Известные люди

»

Виктор Бейлис

-Как Вы могли бы установить жанр, в котором пишете?

-Мне не хотелось бы применять ярлыков, которыми пользуются критики. Я ни при каких обстоятельствах не стремился трудиться в рамках какго-либо определенного направления. Некоторые называют то, что я делаю, своего рода металитературой, при всем при том я не согласен с таким определением. До этого момента я писал рассказы и пьесы. Сейчас впервой пишу роман. В нем крайне невпроворот аллюзий: это и русская литература - начиная с XVIII века и заканчивая нынешними авторами, и мировая литература и живопись - итальянская, немецкая, английская. Роман включает в себя откровенные стилизации и скрытое пародирование - от Розанова до Ерофеева. Поскольку персонажи романа в большинстве своем литераторы, то это ещё и вероятность познать себя в самых различных стилях.

-Когда тот самый роман выйдет в печать?

-Точно не знаю. Я ни в жизнь не связываю себя определенными сроками. Литературные труды для меня не методика заработка на существование, и в литературе я хочу быть стопроцентно свободным.

-Вы могли бы прозвать каких-то авторов, чье воздействие Вы испытывали или испытываете на себе?

-Для меня нет большей любви, чем русская литература. Хотя, если величать самого любимого мною писателя, то это - Шекспир. А самые близкие - Пушкин, Мандельштам, обериуты. Некоторая странность содержится в том, что Мандельштам - что ни на есть значимый для меня стихотворец, при всем при том воздействие обериутов на то, что я пишу, да и на существование мою и образ мыслей несравненно ощутимей.

-А западная литература оказывает на Вас какое-то воздействие?

-Все, что я читаю, так или по-другому откладывается в моем сознании, но вряд ли я могу проследить все влияния и верно вымолвить, является ли это влиянием или без затей развитием.

-Вы считаете, что современная эмигрантская проза существует в контексте русской литературы?

-Я не знаю, что такое эмигрантская проза. Человек существует в рамках той культуры, в которой он живет и работает. Встрой ли разрешается окрестить вирши Бродского эмигрантскими. Как правило, люди, эмигрировавшие за рубеж, продолжают чиркать на русском языке. Одно из величайших исключений - это Набоков. Во Франкфурте, где я живу, есть отличный сочинитель, а, по мне, так и единственный из лучших русских писателей нынешнего времени - Олег Юрьев, тот, что пишет и вирши, и прозу. У него фантастическое ощущение языка. Кстати, он пытается чиркать и по-немецки, что, на мой воззрение, у него получается очень удачно.

-У Вас не было мысли строчить по-немецки?

-Нет, у меня не было мысли сочинять на неродном языке. Даже на английском, которым я владею больше вольно, нежели немецким.

-Почему Вы выбрали как раз Германию?

-Мне хотелось поехать как раз в Европу, а не в Соединенные Штаты или Израиль. Германия тогда была единственной страной в Европе, которая принимала эмигрантов. Семья же моя разбросана по всему миру - моя сестра и родители живут в Англии, мой кузен - виолончелист и дирижер - в Монреале, а отпрыск - в Японии. Он родил мне японского внука. Известно, что вопросительный мотив эмиграции в Германию является порой немного болезненным для еврейского сообщества.

-У Вас не было никаких противоречий, - в частности, на эмоциональном уровне?

-Нет. Я считаю, что немцы, во всяком случае нынешнее поколение - метко, не несут никакой ответственности за нацизм. Это могло сотвориться в каждый стране. Более того, их ощущение вины до такой степени шибко, что они, более того будучи антисемитами, не покажут этого. Нацисты демонстрируют свой нацизм только в групповых акциях, пугаясь индивидуальных проявлений. В то же время французы и австрийцы, в частности, позволяют себе открытые формы проявления антисемитизма. Когда я впервой приехал в Париж и сел на скамейку на площади, со мной заговорил сильно любезный француз. Он спросил, откель я. Я сообщил, что из Москвы, вслед за тем чего он спросил, как там. Дело было в начале 90-х годов, потому я сказал, что погано, на что он ответил: 'и это в то время, когда евреи отращивают себе животы и карманы'. Я объяснил ему, что он разговаривает с одним из представителей этой нации, но это нимало не смутило его. Он объяснил, что во Франции всего 3 процента еврейского населения, в то время как в правительстве - 8 мужчина, что является стопудово недопустимым. Евреи пытаются завладеть мировое господство, и с этим ничего не сделать. Впрочем, программа уничтожения евреев не входила в его планы. При этом, повторяю, он был очень любезен.

-Я так понимаю, что, говоря о ситуации с антисемитизмом, Вы все-таки имеете в виду бывшую Западную Германию?

-Да, эти две части Германии отличаются по умонастроениям. Открытые антисемитские выступления проходят скорее в Восточной Германии, воспитанной в социалистическом духе.

-Разумеется, мы не можем не затронуть темы Вашего происхождения. В какой степени родства вы состоите с Менделем Бейлисом?

-Мендель Бейлис был двоюродным братом моего прадеда.

-В детстве Вы были знакомы с этой легендарной историей? Родители рассказывали Вам какие-то вещи?

-Во времена моего детства о деле Бейлиса знали больше, чем в текущее время, когда меня путают с одноименным ликером. А тогда, несмотря на то что не все знали, в чем состоит занятие Бейлиса, оно было на слуху более того у людей, не обремененных образованием. Отец мой, в своей комсомольской юности, видел пергаментную генеалогию, которая начиналась в Толедо в XIV или XV веке.Потом эта генеалогия пропала в 1937 году вкупе со своим хранителем. Я более того не знаю, как звали этого человека.

Родители рассказывали мне о деле Бейлиса, тем больше что папа был историком. Но серьезно интересоваться этим я стал немаловажно позже - когда мне в руки попал стенографический рапорт о деле Бейлиса в трех томах, тот, что хранился в семье моей тети. Глава семьи был адвокатом, и тот самый протокол интересовал его с профессиональной точки зрения..

Я стал впитывать текст тот самый рапорт вскоре затем прочтения мной солженицынского 'Архипелага Гулаг', и думал, что он уже не вызовет у меня таких фантастических ощущений, как 'Гулаг'.Тем не менее доклад произвел на меня сильнейшее ощущение, - напором обвинителей, страхами простых людей и дворян, убежденных в том, что существует институт ритуальных убийств. Хотя церковь и пыталась удерживать нейтралитет, к делу были привлечены немного экспертов из христиан, которые, тем не менее, пытались опровергнуть обвинения.

И сообща с тем меня поразил гигантский социальный энтузиазм, когда Бейлиса оправдали. Это событие подмечалось не только в синагогах, но и в церквях. Начальник околотка просил Бейлиса запоздать, потому что его дочка хотела глянуть на освобожденного Бейлиса. Конечно, погромы, которые происходили в России, - это темное занятие. Громили зачастую те же самые люди, которые до погрома состояли в дружественных отношениях со своими жертвами. После погрома они не могли растолковать, что ими двигало. Такие вот мистические вещи.

-Вы сами испытывали на себе какие-то отголоски антисемитизма?

-Мне ни в жизнь не было ужасно в России. Даже с людьми, о которых я знал, что они способны на антисемитские высказывания, мне не было тяжко. Я уезжал ни капельки не из желания спастись от антисемитизма. Те, кто заявляют, что уезжают из-за бытового антисемитизма, немного лукавят. В советские времена страшил скорее государственный антисемитизм. Но и тут мне было все ясно. Интеллигенция, с которой я себя отождествлял, всю дорогу выступала супротив режима. Соответственно, я ни при каких обстоятельствах и не ожидал от режима доброго отношения к себе, не будучи при этом прямым диссидентом.

-Вы родились в Москве?

-Нет, в Байрам-Али, в 1943 году. Одесский универ, к которому принадлежали мои родители, находился там в эвакуации. Под Одессой погибли мои бабуся и дедуля - нацисты сожгли их в печи. Они, как и многие евреи тогда верили в концепцию, что немцы - интеллигентная нация и ничего им не сделают. Конечно, нужно учесть, что российское еврейство осознавало свою значительную близость с немецкой культурой. После эвакуации моих родителей распределили во Львов, где я и жил до 1961 года, покуда не поступил в Институт стран Азии и Африки, где окончил отделение африканистики. А в 1992 году уехал в Германию.

-Вы сказали, что литературные труды - это не то, чем Вы живете:?

-У меня есть небольшая почасовая нагрузка во Франкфуртском университете - я читаю вектор движения, связанный с особенностями бесписьменных культур. Меня сильно радует общение со студентами, посреди которых есть пенсионеры. Особенно меня восхищает одна леди - ей уже за 90 лет и, закончив уже немного факультетов университета, она все ещё продолжает обучаться...

Так же читайте биографии известных людей:

Виктор Гольцев Viktor Golcev

В 1879 г. был выбран в доценты Новороссийского университета (по кафедре энциклопедии права), но лекций, по независящим от него обстоятельствам, не..
читать далее →

Виктор Голявкин Viktor Goliavkin

Окончил Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина (Академия художеств) по специальности театрально- декорационной живописи.
читать далее →

Виктор Гринимаер Viktor Grinimayer

Российский писатель-краевед, публицист, спортивный организатор, общественный деятель.
читать далее →

Виктор Драгунский Viktor Dragunsky

Драгунский Виктор Юзефович - русский писатель и сценарист. Родился 1 декабря 1913 в Нью-Йорке, где поселились его родители, эмигрировавшие из России..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий