Известные люди

»

Константин Северинов

- Российская газета| Не раз приходилось чуять, что без малого любой ученый мечтает сделаться американским профессором. Чем же так привлекательна эта место? Зарплатой?

- Константин Северинов| Зарплатой в том числе. У профессора она составляет рядом 100-150 тысяч долларов в год. Но есть как собак нерезаных и других достоинств. Скажем, в США один, кто обеспечен постоянной работой до конца жизни, это профессор. Стоит вам занять эту пост, и универ теряет право вас рассчитать. Вы можете заниматься чем угодно, но вам будут оплачивать зарплату. Это сделано, чтобы ученый был свободен от давления администрации в выборе своих научных интересов.

Словом, америкосский профессор имеет максимальные возможности для самореализации при максимальной свободе.

Вообще образ профессора в США уникальна. Он и возглавляемая им лаборатория - это краеугольный булыжник американской науки, а отнюдь не вуз и институт, как у нас многие думают. Дело в том, что аккурат профессор является своеобразной машиной для добывания денег. Выигрывая грант, скажем, в миллион долларов, вы приносите дополнительно своему университету ещё 560 тысяч долларов. Причем своим миллионом вы вольны распоряжаться по собственному усмотрению: сами набираете сотрудников, устанавливаете зарплаты, увольняете, закупаете оборудование и т.д. В общем, вы бог и царь.

- РГ| Такое более того нашим академикам и не снилось. Кстати, в России никто не может проронить, по каким критериям выбирают в члены академии, учитывается ли, в частности, цифра публикаций, их цитируемость. А как становятся американским профессором?

- Северинов| Здесь все предельно прозрачно. Университет, тот, что намерен позвать вас на эту место, в прошлом всего интересуется - сколь вы ему принесете денег. Ваши шансы намного повышаются, если, ещё не будучи профессором, вы уже имели грант и сами себя снабжали.

Конечно, требуются публикации в престижных журналах, причем ваша фамилия во что бы то ни стало должна стоять в списке авторов первой. Это тот, кто сделал основную количество работы. И ещё нужны как самое малое три рекомендации от авторитетных ученых. Такой джентльменский комплект открывает дорога к должности профессора-ассистента.

Российская наука не умерла, а переехала за рубеж, ее нужно не воскрешать, а возвращать

А чтобы влезть на самую вершину, сделаться полным профессором, вам отводится шесть лет. За это время вы должны привести доказательства, что способны развить собственное оригинальное ориентация и стабильно добывать для университета денежки. То есть участвовать в шибко жесткой гонке за грантами, которую ещё называют "крысиной". Через шесть лет наступает миг истины: оставят в университете или нет. Обычно сходят с дистанции и не получают статус полного профессора примерно 30 процентов ученых, а в знаменитых учебных заведениях, к примеру в Гарварде, возле 70.

- РГ| Когда вы уехали в США и стали там профессором?

- Северинов| После окончания биофака МГУ я достаточно стремительно поступил в аспирантуру Института молекулярной генетики РАН и по обмену молодыми учеными без малого тотчас же уехал в США. Два года работал в лаборатории Колумбийского университета.

В 1993 году защитил кандидатскую диссертацию в России, следом работал в Рокфеллеровском университете, а в 1997-м стал профессором и получил свою лабораторию в университете Ратгерса штата Нью-Джерси, имею больше 120 публикаций в международных журналах.

- РГ| Зачем успешному ученому ретироваться в Россию?

- Северинов| Сразу проясню ситуацию. В Америке у меня осталась действующая лаборатория. В России выиграл грант в конкурсе на новые группы, учрежденном президиумом РАН. Согласно условиям, в течение пяти лет получаю ежегодно 4,5 миллиона рублей, девять месяцев в году работаю в этом месте.

Почему пошел на это? Понимаете, когда вам нет ещё и сорока, а вы уже пожизненный профессор и в основных чертах представляете, как будет шагать существование до 70 лет, то становится мало невесело. Моя американская лаборатория работает как отлаженный агрегат, у меня в США сформировался целиком установленный академический имидж, есть конкретная ниша - бактериальная транскрипция, где все отлично знают, кто есть кто. Но хочется вылезти из образа, заняться совсем новыми темами. И в России таковый шанс представился.

- РГ| Но вы же замечательно знаете, как сложно ныне в нашей стране заниматься наукой...

- Северинов| Потенциал российской науки из рук вон нехорошо применяется. Объясняя низкую эффективность своих работ, многие ученые ссылаются на недочет финансирования. Да, его не хватает. Но в США самые богатые лаборатории неблизко не вечно являются самыми успешными.

В науке не все решают монеты. Вот только единственный образец. У российских ученых есть масса оригинальных работ, но чтобы они были опубликованы в престижных журналах и признаны в научном мире, им, как правило, чего-то не хватает. Как картине последнего мазка, тот, что делает ее законченной.

В США это умение нарабатывается и в гонке за грантами, и в борьбе за публикации в престижных журналах. А многие российские академики, объясняя нынешнее падение числа публикаций, ссылаются на политику редакций, якобы направленную супротив наших ученых. Но это нимало не так. Что я и хочу явить на собственном примере.

За два года работы в России удалось принять принципиально новые результаты и издать серию статей в престижных журналах. Причем первыми авторами являются российские ученые. И никто никаких препятствий нам не чинил, редакции интересует только наука, а кто автор - роли не играет.

- РГ| Такая точка зрения многим академикам не понравится. Она звучит как вызов. Или я ошибаюсь?

- Северинов| Да, вызов, и раньше всего самому себе. Но не только. Когда слышу, что российскую науку надобно еле-еле ли не воскрешать, я не согласен. Она не умерла, а переехала за рубеж, но русской быть не перестала. Нашу науку необходимо не воскрешать, а возвращать. Именно в этом и должна быть сущность ее реформирования.

Из работающих за рубежом россиян выделить тех, кто создал себе имя в важный науке. Думаю, таких наберется немного сотен. Одорожить их научную эффективность, а ещё суммы, необходимые для их возвращения в Россию. Эти капиталы мизерные по сравнению с нынешним бюджетом РАН, но академия расходует его нерационально, оттого и ее академический КПД невысок.

- РГ| Встрой ли нашими реалиями удастся прельстить многих из ученых, добившихся за рубежом успеха. А как вам в этом месте работается?

- Северинов| Не легко. Скажем, в России я до сих пор не профессор и не врач наук, хотя имею невпроворот статей в научных журналах. Но ВАК их не признает. Для него авторитетными являются только публикации в российских журналах, а у меня не было ни одной. Пришлось экстренно черкануть три работы. Докторскую диссертацию я уже защитил, но в то время как она не утверждена.

Кстати, американцы провели реформу своей науки по инициативе Джона Кеннеди, когда поняли, что отстали в космической гонке. Именно тогда ставка и была сделана на грантовую систему, на ведущую образ лабораторий и их руководителей.

В России все по иному. Здесь у института общая казна, куда стекаются все гранты. Имея их, шеф может известия "свою игру". То есть у нас ученый не обладатель своего гранта. Например, на все оборудование дороже 2500 долларов он обязан огласить тендер. Это бессмыслица, оттого что сумма смехотворная. Тот, кто это придумал, не понимает, как делается наука. Скажем, вам посреди ночи может прийти мысль, она вас жжет, вы хотите это незамедлительно совершить, для чего нужны приборы и препараты. В США все приходит на следующий день, максимум посредством неделю. А в этом месте требуется год.

Кстати, все приборы и препараты я привожу сюда из Америки, где они вдвое дешевле, чем в России. Там есть масса фирм, борющихся за покупателя, они предлагают цены ниже каталожных, а тут они намного выше.

- РГ| А в Институте молекулярной генетики, где вы сегодня работаете, сотрудники ходят на экскурсии в лабораторию американского профессора?

- Северинов| Вначале приходили, просили - покажи империю. Но у меня нет лаборатории, а только группа из трех джентльмен. И небольшая горенка. Конечно, проблем полно, но я знал, на что шел. В то же время, когда веду семинар на биофаке МГУ, получаю наслаждение. Намного больше, чем обучая американских студентов. Наши перспективнее, у них выше потенциал. Многие хотят остаться в России, и я хочу им в этом поддержать.

Так же читайте биографии известных людей:

Константин Скрябин Konstantin Skriabin

Константин Скрябин - русский и советский биолог, основатель отечественной гельминтологической науки. Родился 7 декабря 1878 года.Научные..
читать далее →

Константин Клещинский Konstantin Kleshinskiy

Российский и литовский военачальник, агент-информатор советской военной разведки в Литве в 1920-е гг.
читать далее →

Константин Смирнов Konstantin Smirnov

Советский дипломат, разведчик.
читать далее →

Константин Вершинин Konstantin Vershinin

Награждён шестью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Красного Знамени, тремя орденами Суворова I степени, орденом..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий