заставляй нас распутывать эту историю".

После такого предупреждения более того тракт, избранный Серго, был сомнителен для Микояна, так как над ним все время висела опасность быть обвиненным в предательстве своих товарищей по Бакинской коммуне. И Микоян подчинился Сталину. На февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) Микояну препоручили возглавить комиссию, которая должна была разрешить участь Бухарина и Рыкова. Ее определение было кратким: задержать, судить, поставить к стенке. Вместе с Маленковым, тогда ещё более того не членом ЦК, Микоян выезжал осенью 1937 года в Армению для проведения чистки партийных и государственных органов от "врагов народа". Это была жестокая репрессивная кампания, в результате которой погибли сотни, а если учесть и районные кадры, то тысячи ни в чем не повинных людей. Республиканская газета "Коммунист" в конце 1937 года писала:

"По указанию великого Сталина друг Микоян оказал громадную подмога большевикам Армении в разоблачении и выкорчевывании врагов армянского народа, пробравшихся к руководству и стремившихся возвратить армянский народонаселение в кабалу помещикам и капиталистам, презренных бандитов Аматуни, Гулояна, Акопова и других".

"Страстно ненавидя всех врагов социализма, тов. Микоян оказал огромную поддержка армянскому народу и на основе указаний великого Сталина лично помог рабочим и крестьянам Армении разоблачить и разгромить подлых врагов, троцкистско-бухаринских, дашнакско-националистических шпионов, вредивших рабочей и крестьянской Армении".

"...Микоян, тот, что по указанию великого Сталина выявил и вышвырнул заклятых врагов трудящихся троцкистов, дашнаков Аматуни, Акопова, Гулояна, Мугдуси и других мерзавцев".

Именно Микоян выступал от Политбюро ЦК на торжественном собрании актива Москвы, посвященном 20-летию органов ВЧК - ОГПУ - НКВД. Он поносил при этом "врагов народа", в цифра которых к этому времени попало уже большинство членов ЦК ВКП(б), и восхвалял "сталинского наркома" Ежова. "Учитесь, - говорил Микоян, у товарища Ежова сталинскому стилю работы, как он учился и учится у товарища Сталина. Он сумел показать заботу к основному костяку работников НКВД, по-большевистски воспитать в духе Дзержинского, в духе нашей партии". Микоян более того воскликнул: "Славно поработало НКВД за это время!" Он имел в виду 1937 год.

Один из случайных участников этого заседания вспоминал посредством немного десятилетий:

"Доклад читал Микоян, облаченный в темную кавказскую рубашку с поясом. Слов я разобрать не мог, поди, из-за того, что говорил он с сильным акцентом. Сталина в президиуме не было. Буденный появился с большим опозданием, и совещание было прервано овациями, какая-то леди более того что-то прокричала. Потом еще раз вспыхнули овации - это Сталин возник в ложе - и не прекратились, покуда он не скрылся. Но, пожалуй, самые бурные приветствия достались любимому "сталинскому наркому" Ежову. Ежов стоял потупившись - густая черная копна волос - и застенчиво улыбался, вроде не был уверен, заслуживает ли он таких восторгов".

В то же время Микоян оказывал в ряде случаев материальную или иную содействие родственникам некоторых своих арестованных товарищей или более того обещал "при первой возможности" посодействовать в их освобождении. Так, в частности, он не забыл о семье Аркадия Брайтмана, ответственного работника Наркомата финансов, которого знал ещё по Баку. Сам Брайтман был расстрелян, и ему уже ничем поддержать было не разрешено. Но его жену и двух малолетних детей все же оставили в Москве, а не сослали, как многих других. После смерти Сталина Микоян устроил жену Брайтмана в единственный из подведомственных ему институтов и помог возвратиться из ссылки ее сестре.

Недавно умерший маршал И. Х. Баграмян, прославившийся в годы Отечественной войны, в 1937 году учился в Академии Генерального штаба. В это время там свирепствовали доносы и поощрялась "сверхбдительность". Между тем в биографии Баграмяна был чертовски связанный с опасностью по тем временам пункт: в 1918 - 1921 годах он служил в Армянской армии (дашнаков), созданной тогда главным образом для защиты от возможной турецкой оккупации: не прошло ещё трех лет со страшного преступления - уничтожения в Турции полутора миллионов армян. Позднее Баграмян вышел из Арийской армии и вступил в Красную Армию, а позже и в Коммунистическую партию. Но в текущее время, в 1937 году, он со дня на день ждал ареста. По совету друзей Баграмян написал Микояну, и тот помог своему земляку. Баграмян не был арестован, а следствие, начатое супротив него, было прекращено.

Показательна в этом отношении и история А. В. Снегова, тот, что подружился с Микояном ещё в дни Х съезда РКП(б). Оба они были тогда молодыми партийными работниками. Снегов был арестован в Ленинграде и потом тяжелых пыток приговорен к расстрелу. Его "однодельцы" были уже без малого все расстреляны. В это время пришло известие об аресте начальника Ленинградского управления НКВД Л. Заковского. Еще раньше был смещен со своего поста и Ежов. Через немного дней Снегов был освобожден и получил справку о реабилитации. Он пошел в Смольный к Жданову и долговременно рассказывал ему о том, что происходило в недрах НКВД. Жданов был, видимо, осведомлен об этом больше Снегова. Он посоветовал последнему тут же отъезжать из Ленинграда и, если может быть, достигнуть партийной реабилитации: Снегов выехал в Москву. Здесь он обратился к А. А. Андрееву, тот, что в эти месяцы возглавлял комиссию по расследованию деятельности Ежова. Снегов без малого пять часов рассказывал Андрееву о том, что творилось в застенках Ленинградского НКВД. Однако и для Андреева все это было не сверх меры огромный новостью, он в 1937 - 1938 годах активно участвовал во многих репрессивных кампаниях. Снегов сообщил о своем освобождении Молотову, тот, что сухо принял это к Сведению, а ещё Калинину, тот, что осведомился: "Ну что, здорово попало? Зайдешь?" Микоян, которому позвонил Снегов, попросил его сразу же приехать и чутко выслушал его расклад. О расстреле Заковского Микоян сказал: "Одним мерзавцем стало меньше". Узнав о самоубийстве партийного работника М. Литвина, тот, что был назначен на работу в НКВД, но посредством неделю застрелился, оставив записку, что не желает участвовать в истреблении кадров партии, Микоян выразил раскаяние. Анастас Иванович не советовал Снегову ступать в КПК. Он выдал ему и его жене путевки в санаторий, полно денег и рекомендовал съехать и передохнуть но Снегов настаивал, и Микоян позвонил Шкирятову, чтобы тот побыстрее решил вопросительный мотив о Снегове. И Шкирятов "побеспокоился" об этом. Когда Снегов пришел в КПК, Шкирятов попросил его обождать чуть-чуть в приемной. Не прошло и получаса, как в приемную вошли четверо сотрудников НКВД. У них был подписанный Берия ордер на арест Снегова. Шкирятов был доверенным человеком Берия, а концевой, помнил и ненавидел Снегова ещё по работе в Закавказье в 1930 - 1931 годах.

Страшная агрегатина сталинского террора уничтожила в 1937 - 1938 годах большую.количество партийных, советских, военных и хозяйственных кадров высшего и среднего звена. Но держава не могла оставаться без руководства, и на местоположение уничтоженных или отправленных в заключение людей приходили новые. Для многих это было время стремительного продвижения вверх. Показательна в этом отношении судьбина А: Н. Косыгина..Скромный, сотрудник из системы потребительской кооперации в Сибири, Косыгин в 1930 году поступил в Ленинградский текстильный институт, тот, что окон.чил в 1935 году. Его направили мастером цеха на фабрику им. А. И. Желябова, Но уже в 1937 году Косыгин был назначен директором Октябрьской прядильно-ткацкой фабрики, в 1938 году он стал заведовать промышленно-транспортным отделом Ленинградского обкома партии, и в этом же году его избрали председателем Ленгорисполкома. В тот самый отрезок времени с ним познакомился Микоян. Молодой и предприимчивый Косыгин понравился Микояну. Когда на следующий год было решено сотворить общесоюзный Наркомат текстильной промышленности, Микоян сказал Сталину, что в Ленинграде есть деятельный глава, тот, что неплохо знает текстильное фабрика. Сталин согласился с Микояном, и Косыгин был незамедлительно вызван в Москву. По приезде на перроне Ленинградского вокзала Алексей Николаевич узнал, что он уже назначен наркомом текстильной промышленности СССР.

Микоян в годы войны

В 1939 - 1940 годах, как нарком внешней торговли, Микоян вел переговоры по немецкими экономическими делегациями и следил за аккуратным выполнением заключенных соглашений. Хотя сроки поставок немецкого оборудования срывались уже в 1940 году, поезда с продовольствием и сырьем шли из СССР в Германию чуть ли не до 21 июня 1941 года.

Война твердо изменила положение и обязанности Микояна.

Еще перед войной, когда под контролем Микояна находились торговлишка, снабжение, фабрика товаров легкой и пищевой индустрии, он заявлял: "Мы можем изречь, что когда Красной Армии потребуются во время войны продукты питания, то она получит вдоволь сгущенное молоко, кофе и какао, мясные и куриные консервы, конфеты, варенье и ещё многое другое, чем богата наша страна".

Конечно, снабжение Красной Армии в годы войны было не до того уж обильным, но в основном удовлетворительным. Сразу же позже начала войны Микоян возглавил Комитет продовольственно-вещевого снабжения Красной Армии. В 1942 году Анастас Иванович был включен в Государственный Комитет Обороны (ГКО) - высший орган власти в стране на отрезок времени войны. Заслуги Микояна в снабжении армии были настолько бесспорны, что ещё в 1943 году, в разгар войны, ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Вскоре потом начала войны Микоян был включен в Совет по эвакуации, во главе которого был поставлен Н. М, Шверник. Этому Совету пришлось провести громадную работу по эвакуации в восточные и южные районы многих миллионов рабочих и служащих и тысяч индустриальных предприятий. К началу 1943 года общее цифра эвакуированных составило рядом 25 миллионов джентльмен. Когда Красная Армия, добившись перелома в войне, стала продвигаться на запад, Микоян вошел в Государственный комитет по восстановлению хозяйства освобожденных районов.

Мы должны тут подметить, и все-таки, не только заслуги Микояна в годы войны. Как член ГКО и Политбюро, Микоян должен нести ответственность за все решения, принятые или одобренные этими высшими партийными и государственными инстанциями. Речь идет, в частности, о выселении целых народностей с их национальной территории на Восток - в так называемые спецпоселения. В самом начале войны такая участь постигла немцев Поволжья, да и всех граждан СССР немецкой национальности. Затем были депортированы многие народности Северного Кавказа и татары из Крыма. В каждом случае вопросительный мотив о ликвидации той или другой национальной автономии и выселении целого народа Сталин выносил на утверждение Политбюро ЦК ВКП(б) и ГКО СССР. Справедливости с целью необходимо пометить, что и в данном случае точка зрения Микояна, нехай и весьма незначительно, но отличалась от позиции других членов советского руководства.

Еще в 1951 году в журнале "Социалистический вестник", тот, что издавался группой меньшевиков-эмигрантов и считался одним из органов Социалистического интернационала, было опубликовано подтверждение некоего полковника Токаева, осетина по национальности, перебежавшего якобы на Запад в конце войны или безотложно же вслед за тем ее окончания. Он сообщил, что вывод о ликвидации Чечено-Ингушской АССР было принято потом обсуждения на совместном заседании.Политбюро и ГКО II февраля 1943 года. На заседании прозвучало два мнения. Молотов, Жданов, Вознесенский и Андреев предложили ликвидировать Чечено - Ингушскую АССР и сразу же выселить всех чеченцев и ингушей с Северного Кавказа. Ворошилов, Каганович, Хрущев, Калинин и Берия предложили повременить с выселением до полного освобождения Северного Кавказа от немецкой оккупации. К этому мнению присоединился и Сталин. Лишь единственный Микоян, соглашаясь в принципе, что чеченцы и ингуши должны быть выселены, выложил опасение, что депортация повредит репутации СССР за рубежом.

Трудные послевоенные годы

После окончания войны Микоян продолжал оставаться заместителем Председателя Совета Министров СССР, в то же время занимая и пост министра внешней торговли. Кроме того, Микоян был вынужден находить решение и некоторые другие жутко "деликатные" вопросы. Именно ему было поручено осмыслить в деле бывшего наркома авиационной промышленности Л. М. Кагановича.

Так же читайте биографии известных людей:

Анастасио Самоса Anastasio Garsia Samosa

При Сомосе гвардия стала вершительницей судеб в Никарагуа. Она контролировала в стране торговлю оружием, спиртными напитками, наркотиками,..
читать далее →

Анастасио Сомоса Anastasio Dabaile Somosa

Как его отец и брат, А.Сомоса продолжал править страной, опираясь на американскую военную и экономическую помощь, аристократию и хорошо вооруженную..
читать далее →

Анастасия Вербицкая Anastasia Werbitskaya

Вербицкая, Анастасия Николаевна - писательница. Родилась в 1861 г. в дворянской семье. Окончила курс в Елизаветинском институте в Москве, затем..
читать далее →

Анастасия Вертинская Anastasia Vertinskaya

Анастасия Вертинская - известная советская и российская актриса театра и кино. Родилась 19 декабря 1944 года.Дебют Анастасии Вертинской в кино..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий