Известные люди

»

Деметрий Полиоркет

Жены: 1) Фила, дочка Антипатра; 2) Эвридика, вдова Офелы; 3) Деидамия, дочка эпирского царя Эакида; 4) иллирийка; 5) Птолемиада, дочка египетского царя Птолемея I: 6) Ламия.

Большинство писателей сообщают, что Деметрий был сыном Антигона I от Стратоники, дочери Коррага, но некоторые пишут, что Деметрий приходился Антигону не сыном, а племянником, и что папа его умер, а мама тотчас же следом этого вышла замуж за Антигона, и потому все считали Деметрия его сыном. Роста он был высокого, хотя и пониже Антигона, а лицом до того красив, что все только дивились и ни единственный из ваятелей или живописцев не мог добиться полного сходства, оттого что черты его были разом и прекрасны, и внушительны, и грозны, юношеская отвага сочеталась в них с какой-то невообразимой героической силой и царским величием. И нравом он был грубо таков же, внушая людям вместе с тем и жуть, и горячую привязанность к себе. В часы досуга, за вином, посреди наслаждений и повседневных занятий он был приятнейшим из собеседников и самым изнеженным из царей, но в делах выказывал настойчивость и упорство как никто. Поэтому из богов он больше всех старался походить на Диониса, великого воителя, но совместно с тем и несравненного искусника направлять войну в мир со всеми его радостями и удовольствиями.

Деметрий горячо любил отца, а мама уважал и постоянно заботился о ней. В те времена, когда убийства отцов, детей, матерей и жен было обычным явлением посреди царей, искренняя влюбленность между Антигоном и Деметрием являла собой чуть-чуть ли не изъятие. Деметрию пришлось в первый раз распоряжаться войсками, когда ему исполнилось 22 года, причем он сию минуту получил в противники одного из лучших полководцев Александра — Птолемея, сатрапа Египта. Случилось это в 312 г. до Р.Х. Сам Антигон находился во Фригии и, получив известие, что Птолемей переправился с Кипра в Сирию и грабит страну, а города либо склоняет к измене, либо захватывает силой, выслал супротив него сына (Плутарх: «Деметрий»). Деметрий отовсюду стянул войска в Газу, ожидая неприятеля. Друзья советовали ему не входить в сражение, но он не послушался. На левом фланге, где он и сам собирался находиться, он поставил 200 дядя отборной конницы, 500 тарентийцев с копьями и 30 слонов, в промежутках между которыми находилась легкая пехота. В центре располагалась фаланга, численностью в II 000 дядя (но македонцев было всего 2 000). На правом фланге была поставлена остальная конница численностью 1500 джентльмен. Перед фалангой наступали 13 слонов и легкая пехота. Птолемей и Селевк, зная о планах Деметрия, постарались укрепить родное правое крыло. Они сами собирались в этом месте колотиться с 3000 лучшей конницы. Против слонов они приготовили специальных боец с железными рогатинами, связанными цепями. Здесь же находилось невпроворот легкой пехоты для борьбы со слонами.

Когда началось сражение, то основные события развернулись на левом фланге Деметрия. Бой в этом месте был шибко ожесточенным, причем полководцы бились отнюдь не щадя себя, наравне со всеми. Слоны поначалу вписали смятение в ряды Птолемея, но, дойдя до рогаток, они остановились. Почти все индийцы были перебиты пелтастами Птолемея. Слоны, таким образом, остались без вожаков. После этого конница Деметрия обратилась в бегство. Сам Деметрий умолял своих стоять на месте, но они не слушались его. Восстановив какой было разрешается строй, Деметрий отступил с конницей к Газе. Пехота отступала следом. Конники бросились в Газу за своими пожитками. От множества людей и скота в воротах началась давка. Закрыть их было нереально, так что подоспевшие воины Птолемея сумели ворваться в град и завладеть его. Деметрий, не заходя в Газу, всю темное время суток отступал на север и к утру добрался до Азота. В этом сражении пало непочатый край его друзей, всего же он потерял 8000 пленными и 5000 убитыми (Диодор: 18). Враги захватили и палатку Деметрия, и его казну, и всех слуг. Впрочем, и добро, и слуг, так же как и попавших в плен друзей Деметрия, Птолемей ему вернул, доброжелательно объяснив, что предметом их борьбы должны быть только слава и верх. Неудачу, постигшую его в самом начале пути, Деметрий перенес не как парнишка, но как видавший виды полководец, недурственно знакомый с переменчивостью воинского счастья, — он набирал войска, готовил оружие, предупреждал восстания в городах и учил новобранцев. Отца он просил не отзывать его от войска, а вручить ему вероятность ещё раз сразиться с врагом. Антигон согласился, и вскоре Деметрию удалось расколотить одного из полководцев Птолемея, Килла. Эта виктория заставила его уверовать в собственные силы, хотя с самим Птолемеем ему в тот самый раз не пришлось скрестить оружие.

Зато в том же году Деметрий повел рать на Вавилон, тот, что недавно был захвачен Селевком. Селевка в городе не было (он воевал вдали на востоке близ индийских земель), и в его отсутствие Деметрий захватил одну из Вавилонских цитаделей и ввел сюда свой гарнизон. Впрочем, без малого сию минуту же он должен был оставить Месопотамию, так как пришла весть, что Птолемей осадил Галикарнасс. Земли эти так и остались за Селевком. ***

В 307 г. до Р.Х. в войну супротив Антигона вступил Кассандр, и тут Антигоном и Деметрием овладело горячее стремление избавить всю Грецию. Прежде всего решено было плыть в Афины, где правил посаженный Кассандром Деметрий Фалерский, а в Мунихии стоял сторожевой македонский отряд. С самого начала Деметрию сопутствовала фортуна. Когда его флот, состоявший из 250 судов, появился вблизи Пирея, защитники приняли его за корабли Птолемея и стали подготавливаться к встрече. Позднее начальники обнаружили свою ошибку, но Деметрий уже вошел в незапертую гавань. Он подвел свой судно к берегу, где собралось уймище афинян, и во всеуслышание объявил, что послан отцом, дабы в добрый час избавить афинян, изгнать сторожевой отряд и воротить гражданам их законы и старинное государственное устройство.

После этих слов большая доля воинов тут же сложила щиты к ногам и с громкими рукоплесканиями стала звать Деметрия выйти на берег, называя его благодетелем и спасителем. Деметрий Фалерский, в течение десяти лет правивший в Афинах при поддержке македонцев, добровольно сложил с себя полномочия и уехал в Фивы, а македонцы заперлись в Мунихии. Деметрий велел обвести Мунихию валом и рвом, а сам морем двинулся на Мегары. По дороге он узнал, что в Патрах живет знаменитая красотка Кратесиполида, которая готова повстречаться с ним. Бросив рать, Деметрий отправился на рандеву, но чуть не попал в плен — враги узнали о планах Деметрия и напали на его палатку. Сам он успел нестись.

Когда Мегары были взяты, Деметрий изгнал караульный отряд Кассандра и вернул городу свободу. Отсюда он возвратился к Мунихию, подвел машины и стал осаждать его с суши и моря. Два дня без перерыва шла осада. Деметрий то и занятие менял людей. Наконец он ворвался в крепость, пленил гарнизон и начальника, а саму крепость сломал. Лишь вслед за тем этого он вошел в Афины, созвал народное собрание и воссоздал старинное государственное устройство. Так, после этого четырнадцати лет олигархии, афиняне сызнова обрели демократическое правление и, желая воздать по заслугам своему освободителю, осыпали его неумеренными почестями.

Находясь в Афинах и отдыхая от трудов, Деметрий женился на Эвридике, вдове Офельта, властителя Кирены. Она вела свой род от древнего Мильтиада, и брак тот самый афиняне расценили как особую милость и честь ддя своего города. Однако Деметрий был так скор на заключение браков, что жил в супружестве со многими женщинами безотложно. Наибольшим уважением посреди них пользовалась Фила — дочка Антипатра и вдова Кратера. Она была старше его, и Деметрий женился на ней ещё окончательно юным, послушавшись уговоров отца, но без всякой охоты. Оказывая Филе внешнее почтение и как бы признавая ее официальной женой, Деметрий открыто и не таясь жил с несколькими гетерами и свободными женщинами, и никому из тогдашних царей сластолюбие не приносило до того скверной славы, какому.

Проведя в Греции год, Деметрий должен был оставить ее для продолжения войны с Птолемеем. Антигон призывал его со всем флотом активизировать войну за остров Кипр. Из Аттики Деметрий поплыл в Карию. По пути он уламывал ро-досцев инициировать войну с Птолемеем, но те отдали предпочтение мир. Это положило начало вражде между ними. Взяв в Киликии суда и рать, Деметрий отправился на Кипр с 15 тысячами пехоты, 400 конниками и 110 кораблями. Сперва он расположился близ Карпастии, отвел корабли в безопасное местоположение, укрепил стан рвом и валом. Затем завоевал Уранию и Карпастию, оставил стражу для охраны судов и пошел на Саламин. Здесь находился брат Птолемея Менелай с главными силами. Он вышел навстречу Деметрию с 12 тысячами пехоты и 800 конницы, но потерпел разгромление. Деметрий преследовал его до самого города, перебил 1000 и захватил в плен 3000 дядя. Затем он выписал из Азии ремесленников с железом, лесом и другими потребными вещами и велел сооружать осадную башню. С помощью таранов его солдаты расколотили доля стены Саламина, но ночью осажденные сделали вылазку, обложили башню хворостом и подожгли. Осада продолжалась. Тем временем Птолемей с флотом прибыл к кипрскому городу Пафосу, а оттуда приплыл к Китию. С ним было 140 кораблей и 12 000 пехоты. Менелай имел ещё 60 своих кораблей. Деметрий оставил доля войска для осады, остальных посадил на корабли, вышел в море и стал дожидаться сражения, стараясь не предположить соединения двух флотов. Ему было известно, что Менелай получил от брата указание в самый-самый разгар сражения напасть на Деметрия с тыла и расстроить его боевой строй. Против этих 60 кораблей Деметрий поставил только 10, оттого что этого оказалось довольно, чтобы замкнуть узкий выход из гавани. Пехоту и конницу он расставил на всех вдалеке выступающих в море мысах, а сам со 108 судами двинулся супротив Птолемея. На левом фланге он расположил свою ударную силу — 30 афинских триер под командой Мидия, в центре расположил мелкие суда, а правый флаг доверил Плистию, верховному кормчему всего флота.

На рассвете Деметрий поднял на своем корабле позолоченный щит, что послужило сигналом к началу сражения. Заиграли трубы, воины закричали, и корабли стали сходиться. Деметрий на своем корабле сражался наравне со всеми. Яростным ударом он сломил сопротивление противника, потом упорного боя сокрушил правое крыло Птолемея и обратил его в бегство. Сам Птолемей между тем расколотил левое крыло Деметрия, но тут весь его флот стал отходить, и Птолемей уплыл в Китай, имея при себе всего восемь кораблей. Деметрий препоручил погоню Неону и Буриху, а сам вернулся к стану. Тем временем Менелаев неарх Менетий с трудом пробился из гавани, но было уже поздненько. 70 египетских кораблей сдались Деметрию совместно с моряками и солдатами, остальные были потоплены. Что же касается стоявших на якоре грузовых кораблей с несметными толпами рабов, женщин и приближенных Птолемея, с оружием, деньгами и осадными машинами, то Деметрий захватил все эти корабли до последнего. Среди добычи, доставленной в лагерь, оказалась знаменитая гетера Ламия. Разница в летах между ней и Деметрием была шибко велика, и все же своими чарами и обаянием Ламия абсолютно вскружила голову победителю.

После морского сражения непродолжительно сопротивлялся и Менелай, он сдал Деметрию и Саламин, и флот, и сухопутное рать. Эту прекрасную победу Деметрий украсил ещё больше своей добротой и человеколюбием, с почестями предав погребению тела убитых врагов, отпустив на волю пленных и подарив афинянам из добычи 1200 полных доспехов. Тогда впервой население провозгласил Антигона и Деметрия царями. Отца друзья увенчали диадемой тотчас, как только получили известие о победе, а сыну Антигон отправил венец с посланием, в котором называл Деметрия царем.

Воодушевленный подвигами Деметрия на Кипре, Антигон без промедления выступил супротив Птолемея, приняв на себя руководство сухопутными илами, промеж тем как Деметрий плыл рядом во главе большого флота (Плутарх: «Деметрий»; 2—10, 14—19). Птолемей выставил супротив врагов рать у Пелусия, а со стороны реки защищался триерами (Павсаний: 1; 6). Таким образом, сухопутное рать столкнулось с многочисленными препятствиями, а страшная цунами и огромные валы еле-еле было не выбросили флот Деметрия на бешеный, лишенный гаваней берег; он потерял немалую количество своих судов, так что поход тот самый закончился ничем (Плутарх: «Деметрий»; 19).

Не имея уже никакой надежды завладеть Египет, Антигон в 305 г. до Р. X. послал Деметрия с флотом и большим войском к Родосу в надежде, что ему удастся завладеть островом, тот, что мог сделаться опорным пунктом в войне супротив Египта (Павсаний: 1; 6). Возможно, Антигон хотел кроме того изобрести занятие для сына и тем пробудить его дух, расслабленный и усыпленный наслаждениями, ибо во время египетского похода Деметрий безраздельно предавался удовольствиям, любовным утехам с Ламией и пьянству. Ведь аккурат готовя боевую силу, а не используя ее в деле, Деметрий обнаруживал, сколь разрешено судить, лучшие стороны своего военного дарования. Он хотел, чтобы все необходимое было под рукою в изобилии; он был ненасытен в строительстве огромных кораблей и осадных машин и находил немалое блаженство в наблюдении за этими работами. Способный и вдумчивый, он не обращал природной изобретательности на бесполезные забавы, как многие из царей, которые играли на флейте, занимались живописью или ремеслом чеканщика. В Деметрий более того занятия ремеслом были поистине царскими, замыслы его отличались широким размахом, а творения, помимо изощренной изобретательности, обнаруживали высоту и благородство мысли, так что казались достойными не только ума или могущества, но и рук царя. Эти труды своими гигантскими размерами пугали более того друзей, а красотою тешили более того врагов. Враги дивились и восхищались, глядя на корабли с шестнадцатью или пятнадцатью рядами весел, проплывавшие мимо берегов, а грандиозные осадные башни, которые Деметрий называл «Погубительницами городов», так и приковывали взоры осажденных.

Начав войну с родосцами, Деметрий подвел к стенам их города самую большую из «Погубительниц», построенную по его плану. В основании эта башня имела примерно 20 метров, а в высоту достигала 30-ти. Изнутри она разделялась на ярусы со множеством помещений, а с лицевой, обращенной к неприятелю грани на каждом ярусе открывались бойницы, через которые летели всевозможные метательные снаряды: башня была полна воинов любого рода и выучки. На ходу она не шаталась и не раскачивалась, а гладко и непоколебимо стояла на своей опоре, продвигаясь вперед с оглушительным скрипом и грохотом, вселяя страх в сердца врагов, но взорам их неся невольную веселье.

Тем не менее родосцы ожесточенно сопротивлялись. Деметрий, хотя успехи его были ничтожны, на первых порах настойчиво продолжал осаду, но после этого, тяготясь уже этим безнадежным делом, стал разыскивать только благовидного предлога, чтобы заключить мир. Тут появились афиняне (в 304 г. до Р.Х.) и примирили враждующих на условии, что родосцы будут союзниками Антигона и Деметрия во всех случаях, помимо войны с Птолемеем. Кассандр осадил Афины, и городок позвал Деметрия на выручку. Выйдя в море с тремястами судов и большим пешим войском, Деметрий не только изгнал Кассандра из Аттики, но и преследовал его до самых Фермопил, нанес там ему ещё одно разгромление и занял Гераклею, добровольно к нему присоединившуюся. На обратном пути Деметрий объявил свободу всем грекам, обитавшим к югу от Фермопильского прохода. Прежде всего Деметрий высадился в Беотии у Авлида. Фиванцы, устрашенные его войском, изменили Кассандру и приняли сторону Деметрия.

В Аттике Деметрий захватил Филу и Панакт, где стояли сторожевые отряды Кассандра, и передал их афинянам. А те, хотя уже и в свое время излили на него все мыслимые и немыслимые почести, ещё раз показали себя неисчерпаемо изобретательными льстецами, отведя Деметрию для жилья внутреннюю количество Парфенона. Поселившись в этом месте, Деметрий стал день за днем осквернять Акрополь до того гнусными насилиями над горожанками и свободными мальчиками, что чище всего это местоположение казалось, когда он распутничал с Хрисидой, Ламией, Демо и Антикирой, всесветно известными потаскухами.

Затем Деметрий отправился в Пелопоннес; никто из противников не смел оказать ему сопротивления, но все бежали, бросая города, и он присоединил к себе так называемый Скалистый берег и всю Аркадию, помимо Мантинеи, а Сикион, Аргос и Коринф очистил от сторожевых отрядов, подкупив боец и начальников взяткой в 100 талантов. В Акрокоринфе, хотя вообще-то, несмотря на объявленную вольность, он оставил свой гарнизон. Что касается Сикиона, то, перестроив тот самый град, он переименовал его в Деметриаду. В Аргосе Деметрий взял на себя распорядительство на играх и, справляя торжество совместно с греками, женился на Деидамии, дочери царя молоссов Эакида и сестре Пирра.

На Истме состоялся сплошной совет, и при громадном стечении народа Деметрий был провозглашен вождем Эллады, как некогда Филипп и Александр. Деметрий, при всем при том, считал обоих значительно ниже себя по могуществу. И в самом деле, Филиппу и Александру приходилось делать с постоянной оглядкой на «друзей» и собрание македонцев, а Деметрий позволял себе такие сумасбродства, каких бы им ни при каких обстоятельствах не простили современники. Так изменились люди за какие-то полстолетия! Среди многочисленных злоупотреблений и беззаконий, которые тогда творились, больше всего, как сообщают, уязвил афинян инструкция безотлагательно раздобыть 250 талантов, потому что Деметрий распорядился передать все гроши — а взимались они с неумолимой суровостью — Ламии и другим гетерам на мыло, румяна и притирания. Больше убытков граждан тяготил позор, а молва была горше самого дела. Пока Деметрий был всесилен, афиняне покорно сносили подобные оскорбления, но они все припомнили, как только фортуна изменило ему.

В 301 г. до Р.Х. все цари заключили союз супротив Антигона и сплотили свои силы воедино. Деметрий покинул Грецию и соединился с отцом. Обе армии встретились при Ипсе. Когда завязался махач, Деметрий во главе многочисленной и отборной конницы Ударил на Антиоха, сына Селевка. Он сражался великолепно и обратил неприятеля в бегство, при всем при том чрезмерно увлекся преследованием. Это неуместное честолюбие погубило победу, потому что, возвратившись, Деметрий уже не смог соединиться с пехотой — стезя ему тем временем загородили вражеские слоны. Фаланга Антигона обратилась в бегство, а сам Антигон был убит.

После битвы цари-победители расчленили всю державу Антигона и Деметрия, будто некое огромное корпус, и, поделивши части между собой, присоединили новые глубинке к своим прежним владениям. Деметрий с пятью тысячами пехоты и четырьмя тысячами конницы без малого без остановки бежал до Эфеса, а оттуда без промедления двинулся дальше и приплыл в Грецию, возлагая последние свои упования на афинян. У них оставались и суда Деметрия, и его финансы, и супруга Деидамия, и он полагал, что в эту годину бедствий нет для него надежнее прибежища, чем расположение и влюбленность афинян. Вот зачем, когда подле Кикладских островов его встретили афинские послы с просьбой не подступать к их городу, потому что народонаселение постановил никого из царей не принимать и не впускать, Деидамию же со всеми возможными почестями проводить в Мегары, — Деметрий был за пределами себя от гнева, хотя до сих пор переносил родное бедствие с полным спокойствием и, невзирая на настолько крутую перемену обстоятельств, ни в чем не обронил и не унизил себя. Но обмануться в афинянах, изведать вопреки всем ожиданиям, что их влюбленность на самом деле пустое притворство, было для Деметрия непереносимой мукой.

Деметрий чувствовал себя жестоко и несправедливо оскорбленным, но отомстить за обиду был не в состоянии и только отправил к афинянам посланцев со сдержанными укорами и требованием возвратить ему его суда, посреди которых было одно с тринадцатью рядами гребцов. Получив корабли, он поплыл к Истму и там убедился, что дела идут из рук вон худо, — города, единственный за другим изгоняли его сторожевые отряды, и все переходили на сторону врагов. Деметрий направился к Херсонесу, в Греции же оставил Пирра. Разоряя земли Лисимаха, Деметрий вкупе с тем обогащал и удерживал от распада собственное рать, которое мало-помалу ещё раз становилось грозной силой. Другие цари не оказывали Лисимаху никакой помощи, считая, что тот вовсе не лучше Деметрия — неужто что больше опасен, так как больше могущественен.

Немного через Селевк прислал сватов, прося руки Стратоники, дочери Деметрия и Филы. Для Деметрия качество с Селевком оказалось неожиданным счастьем. Он посадил дочка на судно и со всем флотом поплыл прямо в Сирию, и все-таки по пути вынужден был совершить немного остановок и, между прочим, пристал к берегу Киликии, которую цари затем бит-вые Антигоном отдали во владение Плистарху, брату Кассандра. Сочтя высадку Деметрия вражеским набегом и желая доставить жалобу на Селевка, тот, что готов примириться с общим неприятелем без ведома и согласия остальных царей, Плистарх отправился к Кассандру.

Узнав об этом, Деметрий двинулся в глубь страны, к Киндам. Там он обнаружил в сокровищнице нетронутые 1200 талантов, забрал денежки, успел погрузить их на корабли и торопливо выщел в море. В ту пору приехала и Фила, супруга Деметрия, и подле Родоса они встретились с Селевком. Эта саммит от начала до конца была поистине царской, свободной от коварства и взаимных подозрений. Сперва Селевк давал пир Деметрию в своем шатре среди лагеря, затем Деметрий принимал Селевка на огромном судне с тринадцатью рядами весел. Были тут и совещания, и досужие дружеские беседы, и увеселения, тянувшиеся другой раз весь день; в конце концов, забрав Стратонику, Селевк патетично отбыл в Антиохию.

Деметрий завладел Киликией и отправил к Кассандру его сестру, а свою супругу Филу, чтобы очиститься от обвинений Плистарха. В это время из Греции приплыла Деидамия, но вскоре она занедужила и умерла, а так как Деметрий, заботами Селевка, заключил дружеский союз и с Птолемеем (в 299 г. до Р.Х.), то было условленно, что он женится на дочери Птолемея Птолемаиде. До сих пор Селевк держал себя благородно, но когда далее он попросил, чтобы Деметрий за финансы уступил ему Киликию, и, получив отказ, в ярости стал требовать возврата Сидона и Тира, его уже не разрешено было наречь, по-другому как обидчиком и насильником, оттого что, подчинив своей власти все земли от пределов Индии до Сирийского моря, он выказал себя бесконечно мелочным и жадным до власти.

Деметрий, при всем при том, не дал себя запугать. Объявив, что не только Ипс, но и ещё тысяча подобных поражений не заставят его уплатить за такого зятя, как Селевк, он усилил караульные отряды в обоих городах, а сам, получив известие, что Лахар воспользовался смутой в Афинах и установил тиранию (в 297 г. до Р.Х.), загорелся надеждой без труда завладеть град, нежданно появившись под его стенами.

С большим флотом он удачно пересек море, но когда плыл вдоль берега Аттики, попал в бурю и лишился без малого всех судов и значительной части войска. Сам Деметрий избег гибели и начал войну с афинянами. Но битва эта оказалась безуспешной, а потому что, отправив -своих людей составлять свежеиспеченный флот, Деметрий ушел в Пелопоннес и осадил Мессену. Во время одной из схваток он еле-еле не погиб — стрела от катапульты попала ему в лик человеческий, пробила щеку и вошла в губы. Оправившись от раны, Деметрий привел к покорности немного изменивших ему городов, а сам.вновь вторгся в Аттику, занял Элевсин и Браврон и стал опустошать страну. В городе начался голод, к которому вскоре прибавилась острая нужда во всем самом необходимом. Птолемей послал на поддержка афинянам полтораста судов, и те бросили якорь у Эгины. Но и передышка, которую доставила осажденным эта подмога, оказалась непродолжительной, оттого что к Деметрию кроме того явилось уймище кораблей из Пелопоннеса и с Кипра, общим числом примерно трехсот, и моряки Птолемея торопливо удалились, а тиран Лахар бежал, бросив городок на произвол судьбы (в 295 г. до Р.Х.).

Тут афиняне, которые сами раньше постановили казнить любого, кто хоть словом упомянет о мире с Деметрием, сразу же отворили ближайшие к противнику ворота и отправили послов, не ожидая, истина, для себя ничего хорошего, но не в силах дальше выносить нужду.

Вступив в град, Деметрий приказал всем собраться в театре, окружил сцену вооруженными солдатами, а около логия расставил собственных телохранителей. Затем он спустился верхними проходами, по примеру трагических актеров, и этим вконец напугал афинян, но первыми же словами своей речи освободил и избавил их от страха. Он воздержался и от резкого тона, и от суровых слов, но после этого недолгих и дружеских укоров, объявил им о прощении, подарил 100 000 медимов хлеба и назначил должностных лиц, больше всего угодных народу. Оратор Демоклид привнес предложение передать Деметрию Пирей и Мунихию. Тут же был принят соответственный закон, а Деметрий, по собственному почину, разместил караульный отряд ещё и на Мусее, чтобы афиняне, заново взбунтовавшись, не смогли привезти ему новых хлопот и огорчений.

Завладев Афинами, Деметрий тут же устремил свои мысли и взгляды к Лакедемону. Он расквасил царя Архидама IV, тот, что встретил его при Мантинее, и вторгся в Лаконику. Выиграл он и второе сражение перед самою Спартой, истребив 200 мужчина и взяв в плен 500, и, казалось, уже держал в своих руках град, ещё ни при каких обстоятельствах не бывший под властью неприятеля. Но тут пришли сообщения о том, что Лисимах отнял у него города в Азии, а Птолемей занял весь Кипр, помимо одного только Саламина, а Саламин осаждает, заперев там детей и матушка Деметрия. Эти злые и грозные известия заставили Деметрия оставить из Лакедемона, но тотчас следом за тем у него появились новые надежды и совсем новые в отдалении идущие замыслы.

После смерти Кассандра македонцами правил старшой из его сыновей Филипп IV, но вскоре умер и он, а двое оставшихся вступили между собой в борьбу. Младший, Александр V, послал за помощью к Пирру в Эпир и к Деметрию в Пелопоннес. Первым подоспел Пирр, но в награду за подмога захватил значительную доля Македонии, и это близкое соседство пугало Александра. Когда же, получив сообщение, явился с войском Деметрий, юноша, недурственно знавший его славу, испугался ещё больше. Он выступил навстречу ему к Дию, горячо и любезно приветствовал своего защитника, но объявил, что обстоятельства больше не требуют его присутствия. Между ними разом возникли взаимные подозрения. Когда Деметрий пошел к молодому царю на пир, кто-то донес, что следом пира за вином Александр замышляет его порешить. Деметрий абсолютно не растерялся, но, запоздав на короткое время, отдал директива начальникам удерживать рать в боевой готовности, а своим провожатым и слугам — которых было значительно больше, чем у Александра, — велел зайти сообща с ним в мужские покои и не вылезать, покуда он сам не встанет из-за стола. Александр испугался и не посмел воплотить в жизнь задуманного. Деметрий, сославшись на то, что хреново себя чувствует и не склонен пить, скоро ушел, а на иной день стал мыслить в стезя. Александру он сказал, подобно тому как получил новые важные сообщения, и просил простить его за то, что побыл так кратковременно. Александр был рад, что Деметрий покидает страну без злобы, по доброй воле, и провожал его до Фессалоник. Когда же они очутились в Лариссе, между ними еще раз начались взаимные любезности и приглашения, причем всякий готовил другому погибель. Это аккурат и отдало Александра во политическая элита Деметрия: он не успел осуществить свой коварный проект, но сам первостепеннный сделался жертвой коварства. Деметрий позвал его на пир, и он пришел. В разгар угощения Деметрий встал; заметив это, Александр в испуге двинулся к выходу. В дверях стояли телохранители Деметрия. Бросив им всего два слова: «Бей следующего!» — Деметрий выскользнул наружу. Александр же был зарублен стражею, а сообща с ним были зарублены и друзья, которые кинулись ему на поддержка. Как сообщают, единственный из македонцев, умирая, сказал, что Деметрий опередил их только только на день.

Наутро Деметрий послал в лагерь к македонцам гонца с сообщением, что хочет вещать с ними и оправдаться в своих действиях. Это успокоило и ободрило македонцев, страшившихся силы Деметрия. Они решили принять его дружески, и, когда он прибыл, долгих речей не потребовалось.

Матереубийцу Антипатра они ненавидели, где выискивать нового государя не знали и вследствие того что провозгласили царем Деметрия и немедля повели его в Македонию. Перемена эта была принята не без удовольствия и в самой Македонии, где стабильно помнили о злодеяниях, которые совершил Кассандр супротив умершего Александра, а если сохранилась ещё какая-то память о старшем Антипатре и его справедливости, то и она была на пользу Деметрию, супругу Филы, родившей ему сына и наследника, тот, что в то время был уже взрослым юношей и участвовал в походе под начальством отца. ***

После Македонии Деметрий захватил и Фессалию. Владея к этому времени большей частью Пелопоннеса, а по эту сторону Истма — Мегарами и Афинами, он двинулся походом на беотийцев (в 293 г. до Р.Х.). Те в первую очередь заключили с ним дружественный контракт на умеренных условиях, но после этого в Фивы явился спартанец Клеоним с войском. Беотийцы воспрянули духом и расторгли союз с Деметрием, к чему их всячески склонял и феспиец Писид, единственный из самых знаменитых и влиятельных в то время людей. Тогда Деметрий придвинул к стенам Фив осадные машины и осадил град. Перепуганный Клеоним тайно бежал, а беотийцы в ужасе сдались на милость победителя. По общему суждению Деметрий обошелся с ними не чрезмерно строго: он расставил в городах сторожевые отряды, взыскал немалый денежный штраф и назначил правителем историка Иеронима. Однако больше всего вызвал восхищение его шаг с Писидом, которому он не причинил ни малейшего вреда, но, напротив, дружески с ним беседовал и сделал полемархом в Феспиях.

Спустя кот наплакал времени (в 291 г. до Р.Х.) Лисимах оказался в плену у Дромихета. Деметрий тотчас выступил в поход, рассчитывая завладеть Фракию, лишившуюся защитников, но не успел он уйти, как беотийцы сызнова отложились от него, а вдогонку за тем пришло известие, что Лисимах уже на свободе. В гневе Деметрий повернул обратно и, узнав, что отпрыск его Антигон уже расколотил беотицев в открытом бою, снова осадил Фивы.

Так как Пирр между тем опустошал Фессалию и появился у самых Фермопил, Деметрий разместил в Фессалии 10 000 пехотинцев и 1000 всадников и сызнова усилил натиск на Фивы. Он приказал подвести так называемую «Погубительницу городов», но из-за громадного веса и размеров ее тянули с таким трудом и так неторопливо, что за два месяца она прошла не больше двух стадиев. Беотийцы оборонялись с решимостью и мужеством, и Деметрий часто заставлял своих воинов сражаться и подвергать себя опасности не столь по необходимости, сколь из упорства. Не желая, и все-таки, чтобы думали, чисто он не щадит только посторонний крови, Деметрий и сам бился в первых рядах и получил опасную и мучительную рану — стрела из катапульты пробила ему шею. Тем не менее он не отступил от начатого и взял Фивы во второй раз. Жители были в величайшем смятении, ожидая самой свирепой расправы, но Деметрий, казнив 13 зачинщиков и изгнав нескольких мужчина, остальных простил.

Вслед за тем (в 289 г. до Р.Х.) Деметрий выступил супротив этолийцев, опустошил их страну-и, оставив там Пантавха во главе значительного отряда, сам двинулся на Пирра. Пирр в свою очередность выступил супротив Деметрия, но противники разминулись, и Деметрий начал разорять Эпир, а Пирр напал на Пантавха и разгромил его в упорном сражении. С тех пор имя Пирра пользовалось в Македонии громкою славой, и многие говорили, что посреди всех царей только в нем одном виден образ Александровой отваги, остальные же—ив первую очередность Деметрий — будто на сцене перед зрителями пытаются подражать только величию и надменности умершего государя.

И правильно, Деметрий во многом походил на трагического актера. Он не только покрывал голову кавсией с великолепной двоякий перевязью, не только носил алую с золотой каймою одежду, но и обувался в башмаки из чистого пурпура, расшитые золотом. И не единственный только внешний вид царя оскорблял македонцев, не привычных ни к чему подобному; их тяготил и его разнузданный уклад жизни, и, главным образом, его неприветливость и недоступность. Он либо нисколько отказывал в приеме, либо, если уж принимал просителей, говорил с ними сурово и грубо.

С Пирром Деметрий заключил контракт, стремясь положить финал беспрерывным стычкам и схваткам, отвлекавшим его от главного и основного замысла. Замыслил же он не что иное, как возродить в прежних пределах державу своего отца. Приготовления Деметрия нимало не уступали величию его намерений и упований. Он собрал уже 90 000 пехоты, без малого 12 000 конницы и намеревался выпустить на воду флот из 500 кораблей, которые строил вместе с тем в Пирее, Коринфе, Халкиде и близ Пеллы. Каждую из верфей Деметрий посещал сам, давал наставления и советы, работал совместно с плотниками, и все дивились не только числу будущих судов, но и их размерам — потому что никому ещё не доводилось зреть корабли с пятнадцатью и шестнадцатью рядами весел.

Видя, что супротив Азии вскоре выступит такая мощь, которой вслед за тем Александра не располагал ещё никто, для борьбы с Деметрием объединились трое царей — Селевк, Птолемей и Лисимах. Все вкупе они отправили посольство к Пирру, убеждая его садануть на Македонию и полагать недействительным сиделец с Деметрием контракт, по которому Деметрий присвоил себе право нападать, на кого сам пожелает и выберет. Пирр согласился, и кругом Деметрия, тот, что ещё не завершил последних своих приготовлений, разом вспыхнуло полымя войны. У берегов Греции появился с большим флотом Птолемей и склонил города к измене, а в Македонию, грабя и разоряя страну, вторглись из Фракии Лисимах, а из сопредельных областей Пирр. Деметрий оставил в Греции сына, сам же, обороняя Македонию, двинулся прежде на Лисимаха (в 288 г. до Р.Х.), но тут пришла весть, что Пирр взял городок Верою. Слух об этом стремительно разнесся посреди македонцев, и тотчас же каждый строй в войске исчез, повсеместно зазвучали жалобы, рыдания, гневные речи и проклятия Деметрию; солдаты не хотели оставаться под его начальством и кричали, что разойдутся по домам, но в реальности собирались покинуть к Лисимаху.

Тогда Деметрий решил держаться как позволительно дальше от Лисимаха и повернул супротив Пирра, рассудив, что Лисимах — соплеменник его подданным и многим что надо известен ещё по временам Александра, но Пирра, пришельца и чужеземца, македонцы ни при каких обстоятельствах не остановят свой выбор Деметрию. Однако он жестоко просчитался. Когда Деметрий расколотил лагерь вблизи от Пирра, его македонцы, уже давнехонько восхищавшиеся воинской доблестью Пирра и с молоком матери впитавшие убеждение, что что ни на есть храбрый боец всех больше достоин царства, узнали вдобавок, как милостиво и мягко влетает Пирр с пленными, и, одержимые желанием во что бы то ни стало освободиться от Деметрия, стали отправляться. Сперва они уходили тайком и порознь, но за^ем весь лагерь охватили волненир и напряженность, и, в конце концов, немного дядя, набравшись храбрости, явились к Деметрию и посоветовали ему спешить и впредь печься о своем спасении самому, потому что македонцы не желают больше биться с целью его страсти к роскоши и наслаждениям. По сравнению с грубыми, злобными криками, которые неслись отовсюду, эти слова показались Деметрию образцом сдержанности и справедливости. Он вошел в шатер и переоделся, сменив свой известный пышный плащ на темный и простой, а следом неприметно ускользнул. Сразу слегка ли не все рать бросилось грабить царскую палатку, начались драки, но тут появился Пирр, первым же своим приказом возвратил тишину и завладел лагерем. Вся Македония была поделена между ним и Лисимахом.

Так же читайте биографии известных людей:

Деметриус Викелас Demetrius Vikelas

Греческий коммерсант, поэт, филолог, первый президент Международного олимпийского комитета (МОК) (18941896).
читать далее →

Деми Мур Demi Moore

Дэми Мур - одна из самых известных актрис американского кинематографа. Родилась 11 ноября 1962 года. Настоящим именем, данным актрисе при рождении,..
читать далее →

Деми Ловато Demi Lovato

Деми Ловато - американская актриса и певица. Родилась 20 августа 1992 года.Деми Ловато получила широкую известность благодаря такой роли как роль..
читать далее →

Демис Руссос Demis Russos

Греческий соловей Демис (Артемиос) Вентурис Руссос родился в Египте в знаменитом городе Александрия 15 июня 1946 года.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий