Известные люди

»

Михаил Шарфман

-М.Ш. Родился в июле 1925 года в многодетной семье в городе Киеве. Мой папа был потомственным печником, грамоты не знал, и я помню, как в 1936 году к нам в обиталище приходил студент, обучать отца грамоте. Папа был родом из Сквиры, в молодости подался на заработки на предприятие в Екатеринослав, в 1905 года был в рабочей дружине на баррикадах. Жили мы шибко бедно, у папы основная служба была летом, а зимой печи никто не ремонтировал. Картошка или селедка на нашем столе были только по большим праздникам. В 1933 году мы с огромным трудом пережили голод. В нашей коммунальной квартире в одной из комнат жил какой-то начальство, так он выставлял тарелки с объедками в коридор, и я ел эти остатки, может только благодаря этому и выжил. А сестры отца в 1933 году умерли от голода. Я рос слабым и хилым ребенком, в школу пошел только с девяти лет. На улице, в кругу дворовых мальчишек без малого не появлялся, был заядлым книгочеем, все свободное время проводил в читальне на Крещатике в библиотеке Дома строителей. В 1936 году, когда началась гражданская битва в Испании, я вырезал из газеты карту Испании и фиксировал красными флажками продвижение республиканских войск на фронте. Учился в школе 79, примерно Театра Украинской Драмы имени Франко. До войны успел довести до конца только семь классов средней школы. Жили мы на Крещатике, в самом центре Киева, в деревянной убогой хибарке, расположенной прямо над общественным туалетом, и все знакомые и родственники удивлялись, как это наша халупа до сих пор не разваливается.

Г.К.- Сколько всего детей росло в Вашей семье?

-М.Ш.- Пятеро детей. Старший брат Абрам, работал, как и папа, простым печником. Он воевал на финской войне, а 22/6/1941 ушел на войну с немцами и пропал без известия. Средний брат, Изя, учился в ФЗУ, работал слесарем, поступил на рабфак, и был призван на службу на флот. Стал морским офицером, воевал на линкоре Парижская коммуна на Черном море, а войну заканчивал на Балтфлоте, капитаном 2-го ранга. Одна сестра работала наборщицей в типографии, а младшая сестренка была школьницей. Мы были обычной советской пролетарской семьей.

Г.К. Что происходило с Вами позже начала войны?

-М.Ш. Когда объявили о начале войны, то я думал, что все закончится сквозь одну неделю победоносным вступлением нашей Красной Армии в Берлин. И когда 25-го июня в городе появились первые беженцы из Западной Украины, то для меня это стало неожиданностью. Десятого июля по повестке я пришел в военкомат и с здоровый группой допризывной молодежи был направлен в тыл из Киева. Сначала шли на своих двоих, колонной на Донбасс. Многие убегали домой. На станции Кобеляки остатки нашей группы забрались в ж-д состав с металлоконструкциями и на открытых платформах доехали до Сталино. Здесь нас распределяли по колхозам на сельскохозяйственные работы. Родители мне сообщили, что они уходят из Киева в городок Бобров Житомирской области, и я нашел их там. Мы решили съехать подальше от линии фронта, в основательный тыл. Наша эвакуация была стихийной, дикие беженцы, и покуда мы на разных пятьсот -веселых поездах добрались до Казахстана, то проели в дороге все свои вещи. Доехали до Джамбула, там и увязнули.

Г.К.- Как жили в эвакуации?

-М.Ш.- Жизнь была шибко тяжелой и голодной. Отцу было тогда уже 53 года, он скверно видел, ходил в очках, и сильным здоровьем не отличался. Он принимался за любую работу. Моя матушка, уже немолодая дама маленького роста, работала переносчицей шпал на железной дороге. Вся семейство голодала. Летом 1942 года мне уже было нечего одеть и обуть, ходил босиком в рваных обносках. И когда я невзначай увидел объявление, что Киевская специальная учебное заведение ВМФ 5 проводит комплект учащихся, с гарантированным обеспечением жилья, обмундирования, питания и практики на кораблях Военно Морского Флота, то ухватился за эту вероятность, угодить в спецшколу, как утопающий хватается за соломинку.

Г.К. Что это была за специальная морская учебное заведение?

-М.Ш.- Школа, эвакуированная в Среднюю Азию из Киева, и находившаяся в ведомственном подчинении Наркомата просвещения Украины, тот, что нашел пристанище в эвакуации в киргизской столице, городе Фрунзе. Располагалась наша учебное заведение в 15 километрах от Джамбула. Ученики в школе были разбиты на три роты: 1-я рота 10-й класс, 2-я рота 9-й класс, а я оказался в восьмом классе, в третьей роте. Все роты были объединены в единственный батальон, численностью в 300 мужчина, тот, что мы называли между собой Потешные войска Наркомпроса. Преподаватели в школе ходили в морской форме, классные руководители были в мичманском звании. Командиром школы был капитан лейтенант Лисовский, получивший у нас прозвание Главштык. Директора школы мы прозвали Папа, завхоза Мама. Командир нашего ученического взвода был бывший цирковой акробат, в родное время сломавший позвоночник на арене, и закончивший, затем этого события, положившего финал его цирковой карьере, химический факультет института. Сначала он произвел удручающее ощущение, а после этого мы к нему привыкли и притерлись. Внешне он был похож на батюшку- императора Николая Второго, и чтобы привить нам влюбленность к химии, проводил свои уроки по оригинальной методике. Объявлял тему урока Как не возбраняется глотнуть аршин водки и не опьянеть?, и под этим соусом, пытался нафаршировать наши головы химическими формулами. Преподаватель литературы удостоился у нас двух кличек Примус и Обломов. На уроках он засыпал и храпел, вслед за тем, пробудившись, всем ставил двойки, приговаривая На пятерку знает только Господь, на четверку только я, а вы все более того двойки недостойны!. Немецкий язык преподавал педагог Копейкин, прозванный нами Японским адмиралом. Морской подготовки в этой школе не было ни в жизнь. Обмундирования мы также не получали, у каждого ученика были только какие то детали флотской формы: у кого-то шкары, небесно голубого цвета, у кого-то ленточка от бескозырки, а у одного из моих товарищей была черная краснофлотская шинель. А вот тельняшек, вожделенной мечты каждого ученика не было ни у кого. В школе был свой ученический духовой оркестр, и развод на занятия или на обед, и прочие ритуалы проходили под музыку наших оркестрантов. У нас был более того свой школьный гимн В нашей спецшколе пятой, все на подбор ребята. После зачисления в школу всех послали на сбор табака в здешний табаксовхоз, где мы жили в палатках, ночуя на брошенных на землю охапках сена. В табаксовхозе кормили три раза в день, и для нас, замученных тыловым голодом, это казалось невероятной удачей. После начали к занятиям. Школа располагалась в двух зданиях учебный и жилой корпуса, комнаты в которых назывались по флотской традиции кубриками. Кухня называлась камбузом. Одним словом бравые моряки в казахстанской степи. В школе царили бурсацкие нравы, и трагикомические рассказы о нашей учебе я могу сказывать длительно.

Г.К.- Расскажите, это крайне увлекательно.

-М.Ш. - В школе были собраны пацаны многих национальностей из разных мест. Основную массу учащихся составляли эвакуированные пацаны, но было полно и местных. Русские, украинцы, евреи, казахи, узбеки, мы жили одной дружной интернациональной голодной семьей. Отношения между учениками были хорошие, не было ничего напоминавшего дедовщину или чего-то подобное. Но существование в школе была для нас суровым испытанием. На 300 джентльмен было всего 15 глиняных мисок, и оттого завтрак начинался в пять утра и заканчивался для последней смены только в десять часов. За столик садилось разом тридцать джентльмен, по 15 с каждой стороны. На столик ставилась кастрюлька с какой-то похлебкой, каждому наливали по две поварешки в глиняную миску, в черепок. Эту похлебку безотложно выпивали из миски сквозь край, и черепок" передавали дальше товарищу. На зубах ничего не оставалось, это была без затей горячая вода Кормили только затирухой‛, бросали горсти муки в кипящую воду, и, зачастую, мука была кукурузной. Три раза в день давали по 150 граммов черного хлеба, испеченного из какой-то странной муки‛ с примесями. На столе камбуза‛ кто-то вырезал ножом Хочешь существовать убей хлеборезку!‛. Для того чтобы школьный кок смог затопить печь на камбузе, мы ходили по окрестностям и собирали курай из под снега. Чтобы достать хоть какое-то топливо, более того резали стропила под крышей, пытаясь отгадать рухнет крыша или нет? Местные пацаны с голодухи разбежались по домам, а нам, куда было деваться? Некуда Начались холода, и мы стали околевать не только от голода, но и от холода. Свои кубрики‛ топили партами, и ломали доски со второго яруса наших нар, но все одинаково мерзли нещадно. И когда нимало стало худо, мы отрядили во Фрунзе, делегацию из нескольких учеников, собрав им на дорогу какие-то теплые вещи и мало еды. Делегаты‛ добрались до Наркомата образования и рассказали о нашем бедственном положении. Приехала комиссия, провела собрание, увещевая нас, что все будет добро, что быстро мы получим новое обмундирование и теплую одежду, обещая прислать крупы и вагон сухофруктов. Все это оказалось ложью. Иногда нам вместо кукурузной затирухи‛ стали дарить кормовую тыкву, но неужели это пища?! Мы стали пухнуть от голода. Все мысли и желания вертелись около одного где схватить чего-нибудь пожрать?!.. У нас единственный парнишка не выдержал, и своровал у своего товарища кусок хлеба, за что был нещадно бит всем кубриком‛. На почве голода, у некоторых разыгралась буйная выдумка‛. Наш ученик Меерович, по кличке Американец‛ (он прочел невпроворот книг об Америке и по вечерам нам их пересказывал), поспорил, что съест прилюдно за единственный присест 20 паек хлеба, но при условии, что если проспорит будет возвращать свой хлеб в течение месяца. А это - верная голодная кончина. Американец‛ пари не выиграл, сломался‛ на двенадцатой пайке. Он открыто отдавал свой хлеб, и на четвертый день его простили, сохранили существование. Все мечтали только об одном, скорее угодить на фронт, и там наестся хоть разок вдоволь. И когда учеников спецшколы стали активизировать повестками на призыв в военкомат, мы были по- настоящему счастливы, голодную весну сорок третьего года мы вряд ли бы пережили.

Г.К. Как проходил призыв спецшкольников?

-М.Ш.- В феврале сорок третьего года все пацаны 1925 года рождения получили повестки о призыве. Нам дали сухой паек на два дня: ломоть хлеба и 4 карамельки, и тот самый паек был моментально съеден. Пошли военкомат в Талас. А там объявляют Призывники, у которых фамилии начинаются от буквы А‛ до буквы И‛ остаются, остальные возвращаются обратно до особого распоряжения!‛. Меня сию минуту охватил страх, как обратно? Я же весь сухой паек уже съел, а как снег на голову потребуют сдать паек обратно?! На ногах только войлочные тапочки на босу ногу, на теле дырявые штаны и нижняя рубашка. Как я обратно пойду? По снегу, в мороз Мне в военкомате отвечают Ничего ведать не желаем! Приказано возвращайся!‛. Накинул на себя какое-то изодранное покрывало и пошел по снегу. Мне повезло, я дошел до учительских домов, меня пустили вовнутрь погреться и чем-то покормили. И сквозь два дня я все-таки призвался.

Г.К. Куда направили?

-М.Ш. Спецшкольников направили во Фрунзенское пехотное училище ФПУ. Привезли во Фрунзе поздненько ночью, и немедленно повели в баню. Вы не можете представить какое это блаженство нетрудно помыться в бане. Ведь я за предыдущих полтора года в бане ни разу не был!.. Нам разом выдали обмундирование, серые ботинки с обмотками, построили. Я оказался самым высоким по росту и меня назначили командиром отделения.

Г.К.- Я встречался с двумя пехотинцами, учившимися в ФПУ в первые годы войны. Это училище оставило у них в памяти самые неприглядные воспоминания.

-М.Ш.- Училище готовило взводных командиров по ускоренному курсу, лейтенантов испекали как пирожки‛- за три месяца. В апреле в Азии уже без малого жара, а нас гоняют в шинелях на строевой подготовке, под звуки барабана, в шеренгах по десять курсантов Ногу на порядок саперной лопатки!‛. Выводят на полевые занятия, нужно выкопать саперной лопаткой индивидуальную ячейку глубиной полтора метра, и ходы сообщения. А там грунт скальный, динамитом не возьмешь. Усталость была жуткой, мы вечно хотели почивать. На занятия - неизменно бегом, с полной боевой выкладкой, только гранаты были учебные болванки‛, так я таскал на себе гранаты всего отделения. Но в училище великолепно кормили, давали белый хлеб, положенные по курсантской норме питания масло и сахарок, на обед был компот. После голода в школе ВМФ для нас кормежка в ФПУ была чем-то райским и неповторимым. И за эти харчи, мы были готовы маяться на полевых занятиях и маяться от тупой муштры. Нам так и не довелось кончить учебу в училище. В мае 1943 года всех курсантов отправили в Действующую Армию, более того без присвоения, как это было принято во многих других училищах, сержантских званий.

Г.К.- Мне бывший курсант ФПУ сказал, что всех курсантов направили в Подмосковье, на создание 8-го Механизированного корпуса.

-М.Ш.- Совершенно точно. Мы оказались в селе Кубинка, вблизи Наро Фоминска. Здесь нас распределяли по частям. Построили Комсомольцы есть?‛. Так мы все комсомольцы. И нас, 96 дядя, отобрали в роту автоматчиков формирующейся 67-ой механизированной бригады. В эту роту со мной попало немного одноклассников по спецшколе 5- : мой предстоящий помкомвзвода Петя Набоков с которым меня судьбина смертельно связала‛ на всю существование. Саксофонист нашего школьного оркестра казах Мыркадыров. Витя Чернявский, еврей, получивший из-за своего высоченного роста кличку Длинный Ганс‛. Киевский еврей Вилен Мусин, начальник отделения и грядущий парторг нашей роты. Вадим Панкеев, предстоящий старшина моей роты. И ещё немного ребят. И те из нас, бывших спешкольников и курсантов ФПУ, те, кто выжил на войне, неизменно свято хранили нашу дружбу. И более того когда потом войны, большинство старослужащих, уцелевших ветеранов бригады, стало расползаться по хлебным местам‛, никто из наших не скурвился, и все по прежнему оставались настоящими товарищами, братьями по оружию и общей судьбе.

Г.К. Кто командовал бригадой?

-М.Ш. Командиром 67-й мехбригады был латыш, полковник Андерсон. Бывший латышский стрелок, кавалер множества орденов. Невысокого роста прибалт, с кривыми кавалерийскими ногами‛. Был уважаем простыми бойцами. В сорок четвертом году его заменил бывший кавалерист, джентльмен гигантского роста с холеными усами, полковник Горбенко, тот, что завсегда ходил со стэком в руках, и частенько этим стэком лупцевал нарушителей дисциплины и порядка‛.

Г.К.- Командный состав роты автоматчиков?

-М.Ш. Первым командиром роты был фронтовик, прибывший в бригаду затем госпиталя, капитан Усманов. Прекрасный джентльмен, узбек по национальности. К нам относился что надо, с пониманием, бессмысленно не гонял, показывал искреннюю заботу. Дистанцию с нами не держал, слыл либералом. Но незадолго до отправки на передовую его заменили, и к нам пришел свежеиспеченный ротный начальник, капитан Гудовский. Ничем особым он себя не проявил, всегда тусовался‛ в штабе, в бою его никто ни в жизнь не видел. В 1944 году его убрали из роты, сместили с должности за мордобой‛, он по пьянке шибко избил солдата, и вместо него прислали бывшего командира разведывательной роты капитана Сердюка. Его мы без малого не видели, он не выбирался из штаба, и я не помню, чтобы Сердюк когда-то ходил с нами в махач. В наши дела он не вмешивался, мы со временем стали опытными солдатами, битыми волками‛, и Сердюк, смирный по характеру дядя, не решался изуродовать с нами отношения по многим причинам. Ему и в штабе было комфортно. А первым нашим командиром взвода был лейтенант Лошаков, которого на фронте, хоть и царство ему небесное, никто из нас добрым словом не вспоминал

Г.К.- Почему?

-М.Ш. Рота автоматчиков - это резерв командира бригады. И в нелегкий миг нами затыкали все дыры на авангардный. И тот самый взводный, лейтенант Лошаков, уже побывавший на фронте и успевший обрести там ранение, и, поди, вследствие этого ставший излишне острожным, непрерывно ошивался в штабе, отирался там, и пытался выслужиться перед штабным начальством. Чуть что случилось или где то возникла неясная ситуация, так Лошаков тут как тут Давайте я выясню. Мой взвод все сделает!‛. Но сам с нами не шел! Сразу заводил шарманку‛ -Ой, у меня старые раны болят! Ой, пацаны, вы сами идите, а то я недомогаю!‛. Он выслуживался, а из-за его постоянных личных инициатив‛ гибли наши товарищи Мы, капитально опасались, что свойский помкомвзвода, Петька Набоков, напьется и застрелит этого Лошакова, так приставили к Петьке охрану‛. У нас был узбек Усманов (однофамилец первого ротного), парнишка ростом гладко два метра и весом 120 кг. Рядовому Усманову было поручено присматривать за Петькой и если что скрутить Набокова, от греха подальше. И хоть и грешно так толковать, но когда Лошакова убило, накрыло прямым попаданием снаряда в окопчике, то многие бойцы в роте вздохнули с облегчением После Лошакова, до самого конца войны, взводом командовал мой дружбан, старшой сержант Петр Набоков.

Г.К.- Каким было вооружение и снаряжение роты автоматчиков? Какие задачи ставились перед ротой?

-М.Ш. Как я уже сказал, в роте было на формировке 96 бойцов, разбитых на три взвода. Первый взвод лейтенанта Конева без малого вечно находился на охране штаба бригады и бригадного знамени, а два других взвода, все время затыкали собой все дырки и прорехи в обороне, использовались как ударный отряд, привлекались для помощи в проведении поисков бригадной разведкой, или воевали как простое пехотное подразделение. Пулеметов в роте не было. Снайперские винтовки у нас появились уже в Германии, существование заставила, без своих снайперов там туго приходилось. В 1943 году на всю роту была только одна грузовая автомашина, находившаяся в ведении старшины роты и повара. Так что, до самой Германии мы топали пешочком, это только в 1945 году все заделались аристократами и буржуями‛, и у каждого взвода был свой персональный студебеккер‛ или шевроллет‛. А всю Украину пришлось на своем животе пропахать. Каждый воин роты был вооружен автоматом ППШ, на поясе два диска по 71 патрону, да ещё у каждого по 200 патронов в сидоре‛ на спине. Отдельно набирали бронебойно зажигательные патроны черная головка с красной каемочкой‛. Гранаты вешали прямо за рычажок на поясок, как истинные самоубийцы‛, я до сих пор удивляюсь, как никто во взводе на своих гранатах не подорвался. У каждого саперная лопатка, от которой напрямую зависела наша существование. Каска. Противогаз. Выдали котелки, а ложки нет. Мы вслед за тем сами их добывали.

Г.К. Какую подготовку прошла рота автоматчиков на формировке?

-М.Ш. Никакую Чему вы удивляетесь. У нас в бригаде был свой 83-й Танковый Полк, на Украине воевавший на Т-34, а в Германии получивший танки шерманы‛. И ни разу нам никто не давал какую-либо танко- десантную подготовку. Прибыли в Кубинку и первым занятие вырыли на всякий взвод по одной землянке. Нашу роту разместили около штаба бригады. Вся наша боевая подготовка заключалась в том, что мы уходили в деревья, разводили там костры и травили баланду‛, рассказывали байки до самого вечера. Стрелять мы уже умели, а о иной подготовке и речи не шло. Главной нашей заботой было раздобыть, что-нибудь проглотить, вдобавок к скудному тыловому пайку. Наш кок Иванов, стареющий мужчина по кличке Дед‛, (хотя этому деду‛ от силы было всего лет сорок пять), в обед накладывал нам по сути дела по столовой ложки каши и сокрушался, чем бы ему ещё свою роту покормить. И мы рыскали по полям, выкапывали старую картошку, репу, морковь, подъедались‛ в совхозах. Идем с полевых занятий‛, проходим мимо нашего заместителя командира бригады по строевой части, подполковника Прозорова, высокого и представительного офицера. Раздается команда Песню, запевай!‛. Мы с песней рубим‛ строевой шаг, а сами думаем, как бы морковка из карманов солдатских шаровар не выпала Простояли мы под Москвой до октября сорок третьего года, затем бригада погрузилась в эшелоны и мы отбыли под Полтаву.

Г.К.- Какой была первая саммит с авангардный?

М.Ш.- Фронт уже был на правом берегу Днепра. Южнее Кременчуга, безмятежно, без бомбежки, мы перешли по понтонному мосту на западный берег и пешим маршем дошли до села Масорин Рог. Там заночевали. Утром команда -Подъем!‛. Собрали каски всего взвода, связали их веревкой и бросили во дворе. Двинулись дальше, посредством десять километров побросали уже все противогазы. По дороге поймали двух приблудных‛ битюгов, катались на них, веселились, и нежданно видим, как бегут нам навстречу два полуголых танкиста. Подбежали, а они целиком обожженные, обгоревшие И тут начался артиллерийский обстрел. Сразу раздались крики командиров Окопаться!‛, что мы и сделали с неимоверной скоростью. Вскоре подошли мотострелки, заменили нас в вырытых окопах и роту автоматчиков отвели к штабу бригады. Так для нас начиналась фронтовая бытие.

Г.К. Как использовали роту автоматчиков в боевой обстановке?

-М.Ш.- Я вам уже сказал, нами затыкали все дырки ‛ в обороне, все бреши и прорехи, прикрывали стыки. Пришлось немного раз исполнять и функции заградотряда. Пехота бежит с позиций и тут нам приказывают Остановить! Уудерживать! Отбить!‛, и так дальше, в таком же духе. Все выходы на передовую были для нас внезапными, ситуация в осенних боях менялась непрерывно. Сразу занимаем оборону, роем окопчик на двоих, шириной два метра и глубиной метр семьдесят, и держим оборону. В холоде, без еды, по немного суток под непрерывным немецким огнем. По нужде пойти и то было проблемой. Потери были такие, что вскоре из всей пехоты в бригаде осталась только рота автоматчиков и взвод разведки. Кидают нас на подмога первому батальону капитана Ильченко, а там из семисот бойцов и офицеров в строю осталось одиннадцать (!) За немного дней войны стали изменяться наши характеры и привычки. Выбили немцев из какого-то села, но они закрепились на ближних буграх и оттуда по нам стали ударять минометы. Лежим на свежем снегу. Получаем распоряжение Выбить немцев!‛. Только пошли вперед, а навстречу сильнейший шквальный жар. Залегли. Надо опять подняться, произвести рывок, но Страшно В бою никто не кричал ни в жизнь никаких газетных лозунгов‛, как будто За Родину! За Сталина!‛. Кто такое рассказывает, нетрудно бессовестно врет. В бою солдаты и офицеры матом разговаривают‛. И я, как начальник отделения, встал под огнем во весь увеличение, и заложил‛ эдакий витиеватый матерный вираж, что все сию минуту встали и побежали вперед, к домам, за которыми разрешено было мало укрыться от вездесущей смерти. А ибо до этого дня я в жизни ни разу бранного слова не сказал. Когда о моем мастерском владении матерной речью‛ рассказали нашему повару, то Иванов безотложно наградил‛ меня полным котелком каши шрапнели‛. Иногда нас придавали в поддержка разведчикам бригады. Для усиления, и для выполнения черной работы‛. Отправляют мое отделение в разведроту, на подмога разведчикам, и всем нам дают сухой паек: хлеб и консервированную колбасятину, банку на двоих. Приходим из холодных окопов в хату, где разведгруппа готовится к поиску. А в хате горячо натоплено, разведчики сидят за столом и едят свежее мясцо. Мы легли вповалку на пол, но разведка с нами таким деликатесом на фронте, как свежее мясцо, и не думала поделиться. Один из разведчиков, Захар Фридман, сегодня, также переехал сюда на ПМЖ. Я ему зачастую тот самый момент напоминаю, мол, жлобы и куркули, вы, разведчики, ели особо, более того свою группу прикрытия из роты автоматчиков к столу не позвали Он отнекивается, мол, не было такого случая. Вместе смеемся. Помню, ползем в разведку, немцы нас обнаружили и обстреляли, пришлось отползать обратно. И тут нас стал поливать огнем уже свой пулемет. Офицер разведчик встал в совершенный подъем, кричит Алле?! Охренели что ли?!‛. И в этом месте по нам начал палить весь свой передний край. Подымается с земли иной разведчик и орет в сторону наших окопов трехэтажным матом. Сразу жар прекратился, все замолкли. Подползаем к вредному‛ пулемету, а там, в расчете одни узбеки, по русски ни бум-бум‛. Или, получаем инструкция тронуться в свойский бригадный 83-й Танковый Полк. Сажают на танки. Мы привязывали себя кабелем к башне, чтобы не свалиться. И начиналась езда в неизвестность. Рейд. Никто никого не ждал. Если кто-то на короткой остановке отлучался, то танки шли вперед, не подбирая отставших, и не ожидая запропастившихся. Но в основном продвигались по Украине пёхом или проползали ее по -пластунски. Усталость страшная. Заснешь на ходу, сделаешь пару шагов сторону, и ты уже в кювете. Вставляли в веки деревянные одноразовые зажигалки, но это чуть-чуть помогало. В те дни мы совершенно поняли, что войн

а это вши, голод, грязища и безграничный нелегкий связанный с опасностью работа. Вся прежняя романтика напрочь выветрилась из наших голов. Дошли до станции Батызман. Здесь были весьма тяжелые бои, немцы настойчиво контратаковали, и мы воевали на пределе своих сил. Это у нас называлось одной фразой Стало невесело‛. Остатки наших мотострелковых батальонов отступили, и нашу роту послали закрыть передовую. Смотрим, по дороге идут наши Т-34, мы обрадовались, а нам танкисты говорят Мы с вами не пойдем, там за хатами германский тигр‛ стоит!‛. Заняли позиции, окопы не рыли, грелись у костров. Вокруг никого из наших. Офицеров с нами нет. Послали помкомвзвода Колю Тарабрина в штаб бригады, заполучить дальнейшие указания и прояснить обстановку. Он не вернулся. По всей линии фронта вся пехота отошла. Мы подумали, прикинули, какой грустный расклад нас ожидает на рассвете, и также снялись с позиций. Мы отошли вспять на десять километров! и только тогда нашли свою бригаду. Приходим к штабу, а там активный Тарабрин! Показывает нам какую-то царапину на себе и кричит Меня ранило в перст!‛ Можно покумекать, что нам от этого сообщения стало легче. Полста мужчина ждало его возвращения, а его в перст‛ зацепило

Г.К.- Как вели себя в сорок третьем году взятые в плен немцы?

-М.Ш. Спеси у них уже не было. Они также устали воевать Как-то взяли немного немцев в плен, все из Эльзаса, и я повел их в штаб бригады. А там находится с визитом‛ заместитель командующего корпусом генерал майор Белогорский. Вальяжный и тыловой Он как немцев увидел, то безотложно достал свой револьвер, направил на пленных и пытался их застрелить. Но ничего не вышло, наган два раза дал осечку. Генерал Белогорский психовал, а после этого, оскорбленный в своих лучших чувствах‛, сказал Черт с ними! Пусть живут!‛ Другой раз веду троих пленных в тыл, и тут обозники, и другие разные тыловые крысы‛ начали порываться этих пленных пристрелить. Не дал. Идем дальше, проходим мимо танкистов. Мне какой-то лейтенант говорит Солдат, дай я их своим танков раздавлю!‛. Как же, нашел развлечение. Сказал ему Ты вначале сам немцев в плен возьми, а опосля хоть единый день по их костям на своем танке раскатывай!‛. Вечер, похолодало. Зашли в хату. Хозяйка чем-то покормила. Говорю немцам Ложитесь тут почивать‛. Сам вытащил затвор из автомата, чтобы немцы автоматом не воспользовались, и также заснул. Утром проснулся, я активный и пленные на месте. А если бы они захотели, то меня бы ночью голыми руками удавили. Довел их до сборного пункта, немцы кинулись меня благодарить, стали жать руку, а мне неловко, куда ни кинь наши солдаты, чудно на меня смотрят

Г.К. Как проходил рейд на Малую Виску? Это событие наложило неизгладимый отпечаток на всю Вашу дальнейшую судьбу.

-М.Ш. В рейд на град Малая Виска Кировоградской области нас повел полковник Кричман. Невысокого роста, с пятью орденами на груди, полковник Кричман пользовался нашим огромным уважением. Он имел типичную еврейскую обличье, здорово картавил, но я не помню, чтобы кто-то у нас хоть раз съязвил на эту тему, мы знали,что тот самый мужчина всамделишный боевой офицер и нас в беде не оставит. Я помню, как он, пораненый, облаченный в меховую куртку, залез в головной танк, на котором на моторной части расположилось мое отделение, и мы двинулись по немецким тылам. Накануне, мы всей ротой автоматчиков вступили в партию, и настрой у нас был весьма боевой. А из нашей мехбригады, из старших офицеров, в рейд пошли только два майора комбата. Комбриг, замполит и руководитель штаба бригады, вечно осмотрительный полковник Колышев - остались в тылу в штабе Вышли к Виске, и ночью, перед нами, стоявшими на возвышенности, открылась панорама этого города. Горел свет в домах, дымились трубы сахарного и спиртового заводов. Город мы взяли с ходу, немцев выбили. Там находился аэропорт, так танкисты раздавили десятки самолетов, стоявших вдоль взлетной полосы. На станции стоял эшелон, с вагонами подарков для служивый вермахта из Фатерланда‛. У немцев как раз было Рождество. После взятия города, меня и моего товарища по ФПУ Валентина Прядко послали на охрану сахарного завода. Нас тепло встретили местные рабочие, рассказали, что тут творилось во время оккупации. А утром, мимо нас бежит джентльмен и кричит Немцы за забором!‛. И потому как никакой особенно сильной стрельбы около не было! Мы кинулись к штабу, расположенному у водокачки, а там никого! Подошли десять боец из роты управления, посреди них три девушки связистки. Там местоположение одно есть Каменный Яр, и близ него, по льду озера‛, мы пошли на восток. А спереди - немецкая бомбежка, самолеты крутят карусель‛, пикируют единственный за другим. Прошли оврагами три километра. Слева от нас хутор Жуковка, а с правой стороны крутой спуск. И навстречу нам появляется германский танк и стал прямо по нам палить! Мы побежали, танк за нами. На ходу успел скинуть с себя шинель, в которой осталась моя красноармейская книга, и ватную фуфайку, так было легче нестись. Нас спас крутой спуск. Мы бросились вниз и залегли в посадках. Лежим на снегу, а немцы сверху стоят. Кто из нас двинется тотчас стреляют. Я только вверх посмотрел, а там, помимо этого танка, уже дядя тридцать пехоты стоит,немцы руками на нас товарищ другу показывают Им, надо думать, было потешно. Десять беспомощных русских служивый в огневой ловушке. Это означало одно плен Но куда мне в плен?.. И тут мой друг, Валентин Прядко, остановил свой выбор конец плену и застрелился И я решил, встану и побегу, нехай меня лучше на бегу пулеметная очередность срежет. И я рванул До хутора добежал живым. Увидел сарайчик тотчас в него. Забрался вверх, а там оконце, отверстие в горыще‛. В сарае я затаился, и стал ждать развязки

Г.К.- Мне, уместно сказать, Ваш приятель, разведчик Захар Фридман, сказал, что, по его мнению, немцы выбили бригаду из Малых Висок по одной причине. Танкисты, отмечая боевой счастливый момент, перепились на захваченном спиртзаводе, и утром немцы голыми руками‛ отбили городок. И тот факт, что немцы собрали для контрудара больше ста своих танков в этом месте не причем.

-М.Ш.- А я не знаю верно, в чем причина нашей неудачи. Когда сквозь немного месяцев я вернулся в бригаду, то выжившие пацаны рассказали, что танкисты на самом деле напились до потери чувств‛. Танк стоит на бугре, а экипаж нетрезвый спит на снегу. Немец пилот пикирует, и как на полигоне, сбрасывает бомбу прямо в открытый проем танка. Но мне кажется, что основного успеха немцы достигли только благодаря проворно подготовленному внезапному танковому контрудару. Хотя, кто в текущее время что-то сможет точь-в-точь изведать и разобраться?!..

Г.К.- Что произошло с Вами дальше?

-М.Ш. Просидел на этом горыще‛ трое суток. Там стоял мешок семечек и мешок с орехами. Этим и питался. Внизу стояла буренка, пытался ее подоить, но ничего не получилось. Все время думал Кто рядом? Куда топать?‛. Крыша соломенная, так я смог посредством нее углядеть, как немцы загоняют пленных в сарайчик на другом конце села. А на третий день в сарайчик зашел тутошний паренек, лет тринадцати, вручить корм корове. Я осмотрительно его окликнул. Спросил У меня есть славный ножик. Хочешь его на хлеб сменять?‛. Наутро паренек принес мне хлеба и кусок сала, и сказал Мой дедуля хочет тебя видать‛. Дед говорит мне Сынок, оставайся, мы тебя спрячем‛ -Нет, мне к своим выбираться нужно‛. Рядом стоял пустой жилище. Зашел туда, решил переодеться. На мне были добротные трофейные немецкие сапоги, я их с трудом с ног стянул, и нашел вместо солдатской обувки какие-то чуни‛. На полу валялась старая дырявая фуфайка и белый картуз. У меня из всех документов оставалась только карточка кандидата в члены ВКПб. Надел эту фуфайку, и в вату рукава спрятал кандидатскую карточку. Я был кратко пострижен, но все одинаково, нашел в хате тупые ржавые ножницы и ещё состриг со своей головы все что смог. Сорвал занавеску, и замотал ею свою шею с фурункулами. Порылся в брошенных сундуках, нашел пачку старых рецептов и взял их с собой, в надежде, что если немцы остановят, скажу что я тутошний, иду к врачу и покажу им эту сигнатуру. Автомат зарыл в сене на чердаке. Днем пошел по селу, прямо в направлении сарая, куда немцы загоняли людей. Но появилось плохое предчувствие, и я решил запрятаться в ближайшем сарае. Сидел там до вечера, а следом заснул. Утром скрыто вышел из хутора и пошел на звуки канонады. На снегу протоптана тропа. По ней идут местные обитатели, и я к ним позади пристроился. Втоварищ все остановились. Появилась черная легковая агрегатина, остановилась спереди. Из нее вышли два немца с бляхами на груди. Стали ревизовать документы у местных, пропуская их по одному. Дошла очередность до меня. Немец потребовал Аусвайс?!‛. Я достал из кармана пачку рецептов, и показал рукой на забинтованную шею. И тут германец неспешно вытащил из кобуры револьвер и пальнул в меня упор. Прямо в грудь. Я, заливаясь кровью, упал Сознания не терял. Больше выстрелов не последовало. Я лежал на снегу в крови и более того не чувствовал боли, от изумления. Как это так, молчком и хладнокровно достать наган, и угробить человека без оружия?!.. Немцы сели в легковую машину и уехали. А я не мог постигнуть, отчего не умираю? Ведь пуля-дура должна была угодить в сердце. Поднялся, и пошел в лесок около села Палиевка. У меня на груди был спрятан ломоть хлеба, тот, что целиком пропитался моей кровью. И только в этом месте я понял, зачем не убит. Когда германец стрелял, то я стоял к нему едва боком, и пуля-дура прошла мимо сердца. Плюнул на снег, крови не было. Я обрадовался, значит, легкие также не задеты! Зашел в крайнюю хату в Палиевке, чуть держась на своих ногах. А там пораненый в ноги боец лежит на кровати. Он заплакал Уходи дружбан, Христом Богом прошу! Нас, двоих, немедленно найдут!‛. Пошел к другому дому, на ходу придумав легенду‛, мол, эвакуирован немцами из прифронтовой полосы, да вот, попал под бомбежку и был ранен. Попросил Можно я у вас в хате непродолжительно в тепле посижу?‛ Можно. Мы тебе позволим.

Так же читайте биографии известных людей:

Михаил Шищенко Mihail Shishenko

В составе группы молодогвардейцев Михаил Шищенко выводит из строя вражеские коммуникации, распространяет листовки, проводит агитацию среди рабочих,..
читать далее →

Михаил Банк Mihail Bank

Народный артист России М.Г. Банк - известный музыкант, активно концертирует в России и за рубежом. Его творческая деятельность началась в 1951 году..
читать далее →

Михаил Борзыкин Mihail Borzykin

Группа "Телевизор" потерялась во времени и в исторических декорациях. Однако сегодня это практически единственный коллектив поколения 80-х,..
читать далее →

Михаил Вавич Mihail Vavich

Успех был головокружительный. И совсем не верилось, что в течение какого-то времени он мог томиться статистом и выходить на сцену лишь в амплуа..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий