Известные люди

»

Екатерина Фурцева

Наверное, во второй половине XX века в нашей стране не было женщины, которая достигла бы таких политических высот и сделала бы такую невероятную карьеру, как Екатерина Алексеевна Фурцева. Она была секретарем ЦК КПСС, членом Президиума ЦК, первым секретарем Московского горкома партии и без малого четырнадцать лет - министром культуры СССР.

Она родилась 7 декабря 1910 года в деревне под Вышним Волочком. Мать Матрена Николаевна работала на ткацкой фабрике. Отец погиб в Первую вмемирную. Катя закончила семилетку, в пятнадцать лет поступила на ткацкую фабрику, на которой работала ее мама. Кажется, все было предрешено: лет тридцать в филиале ада - посреди одуряющего грома ткацких станков, следом ранняя глухота и мизерная пенсионная выплата. Но Катю ждет иная судьбина. В двадцать лет фабричная девочка вступила в партию. Вскоре следует первое партийное задание: ее направляют в Курскую область приподнимать сельское хозяйство. Но там она задерживается краткосрочно, ее "бросают" на комсомольско-партийную работу в Феодосию.

Катя Фурцева могла бы остаться на Юге. Состариться под южным палящим солнцем. Найти себе суженого. Но что-то мешает сосредоточиться на личной жизни. Может быть, комсомольская служба. Может быть, спорт. Она хорошая пловчиха. Умеет чураться подводных течений, вредного влияния. Ее замечают, вызывают в горком комсомола и предлагают новую комсомольскую путевку. С благословенного Юга ее посылают на Север, в самое сердце революции, в столицу Октября-в Ленинград. На Высшие курсы гражданского Аэрофлота.

Первый раз Катя в большом городе, в европейской столице. Сколько людей! Сколько новых знакомых - все в защитных гимнастерках, все молодые, дерзновенные, правильные. Конечно же, она влюбилась. Конечно же, в летчика. Его звали Петр Иванович Петков.

В то время "летчик" - словечко без малого мистическое. Летчики - не люди, а "сталинские соколы". Летчик неотразим, как Дон-Жуан. Быть замужем за летчиком - значило топать в ногу со временем. Жить без малого по мифу. С летчиком не возбраняется было поделить все - более того влюбленность к товарищу Сталину.

Сохранилось немного фотографий Екатерины Алексеевны с Петром Ивановичем. Глядя на фото, непредумышленно думаешь, что ее суженый - джентльмен, привыкший стоять в центре. Лидер по натуре. Вероятно, оттого Екатерина Алексеевна кажется рядом серой мышкой.

Это было вообще ее замечательное качество. Находясь рядом с мужчинами, с любым из них, она умела оттенять его достоинства, уходя сама в тень. И ещё поражает печать покорности на ее лице. Измученность. Может быть, стоимость за непомерный энтузиазм?

Петр Иванович - стопроцентный человек, дядя утилитарный. Ему не осознать ее увлечение самолетами. В это время их направляют в Саратов (преподавать в авиационный техникум), далее - в Москву. Здесь Фурцева становится инструктором студенческого отдела в аппарате ЦК ВЛКСМ. Через год ее направляют по комсомольской путевке в Московский институт тонкой химической технологии. Будущий инженер-технолог с головой погружается в комсомольскую работу. Видно, мещанский быт - не для нее.

Началась битва, мужа мобилизовали. Она осталась одна, с матерью, которую к тому времени выписала в Москву. Лекции, лабораторные, карточки, пайки... В Москве рвутся фугасы, она вкупе со всеми дежурит на крыше, гасит зажигательные бомбы - спасает столицу. И как черт из табакерки - затянувшаяся весточка следом свидания с мужем: она беременна.

В мае 1942 года родилась Светлана. Только посредством четыре месяца следом рождения дочери приехал на побывку супруг. И... объявил, что уже давнехонько живет с иной.

Разочарование следовало за разочарованием. Екатерина закончила институт и остановилась в нерешительности. Впервые в жизни не знала, куда метнуться. Но кидаться никуда и не следовало. Надо было только ожидать. Как политической активистке ей предложили поступить в аспирантуру, сквозь полтора года избрали парторгом института. Она попала в диковинный, совершенный условностей мир "освобожденных" политработников. С наукой было покончено насовсем.

Теперь они жили втроем: ее мамаша, Светлана и она. Екатерина получила комнату в двухкомнатной квартире у метро "Красносельская". Как парторг. Из института, где ей становится прямо узко, ее направляют на работу во Фрунзенский райком партии.

Непосредственным начальником Фурцевой - первым секретарем райкома - был Петр Владимирович Богуславский. С ним у нее завязались особые отношения. Служебный роман - что-то как будто отдушины. Общение с Богуславским дало ей неоценимый навык. Именно тогда для нее началось постижение законов мужеский игры, в правилах которой - и мужское застолье, и соленое словцо, и сомнительные шутки. Она училась этого не подмечать.

В 1949 году во время партийного концерта за кулисами Большого театра Николай Шверник устроил ей аудиенцию с Хозяином. Сталину она понравилась. Живого бога она видела в основополагающий и завершающий раз, но для его острого глаза - это довольно. В декабре 1949 года она выступает на расширенном пленуме горкома партии, где, жестко критикуя себя, рассказывает о райкомовских недоработках. Чисто по-женски. Немного по-мазохистски. Рядом с мужчинами становится в мудрую тень. Кажется, безо всякого умысла. И ее замечают. Встреча со Сталиным дала свой итог.

В начале 1950 года она переехала в сооружение на Старой площади, в офис второго секретаря Московского горкома партии. Через пару месяцев пал жертвой борьбы с космополитизмом ее верный товарищ Петр Владимирович Богуславский - его сняли со всех должностей и исключили из партии. Роман закончился сам собой.

С 1950 по 1954 год Фурцева рядом сталкивается с Хрущевым. Ходили слухи об их романе. Сразу после этого смерти Сталина она стала первым секретарем горкома партии. Теперь под ее началом была вся Москва. На Хрущева она произвела сильное впечатление: и тем, что выступала на собраниях без бумажки, и тем, что не боялась повиниться и покаяться в мнимых грехах, и тем, что "специалист". Это было ее любимое словечко. Знакомясь с новыми людьми, первым делом она спрашивала: "Вы же мастер?!"

Фурцева до конца жизни сберегла почтительное касательство к профессорам и важным старичкам доцентам, которых навидалась ещё в аспирантуре. "Специалист" знает больше, чем она, это убеждение было в ней крайне очень. И в своей команде она - бывшая ткачиха - хотела зреть аккурат таких людей.

"Ткачиха, из крестьян". Благодаря этой строчке в биографии она вознеслась приподнято. И словечко "ткачиха" будет сопровождать ее всю бытие. У кого-то будет активизировать почтение, у кого-то - пренебрежение.

Но в настоящий момент ткацкая фабрика - занятие прошлое. Екатерина Алексеевна Фурцева - начальный секретарь Московского горкома. Женщина, играющая в мужские игры. Ходы в этих играх были разные: и мат, и выпивка, и продолжительное расслабляющее застолье - и все прочие аксессуары мужского быта. И чтобы выжить и, больше того, побороть в этой игре, ей пришлось игрывать по "мужским" правилам, безо всяких скидок. Отсюда - и горькая, и различные варварские способы резво привести себя в строй. Отсюда и утомленность на лице.

Проблемы единственной женщины в мужском лагере порой абсурдны. Например, бытовая вещь - туалет. Рядом с комнатой, где заседало Политбюро (тогда Президиум ЦК), был всего только единственный туалет - мужеский. Во время долгого заседания мужики бегали туда, как пацаны, по очереди. Екатерине Алексеевне, если уж было невмочь, нужно было спешить вдали по коридорам, в иной отсек, где был дамский туалет. А за то время, что человека не было в кабинете, всякое могло сотвориться.

Никому из членов и кандидатов в члены Политбюро и в голову не приходило, что у Екатерины Алексеевны могут быть подобные физиологические проблемы.

Хотя как-то раз аккурат отсутствие женского туалета сыграло в ее жизни фантастическую образ. Что-то как бы волшебной палочки для Золушки, в единственный момент превратившей рядового члена ЦК партии в могущественного члена Президиума ЦК.

Дело происходило уже потом смерти Сталина. Фурцева тогда занимала пост секретаря ЦК и по чину должна была наличествовать на узком келейном сборище членов Президиума ЦК. "Матерые" Маленков, Каганович и Молотов собрались, чтобы свалить другого "матерого" - Никиту.

Фурцева, Хрущев, Маленков, Каганович, Молотов, остальные члены Президиума ЦК заседали в душной комнате рядом с бывшим сталинским кабинетом. Екатерина Алексеевна тотчас поняла, куда клонится чаша весов. Большинство членов Президиума голосовали супротив Хрущева. И тут произошло необъяснимое. Она решила воспротивиться явной несправедливости. Как же так, человека, тот, что расшевелил сталинский муравейник - и нежданно-негаданно затоптать в грязища? Возможно, она и не проигрывала вдалеке идущих последствий своего поступка, без затей среагировала на явную несправедливость "страшных мужиков". Но как и чем она могла подсобить? И тогда она "захотела выйти". Это был ход из женской игры. Она легко рассчитала, что как агент "слабого" пола имеет право хоть раз вылезти во время заседания, какое бы архиважное оно ни было, "послать естественные надобности". И мужики, ее потенциальные противники, клюнули. Так как рядом был только мужеский туалет, а в дамский надобно было нестись продолжительно, у нее появлялся формальный предлог отсутствовать долговременно, не вызывая подозрений ни у Маленкова, ни у Кагановича. Ее отпустили. Прямо как в школьной игре - "разрешается вылезти?".

А она вместо туалета помчалась в свой офис трезвонить тем, от кого зависело не вручить случиться новому перевороту.

Телефонный звонок такого рода позволительно было воспринять как провокацию. Любому, с кем она говорила, могло прийти в голову: рядом со звонящим стоит Маленков или Каганович и слушает, как могущественные генералы собираются его скинуть.

Но та, которую позже назовут Великой Екатериной, страстно, без малого истерично умоляла всесильных генералов приехать на совещание и не предположить, чтобы Никиту Сергеевича сняли с поста Первого секретаря ЦК. И уговорила. За считанные минуты. Почти все из тех, кому она позвонила, сказали, что приедут и поддержат Никиту Сергеевича - нетрудно тем, что их силовые ведомства не пойдут супротив него.

Тот же трюк проделал и Брежнев. Он помчался трезвонить министру обороны маршалу Жукову. А когда он вернулся, к нему подсели поочередно Молотов, Каганович и Первухин, все интересовались, куда это он мотался. На что Брежнев ответил, что у него внезапное расстройство и он просидел в уборной.

В Кремль приехали Жуков, Игнатов и ещё строй членов ЦК, поддерживающих Хрущева. Заседание Президиума ещё не закончилось. Они вошли и объявили, что такие архиважные дела не могут осмеливаться келейно, что нужно все перерешить. Хрущев оказался нежданно поднят и усажен на трон.

Это было счастливое время для Фурцевой. И не только в общественной жизни. Еще работая секретарем в Московском горкоме партии, она познакомилась с Николаем Павловичем Фирюбиным, одним из своих подчиненных.

Николай Фирюбин был профессиональным дипломатом. Говорил на английском и французском языках: Его бывший коллега Николай Месяцев охарактеризовал его так: "Он мог и хотел быть по душе женщинам".

Был он невысоким стройным шатеном с породистым, выразительным лицом. Мужчинам он не нравился в силу своей заносчивости. Тем, кто недурственно знал их обоих, было поразительно, как могли сойтись настолько разные люди.

Она сама толком не отдала себе отчета в том, что "это" произошло. Ее тянуло к Фирюбину. Бороться с этим было нельзя.

Их тайные встречи породили уймище домыслов. Все в ЦК партии, начиная от секретарш и заканчивая секретарями ЦК, обсуждали безрассудные поездки Фурцевой к Фирюбину. Это была локальная сексуальная революция на уровне особо взятого министра-женщины.

Внешне она вела себя непозволительно. При каждом удобном случае летела к нему в Прагу, вслед за тем в Белград, куда его перевели послом. Все это было на глазах у всех, но она не собиралась прятаться. Ему это прямо льстило. Они более того не заприметили, как плавно их тяга переросла в игру под названием "Ромео и Джульетта".

Фирюбин искал предлог порвать давний брак, грозился от всего отречься, но Е. А. его ни о чем не просила, ничего не требовала и, может быть, оттого чем-то притягивала.

Через пять лет, когда он вернулся в Москву и стал заместителем министра иностранных дел, они расписались. И только тогда Е. А. поняла, как она ошиблась. Но изменять что-либо было уже нельзя.

Хрущев не забыл, чем был ей обязан. Вскоре Екатерина Алексеевна была введена в Президиум ЦК и в одночасье превратилась из партийной Золушки в партийную Королеву.

Благодарность Хрущева, хотя вообще-то, была не вечна. То, что в начальный раз сослужило хорошую службу, - телефон, во второй раз сыграло супротив, самой Екатерины Алексеевны.

Шел 1960 год, вторая половинка правления Хрущева. Многие были им, недовольны. В том числе и Фурцева. Недовольство это спускали на парах. Просто перемывая косточки. Однажды в телефонном разговоре Фурцева "прошлась" по Никите Сергеевичу. На следующий день он прочитал стенограмму ее личной беседы с членом ЦК Аристовым. Его реакция была молниеносной. На ближайшем, внеочередном, пленуме Президиума Екатерина Алексеевна была снята с должности секретаря.

И подслушанный разговорчик был, конечно же, только поводом для Хрущева. Тот, кто видел вас слабым, не может продолжительно быть вашим любимцем. А Фурцева оказалась как раз в этом положении.

Ее реакция была настолько же чистосердечной и искренней, как и "подножка" Хрущева. В тот же день она приехала домой, велела никого не запускать, легла в ванну и вскрыла вены. Но помирать она не собиралась. Именно потому не отменила встречу с одной из своих подруг, которой была назначена образ ангела-спасителя.

И эта подружка свою образ сыграла. Было изумление тишиной за дверью, вслед за тем отсутствие понимания. Потом испуг. Потом - звонок в спецслужбы и наезд спецбригады, которая взломала ворота и обнаружила Екатерину Алексеевну, истекающую кровью.

Но Хрущев на тот самый "вопль души" не отозвался. На следующий день на заседании расширенного состава ЦК партии, членом которого Фурцева оставалась, он, криво посмеиваясь, объяснил членам партии, что у Е. А. - банальный климакс и не стоит на это направлять внимательность. Е. А. старательно эти слова передали. Она закусила губу и поняла: второй раз женские игры в компании, которая играет только в мужские, не проходят. И замкнулась в себе. Шел 1961 год.

Процедура отрешения от власти была отработана до мелочей. Никто не врывался в офис, демонстративно не отключал телефон. Отрешение от власти знаменовалось тишиной. С тобой нежданно-негаданно переставали здороваться, а самое главное - замолкала вертушка. Ее несложно отключали.

Через месяц пришло извещение, что Фурцеву назначили министром культуры. И аккурат тогда по всей стране пошло прогуливаться кликухо, прилипшее к ней на долгое время, - Екатерина Великая.

Своей командой она считала десятки тысяч работников сферы культуры Москвы и Подмосковья. И ещё миллиона три-четыре рядовых "армии культоргов" по всему СССР: скромных библиотекарш, ученых музейщиков, наглых служащих театров и киностудий и т. д. Вся эта вооруженные силы называла ее Великой Екатериной - кто знает, с сарказмом ли, с восхищением?

Но аналогии с русской царицей возникали не только у подданных ее "империи". Рабочий офис Фурцевой украшал портрет королевы Елизаветы, с лаконичной надписью: "Екатерине от Елизаветы". Ходила сказка, что, пообщавшись 30 мин с Фурцевой, королева обратилась к ней с просьбой: "Екатерина, не зовите меня Ваше Высочество, зовите несложно друг Елизавета.

Датская королева Маргрете как-то раз сказала, что хотела бы совершить для своей страны стойко же, сколь Фурцева сделала для своей.

После изгнания из Президиума ЦК она стала пить. Пила полно, но не безобразно. Напиваясь, жаловалась на судьбу, на мужиков, которые ее бросили, кляла их на чем свет стоит.

Все валилось из рук. В работе - череда триумфов и глупостей. По ее записке на имя Суслова был учрежден Театр на Таганке, и вместе с тем с ее легкой руки состоялось поношение в Манеже художников-абстракционистов. С ее благословения в "Современнике" пошла пьеса Шатрова "Большевики". Именно ей принадлежит инициатива строительства в Лужниках спортивного комплекса и нового здания хореографического училища.

Личная существование... С Фирюбиным все закончилось. Она не разводилась, но и не любила. Стала замкнутой. Оживлялась, пожалуй, только во время шумных застолий, за рюмочкой хорошего вина. В последние годы эта склонность была уже всем заметна. У ее дочери Светланы родилась Маришка, внучка Екатерины Алексеевны. Светлана и ее супруг шибко хотели иметь в распоряжении дачу. Фурцевой создавать ее не хотелось, но под давлением дочери она обратилась в Большой театр - там разрешается было за копейки достать строительные материалы. Замдиректора Большого театра по строительству помог ей, а следом разразился дебош. Она получила выговор, еле-еле не вылетела из партии.

Последние два года Фурцева была одна. В ее доме без малого никто не бывал, у Фирюбина был роман на стороне, и она об этом знала...

В темное время суток с 24 на 25 октября 1974 года в квартире Светланы Фурцевой на Кутузовском проспекте раздался звонок. Звонил заместитель министра иностранных дел СССР Николай Павлович Фирюбин, супруг ее матери. Он плакал. "Екатерины Алексеевны больше нет".

Так же читайте биографии известных людей:

Екатерина Сиенская Ekarerina Sienskaya

Свое духовное призвание она видела в активной деятельности, направленной на реформирование церкви и на установление мира в разделенной Италии.
читать далее →

Екатерина Зеленко Ekarerina Zelenko

В одном из боевых вылетов в июле 1941 года группа бомбардировщиков под ее командованием в районе города Пропойска уничтожила 45 танков, 20..
читать далее →

Екатерина Буданова Ekarerina Budanova

Буданова Екатерина Васильевна - летчица-истребитель 73 гвардейского истрибительного авиационного полка (6-я гвардейская истребительная авиационная..
читать далее →

Екатерина Демина Ekarerina Demina

Герой Советского Союза. За мужество и героизм в годы войны Екатерина Михайлова награждена многими орденами и медалями.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий