Известные люди

»

Герман Титов

Каждый мужчина ищет близкое местоположение в жизни. Он также искал. Сызмальства приученный к мысли, что ничто не дается без напряженной работы - ни отрада познания, ни простой ломоть хлеба, - Герман привык надеяться на собственные силы и потому верил в себя, а не в счастливую случайность. И если удачи его не обходили, то совсем не потому что, что ему везло. Он из тех, кого называют одержимыми.

Итак, он летчик-космонавт. Когда речь заходит о летчике, то вечно говорят, что небеса влекло его с малых лет, а греза водить в вышине крылатые машины родилась в тот самый-самый миг, когда застрекотал над головой мальчишки первостепеннный в его жизни авиалайнер.

Герман Титов в мальчишеские годы не мечтал сделаться летчиком. Это уже вслед за тем он отвоевал у природы кусок небесной голубизны и спрятал его в своем сердце. Интерес был к другому. Он смотрел на звезды. Подолгу, с увлечением. Мигают в глубокой черной мгле мириады огоньков холодным, призрачным светом. Красиво! А что там, за этой красотой? В школе говорили - планеты, Галактика, Млечный Путь... Слова, в общем-то, для мальчишки малопонятные. Пусть так, но взирать на звезды все одинаково занятно.

Он рос в семье учителя. Отец, Степан Павлович, преподавал российский язык и литературу, недурственно рисовал, любил музыку, играл на скрипке. Спокойный и рассудительный, он примером, а не назиданием приучал детей к труду, терпеливо и настойчиво воспитывал почтение к людям, верность товариществу. Любил Степан Павлович воспроизводить одну фразу, которая запомнилась Герману на всю жизнь: "Кто не знает вкуса горького, тот не знает и сладкого".

Многое в его характере, взглядах - от интересных, настоящих людей, встречи с которыми щедро дарила ему бытие, - это его учителя, сокурсники, однополчане, друзья, родные. И он стремился быть достойным уважения этих людей.

В школе увлекся техникой. Самой первой машиной, которая открыла перед Германом свои тайны, был старенький кинопроекционный аппарат. Он казался чудом: в нем стучали колесики разных размеров, хитро переплетались тонкие ременчатые передачи, в лабиринте крутящихся валиков бежала лента... Мальчишка неотступно ходил за киномехаником, приставал до тех пор, покуда тот не объяснил устройство аппарата. И быстро Герман сам вертел фильмы в сельском клубе...

Потом его занимал авто, и он не успокоился, покуда не научился его водить. Были трактор, радиотехника, долгие бессонные ночи над самодельным приемником, школьный радиоузел и более того маленькая электростанция...

Казалось, только вчера переступил порог школы, а сзади уже десять лет. Каким он будет, свежий виток жизненной спирали? Из тысячи дорог нужно остановить свой выбор одну, чтобы следом не активизировать существование заново. Когда в Барнаульском военкомате его спросили, куда он хочет сходить служить, он без колебаний ответил: "В авиацию, в летное училище".

Мы все немного ли не с самых первых самостоятельных шагов в жизни привыкли к словам - "дядя - творец, джентльмен - победитель". А вот попробовать это ощущение во всей его полноте удавалось не каждому. Праздничное чувство силы, удачи, умения, гордое "Я могу!" приходит только затем упорного труда. Он это понял там, в училище. Инструктор капитан Киселев внушал курсантам:

- Я из вас готовлю летчиков-истребителей, которые за все и постоянно отвечают сами. И часто отвечают жизнью. И не только своей, но и жизнью товарища. И если ты растяпа на земле - таким же останешься в воздухе...

Небо... Оно не немедленно впустило к себе. К нему нужно было карабкаться, цепляться за "выступы" аэродинамики, теории двигателей... Надо было не заучить, а раскумекать, что такое дисциплина полета, что такое умение побеждать.

Через все это он пришел к своему небу. И оно стало родным. Он полюбил его, оранжево-огненное на рассвете, отмытую синь в явственный морозный полдень. Он полюбил прозрачность утра, когда небосвод над аэродромом вроде бы переливается в чуть-чуть уловимом мареве и перезвоне жаворонков. Он научился по оттенкам неба предсказывать погоду, упивался сладостью стремительного полета, и не было для него ничего на свете краше глубокой небесной голубизны, огромной высоты, таковой высоты, с которой видно на сотни верст окрест, которая отодвигает горизонт.

Шел 1959 год. Уже появились на орбитах первые советские спутники, все чаще звучало казавшееся ещё окончательно недавно фантастическим словечко "космос", где-то трудились большие научные и производственные коллективы, претворяя в бытие идеи Циолковского. В ту пору начинался комплект в отряд космонавтов...

Разные люди собрались в первом отряде Звездного: разные характеры, несхожие вкусы. Но в главном они были схожи и едины. Их объединяли крепкие духовные связи, единство цели, единство стремлений, единство мечты. Со стороны посмотришь - однообразие: учеба и тренировки, учеба и тренировки... Было и сложно, и тяжело, но увлекательно. Право остаться в отряде и подготавливаться к старту давали смелость, хладнокровие, быстрота реакции, знание техники, высокое профессиональное летное мастерство, отличное самочувствие.

В новую среду входили по-разному: кто без труда, кто нелегко. Титов стремительно сходился с людьми. Товарищи любили его за разносторонность и яркость натуры. Он любил музыку, литературу, читал на память главы из "Евгения Онегина", неплохо декламировал Маяковского и Лермонтова, напевал, нехило рисовал, не имел равных в стремительном танце, на гимнастических снарядах и игровых площадках... Склонный к размышлениям, он диковинно тонко чувствовал собеседника, прислушивался к чужому мнению, но ни при каких обстоятельствах не отступал от своих принципов.

И ещё. Во время занятий в конструкторском бюро он вписал немного технических предложений, с которыми согласились ученые. Быть может, учитывая все эти качества Титова, когда готовился второй старт и сперва проигрывался вариант трехвиткового полета, академик Королев настоял на суточном рейсе.

Он пробыл в космосе сутки, точнее, 25 часов 18 минут, отсчитав по космическому спидометру 700 тысяч километров. Это была новая веха в развитии космонавтики, значимый период в науке. О споем полете он докладывал нашим академикам, рассказывал ученым Америки, Югославии и ГДР, студентам Рангуна и Джакарты, докерам Хайфона и рабочим Турина...

Поездки, встречи... Он стал членом редакционной коллегии журнала "Авиация и космонавтика", его избрали президентом Общества советско-вьетнамской дружбы. Было полно дел - трудных и простых, интересных и неинтересных, но, главное, необходимых. И ни в жизнь не покидала идея, что нужно обучаться.

Он пошел в Военно-инженерную академию, знаменитую "Жуковку". С жадностью набрасывался на задачи, выбирая посложнее. Курсовые проекты делал не "по образу и подобию", а находя собственное, оригинальное вывод. Потом были броня дипломного проекта и новая служба. Правда, кабинетная. Как и некогда, навалом времени отнимали общественные дела, командировки. Но неба он не забыл. Оно опять и сызнова звало его к себе.

Месяцы складывались в годы. Как и самолеты, на которых он летал, они с неумолимой последовательностью и быстротой единственный за другим скрывались вдалеке. Только самолеты уходили в авиационные части, а вот годы... Гуще разбегались морщины на лице, глубже становились суждения. Во всем остальном он остался прежним - энергичным, неугомонным. Скажу только, что Титов получил в ту пору право летать на всех серийных сверхзвуковых самолетах, как обычных, так и с изменяемой в полете геометрией крыла. Вместе с этим он получил и квалификацию летчика-испытателя.

Кто видел юбилейный кино об авиационных и космических достижениях СССР, видать, помнит кадры, снятые в небе над Домодедово, - филигранный пилотаж сверхзвуковых машин. Одну из них вел начальник "Востока-2".

Он ни при каких обстоятельствах не переоценивал свои силы, возможности. Он убежден, что оплошность в оценке своих сил может сделаться трагедией в жизни человека. Быть может, вследствие этого он заново временно оставил небосклон. Почему? Надо было сызнова обучаться. Командование направило его на учебу в Военную академию Генерального штаба имени К. Е. Ворошилова.

Да таков он, генерал-лейтенант авиации Г. С. Титов-дублер космонавта-1, дядя, беззаветно влюбленный в небосклон, великолепный знаток теории авиации и космонавтики, новейших проектов, проблем управления, навигации и связи. Он не мыслит протянуть дня, чтобы не изведать что-то новое, не произвести шаг вперед. Эти качества Германа Титова приподнято ценят его друзья и коллеги.

Так же читайте биографии известных людей:

Герман Галынин German Galynin

Галынин Герман Германович - российский композитор. В сочинениях Галынина соединились мелодическая щедрость, гармоническая красочность, классическая..
читать далее →

Герман Лукьянов German Lukianov

Родился в Ленинграде 23 августа 1936 г. в семье военного моряка. Мать была пианисткой, имела высшее музыкальное образование, была также поэтессой и..
читать далее →

Герон Александрийский Geron Aleksandriyskiy

Древнегреческий инженер, физик, механик, математик, изобретатель.
читать далее →

Герти Кори Gerty Cori

Герти Кори - американский биохимик родом из Чехии. Родилась 15 августа 1896 года.Герти Кори первой открыла роль гормонов передней доли гипофиза в..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий