Известные люди

»

Мохаммад Хатами

Два года вспять американские борцы классического стиля отправились "налаживать дипломатические отношения" в Иран - держава, где ненависть к США являлась нормой жизни. Впервые за двадцать лет исламской революции америкосский флаг развевался не для того, чтобы быть сожженным. Тысячи болельщиков скандировали на трибунах "Америка! Америка!" Это поистине революционный переворот в сознании иранцев, оттого что до сих пор США упоминались в Иране только в сочетании со словами "смерть" и "здоровый дьявол".

Прибытие спортивной делегации (сейчас они приезжают ежегодно) напрямую связано с новым курсом президента-реформатора Мохаммада Хатами. Он убежден, что аккурат визиты спортсменов, артистов, журналистов и путешественников способны проломить брешь в "стене непонимания". Цель президента полностью определенна - шаг за шагом, избегая прямого столкновения с консервативно настроенными аятоллами, наладить отношения с США и освободиться от ярлыка "парии" международного сообщества.

ПРОСВЕЩЕННЫЙ ЛИДЕР

Пятый президент Иранка, которого западные журналисты прозвали "Аятолла Горбачев", пришел к власти 23 мая 1997 года. Он собрал в два раза больше голосов, чем его враг - агент консервативных сил. За Хатами голосовала молодая поросль, за него отдали голоса женщины. И не поразительно! Он обещал перестройки и свободу:

Действительно, взгляды нового президента броско отличаются от идеологических установок исламских фундаменталистов. Обосновывая надобность реформ, Хатами осудил поборников "идеи превосходства и исключительности исламской цивилизации" и предложил мусульманам положительно относиться к восприятию идей и материальных достижений западной цивилизации.

- Мы вступаем в 21-й столетний период, оставляя в прошлом столетье, отмеченное неравенством, насилием и конфликтами, - заявил президент-реформатор. - Мы возносим молитвы Всемогущему, чтобы он позволил нам изготовить предстоящий столетний период столетием гуманизма, взаимопонимания и постоянного мира, чтобы все мировое сообщество вкусило благодать самой жизни. Когда я говорю о диалоге между цивилизациями, то имею в виду стремление употребить плодами и достижениями всех цивилизаций - западных и не западных.

Аятолла, читающий по три часа в день Канта и Декарта, беспрепятственно говорящий по-английски и играющий в пинг-понг, возродил надежды Запада на возвращение Иранка в привычное русло важный капиталистической системы. Может быть, аккурат вследствие этого американская печать безотлагательно же начала "лепить" из него образ "просвещенного" лидера, человека, с которым позволительно "обладать дело".

Мохаммад Хатами родился в 1943 году в семье очень авторитетного муллы. Его папа был другом и советником имама Рухоллы Хомейни. Сын пошел по стопам отца, и следом окончания средней школы поступил в Шиитскую Семинарию в городе Кум. Там же начал политическую дело, направленную на свержение иранской монархии.

Продолжив учебу в Тегеранском университете, Хатами стал одним из активнейших борцов супротив шахского режима, сблизился с руководством Исламского движения. В 1978 году его направили в Гамбург - в качестве главы Исламского Центра, координирующего иранскую оппозицию в Европе. Через год он вернулся в революционный Иран.

Широкую популярность в стране Хатами приобрел в 80-х годах, когда в течении десяти лет занимал пост министра культуры Исламской Республики, а ещё главы штаба военной пропаганды во время войны с Ираком. За тот самый отрезок времени он завоевал репутацию осторожного либерала. Именно при нем исламская цензура была ослаблена, дозволялась более того некоторая критика в адрес правительства. Вопреки запрету на публичные выступления женщин он разрешил концерт певицы Паризы (истина, только перед женской аудиторией), позволил реализовать в Иране западную прессу.

В начале 90-х годов ультрарадикалы пошли на него в атаку, обвинив в излишнем либерализме и прозападных симпатиях. Вскоре сторонники духовного лидера Иранка аятоллы Хаменеи отстранили его от руководства центральной газетой "Кейхан", а далее и от поста министра культуры. Хатами на долгое время ушел в тень:

Перед тем, как выставить свою кандидатуру в президенты, он служил директором национальной библиотеки и советником бывшего президента Иранка Али-Акбара Хашеми-Рафсанджани. Кстати произнести, тогда совместно с ним заявки подали 238 "соискателей", посреди которых 9 женщин.

Придя к власти, Хатами направил свои усилия на размораживание международных отношений. И надобно признать, что изменению отношения к Исламской Республике во многом способствовало его личное обаяние. Он стал первым государственным деятелем Иранка, посетившим в марте 1999 года западную страну - Италию. В апреле. того же года отправился во Францию. А затем его заявления о том, что он не собирается предпринимать шаги по исполнению вердикта Сальману Рушди (тот, по мнению аятолл, оскорбил ислам своей книгой "Сатанинские стихи"), англичане выразили подготовленность нормализовать отношения с Тегераном. Сегодня Хатами рассчитывает демонтировать экономическую блокаду своей страны, установленную двадцать лет вспять США.

Нелишне освежить память, что вслед за тем февральской революции 1979 года Иран на практике выпал из важный системы, сменив прозападный вектор движения своего прежнего "либерального" монарха на фанатичное религиозное затворничество под властью имама Хомейни. Крупные внешнеполитические события, в которых участвовала Исламская республика, отчаянно немногочисленны. Демонстративно пафосная конфронтация с США, объявленные "большим дьяволом", захват в 1980 году американского посольства в Тегеране с 42 заложниками, трагическая попытка "янки" вызволить их из неволи, следом отбояривание и на практике совершенный обрыв официальных связей с "миром неверных".

Пытаясь задушить порядок аятолл, Вашингтон установил экономическую блокаду. Вслед за этим шиитский Иран подвергся агрессии со стороны суннитского Ирака. Война длилась 8 лет и унесла больше миллиона человеческих жизней. Кто победитель - споры продолжаются по этот день:

В 1989 году умер имам Хомейни. Последнее "громкое" событие (стычка с идейными конкурентами - талибами на афгано-иранской границе), в которое был вовлечен Иран в начале 1998 года, еле-еле не переросло в немалый вооруженный конфликт.

Но что бы там ни говорили, иранская революция была не политическим переворотом, а подлинной народной (!) революцией. Она более того не повлекла за собой гражданской войны. Не было заметной оппозиции, не было ушедших с автоматами в горы людей (были только уехавшие с чемоданами в США), не было массовых выступлений супротив нового режима. Напротив, многомиллионный население приветствовал Хомейни как своего освободителя и пророка. Революция провозгласила возврат к исламской традиции. Во главе государства стал душевный вождь. В Иране образца 1979 года воплотилась новая, доселе неизвестная западному миру, идеология. Западники назвали ее - "фундаментализм".

И при этом Иран не превратился ни в классическую теократию, ни в военную диктатуру. В исламском Иране секулярная парламентская политическая элита стала демократичнее, чем была при шахе Мохаммаде Реза Пехлеви. Президенты избирались на всеобщих выборах. Причем, не 99,99-ю процента голосов, как, в частности, в Сирии или Египте, а при совершенно правдоподобных соотношениях.

Хотя женщинам по-прежнему предписывается сурово соблюдать исламскую форму одежды, они, тем не менее, обладают всеми политическими правами, учатся в университетах. Еще больше непонятным покажется Иран, когда выясняется, что это - одно из самых "молодых" государств по составу населения, половинка которого - люди, родившиеся позже 1979 года. Что любопытно - избирательным правом обладают граждане, достигшие 16 лет.

С одной стороны жесткая религиозная цензура, средневековые казни и государственное регулирование экономики. С прочий - частное предпринимательство, существование негосударственной прессы, конституционное равноправие граждан. Нелиберальная демократия?

ТЕОКРАТИЯ С "ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ"

За время президентства Мохаммада Хатами Иран очевидно изменился, что принесло жутко заметные результаты. Активно развивается сотрудничество с европейскими государствами, со странами региона, наблюдается установленный прогресс в отношениях с США. Одним словом, Исламская Республика набирает (и довольно быстро) политический вес.

Изменился и сам аятолла Хатами. Он вечно требует скромно звать его - "господин президент". Без утомительного длинного списка почетных титулов, которые присвоили себе его предшественники. Он ездит в обычной машине и пытается завоевать популярность в народе. По сравнению с остальными иранскими верх предержащими, он - открытый вождь, тот, что стремится уменьшить вмешательство "революционных гвардейцев" в личную существование граждан.

Сегодня, как и во время перестройки в СССР, мир с интересом держит под наблюдением за переменами, происходящими в Иране. Эксперты разных стран участливо следят (как когда-то за усилиями Михаила Горбачева положить финал "холодной войне") за попытками президента-реформатора раскрыть страну миру, инициировать диалог цивилизаций и развалить "стену недоверия". Аналогия Иранка с СССР, а Хатами с Горбачевым проведена не невзначай. Иранского лидера уже давнехонько называют "Аятолла Горбачев". И ему, судя по всему, суждено преобразовать свою страну и обратить ее в нормальное держава, управляемое светскими, а не религиозными законами.

Он истинно во многом напоминает первого президента СССР. И тем, что является настолько же неотъемлемой частью иранского клерикального истеблишмента, сколь Горбачев был представителем советской элиты. И тем, что к нему проявляют доверие те, кто хотел бы "выпустить пар из котла", не меняя при этом движения. И тем, что он ещё превосходно ориентируется в лабиринтах теократической бюрократии, как Горбачев ориентировался в коридорах власти советской партократии. И тем, в конце концов, что вынужден противостоять давлению "старорежимников", категорически отказывающихся от любых реформ - более того самых незначительных. Другими словами разрешается изречь, что Михаил Горбачев пошел по пути "дворцового переворота" сквозь Политбюро, а Мохаммад Хатами предпочитает ступать посредством смену в избираемом меджлисе (парламенте).

И все-таки сходство - потрясающее! Такое ощущение, что президент Хатами проштудировал весь навык бывшего советского лидера и решил применить его в Иране. "Перестройку" он начал, как и Горбачев, с того, что немного либерализировал средства массовой информации и позволил людям искусства перевести дух немного свободнее.

Впрочем, тогда многим казалось, что принципиально это ничего не изменит. Но уже сквозь год иранские СМИ превратились в еле-еле ли не самые свободные (!) в мусульманском мире. На прилавках книжных магазинов появились новые книги. На начальный воззрение, совсем безобидные, никак не связанные с политикой или идеологией. Повествующие о любви, дружбе, терпимости, страданиях, житейских радостях и неурядицах.

Для человека, привыкшего существовать в условиях демократии, в этом нет ничего особенного. Но в Иране, где все пропитано идеологией, подобное идеально необычно. Ведь оказывается, что помимо норм шариата в этом мире существуют обычные человеческие отношения. И они не подчиняются законам, установленными муллами.

Появились и фильмы, которые прежде запрещались, как "антиисламские". Но эти фильмы притягивают толпы людей. Некоторые кажутся невинными. Но вызывают таковой шквал ненависти со стороны консервативно-клерикальных кругов, что создается ощущение, чисто схватка идет (ни больше, ни меньше) за избавление страны. Вспомним, что нечто подобное происходило в бывшем СССР - непритязательные произведения о советской реальности вызывали яростные дискуссии, сопровождавшиеся капельку ли не призывами к гражданской войне.

Кстати, о кино. С одной стороны, разрешается подметить этакий факт как отмена требования представлять сценарии будущих фильмов для одобрения. А с иной, не разрешено не прозвать запрет, наложенный меджлисом, на печатание в газетах фотографий женщин с непокрытыми головами.

Клерикалы при каждом удобном случае твердят о том, что со времени либерализации СМИ женщины все чаще нарушают установленный поведенческий кодекс, появляясь на улице с косметикой на лице. А девушки "проверяют на прочность" полицию нравов, выпуская из-под платка завитки волос. Больше того! Раньше женщинам запрещалось посещать стадионы, оттого что считалось недопустимым, чтобы они могли видать полуобнаженные мужские тела. Сегодня они наравне со своими мужьями могут лицезреть состязания борцов или тяжелоатлетов.

Приверженцы жесткой линии в Тегеране опасаются, что растущая открытость иранского общества сделает его уязвимым для проникновения разлагающей культуры Запада. Именно этого в близкое время так боялись советские партаппаратчики.

Справедливости для нужно признать, что ныне Иран живет по двойным стандартам. В северном Тегеране, где проживает зажиточная доля населения, приняты вечеринки в западном стиле. С поп-музыкой, демонстрацией видеофильмов, записями известных европейских певцов и танцами. Все это, безусловно, нелегально. Полиции нравов ладно известно, что происходит за закрытыми дверями вилл местной элиты, но она ничего не предпринимает. Хотя, вне сомнения, три-четыре года вспять такое осквернение исламской традиции завершилось бы публичными избиением камнями или казнями.

В то же время многие из тех, кто поддержал кандидатуру Хатами и привел его в президентское кресло, нынче выражают разочарование. По их мнению, свежий вождь действует излишне нерешительно и непоследовательно. Особенно недовольна молодая поросль, которая считает, что президент-реформатор "делает чрезмерно мало".

Но есть и другая точка зрения. Ближайшее окружение Хатами подчеркивает, что президент превосходно понимает сложившиеся реалии. А кроме того то, что проведение реформ - это не краткосрочный план.

То же самое происходило и с Горбачевым. Консерваторы обвиняли его в развале страны и пораженческой политике. А нетерпеливые сторонники безотлагательных реформ - в чрезмерной уступчивости и бесхребетности.

Трудно изречь, какие цели ставил перед собой Горбачев. Стремился ли он к развалу СССР или же хотел его реанимировать и "очеловечить". Скорее всего, второе. По-видимому, и Хатами, являясь плотью от плоти иранской теократии, не желает ей гибели. Но его действия могут реально подорвать верх клерикалов.

Стоит упомянуть и ещё об одном обстоятельстве. Хатами приходится сталкиваться с большими трудностями в преодолении международной изоляции. "Горби", будучи символом свободы в глазах западных обывателей, имел самую активную поддержку со стороны Запада.

С самого начала своего правления "иранский Горбачев" пошел на шаг, тот, что вызвал шок в иранском истеблишменте - назначил женщину на пост вице-президента страны. Массуме Эбтекар было поручено заниматься вопросами окружающей среды. Пост сам по себе незначительный. Но в качестве вице-президента она может влиять на все решения, принимаемые правительством, и подсоблять Хатами противостоять оппозиции.

- В других странах женщины являются второсортными членами общества, - заметил глава государства. - В Иране женщины за последние годы существенно опередили мужчин во многих академических областях.

Эбтекар не скрывала, что ее направление - "символ перемен в иранском обществе". Она убеждена, что отныне мусульманские женщины стали частью "новой, образованной, профессиональной элиты Ирана".

Растущая терпимость нового режима и его подготовленность к переменам способствовали возрождению сил, некогда опасавшихся чем-либо приметить родное наличие. Речь идет об аятолле Хусейне Али Монтазери, одном из сподвижников имама Хомейни, считавшемся его преемником. Несколько лет вспять он отошел от жесткой линии своего учителя и начал звать к большей гибкости и терпимости. Более того, он поставил под колебание законность политики первых руководителей исламской республики, заявив, что они "неправильно истолковывают взгляды учителя".

Естественно, что Монтазери ждала опала. На протяжении многих лет он по сути дела находился под домашним арестом.

Другой иранский "диссидент", бывший министр иностранных дел Ибрагим Язди, осмелился кинуть вызов самому духовному лидеру Иранка - аятолле Али Хаменеи. За родное своеволие он был брошен в тюрьму, но вслед за тем вмешательства главы государства освобожден. По словам Язди, Хатами сделал все, чтобы достичь его освобождения. "Для него мой арест был пощечиной со стороны экстремистов, - подчеркнул Язди. - Он не мог с этим мириться".

Сторонники жесткой линии, между тем, делают все, чтобы "потопить" благие начинания президента Хатами. Как как правило в таких случаях, штурмовая вылазка концентрируется не столь супротив самого главы государства, сколь супротив его ближайших помощников. Одним словом, глава государства все ещё находится под строгим идеологическим контролем лидеров исламской революции, которые держат в своих руках реальные бразды правления внутренней и внешней политикой Иранка.

Тем не менее, либерализация внутри страны продолжается и неизбежно накладывает отпечаток на внешнюю политику. После того, как с поста главы МИДа ушел Али Акбар Велаяти и министром иностранных дел стал Кемаль Харази, получивший образование в США, Иран начал проводить больше умеренный вектор движения. Сегодня политика примирения носит все больше ослепительно выказанный нрав.

Нельзя не заприметить, что Тегеран при президенте Хатами взял вектор движения на сближение с арабскими государствами Персидского залива, напуганными стремлением Иранка "экспортировать исламскую революцию". На втором этапе новоиспеченный иранский вождь начал достигать благосклонности руководителей Саудовской Аравии. По мнению экспертов, это не только позволит возродить добрые отношения с одной из ведущих стран арабского мира, но и откроет дорогу в Белый жилье.

Судя по последним сообщениям, в Тегеране пришли к выводу, что на формирование отношений с Вашингтоном может оказать отрицательное воздействие крайне немаловажный момент - подмога Ираном террористических группировок. Поэтому президент Хатами должен обосновать Белому дому, что его держава не стремится подорвать американскую политику. Иными словами, не финансировать экстремистские организации, не дестабилизировать ближневосточный спокойный ход и кончить погоню за ядерным оружием. Иначе никакое заступничество (от кого бы оно ни исходило - более того от самого близкого США союзника) не повлияет на крепкий вектор движения американской администрации.

Впрочем, в последнее время сотрудники госдепартамента США указывают на заметное смягчение позиции Иранка в вопросах, вероятность пересмотра которых некогда более того не рассматривалась. Например, арабо-израильский конфликт. Впервые за долгие десятилетия появились признаки того, что в Тегеране уже не стремятся всякий ценой сдернуть спокойный ход. После того, как президент Хатами заявил, что его держава готова примириться с существованием соглашения между Израилем и Организацией освобождения Палестины, надежда на постепенное умиротворение Иранка приобрела реальные очертания. Правда, глава государства подчеркнул, что "не верит в счастливый момент мирного процесса".

Наиболее тяжело Ирану будет отступиться от наращивания своих "ядерных мускулов". Превращение в ядерную державу стало навязчивой идеей иранского правительства. Можно произнести больше: позже того, как президент Хатами взял вектор движения на проведение реформ, призывы радикалов снабдить защиту исламской революции с помощью ядерной бомбы стали ещё настойчивее.

Но вряд ли окажется возможным совместить воинственные заявления с реформами и нормализацией отношений с США. Или клерикалам (сторонникам экспансии "исламской революции") удастся навязать президенту Хатами свою волю, или он, как Горбачев, своими преобразованиями столкнет с горы "состав", застопорить тот, что уже не сможет никто.

ДВЕ СТОРОНЫ ИСЛАМА

Иран - исламское держава. Поэтому религиозная вера и ее законы играют в жизни иранцев первостепенное важность. Особенностью иранской системы власти является то, что душевный вождь страны по конституции обладает только широкими полномочиями. А это в свою очередность затрудняет проведение реформ.

Интересно подметить, что в различие от другого известного турецкого реформатора Кемаля Ататюрка, в родное время заменившего религиозные законы на светские, президент Хатами пытается нарыть иное, больше прогрессивное толкование ислама. Он стремится вскрыть его истинную сущность и развить диалог цивилизаций и религий. По его мнению, наилучший тракт защиты ислама и исламских ценностей содержится в том, чтобы обосновать, что ислам полностью способен снабдить почтение к правам людей, независимого от того, идет ли речь о праве одного человека или о правах общества. "Существование различных мнений является необходимым для развития общества, - считает президент-реформатор. - Но разные мнения должны выражаться открыто и не должны хорониться под завесой таких понятий, как религиозная вера и свобода".

Действительно, этими категориями разрешается условно обозначить устремления расколовшегося иранского общества. С одной стороны - молодое поколение, требующее свободу, а с прочий - исламисты, отстаивающие религию и ее законы. Но, по мнению большинства экспертов, исламские фундаменталисты в прошлом всего стремятся сберечь тотальный надзор над обществом путем догматического подхода к религиозным канонам.

Благодаря Хатами Иран становится все больше открытой страной. И, похоже, большинство иранцев только приветствует тот самый ход. Возможно, приближается время, когда им уже не потребоваться противостоять всему миру, чтобы ощутить себя сильными и независимыми. Многое зависит от того, сумеет ли "иранский Горбачев" достигнуть мирной эволюции теократического режима. В противном случае, начав движение к новой жизни, Иран снова будет ввергнут в пучину беззакония и насилия.

Хочется питать доверие, что потом тяжко идущих реформ Иран, бросивший вызов логике развития современного мира, не превратится в "прирученную" и немного "одемокраченную" диктатуру по китайскому образцу. Что молодое поколение исламской республики не "выберет пепси", а фотогеничный президент-реформатор не станет иранским вариантом "Горби", как надеются американцы. С прочий стороны (хочешь - не хочешь, а признать надо), исламская революция создала в Иране свежий репрессивный порядок. И Хатами шибко рискует, пытаясь ослабить его давление.

# # #

Недавно иранский президент изложил близкое жизненное кредо. Судьба общественного положения религии, убежден он, неизменно будет зависеть от способности воплотить ее в форме, не ограничивающей свободу. История учит, что религиозная вера, обращенная к свободе, может противостоять саморазрушению. Свобода мысли, более того будучи подавленной извне, продолжает быть в душах и сердцах людей. Поэтому лучшая организация правления та, которая позволяет мысли быть выраженной без каких-либо ограничений.

Так же читайте биографии известных людей:

Мохаммед Али Muhammad Ali

Мохаммед Али - легендарный американский боксёр-профессионал, выступавший в тяжёлой весовой категории. Родился 17 января 1942 года. Настоящее имя..
читать далее →

Мохаммед Аль-Хавсави Mohammed Al-Havsavi

Саудовский футболист, полузащитник сборной Саудовской Аравии и клуба Аль-Иттихад из Джидды. Участник чемпионата мира 2002 года и чемпионата мира..
читать далее →

Мохаммед VI Mohammed VI

Мухаммед VI - СЫН Хасана II.
читать далее →

Мохаммед Наджибулла Mohammad Najibullah

Родился в 1947 в Гардезе, в пуштунской семье. Сын генерала афганской армии.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий