Известные люди

»

Нахман Душанский

-Родился в 1919 году в литовском городе Шауляй. Мой дедуля Яков Душанский Коган, николаевский служивый из кантонистов, участник Крымской войны и обороны Севастополя, получил соответственно указу российского императора право существовать за пределами черты оседлости и право на земельный участок. Но Яков Душманский не захотел существовать в новых местах, вернулся домой, поселился в Вильнюсе, вырастил тринадцать сыновей, большинству из которых он смог вручить образование. Один из его сыновей, мой папа Ноах Душанский, будучи солдатом на фронтах. Первой Мировой Войны, был отравлен в бою газами, попал в германский плен, и вернулся домой по сути дела слепым человеком. После отселения еврейского населения из Вильнюса, из прифронтовой полосы в 1915 году, наша семейство оказалось в Шауляе, где папа работал грузчиком носильщиком на вокзале, на тачке развозил грузы и посылки с железнодорожной станции по адресам, и мы, дети, помогали нехорошо видящему отцу прочитать адрес получателя и зачастую сопровождали его, когда папа перевозил грузы. Моя мамаша, Фрейдл, была из сильно бедной семьи, и вкупе с отцом растила нас, пятерых детей. В пять лет меня отдали обучаться в личный хедер, а вслед за тем, я учился в школе организованной на монеты местного филантропа Френкеля, владельца шауляйского кожевенного завода. Закончил шесть классов, и в 13 лет пошел трудиться. Жили мы в пролетарском районе, населенном евреями, поляками и русскими староверами, поселившимися в Литве ещё с петровских времен. Рабочее окружение оказывало огромное воздействие на мое мировоззрение. В 14 лет я познакомился подпольщиком Гринфельдом, (в дальнейшем убитом на фронте).

Он привлек меня к подпольной коммунистической работе, и я вступил в подпольный комсомол Литвы, желая принять участие в борьбе за лучшую долю для бедного трудового люда. В здании Еврейского Шауляйского Центрального Банка, под сейфом, в узкой нише, посредством которую мог проползти только щуплый подросток, был устроен тайник, в котором хранилась подпольная литература. Эта литература распространялась сквозь надежных людей в окрестных городках и местечках, и я был ответственным за ее хранение и распространение.

Тайная полиция литовского буржуазного правительства вела активную борьбу с коммунистическим подпольем?

- Безусловно. Тем больше что антиправительственное подполье не было по своей структуре однородным. В нелегальной коммунистической партии Литвы руководимой Снечкусом и Ангаретисом (расстрелянном в 1937 году в СССР по указанию Сталина) преобладали литовцы. А евреи, в основном, состояли в рабочей организации Бунд, хотя, мне кажется, что не было каких- либо существенных разногласий в тактике ведения подпольной борьбы и в конечных целях, которые ставили перед собой эти две партийные организации.

У нас в Шауляе тайной полицией стоял во главе бывший высочайший жандармский офицер Верховерцев, принявший затем бегства из России фамилию Аукштакалнис. Этот дядя обладал большим опытом борьбы с инакомыслящими элементами, и в 1935 году он внедрил своего агента в нашу местную организацию. Меня и ещё двух комсомольцев схватили, избивали резиновыми дубинками, но я не выдал месторасположение тайника с коммунистической литературой, и вскоре, так как полиция так и не нашла никаких весомых улик, нас выпустили из тюрьмы. Но в 1936 году, позже инспирированного немецкими специальными службами восстания крестьян в Сувалках супротив буржуазного литовского правительства президента Сметоны, местные власти решили принять крутые меры к подпольщикам всех мастей и направлений.

Из пяти руководителей восстания в Сувалках четверо были приговорены к расстрелу.

Наша комсомольская организация отпечатала листовки Воззвание к народу Литвы, в котором мы осуждали тот самый свирепый вердикт, но уже сквозь немного дней, полиция арестовала всех активных участников комсомольского подполья в Шауляе. Схватили девять мужчина пятерых литовцев и четверо евреев. Семерых разом отдали под трибунал, а меня и моего товарища Левинаса отправили в колонию для несовершеннолетних уголовников в Калнабержай, где мы должны были сиживать до наступления возраста 17 лет, и только позже этого, по закону, нас могли возвратить под суд Окружного военного суда. И когда мы перешли тот самый возрастной предел, нас привезли на суд в Шауляй. Здесь мы узнали, что наши товарищи уже осуждены, и начальник шауляйских подпольщиков Нехама Шпайте приговорена к 15 годам заключения, а другие старшие товарищи получили срока от 10 до 14 лет тюрьмы. Нас судил трибунал, в котором председательствовал полковник Леонас. Учитывая свойский возраст, малолетки, приговорили каждого только к шести годам тюремного заключения. Сначала мы сидели в Шауляйской тюрьме, а опосля нас перевели в новую политическую тюрьму в Расеняй.

-Били на допросах руками, били и нагайками. Но нас сознательно не калечили.

Хотя в тот год был единственный эпизод, как следователь литовской тайной полиции забил до смерти на допросе беременную женщину. Времена ещё были довольно либеральными, если так разрешается выразиться. К стенке всех подпольщиков не ставили.

Кстати, о либеральных временах. Это вымысел, что в тридцатые годы в Литве открыто, продавались советские газеты Правда и Известия на русском языке?

-У литовского буржуазного правительства был контракт о дружбе с СССР, и оттого, некоторые советские газеты продавались в определенных местах, какое-то число экземпляров распространялось в Литве, нам более того немного раз товарищи в тюрьму передавали русские газеты. Кстати, литовское руководство неоднократно проводило с Советской Россией обмен политзаключенными. Так был обменян на одного ксендза, литовца контрреволюционера, единственный из руководителей литовской компартии Снечкус, но он после этого все одинаково нелегально вернулся в Литву для продолжения подпольной коммунистической работы. Литва в какой-то степени больше тяготела к Советской России, находясь между молотом и наковальней с запада немцы, захватившие Мемельский край (Клайпеда), да ещё поляки, аннексировавшие Вильнюсский край. Приходилось избирать с кем дружить.

Например, в 1939, ещё за год до ввода Красной Армии в Литву, в соответствии первому договору о ненападении подписанному странами Прибалтики и СССР, для размещения частей Красной Армии предоставлялись три военных базы на территории Литвы: авиационная база в Шауляе, военная база в Алитусе, на которой разместились кавалеристы, и ещё одна в районе Побраде, это уже ближе к Вильнюсу. Так что, сами, делайте выводы.

Что, представляла собой, политическая кутузка в Расеняй?

-Новая каталажка, выстроенная по итальянскому проекту, так заявить Привет от Муссолини. Трехэтажное каменное сооружение, внутри колодец с лестницей по центру, от которого отходили лестничные пролеты на этажи. За зданием тюрьмы ещё изгородь, караульные вышки и различные пристройки. Первый этаж предоставлялся для размещения администрации и охраны, а кроме того для заключенных, занятых в обслуге. Второй этаж по 10 одиночек на каждой стороне, предназначенных для контингента средней степени опасности. Третий этаж - для особенно опасных политзаключенных. Карцер находился в подвале здания, как заведено. Вэтого в тюрьме было 60 одиночных камер, и я оказался в первом этапе, прибывшем в новую тюрьму в Расеняй. Но вечно шло очередное пополнение, и резво в каждой одиночке поставили второй ярус нар и поместили по 4 человека в камеру. Так и получилось 60 камер 240 заключенных.

Тюрьма для политзаключенных в Расеняе считалась самой жестокой?

-Нет, это было сравнительно спокойное место. Самых опасных бунтарей коммунистов направляли сиживать в Каунас в крепость Девятый Форт, там условия были каторжные, и политические сидельцы сидели в камерах сообща с уголовниками- рецидивистами. Да и целенаправленная, преднамеренная жестокость надзирателей была там обыденным явлением. Из нашей тюрьмы переводили в Каунас в качестве наказания, с целью сломить дух коммунистического сопротивления. Существовала ещё особо женская кутузка для коммунисток в Зарасае, тот самый городок находится ближе к латвийской границе.

Как кормили заключенных?

-Голода не было. Утром давали 500 гр черного хлеба, кусок сала и молоко. В обед: супец из капусты с картошкой, изредка с куском сала. Вечером мы заново получали пайку хлеба, картошку и кислое молоко. В тюрьме разрешалось обретать посылки от родных. И нам, сквозь подставные адреса присылали посылки из МОПР (Международное среда помощи революционерам). Из этих продуктов, мы делали запасы, которые хранили в тайниках для товарищей, сидящих в карцере и так дальше.

Политзаключенные имели свой комитет самоуправления?

-Официально нет, но конечно у нас был свой подпольный комитет. И тюремное руководство замечательно знало, что имеет занятие с монолитно сплоченной группой коммунистов и комсомольцев, и попусту старалось не обострять ситуацию. Нами негласно возглавляли опытные коммунисты, что любопытно все бывшие офицеры Литовской Армии литовцы Мацкявичус и Годляускас, и еврей Любецкис, инженер по профессии. Их камеры находились на третьем этаже. Поскольку я был самым молодым и шустрым и имел что ни на есть малый срок заключения в тюрьме, знал немного языков, то меня комитет назначил переговорщиком с администрацией тюрьмы. На деле это выглядело так вызывает босс тюрьмы и заявляет Если вы будете греметь и праздновать в камерах 1-ое Мая (или, скажем, 7-ое Ноября) то всех лишим посылок и прогулок на два три, или на шесть месяцев. Он знал, что я найду вероятность сообщить старшим товарищам об очередном ультиматуме. Но не было такого, чтобы меня схватили надзиратели и били смертным боем, мол, выдавай, кто у вас тут первостепенной важности?!

Как осуществлялось связь между заключенными в тюрьме? Имелась ли связь с волей?

-Почему вас так интересуют детали тюремной жизни? Вы как будто только историей войны занимаетесь.

Но и, существование политзаключенных это также пласт истории 20-го века. Я думаю, многим любопытно будет познать, как жили отбывающие наказание коммунисты в литовских тюрьмах для политиков. Ведь без малого все грядущее руководство Советской Литвы прошло посредством эту школу жизни. Как сидели отбывающие наказание в советских тюрьмах в конце тридцатых годов многие знают. А что творилось в странах буржуазной демократии в этом аспекте? Хотелось бы сравнить.

-Ну, если вы считаете эту информацию нужной, тогда продолжим. На этажах была общая уборная, потому что в самих камерах никакого санузла не предусматривалось. В уборных были сделаны специальные тайники, в которых прятались записки, и эти, выражаясь на современном тюремном жаргоне малявы, передавались нужному адресату. Мы вечно знали, что происходит на этажах, но не вечно могли предвидеть или познать точное время повального обыска в тюрьме. Обычно привозили тюремщиков из других мест, и сообща с нашими надзирателями, они переворачивали камеры вверх дном, в поисках тайников, холодного оружия, прочих запрещенных предметов и так дальше. Мне навалом раз приходилось проглатывать записки, чтобы их не нашли при обыске. А по поводу связи с волей у нас был свой мужчина посреди надзирателей, по фамилии, кажется, Климас, тот, что нам сочувствовал и сквозь него мы держали канал связи с подпольным комитетом Компартии Литвы.

Каковы были условия содержания в карцере?

-Каменный мешок, тот, что ни в жизнь не отапливался, пол залит водой по щиколотку. Закрывали в карцер на трое суток, на хлеб и воду. Лечь было нереально, и приходилось стоять на ногах три дня, без сна, опираясь на холодную стену. Мне это сомнительное удовольствие пришлось попробовать. Но был младой, здоровый, выдерживал эту экзекуцию сравнительно смирно, по крайней мере карцера не боялся.

Заключенных выводили с территории тюрьмы?

-Были прогулки в тюремном дворе по 30 минут в день, но это в хорошие периоды, когда мы не были с администрацией тюрьмы на ножах. Еще, временами, летом, выводили заключенных на окрестные поля болота для добычи торфа, которым в тюрьме топили печи зимой, и на заготовку картошки, которую мы копали под охраной. Но за пределы тюрьмы выводили только заключенных со сроком не выше 10 лет.

Администрация тюрьмы пыталась внедрить своих провокаторов в среду политзаключенных?

-Встрой ли, таких бы тотчас разоблачили, а потом, в худшем варианте бедный случай. Тюремщики превосходно понимали, что нас не перевоспитать, и ничем нашу веру в правоту партийного дела не поколебать. Провокаторов не было, но были, так называемые, отступники, люди, отошедшие от партии и от революционной борьбы, и желавшие вслед за тем освобождения из тюрьмы новости спокойную бытие мелкого обывателя. Таких, было посреди нас весьма немного, помню только человека по фамилии Соболевичус. Другие зэки к ним относились постепенно, никто их не упрекал в предательстве и не третировал. Стукачи были, немцы националисты из Клайпеды.

Националистов также сажали в тюрьму для политических преступников?

-В 1938 году каталажка получила эдакий подарок. К нам посадили группу клайпедских национал социалистов, немецких агентов, все из германской разведки, пойманных при попытке организации фашистского переворота в районах сопредельных с Мемелем. Помню их фамилии Шмидт, Засс, Энгельс, и ещё немного джентльмен. Их поместили в отдельные немецкие камеры. Они периодически воровали продукты из наших тайников, за это мы их нещадно и с удовольствием били, до крови. Немцы вслед за тем огрызались Вы слышите, какие песни наши пограничники поют? Скоро вас всех вырежем!. А рядом рубежная линия по Неману, и слышно как немцы поют Еврейская кровь течет из под ножа Я ещё до войны прочел на немецком языке книгу Гитлера Майн Кампф, так что, не сомневался в том, что немцы непременно поголовно уничтожат всех евреев.

Был произвол и издевательства со стороны надзирателей?

-Отдельные эксцессы были, но необходимо проронить открыто, что в нашей тюрьме измывательство над заключенными и их правами не было возведено в ранг нормы. Ненависти между нами не было. Они делали свою работу, охраняли противников существующего строя, так что мы были должны дожидаться от них? пряников? Все было сравнительно терпимо. Лучше к политзаключенным относились надзиратели-поляки, чем тюремщикилитовцы. А начальником тюрьмы был бывший ксендз, близкое время сидевший за политику в России, и обменянный, уместно сказать, на коммунистического руководителя Снечкуса. Имел прозвание Горбатый, у него был горб. С нами он вел перманентную борьбу в меру своих прав и возможностей. В 1939 году, вслед за тем договора о ненападении и дружбе между странами Прибалтики и СССР, порядок в тюрьме стал больше мягким, к примеру, к заключенным стали впускать газеты. Прекратили препятствовать свиданиям с родными, которые по закону разрешались раз в месяц. Я более того в тюрьме смог окончить заочно восемь классов средней школы и заполучить соответственный протокол. Сестра присылала мне учебники и задания, а я, отсылал выполненные контрольные работы вспять.

Коммунисты в тюрьме анализировали события, происходящие в предвоенной Европе?

-Конечно. С воли и из литовских газет, мы черпали информацию о тлеющем огне будущего пожара важный войны. Нам было ясно, что махаловка неизбежна, и что независимой буржуазной Литве не устоять в предстоящей схватке между нацистами и коммунистами. Мы только не могли распознать, под чью пяту попадет Литва. О том, что ведутся тайные переговоры между Риббентропом и Молотовым мы узнали ещё в 1938 году от клайпедских немцев, про которых я вам уже рассказывал. Нам было нелегко уверовать, что ВКПб будет брататься с фашистами. Эту информацию передали на волю, Снечкусу, и он, сквозь своего заместителя, Ицхака Мескупаса, имевшего контакты с Георгием Димитровым, передал эти сведения в Коминтерн.

А что случилось дальше с этой информацией мы располагать информацией не могли. И когда в 1939 году вслед за тем пакта Молотова Риббентропа наши сомнения о грядущих трагических событиях всецело развеялись, то мы, не зная карту раздела Восточной Европы, по прежнему, до самой аннексии Литвы, терялись в догадках, кому достанется Литва, осознавая, что если придут немцы то нас всенепременно уничтожат, уже на следующий день. Я помню, как в начале сентября, немедленно потом германского вторжения в Польшу, надзиратели принесли в тюрьму радиоприемник, поставили его на первом этаже и мы слышали в камерах, как беспокойный звук польского диктора сообщает о начале очередного немецкого авианалета на Варшаву Увага! Увага!(Внимание! Внимание!).

Когда наступил миг освобождения из тюрьмы?

-19/6/1940, надзиратели раскрыли двери камер, и нам объявили, что отныне - мы свободны. Дали 24 часа на сборы и прощание с товарищами. Рядом с тюрьмой поставили столы, местные обитатели принесли нам всяческую снедь, и мы стали подмечать родное отбояривание. Никто не преследовал надзирателей, никто не стремился слить счеты с персоналом тюрьмы. Мне было нечего на себя одеть, на мне тюремная роба, а вся одежка, в которой меня арестовали, была уже мала, прошло потому как уже четыре года. От нового правительства Литвы, под руководством Палецкиса, нам привезли новую одежду, и дали транспорт до Каунаса. Здесь нам устроили праздничный прием в МОПРе, и позже, все сидельцы разъехались по своим домам. Я вернулся в Шауляй, к матери и отцу, и немедленно пошел действовать.

Принес первую получку в обиталище и попросил маму взять мне что-нибудь из одежды, сам я в этом не разбирался. Мать гроши не тронула. Принес вторую зарплату, и сызнова, гроши так и остались покоиться на комоде. Спрашиваю маму Почему?. Она отвечает Это видно чужие гроши, где ты их украл? К ним я не прикоснусь!. Она не могла уверовать, что нам, беднякам, при Советской власти стали уплачивать достойную зарплату, да и произошли изменения в эквивалентном отношении рубля к литовскому литу. И только, когда к нам в здание пришли мои товарищи со своими родителями, и убедили маму, что эти монеты открыто заработаны, она взяла их и пошла с ними за покупкой в маркет одежды. Я тогда купил себе первые часы, и кожаное пальтецо. Вскоре было вручение советских паспортов и партийных билетов. Первыми их получали бывшие политзаключенные. В августе 1940 года я получил повестку о призыве в Красную Армию.

Куда Вас призвали?

-Как бывшего подпольщика и молодого коммуниста (в компартию меня приняли в 1938 году в тюрьме, решением подпольного комитета), меня рекомендовали на службу в органы НКВД. Руководитель подпольного комитета в тюрьме, мой старшой друг Мацкявичус как раз был назначен начальником отдела НКВД в Шауляе. Он стал меня уламывать ходить к нему на службу в органы госбезопасности. Секретарь горкома партии Клейнерис также стал меня усиленно агитировать. Я им ответил Служить в НКВД я согласен, но только не в Шауляе. Я тутошний. Так вы все время меня будете осведомляться а кто тот самый?, а тот буржуй?, а тот самый националист? Я не доносчик! Прошу послать меня в пограничные войска. Написал заявление с этой просьбой. Мацкявичус сказал, что уважает мои убеждения и слова. После прохождения мандатных и других обязательных комиссий и нескольких собеседований в военкомате и в органах, я был направлен на службу в приграничную зону, в оперативную количество уездного отдела НКВД в Тельшай, на место помощника оперуполномоченного НКВД. Я участок гимнастерку с курсантскими зелеными петлицами, командирского или другого звания мне ещё не было присвоено, я был нетрудно курсант. Незадолго до войны я стал уже оперуполномоченным. Три погранотряда прикрывали рубеж на Тельшайском направлении, на линии Шилуте Прекуле Мемель, и в задачу нашего отдела входило следующее: схватка с агентурой вероятного противника в приграничной зоне, вербовочная служба, схватка с нарушителями границы и другая контрразведывательная занятие.

При призыве в войска НКВД были какие-то особые специальные проверки на благонадежность?

-Я считался уже проверенным человеком и сомнений в моей верности делу ВКПб ни у кого не возникало. Скажу вам более того больше. На последней комиссии, когда пришлось заполнять анкету из 70 вопросов, я не знал, что отозваться на вопросительный мотив Имеются ли у вас родственники за рубежом?. У отца, как я вам уже сказал, было 12 братьев, и, в частности, единственный из них ещё в начале века уехал в Южную Африку и жил в Йоханесбурге. Кто-то из моей многочисленной родни эмигрировал в Америку ещё до ПМВ. И я открыто написал об этом в анкете. Пришел кадровик, майор ГБ Гусев, тот, что решал, хватать меня в органы госбезопасности или нет. И когда он прочел реакция на вопросительный мотив родственники за границей, то на моих глазах порвал эту анкету, и приказал Пиши все заново, и забудь про своих родных в Африке или где-то ещё! Всегда говори и пиши Родственников за пределами СССР не имею. Понял меня?!.

Насколько большим был состав Тельшайского оперативного уездного отдела НКВД?

-Человек двадцать. Состав был смешанный. Бывшие литовские коммунисты подпольщики, и приехавшие из России опытные оперативные работники, которые помогали нам познавать азы агентурной работы контрразведчика. Это были хорошие порядочные русские люди заместители начальника отдела Морозов, и Галкин, здоровый парнишка высокого роста.

Остальные были литовцы: бывший подпольщик Пятрас Расланас, Казис Репша, Лепа, а кроме того русские литовцы, выходцы из староверов, как, в частности, Амплиус Минкявичус.

В отделе было две машины: грузовики трехтонки. Уезд был поделен на участки по группам, в зоне ответственности нашей двойки Лепа и Душанский, было три волости, и мы без малого все время находились в волостном городке Плунге.

Какими правами обладал сотрудник уездного отдела ГБ?

-Мы имели право беспрепятственно забредать на территорию каждый воинской части, передвигаться в приграничной полосе, но, к примеру, я не мог предписать начальнику погранзаставы Дай мне отделение бойцов или выставь засаду на таком-то месте. Обычно, все наши требования, заявки, мы передавали начальнику штаба погранотряда или погранкомендатуры, или представителю Особого Отдела у пограничников. И они уже давали точные указания "зеленым фуражкам, где и как оказать нам содействие в организации засады, содействие в переходе нашего агента и так дальше.

Как зачастую на Вашем подшефном участке происходили попытки перехода границы на нашу сторону, в Советскую Литву?

-Начиная с зимы сорок первого года подобные попытки, были без малого каждый день. Шли немецкие агенты, подготовленные в Кенигсбергской школе абвера, шли с диверсионными заданиями и подрывной литературой члены нелегальной организации LAF (Литовский Активный Фронт), руководимой литовским генералом, бежавшим в 1940 году в Германию, деятелем Генштаба Литовской Армии генералом Раштикисом. А контрабандистами мы не занимались. Границу переходили внешне обычные литовцы, все в гражданской одежде, и если на прорыве их не задерживали, то они безотложно растворялись посреди местного населения, находили временное пристанище на глухих хуторах и в деревнях, а потом безмятежно добирались до Каунаса, Шауляя, Зарасая, Паневежиса и оседали там. Где их только после этого частично не отлавливали В сорок первом, мы взяли на границе уже немного джентльмен с радиопередатчиками, но, что самое интересное, уже начиная с весны, вооруженное сопротивление агента или группы, стало обыденным явлением. Огневой контакт при захвате был частью рутины, за здорово живешь никто руки вверх, при окрике Стой! Кто идет?! не поднимал. Стрелять приходилось нередко. Только за весну 1941 году нашим отделом было задержано свыше 40 настоящих вооруженных немецких агентов, которых отправляли на следствие в Тельшайскую тюрьму.

Почему так везло?

-В местечке Кретинга жил некто Якис, патрон территориального отдела буржуазной литовской разведки. В 1940 году он бежал на немецкую сторону, но его подруга жизни осталась в Кретинге, и в ее доме был устроен перевалочный пункт для немецких агентов. Его супругу, пони Якене, нам удалось перевербовать, и от нее мы получали ценную информацию, позволявшую безошибочно и грамотно задерживать лазутчиков и диверсантов. Ну, и помимо того, тактика засад на уязвимых участках границы себя оправдывала. И конечно, стоит воротить должное профессиональному чутью моего напарника и старшего товарища Лепы. Старый коммунист подпольщик, работавший при буржуазном правительстве в прокуратуре Литвы, он обладал сильной интуицией, и каким-то шестым или десятым чувством определял точное местоположение перехода границы вооруженной группой агентов. Тельшай, это рубежная линия с Мемельским краем, и немцы, готовясь к вторжению, использовали тот самый маршрут, для внедрения агентуры и проникновения диверсантов, сильно зачастую. Агент косяком пер на нашу сторону, и многие попадались в наши сети. А многие, успешно сквозь нас проскакивали. Это только в книгах и в патриотическом кино Граница постоянно на замке, а в действительности

А сколь серьезной была подготовка простых советских пограничников?

-Это были крайне дерзкие и грамотные пацаны, патриоты, большинство с десятилетним образованием. На заставах служили только русские и евреи, сплошь комсомольцы.

В каждом погранотряде служило - едва-едва больше двух тысяч дядя, но численность комендатур и застав в отрядах было разным, в зависимости от сложности охраняемого участка границы.

За пограничной зоной развертывались обычные войсковые части прикрытия, в некоторых из них мне довелось посетить, и скажу вам открыто, это были слабо вооруженные недоукомплектованные подразделения, так и не успевшие к началу войны заполучить тяжелое вооружение. Поэтому, я не шибко удивился, что всю Литву немцам за одну неделю войны отдали Тельшайский Укрепрайон к началу войны так и не был выстроен, успели изготовить только разметку линии обороны.

Вы знали, что летом будет махаловка?

-Точную дату начала германского наступления мы знали ещё в марте апреле 1941 года. В конце апреля был задержан агент организации LAF, с пачкой листовок на литовском языке, в упаковке, на которой было написано Вутаить только 22/06/1941. И мне довелось первому переводить контент этой листовки, начинавшийся следующими словами Освобождение идет с Запада. Только Гитлер освободит Литву от еврейского большевистского ига!. А дальше шли 12 пунктов воззвания к литовскому народу. Первый пункт меня убил наповал. Он гласил Упраздняется постановление князя Витовта Великого о приглашении евреев на проживание в Литовском княжестве. Был там и таковой пункт, что тот, кто запятнал себя в сотрудничестве с Советами, и хочет снискать помилование литовского народа должен порешить еврея и дать новым литовским властям подтверждение об этом Листовка была подписана в Берлине генералом Раштикисом, первым премьером будущего нового правительства Литвы. Однако, немцы потом захвата Литвы, не простили генералу такого промаха, того, что он раскрыл дату начала вторжения, и так и не пустили на территорию республики Раштикиса. Он так и остался по сути дела под домашним арестом в Германии. Вместоположение Раштикиса с компанией, в Литве в начале войны возникло марионеточное руководство Прополениса, но вскоре и его разогнали, заменив его на литовского гауляйтера генерал майора Кубилюнаса, предателя и палача, местного квислинговца, тот, что и представлял литовцев в высших арийских сферах. Этого Кубилюнаса советская контрразведка достала уже следом войны, в Германии, в английской зоне оккупации, где генерал находился в лагере для перемещенных лиц. Чекист, Саша Славин, каунасский еврей, обладающий английским языком, в форме офицера союзных войск, приехал в тот самый лагерь, нагло забрал Кубилюнаса по фиктивным документам, и вывез его в советскую оккупационную зону, а позже в Москву, где генерала судил армейский трибунал. Но вернемся к апрельской листовке. После того, как мы перевели контент листовок на российский язык, сразу же наши командиры отправились с ними к руководству Лепа (или Расланас, в текущий момент не вспомню точно), - поехал в Вильнюс, а Морозов прямо в Москву. После доклада оба вернулись в отдел, ничего не рассказывая. И когда мы прорывались с боями в конце июня из Литвы в Россию, то многие из нас матерно поминали наше высшее руководство, но вот оттого что, была у них в руках точная дата начала войны,зачем б. проспали!.. И чтобы у вас не возникло сомнения в правдивости моего рассказа, что, мол,Тельшайский уездный отдел ГБ без малого как Рихард Зорге или Ян Черняк, со своими разведывательными донесениями о дате начала войны, хочу отметить, что все детали связанные с перехватом листовок и с датой - раскрыть 22-го июня на упаковке подтверждает в своих мемуарах и сам генерал Раштикис, написавший книгу воспоминаний в Америке в 1951 году. И книжка эта есть не только в библиотеке Конгресса США А сама листовка, вот она, перед вами. Самое занимательное, что когда в 2000 году, намедни вывода израильских войск из Южного Ливана, в южноливанскую зону безопасности забрасывали листовки Хизбаллы, то их контент во многом соответствовал тексту воззвания Раштикиса, мол, -кто убьет еврея будет прощен. И ещё, по вашему вопросу. На всех погранзаставах бойцы и командиры также знали, что махаловка случится аккурат летом сорок первого. Сомневающихся в этом не было. Слишком очевидные события происходили на границе весной и в начале июня. И свой заместитель начальника отдела Морозов, сознавая, что надобно как то спасать свою семью, за неделю до войны, во время массовой депортации из стран Прибалтики, посадил свою жену и детей в одну теплушку с выселяемыми, и повез их на восток, видимо, оформив себя в качестве сопровождающего уполномоченного НКВД. К началу войны Морозов в Литву не вернулся, и следы его затерялись, о его дальнейшей судьбе мы так ничего и не узнали.

Почему, по Вашему мнению, касательство литовского населения к СССР и к советским порядкам, изменилось, от дружественного в 1939 году, до без малого открыто враждебного к лету 1941 года? Ведь основным лозунгом Литвы был Без Вильнюса мы не успокоимся!, и только Советы возвратили Вильнюс литовцам. Это же факт, что в 1940 году командующий Литовской Армией генерал Виткауткас приказал встречать красноармейцев цветами. И потому как многие литовцы с радостью и воодушевлением принимали Красную Армию. Кадры кинохроники тому подтверждение, такие киносъемки воспрещено отрежиссировать заблаговременно.

-Об этом позволительно вещать сильно и крайне долговременно. Но если коротко Советская верх не оправдала надежды литовцев. Если в 1939 году все понимали, что только Советский Союз поможет литовскому народу воротить Вильнюс и Клайпеду, защитит от возможной германской оккупации или польской экспансии, то вскоре, настроения большей части населения стали без малого диаметрально противоположными. Национализация предприятий и советизация власти положили финал доверию среднего класса к новому строю. Многие уже понимали, что независимая демократическая Литва останется только на бумаге, а реальная существование в республике станет точной копией советской российской реальности. И помимо рабочего класса Литвы и части интеллигенции, никто к подобному резкому, а зачастую и трагическому повороту в судьбе нации готов не был. Жирную черную точку в лояльности большинства обычных нейтральных граждан к Советам поставила июньская депортация, проведенная по классовому признаку. Эта депортация ни в жизнь не была местной инициативой и была навязана только Москвой, и как не пыталось местное советское партийное руководство Литвы избежать подобной горькой участи или хотя бы оттянуть срок проведения выселения буржуазных и националистических элементов из республики ничего не получилось. Воля Сталина решала все И многие литовцы разочаровались в Советской власти

А зачем Вы думаете, что партийное руководство Советской Литвы противилось проведению депортации? На июнь 1941 года, демократические институты в Литве ещё существовали и не дышали на ладан. Выселение возможной оппозиции было идеальным решением на очередном этапе борьбы коммунистов за умы и сердца народных масс. Тем больше, все ждали войну с немцами, и избавление от пятой колонны было видимой необходимостью.

-Я не думаю, я это знаю. Снечкус был порядочным человеком и не хотел никаких депортаций и всеми силами пытался их избежать. Поздней осенью сорок первого года, перед чекистами Литвы, сумевшими покинуть на восток следом начала войны и собранными под Москвой, выступил лично нарком Внутренних Дел Литвы старшой майор ГБ (позже генерал) Гудайтис Гузявичус, древний коммунист подпольщик. И он, не боясь ничего, и не пытаясь оправдаться, несложно рассказал, как 1/6/1941 он и Снечкус сознательно отправили в годовой отпуск без малого 500 местных сотрудников отделов НКВД. Всех направили на роздых в Крым, а в Москву доложили, что потому как большинство личного оперативного состава находится в отпуске они просят отменить или хотя бы отсрочить депортацию до других времен. Но прислали из России свыше 1.000 чекистов на проведение выселения, и результаты вам известны. Вы сами сказали, что вся ваша семейство также попала под эти репрессивные меры в Каунасе 14/6/1941

А где Вы находились в эти июньские дни 1941 года?

-Там же, где и многие мои товарищи чекисты, в Крыму, в Ялте. Санаторий Орианда, принадлежавший Наркомату Внутренних Дел. Привезли нас туда на поезде, до Симферополя. Для многих из нас роздых в Крыму казался сладким сном. Что мы видели в жизни, помимо своих старых домов лачуг на рабочих окраинах и камер литовских тюрем? А тут - идеально иной мир, теплое ласковое море, светило, так непохожее на наше, балтийское. Невиданная нами прежде пища. Красивые девушки, с которыми мы знакомились, при этом краснея и стесняясь своего слабого знания русского языка. Но эта идиллия закончилась восемнадцатого июня, когда поступил инструкция всем литовским чекистам собраться - с вещами на выход. На машинах нас отвезли на ж/д вокзал в Симферополь, мы загрузились в вагоны и вечером 21/6/1941 свойский поезд уже прибыл в Минск. Мы, на пару, с моим товарищем Блохом, погуляли по городу, сходили в Еврейский театр на идиш, и в час ночи сели в поезд Минск Рига. И когда к пяти часам утра мы неторопливо подъезжали к Шауляю, то я видел, что во многих крестьянских домах вдоль железной дороги горит свет. Еще подумал, надо полагать, листовки LAF читают, с указаниями к активным действиям. А ещё посредством немного минут стали бомбить шауляйский армейский аэровокзал Жокня, на котором размещались истребители, и когда поезд остановился на станции, у меня уже не было никаких сомнений, в том, что началась война.

Так же читайте биографии известных людей:

Начало века Nachalo veka

Начало Века - это ПОПУЛЯРНАЯ музыка. Не та, что спущена сверху, а та, что действительно способна понравиться народу.
читать далее →

Нгози Оконджо-Ивеала Ngozi Okonjo-Iweala

Она первая женщина в правительстве, которая не носит украшений из драгоценных камней и платье которой не сшито из дорогих тканей. Предпочитает..
читать далее →

Нгуен Лоан Nguen Loan

Южновьетнамский бригадный генерал, начальник полиции Южного Вьетнама.
читать далее →

Небо здесь Nebo zdes

Как утверждает лидер коллектива Игорь Тим Тимошин, название Team Ocean на белой обложке компакт-диска ему просто приснилось.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий