Известные люди

»

Владимир Коробов

Мне 30 и я крайне славно помню "припозднившийся застой" и "раннюю перестройку". То время отличается от современного немаловажно меньшим прагматизмом и существенно большей теплотой в человеческих отношениях. После 90-го наступил какой-то кризис, перелом - мы обратились на запад и стали пытаться произвести существование коммерциалом. Сейчас мы уже не замечаем того, что "вечные вопросы", которыми всю дорогу так гордилась Россия, отошли шибко неблизко, значительно дальше, чем на второй проект.

Мой папа - открытый и ранимый дядя, литератор, писательский критик - бытие свою перестроить не смог и не захотел. Литературная критика умерла, да и до литературы в 95-97 годах дела никому не было. Недавние читатели учились получать капиталы по-новому и существовать окончательно не по книгам. А мой папа в столик чиркать не мог, существовать, не обеспечивая семью, не мог: В 48 лет захворал одной из тяжелейших форм рака - меланомой (распознается на последних стадиях, когда немочь уже не лечится) и, не дожив до своего 49-летия, умер. Если бы он переждал чуть-чуть, в текущее время он смог бы шибко многое. Если бы:

ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ КОРОБОВ

Писатель. Литературный критик. Автор 11 книг. Лауреат премии имени Ленинского комсомола 1985 года (за книги: Василий Шукшин. М., 1984. 286 с.; Юрий Бондарев: Страницы жизни, страницы творчества. М., 1984. 368 с.)

Родился 19 января 1949 года в городе Сокол Вологодской области.

Город Сокол - детище советского времени - возник как слияние нескольких деревень возле двух целюлозобумажных комбинатов. Так, деревянный жилище, где родился Володя, стоял в деревне с финно-угорским названием Ёнса. В роду были кружевницы, сапожники: Про одного из них более того сохранилась такая легенда:

"Поехал как-то прадед на ярмарку, в Великий Устюг (а хоть и неблизко он от Ёнсы - деревня-то километров 40 от Вологды будет - хорошие, большие там торги были). Приехал. Только со своим возом с сапогами остановился-обосновался, как мужчина какой-то неизвестный бежит, да изо всех сил кричит:

- Гоните этого мужика, гоните!

Прадед тут и испугался и не поймет, в чем занятие. Спрашивает:

- Почему гнать-то меня необходимо?

А тот в ответ:

- Ты пять лет обратно в этом месте на ярмарке торговал?

- Торговал.

- А я у тебя сапоги купил.

- Ну. Так что, плохие сапоги?

- Да вот в том-то и занятие! Я их все пять лет и ношу, не снимая. А им ничего не делается. Что ж мне в настоящий момент до самой смерти новых сапог не нашивать!"

Стиль жизни семьи, как и многих семей в ХХ веке, весьма изменился. Отец был военным (во время Отечественной войны три дня являлся комендантом города Вены, это 22-летний-то лейтенант!) и семейство вскоре оказалась в Казахстане, сперва в Алма-Ате, а следом - в Караганде. Володя, хоть и один сынуля, был предоставлен сам себе. Занимался спортом и туризмом ("чтобы поездить, кинуть взор мир") - играл за сборную Караганды по водному поло и был на пике Комсомола, что в горах Тянь-Шаня. А ещё "увлекался писательством": Фантастическая повесть (виктория на городском школьном конкурсе), статьи в студенческих многотиражках, туристический дневник, стихи: Вот одно из стихотворений:

Золушка, золотая Золушка,

Потерял тебя дорогой Принц,

А, бывало, взойдет только солнышко,

Он к ногам твоим падал ниц.

Говорил, тихо говорил слова нежные,

В тридевятое царство звал.

Осторожно-бережно край одежды,

Ручку белую целовал.

Но пришли-нашли тучи черные,

А глаза твои не спасли.

Друга милого, нареченного

Ветры злобные унесли...

Не сиживать на пару уж на травушке,

Башмачок достанется не тому.

Позабудет Золушка все, как давешнее,

Принцу продолжительно маяться одному...

Золушка, Золотая Золушка,

Сказка горькая - это быль.

Посмотри, когда нет солнышка,

Серебрится в степи ковыль.

"Золушка" положена на музыку и до сих пор поется в студенческих компаниях Караганды.

В 1969 году Владимир бросает политехнический институт (где он проучился без малого два курса по настоянию родителей) и идет в армию. Служба проходит в Москве, в основном в газете военных строителей "На стройке" - очерки, статьи, репортажи: Армия была плодотворна и в профессиональном плане - помимо литературной работы удалось поступить в полиграфический институт на профессия "редактор массовой литературы" (хотелось на журфак МГУ или в Литинститут, но туда служивый нимало не брали), и в плане личном: женитьба, следом появление дочери.

В 1974 году В. Коробов уже и.о. зав. отделом критики одного из ведущих в те годы журналов - "Нашем Современнике", следом - зав. отделом. Публикации в "Литературной России" и "Литературной газете". И море интересных встреч:

Членом редколлегии "Нашего Современника" был и Василий Макарович Шукшин. За четыре месяца до смерти, Шукшин ответил согласием на просьбу начинающего автора, двадцатипятилетнего сотрудника журнала Владимира Коробова увидаться, побеседовать, поделиться материалами и мыслями о книге, посвященной его жизни и творчеству. Но 2 октября 1974 года Шукшина не стало и саммит не состоялась. Но то, что обещано живому, непременно должно быть отдано мертвому.

Началась служба над первой книгой о Василии Макаровиче Шукшине. Кропотливое сидение в библиотеке, сбор библиографии, выявление всех прижизненных публикаций (на практике весь тот самый сугубо академический розыск остается за страницами книги), встречи с матерью и сестрой Шукшина - Марией Сергеевной и Натальей Макаровной, матерью его первой дочери Викторией Анатольевной Софроновой, оператором Николаем Заболоцким, актером Георгием Бурковым, писателями Василием Беловым и Юрием Скопом:

Первая книжка о Шукшине выходит в издательстве "Советская Россия" в 1977 году (Коробов В.И. Василий Шукшин. Творчество. Личность. М., Сов. Россия, 1977. 192 с.). Потом она будет переведена на венгерский, польский и болгарский языки. (1978 год - второй диплом Всероссийского конкурса на лучшую первую книгу молодого автора). Ей предшествует институтский диплом на ту же тему и серия публикаций в журнале "Смена" (премия "Смены" за 1977 год).

Среди писем-откликов было и ответное послание Марии Сергеевны Шукшиной : "Добрый день, дорогой и дорогой мужчина, Владимир Иванович! Получила я от Вас бандероль - журналы. Посмотрела. ':'Милый дядя Владимир Иванович, большое Вам, дорогой, благодарю. Вы напечатали умные рассказы, будут шагать они по всей стране, будут люди читать".

... Потом были ещё работы: три монографии о писателях-современниках: о земляке с вологодчины, поэте Сергее Викулове ; о фронтовике, прошедшим всю войну, писателе Юрии Бондареве ; об участнике совместных рыбалок, поэте Николае Старшинове, статьи в ведущих литературных журналах (в так называемых "толстых" журналах - "Наш Современник", "Волга", "Москва", "Октябрь", "Север и других) - всего больше трехсот публикаций на разные темы в центральных газетах и журналах:

По заказу издательства "Современник" в конце 80-х Коробов вернулся к шукшинской теме и написал вторую книгу об этом писателе и человеке. И в 1985 году за вторую книгу о Шукшине (Коробов В.И. Василий Шукшин. М., Современник, 1984. 286 с., и там же 2-е изд. - М., 1988. В 1999 году книжка вышла без сокращений в серии ЖЗЛ издательства "Молодая гвардия") автор получает почетную в те времена премию имени Ленинского комсомола.

После написания этой книги прошло уже больше двадцати лет. Изменилось касательство к литературе и литераторам. И нет того восторга и той востребованности, что была у современной "серьезной" литературы двадцать лет обратно. И нет той цензуры и необходимости "оглядки". Поэтому, будь книжка написана в текущее время, по-видимому какие-то авторские оценки были бы иными, какие-то строки ещё больше хлесткими и живыми. Но написанная тогда, книжка остается памятником того времени, времени, когда размышления литераторов о литературе были интересны самым широким слоям "рядовых" читателей. В то время читатели нередко писали авторам понравившихся книг:

""Залпом" прочел чудом попавшуюся мне книгу В.И. Коробова "Василий Шукшин". До нее я на практике знал всего Шукшина, посмотрел все созданные им в кинематографе. Но изучение В.И. Коробова меня потрясло: Честное словечко, оно настоящее, написанное с невероятной силой и глубиной. Его следует перечитывать и не единственный раз. Перечитывать и задумываться о себе и о людях. ':'

На мой точка зрения, Владимир Иванович Коробов, как, пожалуй, никто прочий сумел осмыслить все это и не только осмыслить, но и силой своего таланта, силой гражданского критического темперамента воссоздать огромность человека в "трех лицах".

Поистине "собственных Платонов" может рождать почва российская, поистине с любовью великой вскармливать их, становить на ноги, вкладывать в уста их искрометное слово:

Василий Макарович Шукшин стал, благодаря В.И. Коробову, для меня нынче ещё понятнее, ещё ближе, ещё больнее его боль, весомей его отрада и творческое счастье:':'

Я скажу откровенно: перевернули рассудок и Шукшин и Коробов, поставили перед дилеммой - "Что же дальше?", "Что я значу?", "Зачем я живу?", "С чем приду к своему финишу?". ':'

Дорогой Владимир Иванович!

Человеческое благодарю Вам от меня лично и от моих земляков за прекрасную книгу о В.М. Шукшине, о большом художнике и человеке нашего времени. ':' С уважением, В.Родионов".

Написанная в 1980 году литературно-критическая повесть "Наваждение" о судьбах детской литературы (которая, несмотря на заказ издательства отдельной книгой так и не вышла - опубликован только журнальный вариант ), спровоцировала дискуссию в "Литературной газете" и шквал писем "в поддержку" от детских писателей и "простых" родителей-читателей.

Литературное дарование соседствовало во Владимире Коробове с желанием издательской деятельности. Так, в постперестроечные годы, когда специальность критика перестала наличествовать, В.И. Коробов активно участвует в разработке концепции семейного журнала "Очаг" и по сути дела придумывает "первую в мире" детскую сказочную газету "Жили-были". Потом переключается на образ "Житейского философа" одноименной рубрики газеты "Москвичка".

В 1994 году по заказу одного из издательств Коробов за четыре месяца пишет продолжение сериала "Дикая Роза". В результате работы получился оригинальный авантюрный роман из мексиканской жизни - "Дикая Роза. Пять лет спустя" (при жизни автора опубликован только журналистский вариант ). Издателям роман нравится, они более того делают попытку сбыть его "на родине" - в Мексике. Но затем обстоятельства оказались сильнее желаний, и "Дикая Роза. Пять лет спустя", будучи набранной в типографии, ещё долговременно не выходила "в свет". Книга была издана только недавно, в 2002 году под авторским псевдонимом Вальехо Хуан Кордес. Дикая Роза. Семь лет через (увы, на этом настояли издатели - авторство раскрывается только для самых внимательных читателей, в конце книги, сообща с техническими данными об издании)

Почему признанный критик пишет продолжение телесериала? Из-за хлеба насущного? Из-за недостаточной востребованности в мире? Нет. Не только. Уже давнехонько было охота вкусить себя в романистике, а тут, на заре формирования нового российского "легкого" чтения, пришел тот самый заказ. Потом Владимир Коробов пишет уже оригинальный роман из жизни четырех женщин со звучным названием - "Как жаль, что мужчины глупы:". Но тот самый приключенческий любовный роман уже не был окончен (написано примерно четырехсот страниц).

...С тяжелой болезнью он долговременно не хотел смиряться. С мучительной болью (при которой другие принимают наркотики) ездил в издательства, где более того и не догадывались о безысходном недуге. До последних месяцев писал роман. До последних недель читал. До последнего вздоха был со своими близкими.

"Случайностей нет. Принимай все в этой жизни и собственной судьбе, если не с благодарностью, то со смирением и как своего рода знак (более того в "ужасе" и "несчастье" есть свой секретный и очевидный толк и урок). Не отдаваться этой - внешней и бестолковой жизни, а завсегда держать в памяти о той - главной: глубинной, внутренней, духовной". Это одна из рабочих записей Владимира Коробова, которых, сообща с замыслами, задумками, сюжетами и начинаниями осталось превеликое уймище посреди его бумаг.

Жизнь бежала резво. 26 декабря 1997 года она завершилась. Неопубликованы рассказы, пьеса, три сборника сказок (составление и литературная обработка), несметные афоризмы: Остался недописанный роман...

Владимир Коробов хотел быть в литературе Писателем. Романистом. Хотел "завсегда и во всем - быть дерзким, неожиданным, но при этом - неизменно и во всем - глубоким и мудрым. И - порыв, порыв, прорыв в запредельное, в иные сферы и миры, незахватанные, неведомые - в новую, твою литературу". Но не успел. Не дожил. Не дописал.

На родине, в Соколе, в городском музее вот-вот должна раскрыться постоянная памятная экспозиция (там завсегда чтили своих земляков): В 1999 году, Москве, в Центральном доме литераторов в прошел конец дня памяти, посвященный 50-летию, а в серии ЖЗЛ в первый раз в полном варианте вышел его "Шукшин. Вещее слово". В 2002 - "Дикая Роза":

...но самое отрадное, когда от незнакомых людей слышишь (или читаешь в давнехонько присланных килограммах конвертов), что в домашней библиотеке есть какая-то папина книжка, что в близкое время она заставила напрячься, что саммит с этим человеком запомнилась и помогла в жизни.

На памяти, традиции и любви зиждется мир.

Не нужно смущаться трех этих китов.

Так же читайте биографии известных людей:

Владимир Ладыженский Vladimir Ladyzhenskiy

Ладыженский, Владимир Николаевич [8(20).III.1859, с. Александровка Саратовской губ, - 19.I.1932, Ницца] русский писатель. Родился в помещичьей..
читать далее →

Владимир Аристов Vladimir Aristov

Поэт, прозаик, эссеист.
читать далее →

Владимир Батшев Vladimir Batshev

Ностальгии не существует. Ее придумали коммунисты, чтобы отвадить народ от эмиграции. Если и есть какая-то "ностальгия", то по юности.
читать далее →

Владимир Бенедиктов Vladimir Benediktov

Владимир Бенедиктов - известный русский поэт и переводчик. Родился 17 ноября 1807 года в Санкт-Петербурге.В эпоху Крымской войны Бенедиктов выступил..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий