Известные люди

»

Анатолий Смелянский

Родился 13 декабря 1942 года в городе Горьком. Супруга - Смелянская Татьяна Николаевна, окончила историческое отделение историко-филологического факультета Пединститута имени Горького (г.Горький). Дочь - Смелянская Юлия Анатольевна.

Анатолий родился на второй год войны шестым и последним ребенком в семье; двое умерли в детстве; старшие братья успели на фронт, вернулись живые, обзавелись женами-детьми, обособились. Отец был уже пенсионером. Предки и по отцу и матери родом из Белоруссии, все там и оставались до войны - в местечке Стрешин и поблизости, где их убили. Когда младшему сыну минуло лет десять, папа свозил его туда (в Стрешин в мирные годы вернулась тетка). От дедушки и бабушки остались на память только хата, полудеревенский обиход, почва.

Судя по всему, родители Смелянского перебрались в Нижний Новгород (опосля - Горький, вслед за тем - вновь Нижний) в начале 1920-х. Когда родился шестой сынуля, жили в Канавине; затем переехали в Лягушиху. Третьеклассник из Лягушихи записался в круг художественного слова при Дворце пионеров имени Чкалова. Кружком возглавляла Народная артистка РСФСР Татьяна Петровна Рождественская - исполнительница старух в пьесах Островского, волжская знаменитость.

После 8-го класса Анатолий перешел обучаться в студию при Горьковском ТЮЗе, там его занимали в некоторых спектаклях (главным режиссером был Виктор Львович Витальев).

В 1958 году из студии пришлось уйти: умер папа, и необходимо было получать на хлеб себе и матери. Расставшись со сценой, в 1959 году он поступил на предприятие "Металлист" учеником строгальщика. Работая, в 1960 году окончил вечернюю школу и поехал в Москву.

Выпускник школы рабочей молодежи, он поехал поступать в Школу-студию имени Немировича-Данченко при МХАТ СССР имени Горького (вектор движения набирал П.В. Массальский), но не был принят. Вернувшись, стал выискивать профессию, которая позволяла бы не чрезмерно отдаляться от "художественного слова". В Горьком филологический факультет был в университете, историко-филологический - в Пединституте имени Горького. Ему посоветовали не поступать в универ, и он направился в Педагогический, и его приняли. Там он учился с 1960 по 1965 год. А в университете, куда до этого было решено не поступать, он стал руководителем студии художественного слова.

На 2-м курсе единственный из преподавателей, Леонид Моисеевич Фарбер, дал тему курсовой: "Пьесы Михаила Булгакова". Имя Булгакова не исчезало тогда из театральной памяти, притом, что его пьесы в печати не появлялись до 1955 года, когда издалека "Дни Турбиных" и "Последние дни".

В 1959 году вышла книжка Елены Поляковой, где шла речь о "Турбиных" в соотношении с романом "Белая гвардия" (не целиком знакомом читателям). В 1962-м студент областного пединститута мог уже вкалывать над темой по однотомнику, вышедшему в "Искусстве" с предисловием П.А. Маркова и комментариями К.Л. Рудницкого, где были уже и "Бег", и "Кабала святош" ("Мольер"), и "Дон Кихот".

В 1962 году к булгаковским архивам литературоведы уже торили тропу, ревниво поглядывая товарищ на друга. Второкурсник из Горького, по счастью, об этом не был осведомлен. Он узнал, где живет вдова писателя, сквозь адресное бюро и написал ей на Суворовский бульвар. Елена Сергеевна Булгакова ответила, дала свой телефон. Приехав в Москву на Курский вокзал и позвонив ей, Анатолий прямо оттуда пошел по адресу, которым пользовался следующие семь лет. Пока Елена Сергеевна была жива, он систематично приезжал к ней, они переписывались. В доме на Суворовском бульваре Анатолий Смелянский превратился в истолкователя судьбы писателя, в тончайшего и острейшего читателя его текстов и единственного в своем роде истолкователя драматизма, какой с начала XX века заложен в союзе писателя и сцены. Смелянский стал и одним из лучших знатоков московской культуры 1920-х и 1930-х годов. Но, занявшись творчеством Булгакова в числе первых, Смелянский издал свой работа о нем, пропустив вперед себя многих публикаторов, исследователей и эссеистов, и с темой следом расстался. Книга "Михаил Булгаков в Художественном театре" (1986) вышла сквозь 20 с лишним лет позже того, как Елена Сергеевна открыла ворота иногороднему посетителю.

В 1965 году Смелянский окончил институт, после этого чего год преподавал российский язык и литературу в старших классах средней школы 55 района Гордеевка. В 1966 году его пригласили завлитом в ТЮЗ, из студии которого пришлось покинуть. Тогда же позвали в Горьковское театральное училище преподавать историю русского театра; он изучал ее также преподаванию. Оставаясь завлитом и педагогом, он начинал существование историка театра и критика. Критика Смелянского привечали в Москве - в журнале "Театр" он стал своим, редакция была юная, чужому таланту тут не завидовали. А что дар имеется, поняли одним духом. К тому же он был крайне общителен, приятельство завязывалось без труда и прочно. Смелянский - чем дальше, тем больше - являл себя истинным человеком театра. Впрочем, "всесоюзное" имя ему дала статья не про театр, а про прозу Михаила Булгакова.

В 1967 году эту тему ему предложила "Литературная газета". Незадолго до того появился однотомник с "Белой гвардией", "Театральным романом" и "Жизнью господина де Мольера"; журнал "Москва" напечатал "Мастера и Маргариту". Став "бестселлером", проза Булгакова пребывала неузаконенной в границах соцреализма. Мало того: Булгакова, покуда ещё негласно, уже оспаривали дружбан у друга демократы - "новомирцы" и будущие национал-патриоты. Неизвестно, на что рассчитывали в "Литературной газете", приглашая человека с ещё никак не окрашенным именем. Скоре всего, заказчик статьи в отделе хотел одного, а в кабинете повыше - другого, и совсем не того, чтобы редакцию накрыло взрывной волной. Статью правили долговременно, но контент выжил, попал к читателю свежим, принес автору славу. Это одно из коронных умений Смелянского: умение провести пьесу, спектакль, книгу живыми сквозь минное поле. Он становился знаменитым, пребывая в глубинке, и это давало установленный выигрыш. Умным столичным жителям было славно помогать гений, знакомить с ним Москву, втягивать в здешние дела.

Не побывав в аспирантуре, Смелянский "от себя" представил кандидатскую, и в 1972 году в Институте искусствознания празднично прошла броня (это была первая ученая уровень, присужденная в СССР "за Булгакова"). Предмет диссертации оставался небезопасным; для подстраховки оппонентами вышли три доктора наук, они же являлись членами КПСС: Аркадий Анастасьев, Александр Караганов, Марианна Строева. Поддержала диссертацию и Елена Полякова - первостепеннный исследователь того же материала. Мотором всего действа был ослепительный критик и блистательный историк режиссуры Константин Рудницкий, с которым Смелянского связала приятельство. Оба любили мир театра увлеченно и деятельно и оба сохраняли все контролирующий скептический склад ума; оба были артистичны по природе и имели истинно сценический дар партнерства и импровизационной взаимовыручки.

В те же годы, когда Смелянский становился своим и необходимым в кругу московской театральной журналистики и в кругу Института искусствознания, он соприкоснулся со знаменитым "тартусским кругом". С 1966 года он постоянно ездил в Эстонию к Юрию Лотману. В Тарту царил культ слова неболтливого, культ знания жестко дисциплинированного и полного. Оттуда, где Анатолий воспитывал себя в общении с местными "высокомерными" (с Романом Тименчиком, например), он ещё вынес долговременные дружбы, которые отозвались, когда он в иные годы и в ином качестве - влиятельного человека - затеял переносить на московскую почву издание "Минувшего", этого детища ученых и диссидентов.

В Москве с 1975 по 1980 год Смелянский заведовал литературной частью Центрального Академического театра Советской Армии. Мысль о его приглашении подал главному режиссеру Ростиславу Горяеву художник ЦАТСА Петр Белов. В эту пору его работы в качестве завлита пришли становить Петр Фоменко, Михаил Левитин, Феликс Берман, Ион Унгуряну. Но 1975-1980 годы в биографии Смелянского запрещено наречь "периодом Театра Армии". ЦАТСА посвящена только одна большая служба Смелянского: книга-альбом к 50-летию, вышедшая в Москве в 1980 году. Истинный предмет его интереса - общее движение сценического искусства 1970-х годов и траектории отдельных артистических судеб в общем поле.

К работе завлита во МХАТе имени Горького весной 1980 года Смелянский начал еле-еле ли не на следующий день затем того, как театральная Москва проводила Павла Александровича Маркова. Марков имел свою идею возрождения этого театра, и МХАТу ещё предстояли дивные "Дни Турбиных" (к появлению пьесы Булгакова Марков был впрямую причастен). Павел Марков в 1925 году искал и нашел возрождающие театр силы в новых авторах новой прозы, в превращении их в "авторов театра". Историк Анатолий Смелянский в книге о Булгакове и Художественном театре проследил тот самый навык, прочувствовал, осмыслил пленительность его итогов, как и их горечь. Анатолий Смелянский годами искал и находил возрождающие театр силы в привлечении мастеров новой режиссуры, в превращении их в "режиссеров театра". Возможность наблюдать за процессом была упоительной и утомительной. Сценические события представали ему в виде движущейся панорамы. Возникал образ театрального мира. Смелянский писал об отдельных спектаклях. Его статьи читали всюду, талантливую оригинальность тот самый критик соединял с внятностью; дар партнерства, дар диалога он осуществлял и в общении с читателем. Смелянский узнавал театр и из зала, и в кулуарах, и со служебного хода; разгадывал, как театр вписан в узко профессиональную ситуацию и в эпоху. Статьи складывались в циклы. Вызревала первая книжка. Она называлась "Наши собеседники", имела академический подзаголовок: "Русская классическая драматургия на сцене советского театра 1970-х годов" (1981). Написанная в 1970-е годы, книжка обладала свойствами историзма. Через 20 лет в предисловии к книге "Предлагаемые обстоятельства: Из жизни русского театра второй половины XX века" (1999) Анатолий Смелянский скажет, что книжка - о друзьях, которые стали историческими персонажами. Но в том-то и специфика этого театрального писателя, что ему дано ощущение истории в что ни на есть миг ее проживания. Книга "Наши собеседники" вышла в свет, когда ее автор уже занимал офис на Тверском бульваре. Олегу Николаевичу Ефремову, рядом с которым предстояло протянуть полных 20 лет, Анатолий Смелянский, даря свою книгу, надписал: "Моему главному собеседнику". Потом Олег Ефремов написал предисловие к книге про Булгакова во МХАТе.

После статьи Смелянского в "Литературной газете" о "новой волне" в драматургии договоренность о его переходе из ЦАТСА во МХАТ стала окончательной. Ефремов интересовался статьей, но вообще-то приметил Смелянского давнехонько. Ефремов знал цену сильным умам, остроте и независимости. Позвав Смелянского, он позаботился о том, чтобы сберечь независимость за снова пришедшим. Ефремов не ставил помех литературным трудам, не желал ограничений в их тематике. В Смелянском Ефремову нужен был участник беседы - оппонент в той же мере, что и советчик; нужен был дар, в присутствии которого собственная башка работает точнее. На этом держалась их двадцатилетняя рабочая близость. Эти годы составляют своеобразный отрезок времени не только в биографии Смелянского, но и в столетней истории Художественного театра. Этого единственного в своем роде человека театра Смелянский истолковывал для себя и для публики вновь и снова; не уставал фиксировать и осмыслять его подвижность и его стойкость; искал понимания натуры; портретировал как критик и расспрашивал как интервьюер. Со временем возникли книги "Олег Ефремов: сценический портрет" (1987), "Олег Ефремов. Очерк" (1989), изданная кроме того на английском, немецком, французском, испанском, итальянском, голландском языках; "Олег Ефремов: о театре и о себе" (1997).

Смелянский убедил Ефремова опробовать идеи собирания сил зрелой новой режиссуры и превращения ее мастеров в "режиссеров театра": во МХАТе в 1970-е годы был очевиден мучительный недобор режиссерских сил и тщетными остались опыты взращивания стажеров. За два сезона (1981-1983) Анатолий Эфрос поставил у Ефремова "Тартюфа" и "Живой труп". Роман Виктюк - "Татуированную розу" и "Украденное счастье", Кама Гинкас - "Вагончик", Темур Чхеидзе - "Обвал"; в следующем сезоне два спектакля поставил Марк Розовский (в том числе "Амадей". Как и "Татуированная роза", "Амадей" остается на афише и в начале третьего тысячелетия); одну из лучших своих работ осуществил Лев Дединственный ("Господа Головлевы"). Год через Дединственный перенес в МХАТ "Кроткую" Достоевского в декорациях Эдуарда Кочергина и с Олегом Борисовым. И заново - уже в 1986-м - ставил Кама Гинкас. И в том же сезоне, что и он, выступил Леонид Хейфец. "Кабалу святош" Булгакова начнет репетировать Адольф Шапиро. Актеры, которых Ефремов исподволь подбирал заново и обособлял внутри разбухшей, неподъемной труппы, нетрудно входили во взаимодействие с обновляющими, возрождающими требованиями.

Смелянский был помощником художественного руководителя МХАТ имени Чехова с 1988 по 1996 год. Он оставался с Олегом Ефремовым ним в самые трудные годы. В 1997 году тв отсняло их длинную последнюю беседу. Смелянский работал заместителем художественного руководителя МХАТ имени Чехова с 1997 по 2001 год.

В 1986 году была издана книжка "Михаил Булгаков в Художественном театре". Ее переиздали в 1989 году, дополнив текстом, тот, что был напечатан особняком в 1988 году - "Уход (Булгаков, Сталин, "Батум")"; перевод выпустили в Лондоне (изд-во Methuen, 1994) и в Нью-Йорке (изд-во Routledge; в английском варианте книжка названа: "Is comrade Bulgakov dead?"). Спрос на все, что выходит из-под пера этого автора, рос: в 1986 году на пяти языках вышла книжка "Советский театр. Проблемы и течения", в 1987-м - "Театр... время перемен", в 1988-м - "Порядок слов (очерк трех театральных сезонов, 1985-1988)", в 1990-м - "Советский театр. Заметки критика о сезонах последних лет", в 1991-м - "Я разобраться тебя хочу...", дальше "Порядок слов". В конце 1980-х Смелянский стал одним из самых заметных, самых слышимых голосов.

Деятельность театрального писателя Смелянский продолжил появлением книги "Предлагаемые обстоятельства. Из жизни русского театра второй половины XX века" (1999), черта историка искусств, условно отделяемая от линии писательской, такова: к столетию МХАТа под его редакцией выходит двухтомник "Московский Художественный театр: Сто лет", т. 1: "Спектакли и сценография" и т. 2: "Имена и документы" (1998). Смелянскому в этой работе принадлежат очерки о спектаклях по пьесам Леонида Андреева ("Жизнь Человека" и "Анатэма"), о "Днях Турбиных", о "Мертвых душах", о злосчастной постановке "Мольера" в 1936 году и о той же пьесе в постановке 1988 года, о "Последних днях" (то есть им взяты все спектакли, связанные с Булгаковым). О спектаклях, которые он восстанавливает как историк, Смелянский пишет с той же активный зримостью, что и о спектаклях, рождавшихся при нем, - а об этих с той же строгой ясностью, которая дается при отстоянии во времени. Его статьи о постановках Ефремова ("Иванов", "Чайка" и "Три сестры", "Утиная охота" и "Так победим!"), о мхатовских созданиях режиссеров Льва Додина ("Господа Головлевы") и Камы Гинкаса ("Вагончик") - шедевры емкости. Так же лапидарен он в статьях-портретах из второго тома. От этих набросков - дорога к циклу из 33 передач о людях Художественного театра - "Тайны портретного фойе", завершающемуся в 2001 году на Центральном телевидении. В стык за этим циклом - важная булгаковская серия (на том же канале "Культура") - М. Булгаков "Черный снег" - 15 передач, в которых прослежена фатум автора театра. В 1999 году издательством Кембриджского университета в Англии была выпущена книжка Смелянского "The Russian theatre after Stalin" ("Русский театр после этого Сталина").

На счету Смелянского больше 400 журнальных и газетных статей в "Литературной газете", "Московских новостях", "Известиях", журналах "Театр", "Московский наблюдатель". Из издательства при Художественном театре помимо двухтомника "Московский художественный театр: Сто лет", вышли две книги: "Режиссерский театр" (вып. 1 - "Разговоры под занавес века", 1999; вып. 2 - "Разговоры на рубеже веков", 2001; авторы проекта и составители - О.В. Егошина и А.М. Смелянский).

19 июня 1986 года Смелянский защитил докторскую диссертацию в Институте искусствознания, расширив книгу "Наши собеседники", а в 1987 году он перешел на работу в Школу-Студию (вуз) имени Немировича-Данченко при МХАТе. С 1989 по 2000 год он был проректором по научной работе Школы-студии МХАТа, а с июня 2000 года и по этот день Анатолий Смелянский является ее ректором и читает курсы истории русского театра XX века и истории Художественного театра.

С середины 1980-х годов Смелянский стал весьма необходимым участником московских и зарубежных встреч, целью которых было явить миру волю к открытости. В 1986 году он был избран секретарем правления снова возникшего Союза театральных деятелей. В декабре 1987-го он поехал в США как член первой официальной делегации новой творческой организации из меняющейся страны (в составе были А.В. Бартошевич, К.Ю. Лавров, К.Л. Рудницкий, Р.Р. Стуруа, Е.Я. Суриц, М.Ф. Шатров). Смелянский испугался незнания языка, невозможность контактировать осознавалась как утрата профессии. В череду юмористических новелл о себе самом, которые Смелянский с удовольствием сочиняет, входят новеллы про то, как он учил британский на пляже в Ялте; а ещё недлинный расклад, как в августе 1991-го, находясь с очередной делегацией в Афинах, услышал про путч: ретироваться не разрешено... Как существовать без языка... Необходимо было заговорить по-английски, и он заговорил.

В 1992 году в Кембридже (США) была затеяна "Летняя учебное заведение Станиславского", ее вел Олег Табаков. Смелянского попросили преподавать историю русского театра. Последовала серия подобных опытов в России и Соединенных Штатах, продолжающаяся по этот день (в числе этих опытов - актерская и завлитовская аспирантура для американцев в Москве). Смелянский третье лето работает ещё в летней школе Гарвардского университета, он - один приглашенный со стороны.

В 1993 году Анатолий Смелянский получил звание Заслуженного деятеля искусств России.

В 1996 году он был назначен советником председателя Союза театральных деятелей России и сохранял тот самый пост до 2001 года.

В 1999 году Анатолий Смелянский был награжден орденом Почета. Он является членом Союза писателей, а с 2000 года - и действительным членом независимой Академии эстетики и свободных искусств, академиком по отделению эстетики и искусствознания.

Блистательная бытие Смелянского видна в устном слове на разнообразных встречах - в узком деловом кругу и на форумах, на научных конференциях, на съездах... Наверное, тот самый лоск активный речи-мысли взял родное начало из его детского участия в кружках художественного слова.

Увлечения Анатолия Смелянского - книги, хобби - книги, роздых - книги; читка чужих книг или сочинение собственных.

Так же читайте биографии известных людей:

Анатолий Смирнов Anatoly Smirnov

Водитель посольства России в Ираке. В 2006 году был похищен в ходе нападения на российских дипломатов в Багдаде, а затем убит.
читать далее →

Анатолий Шоричев Anatoly Shorichev

Шоричев Анатолий Алексеевич родился в 1937 году в селе Биколово Молоковского района Калининской области.
читать далее →

Анатолий Артамонов Anatoly Artamonov

Родился в крестьянской семье. В 1974 году закончил Московский институт инженеров сельскохозяйственного производства имени В.П.Горячкина.
читать далее →

Анатолий Гужвин Anatoly Gujvin

3 декабря 2000 года избран главой администрации Астраханской области на второй срок, значительно опередив своих соперников.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий