Известные люди

»

Аркадий Володось

- Аркадий, отчего вы играете не больше двух программ в год?

- Выучить произведения - это только старт. Ничто так не углубляет твое разумение программы, как концертная практика. Все дефекты ты слышишь только на сцене, со временем твои интерпретации меняются. Еще интереснее возвратиться к программе посредством немного лет, оттого двух в период покуда хватает. Мне предлагали сходить по коммерческому пути: выучить и вписать программу, на концертах ее позже не игрывать. Такие диски продаются недурственно, но я не соглашался, у меня вообще с программами неизменно большие сложности, в особенности в Америке. Мой дебют в Карнеги-холл - это был легко кошмар, постоянные несогласия, компромиссы. Сначала мне говорили, что первое отделение не может состоять из одной только русской музыки, что так не делал более того Горовиц. Про Скрябина сказали, что он чересчур сложен. Про Рахманинова - что у него "как собак нерезаных медленных пьес, всего ничего быстрых и все в миноре". Вот на каком уровне шел разговорчик, вот зачем гибнет классическая музыка.

В итоге мы остановились на том, что я завершу отделение какой-нибудь виртуозной миниатюрой, и я практически за два часа сымпровизировал транскрипцию на тему Глинки. Мне было за нее стыдно, но она имела громадный фарт. Хотя счастливый момент - понятие относительное и вдалеке не неизменно связанное с тем, как реагирует публика. Скажем, потом Сонаты Листа лучше вообще не аплодировать, для этого есть Венгерские рапсодии: когда они звучат, зал до такой степени электризуется, что после этого коды необходима разрядка, и тут бурная реакция больше уместна.

- Работаете ли вы постоянно с кем-то из российских дирижеров?

- Пока я играл только с Гергиевым, и только единственный раз: это было в Роттердаме, мы исполняли Рахманинова, у меня был грипп, меня знобило. Но сольные программы интересуют меня куда больше, нежели выступления с оркестром: если у вас не сложились отношения с дирижером или коллективом, все испорчено заблаговременно. Если же ты играешь единственный и в начале тебе что-то не удалось, то спереди у тебя весь вечерок, ты можешь разыграться и раскрыться. А помимо того, за два часа я высказываюсь перед публикой значительно полнее, чем за двадцать минут.

- В таком случае, интересует ли вас развлекуха в ансамбле?

- Ансамбль нынче, как правило, создается на чисто коммерческих основаниях, имя партнера тебе могут прозвать за день до концерта. Так, в частности, виолончельную сонату Рахманинова мы с Франсом Хельмерсоном начали репетировать намедни выступления, причем он раньше ее ни в жизнь не играл. А за единственный день, за единственный час ощутить товарищ друга без малого нельзя. Зато в паузе между репетициями сонаты у меня родилась транскрипция медленной части, я ее сымпровизировал практически за час. Сейчас размышлять об ансамбле некогда - у меня вообще довольно всего ничего концертов. Я не верю в то, что дядя может воспламеняться семьдесят раз в году: для меня максимум - тридцать, а лучше двадцать выступлений. Тогда появляется свежесть, и произвольный концерт становится праздником. У меня нет больших амбиций, я ни при каких обстоятельствах не хотел быть у всех на виду, давнехонько уже не записывался и записей своих не слушал.

- Ваше неучастие в конкурсах - принципиальная точка зрения?

- Абсолютно. Не раз бывало, что меня заставляли и я без малого соглашался, но в концевой миг постоянно отказывался. Ну какой же я конкурсный пианист? Я встаю поздненько - если бы мне на 9 утра назначили тур, то я проспал бы и вылетел. А если и проснулся бы, то все одинаково бы не сыграл. Я пианист по настроению: могу сыграть, а могу не сыграть.

- По-видимому, номинация вашей записи на "Грэмми" в 2001 году ещё не сверх меры важна для вас?

- А что, была такая номинация? Видите, я более того не знал об этом.

- Расскажите о вашей дружбе с Дьердем Циффрой - замечательным пианистом, которого не чересчур недурственно знают в России.

- Нас познакомил Норбер Гамсон, мой товарищ, тот, что недавно умер. В родное время он был директором французского отделения EMI. Он услышал меня на фестивале молодых солистов во Франции - метко так же, как за невпроворот лет до того он невзначай услышал Циффру не то в баре, не то в ресторане и привез его во Францию. Там Циффра произвел результат разорвавшейся бомбы: его называли "воскресшим Листом". Судьба его оказалась тяжелой, более того трагической: эмиграция, погибель сына, не говоря уже о том, как жестоко с ним обошлись публика и сми - сперва вознесли на небеса, опосля растоптали.

Во Франции, где он немало выступал, все зависит от моды; меня вообще удивляет, как французы воспринимают музыку - все одинаково что любуются красивым диваном. Германия в этом отношении отличается от Франции: там музыку чувствуют значительно глубже. Так вот, к моменту знакомства с Циффрой у меня не было инструмента, только пианино моего отца, мне приходилось обучать сонаты Скрябина, а педаль была сломана... И Циффра мне подарил рояль. Когда Гамсон меня к нему привел, я его без малого не знал и крайне волновался. Я ему сыграл, Циффра воспринял это на изумление основательно, он более того плакал. А незадолго до смерти он писал, что видит в Володосе "молодого себя".

- Вы любите импровизировать, совершать обработки - проявилось ли в этом воздействие Циффры, его незабываемых транскрипций?

- Да, конечно; уместно сказать, я играл ему Листа в обработке Горовица, ему крайне понравилось, хотя обработки самого Циффры решены вовсе в другом ключе. Он вообще производил ощущение человека шибко величественного, мрачного. Транскрипции его интересны в первую очередность тем, что по сути дела это импровизации в стиле того или иного композитора.

- Вы считаете для пианиста принципиальным мочь импровизировать в манере тех авторов, чьи сочинения он исполняет?

- С моей точки зрения, аккурат в этом и содержится владение материалом, владение инструментом. Когда джентльмен что-то долгими часами заучивает, а затем играет, то это в каком-то смысле нечестно, оттого что музыкой он на самом деле не владеет. Профессионал сможет сыграть с листа, для него не возникнет проблемы "забыть" сочинение и обучать его заново. Исполняя обработки Циффры, вы всю дорогу видите ход его пианистической мысли; они звучат другой раз зубодробительно, хотя для исполнения необыкновенно удобны, вроде сами ложатся в руки, его "Полет шмеля" может школьник сыграть. То же разрешено произнести, к примеру, о Третьем концерте Рахманинова: о сложности этого сочинения ходят легенды, тогда как оно играется чисто само, оттого что автор - пианист. У Чайковского нимало иначе: он был большой композитор, но природу рояля чувствовал значительно хуже.

- Известно, что для себя вы зачастую играете совершенно другую музыку, чем на концертах.

- Конечно; для себя я играю полно Баха, Рамо, но не сказал бы, что по-настоящему владею этим материалом. Мне встречались люди, которые могли сходу сымпровизировать фугу - вот настоящее мастерство, вот истинное владение языком. Я же этой фактурой в то время как не владею, а сымпровизировать в стиле Шумана, Скрябина, Рахманинова могу без труда.

- Насколько скоро пополняется ваш репертуар?

- Видите ли, прибавить к своему репертуару новое сочинение - не значит без затей его выучить. Я могу длительно игрывать какую-то вещь, а опосля разрешить, что исполнять ее все же не буду. Торопиться вообще не необходимо. Для меня сложнее предпочесть программу, чем выучить ее. С прочий стороны, для себя я играю все сонаты Шуберта, хочу их все сделать запись, но на концерты покуда выношу только пять-шесть. Мой принцип - ничего не совершать посредством силу. После активного турне, устав от отелей и перелетов, я заурядно отдыхаю в течение месяца. И посредством месяц ты подходишь к роялю с стопудово новым чувством.

Мастер импровизации

Аркадий Володось родился в 1972 году в Ленинграде. Обучаться игре на фортепиано начал в относительно позднем возрасте - в шестнадцать лет. Его педагогами были Галина Егиазарова, Жак Рувье и Дмитрий Башкиров. С 19 лет живет в Европе. Записывается на фирме Sony Classical, где в 1997 году вышел его дебютный альбом с программой фортепианных транскрипций. За первой успешной пластинкой последовала вторая - запись концерта в Карнеги-холл (1999). Володось - лауреат премий авторитетных музыкальных изданий, номинант премии "Грэмми" (2001). Выступает с ведущими оркестрами и дирижерами мира, хотя предпочитает сольные программы.

Так же читайте биографии известных людей:

Аркадий Духин Arkady Duhin

Аркадий Духин известный исполнитель, поэт-песенник и композитор - выходец из бывшего СССР. Из Союза он уехал 15 лет назад (в 1978 году). С тех пор..
читать далее →

Аркадий Островский Arkady Ostrovskiy

На Площади звезд возле концертного зала Россия в Москве установлена памятная плита, посвященная композитору Аркадию Ильичу Островскому. В этом году..
читать далее →

Аркадий Северный Arkadij Severny

Жизнь Аркадия Северного можно разделить на две части, в одной он был Аркадием Дмитриевичем Звездиным, в другой - Аркашей Северным. В одной были..
читать далее →

Аркадий Укупник Arkady Ukupnik

Аркадий Укупник - комик нашей эстрады. По крайней мере предпочитает выступать в этом амплуа. Даже если он пытается "облагородить" свой облик: надеть..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий