Известные люди

»

Владимир Фрумкин

Стандартное начало всех интервью: "Владимира Фрумкина нет нужды представлять читающей аудитории. Имя его обширно известно всем любителям авторской песни:"

Стоп, камера, крути вспять! Имя Владимира Фрумкина неизвестно широкой читающей аудитории. Оно известно тем, кто слушает в России "Голос Америки", где Владимир Фрумкин многие годы работает в русской редакции. Что же до читающей аудитории, то представить ей Фрумкина необходимо, потому как его, учёного-музыковеда, позволительно считывать своеобразным "серым кардиналом" движения бардов, начиная с Галича и Окуджавы, охватывая поющих поэтов-"шестидесятников" и - "дальше везде". Не совру, если скажу, что и нынешние молодые ниспровергатели авторитетов вряд ли посмеют покушаться на него. Фрумкин - это имя в мире авторской песни.

Владимир Фрумкин - один истинный теоретик авторской песни, способный анализировать жанр в целом, а не по частям. Киты жанра небезразличны к его слову, и не невзначай как раз он на заре движения, в мае 1967 года, на Всесоюзном семинаре "по проблемам самодеятельной (авторской) песни", проходившем на берегу Клязьмы, неподалеку от станции Петушки Владимирской области, сделал ставший в настоящее время легендарным рапорт "Музыка и слово".

Владимира Фрумкина необходимо представить ещё и вследствие того что, что он - первостепеннный записавший (и издавший!) в музыкально воспроизводимом виде песни Окуджавы. И оттого что он - автор интереснейших музыковедческих работ. И потому что что - и в этом качестве его многие знают, помнят и любят - он автор лекции-концерта "Прогулки с бардами".

Его необходимо представлять, потому как имя его немного что значит для любителей авторской песни, а значимо только для ценителей её. Гималаи разделяют эти две категории, вот отчего пришлось произвести это представление для читающей публики.

Прошло 35 лет со времени знаменитого доклада Владимира Фрумкина. Авторская песня с той поры стала, кажется, главным жанром искусства, погребая под собой и литературу и более того не поющуюся поэзию. А отчет "МУЗЫКА И СЛОВО" и по сию пору остаётся единственным оселком, о тот, что авторы точат лясы или, если определить тот самый оселок торчмя, единственным краеугольным камнем теории жанра. Жанра для всех нас важного. Жанра любимого, в котором с тех пор накопилось много неожиданных проблем. И для беседа с главным хранителем традиций, с первым собеседником Окуджавы, Галича и других великих бардов той эпохи, в которой жанр был единственным вольным словом в стране, названия выискивать не пришлось. Название задано самим Владимиром Фрумкиным и по-прежнему охватывает всю обширную и взрывоподобно расширяющуюся сферу авторской песни: "Музыка и слово".

-(П.М.) Чтобы перечислить всё, в чём остался современен ваш превосходный петушковский отчет, пришлось бы воспроизвести его полностью. Исключение - притом забавное! - ограничивается единственным примером. Мы к нему обратимся позднее, хотя образец и не доказательство: А покуда единственное, что хотелось бы более точно определить по прошлому, - это ваше касательство к критериям. Ведь за тридцать пять (день в день!) прошедших лет соотношение сил на поле боя изменилось до неузнаваемости. Трудно уверовать, но идеологической массовой песни больше нет. Официоз сгинул. Не изменилось ли ваше касательство к критериям авторской песни? Идти ли ей прежним путём? Не явилось ли у неё нового назначения?

(В.Ф.) Отношение к критериям не изменилось. Больше всего ценю в этом виде искусства талантливость и аккуратность поэтического слова. Независимость взгляда на бытие. Обращённость к образованному слою общества. Но старый тракт невозможен. "Авторская песня" (весьма приблизительный, уместно сказать, термин, не лучше ли "гитарная поэзия" - термин, предложенный моим приятелем Джерри Смитом, профессором Оксфорда, в его статьях и книгах?) вернётся на прежнюю стезю, если (не дай Бог!) Россией ещё раз завладеет тоталитарный монстр, коммунистический или фашистский, всё одинаково. И возродится старый, осознанный или неосознанный, стимул - противостояние официальной идеологии, цензуре, навязываемой сверху культуре, манере речи, тону, интонации.

Но есть и иной дорога сохранения в обществе этой интеллектуально-эстетической отдушины, индивидуализированной и умной "поющейся поэзии". Путь, сходный с тем, каким давнехонько идут свободные цивилизованные общества, в частности, Франция с её блестящей плеядой поющих поэтов. Там "омузыкаленный стих" также потому как возникает от противостояния - но не тоталитаризму, а китчу, попсу, стандартизованной массовой культуре. Между тем, нынешняя российская "попса" сто очков вперёд даст европейской или американской по убогости мысли и вкуса, по примитивности слов и музыки. Вот вам и новое направление для авторов "литературной песни" - продолжить посреди этого безумного потока струйку умной песенной культуры.

- Всё это и ныне не противоречит тезисам вашего доклада в Петушках. Вы, уместно сказать, там цитировали Пьера Барлатье по поводу того, что толчок современной французской песне дало пятилетнее вынужденное безмолвие в оккупации, и вот у французов появилось неодолимое стремление надрываться о том, как они жаждут свободы. Вы ещё, помнится, сказанули: "Пять лет: Нам бы их заботы!" Не думаю, что вам это забыли там, где ничего не забывают...

Возвращаясь к теме. После крушения "светлых идеалов коммунизма" возник противненький эдакий мировоззренческий вакуум. Частично он заполняется религией, но уж нынешняя гитарная поэзия (с радостью принимаю ваш термин отныне и впредь) никак его не заполняет. А вы ставите такую задачу. Какой стимул к этому нелёгкому пути - более того при талантливости авторов - найдёт гитарная поэзия в пессимизме нынешней антисоциальности?

- Вакуум не только идейный, но и эстетический, добавил бы я.

Что же до стимула - действительный освежающий стимул может появиться только изнутри, из глубины талантливой личности. При всём пессимизме и антисоциальности безвременья одарённый джентльмен нежданно возьмёт да и захочет высказать своё касательство к миру, к запутанной разноголосице процессов, происходящих в его (её) стране, к тому, что поют и слушают её потерявшие ориентиры граждане. Разве такое возделение пропало у ветеранов жанра - Кима, Городницкого? Почитайте, что они пишут, послушайте, что поют и говорят! А неужели не было щемящей социальности у так до срока ушедшей Кати Яровой, которая временами приближалась к иронии и горечи Галича? Я нехорошо знаю новейших бардов, но уверен, что попытки продолжить рослый тон, заданный отцами-основателями жанра, не прекратились. Хотя больших надежд на приближающийся свежеиспеченный взлёт у меня нет. Пару лет обратно я беседовал по телефону (Вашингтон - Нью-Йорк) с популярным грушинским трио - для Голоса Америки. Его участники, как мне кажется, приближаются к зрелому возрасту, от них разрешено было ожидать зрелых ответов. Всё шло недурственно, в то время как я не спросил об их отношении к тому, что над Россией снова зазвучал совдеповский гимн. Что я услышал в реакция? "Мы уехали на гастроли в Америку, когда его ещё не пустили в эфир. Вот вернёмся, послушаем - и подумаем. Может, он и нужен, скажем, для примирения в обществе, для внушения мысли, что потому как не всё было плохо". (Цитирую по памяти.)

Да, эти пацаны не пишут вирши, они исполнители. Но ибо они - органическая количество бардовской среды! И такая обескураживающая реакция:

- Я умышленно задал вопросительный мотив о стимуле, и вы на него ответили пугающе рядом к следующему за ним вопросу, практически стрельнули в него. Итак, вопросительный мотив к вам, единственному, сколь мне известно, исследователю, как теорему доказавшему адекватность советской и нацистской массовой песни: в образовавшемся духовном вакууме не вернутся ли иные к их бодрой мажорности? Ведь их напевали, да ещё как! "Дойче зольдатен унд официрен:", "Лейся, песня, на просторе, не скучай, не плачь, жена:" Песни были хороши, в них звучал искренний задор, энтузиазм - такие желанные чувства! Мне более того кажется, что убила эти песни не массовость исполнения, а лживость идеологии, еле-еле она была осознана поющими. Но - "новые птицы - новые песни". Оказывается, не всё было худо в сталинизме! Нет ли у вас опасения, что мировоззренческий вакуум заполнится старыми идеями и старыми песнями в новом исполнении? Представьте, как звучала бы ныне "Дойче зольдатен унд официрен". Страшно поразмыслить, но потому как бытие обгоняет наше фантазерство...

- Вначале - и лаконично - об адекватности. Песни обоих социализмов были тождественны по социальной и психологической функции. И близки стилистически. Недаром нацисты с таким упоением распевали "Смело, товарищи, в ногу" и "Всё выше:", а мы "Молодую гвардию" ("Вперёд, заре навстречу:") и "Мы шли под гром канонады", на мелодию которой нацисты - в те же годы! - напевали песню об убиенном коммунистами Хорсте Весселе! Но были и различия. Главное - в художественном качестве. Вспомните сахаровское "Сталинизм был коварнее гитлеризма". Почему коварнее? Потому что чудовищная суть господствующей идеологии ничем не камуфлировалась в Германии, но всячески облагораживалась в советской "новоречи". На это и клюнула интеллигентская часть общества. В различие от без малого опустевшей, оскудевшей на пишущих людей Германии Гитлера, на Россию Сталина работал дюжий творческий коллектив. Один из результатов - яркость и художественная добротность советских песен.

Теперь о том, зазвучат ли старые песни в новом исполнении. Здесь вы прикоснулись к крайне больному вопросу. В Германии - не зазвучат, там прошёл длительный, неровный, мучительный ход денацификации, отторжения прошлого, преодоления нацистского мифа. Что-то как будто операции на собственном мозге, притом без наркоза. В России такого процесса не было, её никто не оккупировал и некому было надавить:

- до недавнего - и то мельком - замечания Путина об опасности ростков сталинизма...

- Именно мельком! С прошлым не рассчитались как следует, точки над i не поставили. Россияне, забывая о страшном историческом контексте, наслаждались "Кубанскими казаками" (до недавнего времени, во всяком случае) и напевали песни Дунаевского и Лебедева-Кумача, служившие аккомпанементом Большому террору и прославлявшие порядок. А в текущее время, не моргнув глазом и не поведя ухом, слушают мелодию, которая (у моего поколения!) тут же вызывает в памяти строку "Нас вырастил Сталин" и весь иной страх. Да, вырастил, и, как напевал Юлик Ким, ": сидит сильно в яйцах и диктует любой шаг". Ну, может, не произвольный уже, но противоядие не выработано. И не исключено, что люди сызнова запоют то, что певали при Отце. Или близкое этому, всенепременно подхлёстывающее, маршевое и зовущее. Зовущее куда? Вероятно, не к тому, чтобы пролетарии всех стран соединялись. Если такое случится, то речь пойдёт, скорее, о национальном единстве, о русской идее, о крови, почве, о вреде инородцев, об особом пути России и т.п.

- Обязательность и массовость, будем сообщать, убили советскую массовую песню, больше изящную (переводя вашу характеристику в краткий эпитет), чем нацистская. Я знаю, вы - преданный песне 60-70-х динозавр, и о сегодняшнем положении в жанре не считаете себя вправе судить, и всё же: Эта вакханалия гитарной поэзии, собирающей тысячные слёты на всех континентах, где звучит русская речь, песенное движение, не знающее удержу в энтузиазме, нетвёрдое в критериях: Чем вы объясняете такую тягу и как видится вам перспектива гитарной поэзии при таких условиях?

- Не вовсе понял ваш пассаж о том, что "массовость убила советскую песню". Она потому что и задумана была как песня для масс и стала, надо думать, самым тонким и эффективным проводником советского мифа в эти самые массы. Она просочилась в их разум и подсознание:

- Уж в моё-то детское - само собой разумеется.

- Да и в моё! Она сформировала условные рефлексы на элементарные "идеологические" раздражители": "Технология убеждения" - так я назвал единственный свой контент об "анатомии" и краткой истории русской марксистской политической песни.

- Насчёт массовости я выразился неаккуратно. В качестве иллюстрации к вашим тезисам перескажу одну историю, без имён и деталей я более того изложил её в романе "Тоска по Лондону", где центральный персонаж вспоминает о роли песни в формировании его личности: История рассказана мне в семидесятые годы вице-адмиралом Г.Н.Холостяковым. В 46-м он командовал эскадрой на Тихоокеанском флоте, и к американцам ушла подлодка с замполитом и со всем экипажем. Идеологическая авария! Лодку догнали и утопили. Прибыла правительственная комиссия во главе с Ворошиловым и Малышевым. Холостякова сняли. С ним ещё кучу народа. По зловещему для власти случаю принято было постановление ЦК об усилении мировоззренческий работы в армии и на флоте. Последним пунктом записали: "Создать новую патриотическую песню". Знаете, что за песня была создана в результате? "Летят перелётные птицы..."

- Весьма специфический для того времени образец! Но вообще-то советская песня умирала вкупе с породившей её идеологией и создавшим идеологию режимом. Конечно, приложила руку к её кончине и песня "несоветская" - добардовские любительские песни, лагерный фольклор, он хлынул на волю следом амнистии Хрущёва, песни альпинистов, студентов, путешественников и, в конце концов, гитарная поэзия. Галич отменял Танича, Окуджава, Высоцкий, Ким, Матвеева, Кукин, Городницкий формировали в нас иммунитет супротив лирико-патриотического китча, супротив всех этих "Я люблю тебя, жизнь", "Хотят ли русские войны" или "Забота у нас такая:" - добротно, подчас талантливо сделанных, но несших на себе неизгладимое клеймо: Made in the USSR.

Илья Суслов любит припоминать, как его приятель Булат Окуджава убил - своими ранними песнями - удачно начатую им, Сусловым, карьеру советского поэта-песенника. Устыдился и прекратил:

- Но все-таки, что породило современный общественный всплеск "авторской песни"?

- Эту, как вы выразились, "вакханалию гитарной поэзии"?

Но это уже, скорее, "гитарная эстрада". Городницкий в недавнем беседа с вами сказал, что из литературы эта песня ушла. И он прав. А импульс, толкающий молодых и не крайне молодых людей с гитарами и без гитар в леса и горы России, Америки, Европы и Израиля близок, я думаю, той тяге из городов, которая породила слёты советской и постсоветской поры. Тяга, бегство, эскапизм, обустройство сугубо своей среды единомышленников, единоверцев, в конце концов, - потому что тот самый социо-культурный феномен в чём-то сходен с религией. Как и рок-н-ролльная культура, хотя вообще-то.

Ну, а о будущем гитарной поэзии "при таких условиях", как вы изволили изречь, мы уже, как бы, говорили. Новый её взлёт начнётся с появлением новых крупных талантов, поэтов-певцов, людей с "лица необщим выраженьем", которым захочется вымолвить, пропеть своё словечко, отличное от необязательных, стёртых слов попсовой эстрады и эстрады гитарной:

Да, она возродится, когда появятся настоящие таланты. Может, и не нимало сама по себе, а при подходящем общественном климате, благоприятной погоде, которая может быть и нехороший, ненастной, только бы подтолкнула поэта к перу и гитаре, а у публики вызвала бы надобность в умном и волнующем поющемся стихе:

- Я обещал возвратиться к эстетике и делаю это не без удовольствия. Пример удобен для рамок журнальной беседы, он забавно соединяет эстетические положения петушковского доклада с современностью...

В докладе вы пророчески сказали о песнях, которые сделают своё занятие и умрут, как солдаты, смертью храбрых. Так и случилось. Большинство песен пало смертью храбрых, причём, пали песни, в эстетическом отношении не вызывавшие претензий. Пали нетрудно вследствие того что, что время их прошло и прилетели новые птицы...

- Это печально, но неужели забавно?

- Забавно то, что в образец вы привели тогда: "Атланты" Городницкого! Цитирую: "Мне кажется, что эта песня уйдет из жизни раньше, чем она могла бы покинуть. И я бы с вами за роялем попробовал это привести доказательства. "Атланты" идут на сплошном гаммаобразном движении, там нет ни одного мелодического скачка, более того хода на терцию нет. Ритм однообразен. Музыка песни аляповата, грубовато сколочена и однотонна, хотя она как-то здорово уловила дух стиха. Я говорю о мелодической скованности этой песни, которая при обилии куплетов вызывает чувство монотонности."

Но песня не умерла! Не находите ли вы, что уже тогда, вразрез собственным теоретическим рассуждениям, вы эмоционально, противу своих же правил, и вследствие того что в особенности от души, как говорится, объяснили живучесть этой аккурат песни её примитивной мелодической мощью в подчёркнутых мною словах, в особенности в этой скованности каменных фигур? Или за тридцать пять лет у вас появилось иное истолкование её живучести?

- Отвечу строчкой Высоцкого: "Каюсь, каюсь, каюсь!" А если основательно, то готов сладиться с вашим объяснением секрета живучести "Атлантов":

- Объяснение не моё, ваше.

- Ну, неважно: В ту пору я ещё не целиком преодолел педантизм академического музыковеда-теоретика и "Атлантам" противопоставил крайне похожую на нее, но мелодически больше гибкую и раскованную песню Кукина "Солдат Киплинга" ("Опять тобой, путь, желанья сожжены:"). А широчайшая известность досталась всё-таки "Атлантам". Живучести песни помогло безукоризненное соответствие музыки стиху, эта каменная лапидарность мелодии.

- В каком художественном направлении ожидаете вы возрождения гитарной поэзии? Камо грядеши?

- Ну, это трудно: Направления могут быть разными. Могут всплыть скрытые в российском культурном подсознании традиции литературной песни 19-20 века. Особенно Вертинский, от которого многое взял Галич. Могут быть продолжены типы песен, созданные нашими бардами. Там потому как масса интересного в эстетическом плане, в композиции, в соотношении слова и музыки и т.п. Всё это почему-то ещё не осознано и без малого не взято на вооружение новым поколением бардов. Особенно же в загоне сюжетная композиция галичевского типа, со сложными коллажами, монтажем разнородных элементов. Да и Ким с его очень замысловатыми построениями ещё ждёт своих продолжателей.

Другое ориентация может прийти с Запада, от французов - Брассенса, Бреля, Жана Ферра, Мустаки. А что до гражданских целей, то они всю дорогу найдутся, как находятся в любом нормальном обществе с нормальными человеческими проблемами:

- Не можете ли вы заявить конкретнее о пользе французской традиции?

- Могу. Французская песня, от Беранже до Брассенса, уже достаточно давнехонько помогает русской вырываться за пределы ее исконной монологичности. У нас исполнитель песни и ее герой норовят слиться в одном лице.

- Этакая гипертрофированная искренность?

- Именно! Элемент театральности, игры, тонких перевоплощений развит в русской песне слабо. И в том, что у Галича, Кима, Высоцкого, а порой и у Окуджавы, Анчарова, Городницкого эти приемы то и занятие пускаются в ход, я вижу благотворное влияние французской песни. А у некоторых - у Анчарова и Высоцкого в особенности - используются броские и ироничные зонги "интеллектуального театра" Брехта. Прислушайтесь, как подают эти авторы своих персонажей - и вспомните их мимику. Они как будто и воплощаются в своих героев, но не до конца. Текст подается как бы с двух точек зрения одновременно: с позиции и персонажа, и автора, тот, что и оценивает своего героя и иронизирует над ним: а порой и над самим собой.

- Но это всё, так проговорить, из области песенной драматургии. А разрешено ли откопать в нашей гитарной поэзии следы французской мелодики?

- Несомненно. Особенно у Окуджавы, в частности - в его изящных и грустных маршах: "Черный кот", "Вы слышите, грохочут сапоги", "Возьму шинель, и вещмешок, и каску". Они определенно напоминают песни из репертуара Ива Монтана. Булат сам говорил о том, какое сильное ощущение произвели на него московские гастроли этого великолепного певца-актера.

- "Задумчивый звук Монтана звучит на короткой волне:" Что ж, мы, вероятно, вернёмся к этому когда-нибудь, если нам предоставят такую вероятность, но - с иной стороны, с тыла, так проронить. Ужасно хочется застигнуть вас врасплох некоторыми своими соображениями о песнях, которые никак не могу изгнать из памяти. Звучат, проклятые, более того во сне. А покуда - благодарю за прояснение некоторого "гитарного тумана".

Так же читайте биографии известных людей:

Владимир Холстинин Vladimir Holstinin

Русский музыкант (гитарист) и композитор. Известен как основатель успешной хэви-метал-группы Ария и автор значительной части её композиций. Имеет..
читать далее →

Владимир Чахвадзе Vladimir Chahvadze

Российский виолончелист, заслуженный артист Российской Федерации (2004), профессор, концертирующий музыкант-виолончелист и педагог. Автор трех книг,..
читать далее →

Владимир Чекасин Vladimir Chekasin

Родился в 1947 г. в г. Екатеринбурге, с шести лет начал играть на скрипке и фортепиано, с десяти - на кларнете, с 15-ти - саксофон. Закончил в 1965..
читать далее →

Владимир Чернов Vladimir Chernov

Оперного певца по праву почитают за его талант. Но выступления на лучших сценах с солистами уровня Пласидо Доминго Владимир Чернов объясняет просто,..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий