Известные люди

»

Валериан Майков

Получив прекрасное домашнее воспитание, Майков поступил на юридический факультет Петербургского университета, и в 19 лет был уже кандидатом. Из профессоров особенное воздействие оказал на него читавший политическую экономию В.С. Порошин. В первой же литературной работе - оставшейся в рукописи статье "Об отношении производительности к распределению богатства" (1842) - Майков критически отнесся к школе Аледи Смита и проводил идею об участии рабочих в прибылях производства. Определившись на службу в департамент сельского хозяйства, Майков занялся естественными науками и перевел "Письма о химии" Либиха (не изданы). Слабость здоровья вскоре заставила его вылезти в отставку и провести больше полугода в Германии, Франции и Италии. Возвратясь в Петербург, он участвовал в составлении небольшого, но очень замечательного "Карманного Словаря иностранных слов, вошедших в состав русского языка" (2 вып., 1845 - 46). Официально во главе дела состоял артиллерист Н.С. Кириллов, но в реальности душой предприятия были Майков и Петрашевский. Написанный с глубоким воодушевлением, Словарь Кириллова мог бы сыграть образ русского "Dictionnaire philosophique" (Вольтера), каким он и должен был быть по плану Майкова, если бы подозрительность того времени не остановила его завершения и распространения. Вскоре следом 2-го выпуска Словарь был изъят из обращения, а когда в 1849 г. возникло занятие так называемых "Петрашевцев", ведший следствие прославленный Липранди находил, что Словарь "исполнен таких дерзостей, какие чуть-чуть ли бывали более того в рукописях, пускаемых в общее обращение". Этот отзыв Липранди - одно из многочисленных преувеличений чрезмерно усердного следователя. Бесспорно, при всем при том, что Словарь Кириллова принадлежит к числу наиболее ярких проявлений общественного движения, шедшего к нам из Франции 40-х годов. Майков принимал участие только в составлении 1-го, больше умеренного выпуска Словаря Кириллова. Затем он становится во главе основанного в 1845 г. Ф.К. Дершау "Финского Вестника", где поместил начало оставшегося неоконченным трактата "Общественные науки в России". Здесь ослепительно отразились наиболее выдающиеся стороны духовной личности Майкова, его огромная начитанность в сфере общественно-политических наук, замечательная способность нетрудно и беспрепятственно ориентироваться в самых отвлеченных понятиях; тут же с наибольшей обоснованностью и последовательностью проведен первейший тезис всей литературной деятельности Майкова - проповедь необходимости органической связи науки и искусства с активный действительностью. Основное влечение статьи - определить во главе нравственно-политических наук "философию общества", в различие от прежнего "антропологического" направления, когда все было основано на стремлении к обеспечению блага отдельной личности. С точки зрения "философии общества" или, по другому выражению автора, с точки зрения "социалиста" он нападает на английскую политико-экономическую школу Аледи Смита, которая "очищает свою науку от всяких примесей нравственных и политических" и рассматривает "обеспеченность как факт отдельный, ни от чего не зависящий, ни с чем не соединенный органически". Этот воззрение, "ложный в науке, делается гибельным для практики". Политическая экономия Англии "лишилась нрав науки, основанной на идее благосостояния, и послужила основанием монополии аристократии богатства". С той же точки зрения автор нападает на науку немецкую, хотя она является полной противоположностью науки английской. "Как Англия выражает односторонность экономическую, так Германия, напротив того, представляет крайность нравственную. Наука изолирована у немцев в той же мере, как индустрия - у англичан". Германия кажется Майкову современной Индией: "та же мысля, отрешившаяся от жизни, погруженная в созерцание самой себя, без всякого отношения к жизни". Только во Франции новейшего времени наука "не увеличена ни бездушным анализом англичан, ни бесплотным синтезом немцев", только во Франции наука полна "органического характера". В той царственной роли, которую отводит Майков "философии общества", воспрещено не видать, между прочим, прямого отражения философии Огюста Конта

. В кружке Белинского она была известна по статьям о ней в "Revue des deux Mondes", Майков же цитирует что ни на есть "Cours de pilosophie positive". Знакомство со статьями Валериана Майкова показывает вообще, как до времени он приобщился тех западноевропейских умственных течений, которые стали у нас всеобщими немаловажно позже. В философии он единственный из первых восстал у нас супротив немецкой метафизики; в политической экономии он, со своей проповедью "дольщины" рабочих в предприятиях, является как бы катедер-социалистом 70-х годов; взгляды его на искусство, став предметом разбора в 1891 - 1892 годах, поразили многих критиков сходством со взглядами Гюйо, писавшего сорок лет после этого Майкова. Что касается взглядов Майкова на национальность, то они по своей широте, по полному отсутствию в них чего бы ни было похожего на национальное самохвальство, и ныне ещё недоступны очень многим. В родное время более того Белинский протестовал супротив них, находя, что младой беллетрист излишне уже "всечеловек". Статья "Общественные науки в России", напечатанная в негусто распространенном "Финском Вестнике", прошла незамеченной публикой, но обратила на себя чуткость в литературных сферах. Раньше других новой крупной умственной силой постарался употребить Краевский. В начале 1846 г. он разошелся с Белинским, и ему нужен был "основополагающий критик". Тургенев свел его с Майковым, тот, что в течение 1846 г. и начала 1847 г. стоял во главе критического отдела "Отечественных Записок". В первой крупной статье своей - о Кольцове - он немного разошелся с Белинским, которому ставил в упрек бездоказательность его критики, вследствие чего она сводится к литературному диктаторству. При натянутости отношений между "Отечественными Записками" и основывавшим тогда "Современник" кружком Белинского, это нападение, при всей своей почтительности, показалось недостойным подлаживанием под враждебное касательство Краевского к Белинскому - и вот отчего Белинский отвечал Майкову со значительным раздражением. Вскоре, и все-таки, выяснилась аккуратность побуждений Майкова, раздражение, не основанное на сколько-нибудь серьезном принципиальном разногласии, улеглось, и Майков в 1847 г. стал сотрудничать и в "Современнике". 15 июля 1847 г. Майков, гостя в Петергофском уезде, разгоряченный, стал плескаться и умер во время купанья от удара. Смерть его вызвала строй горячих некрологов, в которых нравственная персона Майкова была обрисована в самом симпатичном свете, и в настолько же горячем тоне выяснялась тягота этой утраты для литературы. Весьма быстро тем не менее всеми было забыто самое имя Валериана Майкова. Только в 1861 г. о нем мимоходом вспомнил Достоевский, да в 1868 г. также мимоходом посвятил ему немного шибко сочувственных строк Тургенев ("Литературные Воспоминания"). В 1872 г. в "Отечественных Записках" занятие Майкова в первый раз была подвергнута подробному рассмотрению в статьях А.М. Скабичевского (его "Сочинения", том I), существенно преувеличившего уровень разногласия между Майковым и Белинским. В 1886 г. обстоятельному рассмотрению дело Майкова подверглась в "Вестнике Европы" в статье К.К. Арсеньева. Больше всего было сделано для популяризации Майкова в 1891 - 92 годах, когда с одной стороны А.Н. Чудиновым были изданы (в "Пантеоне Литературы") "Критические Опыты" Майкова, под редакцией и с большущий вступительной статьей Л.Н. Майкова, а с прочий в журналах, по поводу "Критических Опытов", появился строй статей - А.Н. Пыпина ("Вестник Европы", 1892, 2), М.А. Протопопова ("Русская Мысль", 1891, 10), Ар. Мухина ("Исторический Вестник", 1891, 4), позднее А. Волынского ("Русские критики": умаление Майкова) и другие. Все это сообща сделало имя Майкова весьма громким. Самые сочинения его, и все-таки, не получили большого распространения. Знакомство с Майковым только понаслышке, в связи с постоянным сопоставлением имен Майкова и Белинского, создало обычное представление о Майкове как о человеке, которому предстояло "заменить" собой великого критика. На самом деле в трезвом, математически логическом писательском темпераменте Валериана Майкова нет и следа того властного лиризма, которым в такой

высокой степени отличался Белинский. Сам Майков превосходно сознавал основные свойства своей писательской личности и в письме к Тургеневу прямо заявлял, что "ни при каких обстоятельствах не думал быть критиком в смысле оценщика литературных произведений". "Я постоянно мечтал о карьере ученого, - пишет он дальше, - но как достичь того, чтобы публика читала ученые сочинения? Я видел и вижу в критике единственное снадобье заманить ее в сети интереса науки. Есть люди, и хоть отбавляй, которые прочтут ученый трактат в "Критике" и ни за что не станут уяснять текст отдела "Наук" в журнале, а тем больше ученой книги". Майков только ученым и был в своих по наружному виду критических статьях. Главная из них - о Кольцове - трактует об крайне интересных вещах: о том, что такое искусство, что такое народность и о многом другом, но собственно Кольцова автор твердо забывает, а то немногое, что он говорит прямо о поэте, немного прибавляет к тому, что было сказано другими. Майков вдали не был даровитым писателем в обыкновенном смысле этого слова. Стиль его критических статей вял и неярок, местами более того темен. Что касается тонкости литературного понимания, то недостатка в ней не было у Майкова, но нового слова он не сказал ни об одном из разобранных им писателей. Он справедливо осмеивал романтизм, но это в 1846 г. был супротивник, уже давнехонько поверженный в прах; он правильно понимал Гоголя, но и тут не было ничего нового вслед за тем десяти лет пламенной пропаганды Белинского. Были сделаны попытки определить Майкову в особую заслугу мимоходные, но весьма "проницательные" характеристики Искандера, Тютчева и Достоевского. Действительно, характеристика повестей Искандера, как произведений "несравненно больше поражающих умом, чем художественностью", сильно верна, но это соображение об Искандере было ходячим в литературных кружках и с несравненно большей энергией выражено в письме Белинского к Боткину. Ставить в особую заслугу те 10 строк, которыми Майков, заканчивая рецензию о Плещееве, напоминал о Тютчеве, уже вследствие того что запрещено, что сам же Майков в них говорил: "лет десять вспять его вирши обратили на себя внимательность людей со вкусом и поэтическим тактом". Действительную оригинальность Майков проявил только, восторгаясь "Двойником" Достоевского, сравнительно которого и ныне, и все-таки, продолжает господствовать взгляд Белинского, обозвавшего похождения Голядкина "нервической чепухой".

Валериан Майков выдается как критик-теоретик. В противоположность большинству русских критиков, говоривших о своих эстетических воззрениях не столь систематически, сколь в применении к отдельным литературным произведениям, Майков прямо начал с изложения собственной, очень стройной эстетической теории (главным образом - в статье о Кольцове). Как и Белинский второго периода, Майков всю свою аргументацию вел к тому, чтобы не дать в обиду гоголевскую - или, по тогдашней терминологии, "Натуральную" - школу от нелепых попреков тем, что она занимается "грязной" действительностью, чисто бы недостойной художественного воспроизведения; но свои выводы Майков старался обосновать научно, исходя из психологического закона, по которому "произвольный из нас познает и объясняет себе все единственно по сравнению с самим собой". Раз это так, то занятие не в предмете, которым занялся художник, а в нашем к нему отношении. Что может быть неинтереснее и бесцветнее "какого-нибудь плоского захолустья, двух трех кривых березок, да сереньких тучек на горизонте", но вы сжились с этими "печальными подробностями"; когда вам их нарисуют, в вашей душе воскресает единый строй дорогих воспоминаний, и такая "саммит с самим собой проливает неизъяснимую прелесть на какой-нибудь ландшафт петербургского художника, потому что что не разрешено не обожать себя, не интересоваться собой". Тайна впечатления от искусства в том, что оно возбуждает в читателе и зрителе симпатический, по терминологии Майкова, т. е. напоминающий нам самих себя отзвук. Вот зачем "нет на свете предмета неизящного, не пленительного, если только художник, изображая его, может отделять безразличное от симпатического". "Художественное творчество - по формулировке Майкова - есть пересоздание реальности, совершаемое не изменением ее форм, а возведением их в мир человеческих интересов, в поэзию". Художественная дума "зарождается в форме любви или негодования". Это сближает Майкова с Гюйо, тот, что требует от искусства этического элемента, с тем, при всем при том, чтобы он не был пристегнут механически, а вольно и органически претворился бы в творческой душе. Это же отдаляет Майкова от искусства узко тенденциозного, при котором реальность подгоняется под данную идею. Художник, по Майкову, "нередко и более того большей частью сам не понимает идеи своего произведения в ее отвлеченной форме". На практике, и все-таки, Майков не выдержал жестко своих требований и, живя в эпоху, когда политработа идей приобрела первенствующий заинтересованность, пошел на компромисс, в форме разделения художественных произведений на истинно-художественные, "которые пишутся без всякой посторонней цели, по безотчетному требованию творчества", и "беллетристику", которая "имеет целью распространение в публике каких-нибудь идей", причем к произведениям последней категории Майков относился с полным сочувствием и отводил им "такое же почетное местоположение в литературе, как (настоящим) художникам". Это деление произвольно ("Вечного Жида" Сю, в частности, и роман Искандера Майков в равной мере зачислил в разряд "беллетристики"), но оно свидетельствует, как очень юный проповедник "философии общества" был проникнут желанием сблизить существование и литературу. - Кроме указанных выше статей о Майкове см. Плеханова в "Современном Мире" (1911, 5); Венгеров "Источники" (том IV); 2-е издание сочинений Майкова вышло в Киеве (1903, 2 тома). С. Венгеров.

Так же читайте биографии известных людей:

Валериан Оболенский Valerian Obolensky

Советский экономист, государственный и партийный деятель, публицист.
читать далее →

Валериан Татаринов Valerian Alekseevich Tatarinov

Татаринов (Валериан Алексеевич, 1816 - 1871) - выдающийся государственный деятель. Принадлежал к старой дворянской семье, воспитывался в московском..
читать далее →

Валериан Томилин Valerian Tomilin

Полковник, председатель Русского Монархического Союза (РМС) и кандидат в члены Главного Совета Союза Русского Народа (СРН).
читать далее →

Валериан Лукасиньский Valerian Lukasinskiy

15-го апреля 1807 поступил на службу в армию Герцогства Варшавского. Служил в стрелковом полку, набранном в Плоцке, и принимал участие в летнем..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий