Известные люди

»

Мария Штапкина

Как для вас началась битва?

- В ту пору, я работала у себя в деревне. За 5 километров в почтовом отделении, телефонисткой. Бывший Корбовский, а ныне Шатурский район Подмосковья, село Фрол. Я дежурила в воскресенье с 10.00 до 17.00. Коммутатор-то был мелкий 10 номеров. Сельсовет и район. Вдружбан, когда штекер включила, я услышала слово: война. Через стенку шеф почты жил, кричу: Федор Никитич!. Он испугался, бежит, думал что-то случилось со мной или с аппаратурой. Я говорю: С района звонят по всем сельсоветам. Он соединился с сельсоветом, где мы территориально находились. Как раз председатель была на месте: Федор Никитич, махаловка началась. Уже объявили демобилизацию. То-то я вижу по ночам крытые машины идут по дороге Москва- Касимов. К Горькому. Думаю, что действовать? Я отдежурила, пошла. Захожу в деревню, как раз 6 часов. Солнце светило вдоль дороги. В деревне не поймешь, что происходит: и слезы, и вопль, плачут все, ревут, мужчин мобилизовали. Мне было 17 лет. Работа есть служба. Нас было 2 телефонистки, и меня сократили. Я пошла, трудиться на комбинат бригадиром наружных работ. У меня бригада до 35 мужчина. Одни девчата без малого работали, да мужчины в годах.

А в 1941-м году голодно было в деревне?

- Да. Нет в деревне не голодно.

Похоронок непочатый край было?

- Много из деревни не пришло.

В 1943-ем взяли нас двоих из деревни. Пришли мы к военкому, подполковнику Берину. Песню тогда пели: Мать родная, не тужи, А нам нечего тужить, подполковник Берин велел сухарики сушить. Он нам говорит: Девочки, вам недурственно будет, вы идете на поваров обучаться, сами будете сыты. На руки пакетик с документами и пошли на своих двоих в Егорьевск 60 километров. На полпути ночевали. Пришли в Егорьевск, а в вокзал пускают только военных. Я дежурному говорю: Мы же также военные Нам открыли. По-людски отдохнули. А поезд на Москву шел ночью. Приехали. Нас повезли в Сушкинское. А там ой! Сколько людей! Одни девчата! Все поварские. С неделю ходили на занятия, и устав изучали и строевую. Неделя прошла, внезапно построение, вызывают меня направо. Я уезжаю в Москву обучаться на поваров-инструкторов. А моя деревенская осталась там, продолжать. Три месяца проучились, программа была двухгодичная, а мы за три месяца ее схватили. Как раз была Курская Дуга. А мы и представления не шибко не имели, что такое битва. Ну, летят самолеты, бомбят, жутко. У нас более того на селе сбрасывали бомбы. У фермы, в лесу, в озерко. А так у нас было постепенно в деревне. Потом курсы кончили, оставили при курсах 100 дядя курсантов, остальных по фронтам развезли. Нас погрузили на корабль Михаил Калинин и поплыли. Три дня мы плыли по Волге. Доплыли мы до Кинешмы, и три месяца мы кантовались в Кинешме. 5 ноября 1943 г. нашу команду, 20 мужчина, собрали и отправили на фронт.

Я поначалу попала в вольнонаемный лазарет. Мне не нравилось: на кухне древний дедушка, девки пожилые, не могу ни с кем корпоративный язык разыскать. А знаешь, как старые повара издеваются над молодыми будешь и пар ведрами носит, и макароны продувать. В 1944-ом меня определили в 5168 Хирургический фронтовой лазарет. Недели две добирались на попутных поездах до Волхова. Там я нашла свой лазарет.

Включилась в работу. Три или четыре дня постояли, поехали сквозь Свирь. Тот берег весь опаленный, сосеночки небольшие, все сожжены. Все берега перерыты Катюши работали. Дороги песчаные. Трупы валяются, лошади валяются. Приехали в Воломец. Кухня спереди едет. Остальные уже там. 7 машин в госпитале. Мы все хозяйство за собой возили. Определили нас в бывший концлагерь для наших военнопленных. Освещение немецкие плошечки залитые жиром. Фитилечки. Вдружбан к утру приезжает, уже солнышко светит, патрон нет, мы в этом месте не будем.

Нас переводят в другое местоположение. А мы уже по концлагерю побегали, поглядели. Колодки деревянные грудами лежат. Переселились в Видлицу. Мы же ходом шли за авангардный.

В Сальме кухня стояла в лесу жутко. Еще разговорчик шел, тут кукушки-финны. Одну темное время суток переночевали, следом вновь вперед в Пяткеранту. Пошла агрегатина. Шофер, нас 5 девочек и начфин. У нас оружия нет. Лес большой, сосны шумят. Страх забрался, думаю: Финн баллоны нам испортит, и делай с нами, что хочешь, мы пропали. Въезжаем мы в Пяткеранту она вся в огне, домики, как свечки, вспыхивают. Дали нам жилище, школу. Кухня в подвале. Котел вмазной, совершенный. Они не успели поужинать, их выбили полдвенадцатого, а полпятого мы заехали сюда. Не поймешь, что на улице. Мины хлещут в воду, столбы, отблески, ужасно и увлекательно в то же время.

Наши самолеты полетели, и прямо по бункерам стреляют. Потом их прилетели. Здесь уже бомбить-то нечего. А в лесу было скопление войск. Как начали сыпать бомбы, как картошку. К нам на кухню забилось столь служивый! Дед мне единственный говорит:

Куда ты залезла?

Интересно взирать.

А неожиданно шальной осколочек? Тебя ранит или изуродует, а может и насмерть.

Испугались. Нашего начпрода ранило. Как он кричал, как кричал! Осколком пузо разорвало и почку раздробило. Мы его долговременно за собой возили, а опосля все-таки распрощались с ним комиссовали домой. Приказ отходить. А куда? Мы ехали по местам бомбежки. Это необходимо видеть: тут и лошади, и повозки, и машины, почва с кровью, с мясом смешана.

В лесу стоял медсанбат. Три дня мы с ними постояли. Мох белый ноги тонут. Три дня помогали. Медики, конечно. А я кашу варила без питания также не разрешено. Отъехали в деревню Укса. Постояли-постояли, нас вспять в Волонец. Потому что перемирие уже подписали.

Сентябрь. Была уборка, сенокос. Нас начали отправлять на уборку, подсоблять колхозам. Ездили четыре старичка, а я им похлебку варила. Морошки полно. А когда составлять? Надо действовать. А вечером домой. С утра еще раз туда. Втоварищ директива. На колеса и в Мурманск. По Баренцевому морю, нас доставили в Мотовский залив. Приказ скорее принимать раненых. А где? Понтонники никак не наладят мост, не можем развернуться определить палатки, принимать раненых. Да к тому же там залив, влага соленая. Мне кухню поставили на берегу речушки. Ребята ступенечки наделали и воду подтаскивают. На кухне вертелась, как белка в колесе. До тысячи раненых доходило. Глазом не охватишь, сколь автобусов стоят, все забыты нашими ранеными. Это махач под Петсамо был. Готовила первое и второе в одном котле и пошла кормить по автобусам. Они: Ой, благодарю. Три дня не ели горячей пищи! А понтонники не могут закрепить мост, там то отлив, то прилив. Я вас ещё чаем напою. А сама думаю: Не дай бог авиалайнер налетит все погибнут. Нет. Слава Богу все прошло. Чаем напоила Сестра, благодарю. Только всех напоила, и мост закрепили, они пошли принимать, а мы поехали дальше. Итак, мы до 14 ноября там были.

Вы одна были?

- Нет. Три девчонки и мужичок был, но он какой-то не вовсе полноценный. Но все-таки дядя. Когда в Польшу въехали, его отправили на конюшню.

14 ноября мы свернулись, и нас переправили в Мурманск. Стояли прямо напротив морского порта. Палатки растянули. Девчонки молодые ходили на танцы в жилище моряков. Он и сегодня цел. Когда раненые есть, то им полагается усиленная норма питания, а у нас третья норма, маленькая. Втоварищ директива, снова на колеса и нас по железной дороге в Польшу на второй Белорусский фронт.

Чему учили в поварской школе?

- Как варить. И товароведение и из чего продукты состоят. Я всю бытие, как вернулась, до пенсии работала поваром. Я посчитала, что это нужно. Когда мы учились, все говорили, кашевар большое занятие. Попробуй солдата не накорми, он не одного выстрела не произведет! Он голодный!

Нормы были от 1-го до 9-го разряда?

- Да. 1-я передовая, 2-я прифронтовая, а 3-я тыловики, 5-я летная, 9-я наша госпитальная.

Самая большая 9-я?

- 9-я и 5-я. 9-я лечебная. А летчикам усиленная 5-я норма, оттого что они в воздухе.

.А романы были?

- Да. Был у меня джентльмен, но у нас бытие не сложилась.

Сапоги какие были?

- Кирзовые, по размеру. Пришла из армии и износила их вдребадан. Давали валенки и шубку. Один раз был эпизод. Каша пшенная варилась, стала курчавиться, я кричу: Дуся, выгребай дровишки! Но кашка все одинаково подгорела. Хорошо эскулап хорошая была. Я ей призналась. Но обошлось.

Выходные были у вас?

- Никаких. Круглосуточно работали.

А что в основном готовили?

- Каши пшенная, гречневая, перловка, сечка. Иногда одна мука была (гречневая и другие). Делали из них кисели.

А мясцо было?

- Было. На Севере ели и мороженую картошку. Пойдешь на склад, ломом наломаешь, наложишь в котел, веселками мешаешь, словно бы почище влага стала, заливаешь холодной водой и варишь. По ложечке на всех и остается.

А кухня привозная была?

- Была автоприцепка, цепляли и таскали за собой.

Стояли мы в Польше. Капуста была мороженная, Я кричу помощнику: Принеси соль. Она мне мешок трофейный принесла какой-то, я раз сыпанула, два, пробую ничего не солено, только пенится. Пробую ничего не солено, а позже разглядела: Ты что мне принесла? Не знаю. Врач пришла и говорит: Сколько раз говорила не готовьте с этой капустой. Свалили все на мороженую капусту. Два дня я переживала, нежданно-негаданно отравятся.

Мы вели записи, медик приходила, снимали пробу. Каждую выдачу записывали.

Трофейными продуктами пользовались?

- Нет. У нас своих хватало. А опосля, когда Америка нас начала снабжать, у нас и отнюдь недурственно было. Бывало, бежишь за врачом пробу снимать, а куда ни кинь одни трупы. Через них перепрыгиваешь.

Был единственный эпизод. От нас близко вырезали всю доля. Стояли мы в Пяткеранте. Финны вырезали. Начальство все на ноги встало. Не стали почивать по ночам. Мало что часовой стоит, и они наблюдают, проверяют.

Восьмого мая в 11 часов капитуляция. Мы все бросили, побежали. Раненых уже было самое малое, привозили отравленных. Наши солдаты обрадовались, только бы хлебнуть и пили все кряду. И немцы также были отравленные. Обрадовались, все обнимаемся, кто плачет, кто смеется, кто чего. Начали планировать вернемся домой, живыми, кто чем будет заниматься. На начало дня взлет, построение. Начальник объявляет, битва кончилась, полная капитуляция. С песнями по плацу прошлись. Яблони цвели, сады-то какие! Наделали столы в саду, духовой оркестр нашли польский. Пошла гулянка! И нежданно-негаданно везут немцев. И раненых, и всяких. Все по своим местам. Кто в сортировке, кто в перевязочной, кто где. Все гуляние кончилось.

Потом нас вновь на колеса и в Кезлинг. Второй раз мы там были. К дому уже готовились. А домой поехали 25 июля мы. Приехали в Москву. Какое торжество, как нас здорово встречали, митинг был, музыка была, затем объявляют: бесплатный проезд. А вещички все-таки были.

Из Польши взяли что-то?

- Да, немного было шмоток. Нам разрешали посылочки отсылать, я 5 посылок послала. В месяц 10 кг. Один старикан занимался почтой, ему не кому было отсылать, он как от себя по моему адресу. Уж когда домой собрались, словно бы и трофеев нет, все одинаково набралось несладко. Приехала на Казанский. Куда ехать? На Егорьевск. Приехала в Егорьевск. Куда ступать? Пришла в Дом крестьянина. А мне ещё до Гришакино неблизко. Тут машины ходят, лесзаготовку возят. Три дня прожила, ждала машин. Потом пришли машины, взяли меня.

Так же читайте биографии известных людей:

Мария Дагмар-Датская Maria Dagmar-Datskaya

Российская императрица, жена Александра Третьего. Урожденная принцесса Луиза - София - Фредерика - Дагмар Датская. Мать последнего императора..
читать далее →

Мария Испанская Maria Ispanskaya

Испанская инфанта, жена императора Максимилиана II.
читать далее →

Мария Антуанетта Maria

Многие, присутствующие на суде, впоследствии отмечали, что, несмотря на враждебное поведение судей и зрителей, арестованная проявила выдержку и..
читать далее →

Мария Стюарт Maria Stuart

Тем не менее её фактически задерживают, сначала довольно мягко, потом всё жёстче; выносится постановление, что Мария Стюарт пребудет "в почётном..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий