Известные люди

»

Матвей Штрякин

Родился 27 Декабря 1915 года в селе Лубяники, в настоящий момент Спасского района Рязанской области, в семье крестьянина. Окончил 7 классов. Работал счетоводом в сельпо. С 1937 года в Красной Армии. Окончил школу младших авиаспециалистов, служил авиамехаником.

С Июня 1941 года в действующей армии. В 1942 году окончил Ивановскую военную школу лётчиков.

К началу Февраля 1945 года начальник звена 810-го штурмового авиационного полка ( 225-я штурмовая авиационная дивизия, 11-й смешаный авиационный остов, 15-я Воздушная вооруженные силы, 2-й Прибалтийский фронт ) Лейтенант М. И. Штрякин совершил 84 боевых вылета на штурмовку войск противника. 18 Августа 1945 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

После войны продолжал службу в ВВС. В 1952 году окончил Краснодарскую высшую офицерскую авиационную школу штурманов. С 1958 года Майор М. И. Штрякин - в запасе. Живёт в Рязани. Награждён орденами Ленина, Красного Знамени ( трижды ), Отечественной войны 1-й степени ( дважды ), Красной Звезды ( дважды ), медалями.

* * *

Почти год Матвей Штрякин не видел своего друга. Анатолий появился на аэродроме нежданно. Давно за помин его души была выпита скупая солдатская норма спирта. Давно из штаба отправили в Москву документы и награды Анатолия Соляникова. Давно Матвей не чувствовал в воздухе плечо своего крылатого друга... И вот Анатолий вернулся в свой полк чуть-чуть постаревший, но таковый же весёлый и неугомонный.

Серый рассвет уже заглянул в тусклое окошечко землянки, а друзья всё ещё не спали. Считали человека погибшим, а он как черт из табакерки приходит - отрада особая и, пожалуй, ни с чем не сравнимая. И, конечно, разговоров хватило не на одну темное время суток.

...Самолёт Соляникова подбили, когда он возвращался на аэропорт. Лётчик кричал в микрофон: приказывал стрелку выбрасываться. Стрелок - радист молчал: значит, убит. Пламя горящего самолёта охватывало кабину. И тогда Соляников, задыхаясь от дыма, открыл фонарик и выбросился из кабины. Парашют относило ветром к небольшому березовому перелеску. Сверху он видел фигурки мышиного цвета...

Концлагерь был неподалеку от Кенигсберга. Густой сосновый чаща скрывал бараки, сторожевые вышки, колючую проволоку. На допросах Соляников выдавал себя за стрелка - радиста, называя фамилию погибшего друга. Немцы в особенности ненавидели пилотов. Их без малого завсегда ждала виселица. Не знали враги, что сбитый лётчик был Героем Советского Союза. Уходя на поручение в тыл врага, лётчики нередко не хватали с собой ни документов, ни наград.

Тёмной осенней ночью нескольким пленным удалось нестись. На иной день, избитых до полусмерти, их привезли в лагерь. Начались допросы. Капитан СС с мрачным, осунувшимся лицом, с настороженным пытливым взглядом серых око вызывал Соляникова на допрос уже немного дней. И любой раз с переводчиком. Но в одно прекрасное время он приказал переводчику вылезти. Оставшись единственный на единственный, эсэсовец длительно молчал, впиваясь цепким взглядом в лик человеческий пленного, испытывающе сверлил его глазами, а затем шёвслед за тем на чистом русском языке сказал:

- Я знаю о вас всё. Вы пилот, фамилия Соляников, Герой Советского Союза...

Это было так вдруг ! Холодная испарина выступила на лбу у Анатолия, а эсэсовец продолжал:

- Через 3 дня всё будет готово. Подберите надёжных ребят. Пойдёте совместно...

Капитан СС предлагал побег ? Провокация, рассчитанная на простачка ?

- Завтра снова вызову. Поговорите с теми, в кого верите...

На четвёртый день затем этого разговора из лагеря военнопленных бежали 8 заключённых. Капитан СС дал им обрывок карты, показал, как достичь до линии фронта, достал хлеба и сала... ( уже значительно позже, посредством немного лет позже окончания Великой Отечественной войны, Соляников узнал, что Капитан СС был нашим разведчиком. Рискуя быть разоблачённым, он всё - таки помог пленным спешить ).

- Ну и эсэсовец ! - не раз удивлялся Матвей, слушая расклад друга. - Верю тебе. Кто бы прочий рассказал - ни черта бы не поверил. Видно, в рубашке ты родился; значит, ещё повоюем.

А посредством немного дней после этого этой встречи Матвей Штрякин не вернулся с задания. Ранним весенним утром шестёрка "Илов" 810-го штурмового авиационного Режицкого полка поднялась с полевого аэродрома. В сомкнутом строю она пробилась через огневой заслон врагов и пересекла линию фронта. Чернела под крыльями почва, кое - где седыми проплешинами лежал снег. Замелькали внизу Латвийские хутора и деревни, занятые врагом. Слева свинцовым блеском светилось большое озеро; прямо по курсу, где обрывалась стена леса, показалась расчерченная струнами рельсов, забитая эшелонами железнодорожная станция.

Шестёрка грубо пошла на понижение. И вот они, секунды, разорванные огнём и металлом. Пламя заметалось по чёрным цистернам, вспыхнули вагоны, задымились постройки...

Машины развернулись и пошли на свежеиспеченный заход. А когда выходили из штурмовки, откель - то бешено огрызнулись уцелевшие вражеские зенитки. Шестёрка набирала высоту и ложилась на попятный вектор движения...

Матвей не разом понял, что произошло. Словно в лихорадке, затряслась агрегатина. Всё - таки попал в неё снаряд вражеской зенитки. Горит она или нет ? И зачем эта сумасшедшая тряска ? Значит, повреждён винт. Наверное, отбита лопасть. Надо быстрей набирать высоту и сколь хватит сил таскать к аэродрому. Переднее стеклышко забило маслом. Вибрацией разорван бензопровод. Горючее расползается по машине, пропитывая её, будто факел. Одна искорка, всего одна искорка... и взрыв бросит на землю горящие обломки. Надо в текущий момент же заглушить двигатель. Рука тянется, чтобы погасить полымя в ревущих цилиндрах. Нет, нет, ещё чуть-чуть. Ещё секунду, две... только бы перетянуть линию фронта.

Слева, ему показалось, нимало рядом у борта выросла ослепительная вспышка взрыва. Потом с правой стороны и сверху. Ещё кот наплакал, ещё... Он открыл фонарик. Остались сзади захлебывающиеся злобой зенитки. Но конец не отстала, она тут, с ним: каждое момент самолёт может запылать.

Машина, подобно как проваливаясь в яму, теряет высоту. Внизу до самого горизонта громоздится лесной массив, бушует зелёным пламенем сосен, белеет стволами берез. Парашют в текущее время бессилен. Он лежит за спиной мёртвым грузом - чересчур мала высота. А неудержимая мощь прижимает машину к земле. Огромной зелёно - бурой глыбой навстречу шла почва...

Просеку эту делали немного лет обратно, зимой. И вот в текущий момент, когда снег сошёл, выступили пни. Дикий рёв, обвалом рухнувший с неба, всколыхнул деревья, распугал зверьё.

Подсыхавшая почва отдавала испариной. Запах прелых листьев смешивался с настоем хвои. Дурман весны не мог осилить едкий дух бензина. Янтарными слёзами стекал он с металла. Порой красные капли падали рядом на землю - это была кровь...

...В полку считали Матвея Штрякина и Николая Дудченко погибшими: лесной бурелом не посадочная полоска на аэродроме. Когда же нашли на просеке не обломки, а изрядно помятую, но в общем - то целую машину - удивились. Удивление было ещё большим и радостным, когда вытащили лётчиков. "Живы, черти... Подправим и вас и машину !.."

Время врачует раны, но стереть следы их зачастую бессильно. Много лет прошло, а шрамы над бровью и на щеке у рта напоминают Матвею Ивановичу о приземлении на той лесной просеке.

Он не очень высокий, щуплый. Ничего богатырского в нём как подобно как бы и нет... Из - под нависших бровей поблескивают глаза с этакой лукавинкой человека, повидавшего многое, но неунывающего и доброго.

За окном неяркий день. Уходящее тепло держится, кажется, на искрах осеннего листопада. С балкона видна улочка - одна из оживлённых в Рязани: с троллейбусами, автобусами, с потоком пешеходов.

Мы в комнате вдвоём. На столе старая, потрёпанная, военных лет карта. Кружочками помечено, где бывал в войну Матвей Иванович, где базировались аэродромы. Ещё я насчитал 4 маленьких чёрных крестика. Они протянулись невеселой цепочкой без малого от самой Москвы и до Берлина. В этих местах судьбина готовила Штрякину конец.

- Четыре раза меня сбивали. Случалось, по 200 пробоин привозил. Продырявят, как решето, только руль работает, да движок ещё тянет, - рассказывает хриповатым голосом Штрякин и что - то ищёт на карте. - Да, первостепеннный раз вот в этом месте меня немного не сграбастала безносая - в районе Жижецких озёр. Вот, - показывает он, - под Великими Луками.

Мы получили поручение бомбить железнодорожную станцию западнее Великих Лук. Километров 80 до неё. Днём вылетели. Хороший день был, ясный. Дошли стремительно. Разворачиваемся, бомбим. Зенитки щупают нас, но никого не достают. Пора и вспять. Тут меня и задело. В крыло. Почти всю переднюю доля отбило на правом. Метра полтора длиной и в глубину до самого лонжерона... - Он нервически мнёт сигарету, прикуривает от ещё непогашенной и, волнуясь, тихо продолжает: - Ну, машину так рвануло в сторону, словно ей по крылу кувалдой саданули. Тяну ручку управления налево, а её дьявольская мощь вырывает. Скорость у машины 350 километров. Сопротивление воздуха страшное, того гляди оторвёт разбитое крыло. Машину заваливает на правый бок, переворачивает вниз кабиной. Сбавил газ. Скорость упала до 300.

Вся группа - 5 "Илов" - повернула на аэровокзал. Я стал отставать. Чувствую, пальцы немеют, стали как деревянные: вот - вот ручка вырвется, и тогда всё... Мой стрелок, Дудченко кричит: "Держи ! Перевернёмся !" Пальцы уже разжимаются, а лететь ещё верст 50... - Матвей Иванович замолчал, потянулся к графину с водой. Улыбнулся: - Даже в текущий момент в горле пересыхает при воспоминании... Но слушай !..

Значит, нет больше сил удерживать проклятую ручку... И в эту минуту сам бог или демон - не знаю кто ! - подсказал: "Привяжи ручку ! Ремнём от планшетки привяжи !" Зубами и онемевшими пальцами левой руки накинул ремешок на ручку и замотал его за болт... Перевёл дух - мокрый весь от пота. Глянул вниз - показались Жижецкие озера. За одним из них - свойский аэровокзал. Четыре раза заходил на посадку. С земли начальник полка по рации приказывает: "Бросай машину !" - и матерными словами меня кроет. Я ему: "Попробую ещё !"

Машина шла с креном на правое крыло. Если не колеса, а крыло заденет за землю - самолёт перевернется. И оно без малого чертило по земле. Кое - как сели на правое колесо, а опосля стали на второе. В общем, сами остались живы и машину спасли. - Лукавая улыбка пробежала по лицу Матвея Ивановича, и он рассмеялся: - Такой происшествие у нас был ещё. Служил в полку сибиряк Белоус Антон. Герой Советского Союза. Смелый, как чёрт. Однажды и ему в аккурат так же крыло подбило.

Как он ни старался, а всё - таки агрегатина у него в воздухе перевернулась. Идёт колёсами вверх, кабиной к земле. Сбил верхушки деревьев и без малого рухнул на лесную поляну. Подбегаем, думаем от него мокрое местоположение осталось, а он звук подает: "Братцы, помогите..." Мы опешили: с того света говорит. Стрелок погиб, а он уцелел. После рассказывал и сам дивился, как он в перевёрнутой кабине вниз ногами оказался. Это и спасло.

Более 120 раз вылетал на боевые задания лётчик - штурмовик Матвей Штрякин. Сажал подбитую машину на нейтральную полосу, в густом тумане чутьём угадывал аэровокзал и удачно приземлялся. Смерть нередко цеплялась за крылья его самолёта и ждала, чтобы справить тризну.

- Друга моего Колю, стрелка - радиста, конец всё - таки подстерегла. В самом конце войны погиб Дудченко, когда ходили на Кенигсберг. - Матвей Иванович длительно молчит, переживая в себе самом давнее, но больное. - Выходили из атаки, и снаряд угодил в нас. Переговорное устройство разбило. Жив Колька или нет, не знаю. Обернулся, головы его не видно, только шарф трепещет... Низко над землей пополз туман. Вот в таковой молочной пелене шёл на посадку. Когда Николая вытащили из кабины, был ещё жив... Осколки раздробили локоток, разорвали левый бок. Спасти не удалось. А чувак был отличный !

Сохранились у Матвея Ивановича "лётные книжки" пилота - небольшие, похожие на блокноты, с пожелтевшими листами. Если б заговорили в текущее время, через полвека строчки, занесённые сюда рукой полкового писаря, то ожившие странички наполнили бы рокотом небеса, заметался бы по небу рой огненных шмелей - трассирующих пуль, и застонала бы, содрогаясь от взрывов, почва. День за днём встала бы огненная летопись одной жизни - Матвея Штрякина.

До сих пор незримо живёт рядом со Штрякиным его погибший боевой дружбан. Вместе они сбросили сотни бомб - и горели вражеские мосты, железнодорожные составы. Они сшибли 4 самолёта, уничтожили больше 30 полевых и зенитных орудий. От метких снарядов и бомб сгорело 16 танков и больше 50 бронемашин и автомашин. Есть в "лётной книжке" цифра, которая весьма метко говорит о ратных делах Штрякина и Дудченко: уничтожено 1370 вражеских служивый и офицеров.

Вместе, в одной кабине носила судьбина по дорогам войны боевых друзей. Смерть разлучила их, когда сзади остались тысячи километров, прошитых металлом и огнём.

...Написал Матвей горестное послание родным Дудченко на Украину, послал воинский треугольник и в свою деревню, в край Мещерский.

В Лубяниках Касимовского района получила послание его мама Ефросинья Антоновна и молила бога, чтобы уберёг сына... Молилась ещё за Гришу и Яшу - те были пораненные: у одного ногу отняли, у другого руки нет. Были б живые только, а то и в госпиталях, сказывали, умирают...

А махаловка шла - ревела стальными глотками орудий на земле врага. И вновь по боевой тревоге поднимался в воздух Матвей Штрякин. Место погибшего Николая занял стрелок Яков Бондаренко.

Часто в бою крыло в крыло шли машины Штрякина и Соляникова. Они пролетали уже над той землей, где в одном из концлагерей под Кенигсбергом "эсэсовец" - свой разведчик - помог Анатолию мчаться из плена.

Был рядом с ними и метко слал бомбы "выходец с того света" Антон Белоус. Сбитые, горевшие, "пропавшие без вести" взмывали они в небеса !

- Крылья у вас, пацаны, орлиные, - не раз восхищался начальник полка Ермолаев, - умеете ударять врага !

Гордился лётчиками Подполковник Ермолаев. В Режицком авиаполку Кенигсбергской дивизии было 9 Героев Советского Союза. В их числе Соляников из Белоруссии, Белоус из Сибири, Резниченко и Максимча с Украины, Штрякин из Мещерского края.

...В Майские ночи вставало над Берлином зарево победы. Багряно - торжественные отблески его нёсла на крыльях агрегатина рязанца Матвея Штрякина, несли орлиные крылья прославленного авиаполка...

Так же читайте биографии известных людей:

Матвей Бондарев Matvey Bondarev

Герой Советского Союза (посмертно) за подвиг при форсировании реки Одер во время 2-ой мировой войны.
читать далее →

Матвей Блантер Matvey Blanter

Песням Матвея Блантера свойственны лиричность, мелодическая яркость и простота, сердечность, близость интонациям русской народной песни и городского..
читать далее →

Мате Гранич Mate Granich

В 1971 году окончил медицинский факультет Загребского университета. Врач-диабетолог. Стажировался в медицинских центрах Гарварда и Мюнхена. Был..
читать далее →

Матеуш Альвареш Mateush Alvaresh

Cамозванец, выдававший себя за короля Португалии Себастьяна I. Известен также под прозвищами Лже-Себастьян II, так как был вторым по счету в череде..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий