Известные люди

»

Никита Хрущев

РАДА Никитична, ваши родители были революционерами. Сейчас о таких людях разрешается только в книжках прочесть.

Они были сильно идейными. В их время в моде были аскетизм и суровость, и в нашем доме эти качества присутствовали в полной мере. Например, до 1964 года до отставки отца у родителей более того не было своей квартиры казенное жилье, казенная мебель. Обстановка самая обычная. Кресла и диваны закрыты полотняными чехлами, ковровая тропка на полу. В нашей семье не принято было выставлять свои чувства напоказ целоваться, звать товарищ друга нежными именами. Родители мои считали (да и я сама такая же), что в этом есть какая-то фальшь, нечто показное. Мама воспитывала в нас, детях, почтительное и уважительное касательство к родителям, к отцу главе семьи. Она сама из села и к своему отцу и матери всю существование обращалась по-старинному на вы. А в общем, отношения были самые простые и семейные. Никита Сергеевич был весьма хорошим отцом, если не полагать того, что у него на это идеально не было времени.

Жены советских лидеров просто держались в тени своих мужей. Расскажите о вашей маме, Нине Петровне.

По меркам тогдашнего времени мамаша была образованной женщиной, окончила прогимназию, знала российский, украинский, польский, французский языки, попозже выучила и британский. Она родилась на Западной Украине, в дореволюционной Польше, в украинской деревне, до такой степени далекой от цивилизации, что, когда посредством навалом лет мои бабуся и дед, дядя и мои двоюродные брат и сестра попали в Киев матушка их привезла, они в основополагающий раз увидели водопровод. В деревне была начальная учебное заведение, которую матушка благополучно окончила. И преподавательница сказала ее отцу, что девчурка крайне способная, ей нужно обучаться дальше. Отец отвез дочку к своему брату, тот, что работал в городе проводником на железной дороге. И маму устроили в прогимназию там были бесплатные места. Потом началась Первая мировая махаловка, гимназию эвакуировали в Одессу. А мамина родная деревенька после этого революции и Гражданской войны оказалась за рубежом отошла к Польше. Что-то о бабушке и дедушке с маминой стороны я в первый раз узнала в 1939 году (мне было 10 лет), когда Польшу делили между СССР и Германией. В те времена располагать родственников за рубежом было крайне угрожающе. Мамина деревенька отходила немцам, и она поехала туда, чтобы поддержать своим родным, о которых невпроворот лет ничего не знала, отбыть в СССР. Случилось так, что ее еле-еле не арестовали. Когда она разговаривала с людьми (собралась вся деревня), появился боевой патруль, ее приняли за шпионку. Но мать была, конечно, не одна, все разъяснилось. В итоге вся деревенька выехала на Украину.

Мама до времени стала самостоятельной. В 18 лет в Одессе в подполье вступила в партию, была политработником в Красной армии. Потом закончила курсы партийных работников в Москве.

Познакомились родители в Донбассе. Отец работал на шахте, был секретарем райкома. А маму следом окончания курсов послали туда из Москвы преподавать в партийной школе политэкономию.

Я знаю, что у вас была многодетная семейство.

Да, это так. У меня были: старшие сестра и брат, Юлия и Леонид, и младшие Сергей и Лена. Старшие мне были родные по отцу их мать умерла окончательно юной ещё в годы Гражданской войны от тифа. Когда мои родители поженились, у отца было двое детей-подростков. Маме было тяжко. Бабушка, у которой они жили, настраивала их супротив мачехи. Потом родились я и младшие дети. Во время войны, когда мы уезжали из Киева в эвакуацию, матушка взяла с собой племянников разного возраста. Они и после этого войны отчасти воспитывались у нас. Во время войны погиб мой старшой брат, пилот, его жену тут же арестовали. Мои родители взяли на воспитание их маленькую дочку Юлю. Она выросла в нашем доме, называя моего отца своего дедушку папой, а мою маму мамой, считая, что они ее настоящие родители. Так что детей был полон жилище.

Что поведать о себе? Я родилась в Киеве в 1929 году. Радой меня назвала мамаша. Вот что она мне рассказывала: до меня у них с отцом была дочь, которая умерла в младенчестве. И когда родилась я, они шибко обрадовались. Мое имя доставляло мне в детстве полно огорчений: пацаны дразнили. В год моего рождения папа работал на партийной работе, мать преподавала в партийной школе. Никита Сергеевич всю бытие мечтал заполучить образование, быть инженером. Он считал, что это лучшая специальность на земле творческая, созидательная, где должны быть умными и руки, и башка. И он добился, чтобы его отпустили в Москву обучаться. Он был направлен в Промышленную академию и получил две комнаты в общежитии на Маросейке. Вскоре мы с мамой, братом и сестрой приехали к нему. Я была тогда окончательно маленькой. В общежитии, как рассказывала матушка, был долгий коридор, наши две комнаты находились в разных его концах. В одной жили дети, в иной родители.

Закончить академию отцу так и не удалось. С третьего курса его заново взяли на партийную работу он стал первым секретарем одного из московских райкомов и получил четырехкомнатную квартиру в знаменитом сейчас Доме на набережной тогда он был известен как Дом правительства. Туда папа привез своих родителей. Бабушка была человеком с характером и на язык острая. Она дожила до 1944 года. А дедуля умер ещё до войны от туберкулеза болезни шахтеров. Я его шибко любила, он был моей главной нянькой, хотя я и воспитывалась по всем канонам тогдашнего времени ясли и ребяческий садик. Мама сильно непочатый край работала, заведовала парткабинетом на Московском электроламповом заводе. В 8 часов утра уезжала и возвращалась домой в 9 вечера. Она не была домашней женщиной, и хозяйство вели все время сменяющиеся домработницы. Но когда родились младшие брат и сестренка, маме пришлось с работы оставить. Жизнь ее, конечно, весьма изменилась. В 1938 году папа был избран членом Политбюро ЦК ВКП (б) и уехал на Украину первым секретарем украинской партийной организации. Мы приехали в обиталище, где до нас жил Поскребышев популярный партийный участник, тот, что погиб сообща со всей семьей в годы репрессий. На маму свалилось большое хозяйство. Помню, как она всякий день проверяла счета продуктовых заказов, доставляемых со специальной базы. В доме у нас было полно народа обслуга, секьюрити, и мамаша всю дорогу контролировала, чтобы они не заказывали себе лишнего, спиртного в частности. Она занималась с детьми, проверяла мои уроки, поступила на курсы английского языка. С нами она была строгой. Папа более того старался эту мамину строгость чуть-чуть сгладить. Но он не вмешивался активно, считал это неэтичным.

У одного американского исследователя я прочитала, что у Никиты Сергеевича было три жены: Маруся, Фрося и ваша мать. И что ни с одной из них он не расписывался. Это истина?

Первую жену моего отца звали Ефросиньей. Не думаю, что до Фроси он был женат, потому как они встретились нимало юными. Но у Фроси была сестра Маруся (замечательно ее помню) по всей видимости, тот самый исследователь что-то перепутал. Что касается штампа в паспорте, то мои родители в действительности не расписывались. Это обнаружилось в достаточно трагический миг, когда Никиту Сергеевича в 1964 году в одночасье отправили на пенсионную выплату. Выяснилось, что у него нет своего жилья. Он жил в государственном особняке на Ленинских горах. Кстати, возведение этих особняков его собственная мысль. Как в Америке: работаешь живешь в Белом доме, нет выезжаешь. В итоге управление делами ЦК КПСС в одном из своих домов выделило ему квартиру. Надо было прописаться, и тут выяснилось, что брак их формально не оформлен. Мама на всю бытие сберегла свою фамилию Кухарчук. В 20-е годы, когда они поженились, это не имело никакого значения. Молодые люди могли нетрудно огласить всем знакомым, что в настоящее время они супруг и супруга. Родители мои так и не расписались, а проблему с пропиской как-то разрешили.

До и потом

ГДЕ ваша семейство встретила начало войны?

Война нас застала в Киеве. Мне было всего 12 лет, я была окончательно девочкой, но тот самый день поделил мою уже долгую существование на до войны и затем войны.

Мы жили на даче под Киевом в Межигорье. Место историческое, там когда-то был монастырь, куда запорожские казаки уходили, когда уже не могли драться. После революции монастырь взорвали и построили государственные дачи. Там сильно пригоже горы на берегу Днепра, пруд, монастырский садик. Дома были белые и приметно выделялись посреди зелени и цветников. Когда немцы летели бомбить Киев, они использовали дачи как ориентир.

В тот памятный выходной мы собирались праздновать день рождения моей младшей сестрички, ждали отца, но он не приехал, а нам объявили, что началась махаловка. У меня должен был быть наука музыки, и мать взяла меня в городок. Никакого урока, конечно, не было, а мы трое мать, мой преподаватель и я слушали выступление Молотова по радио. Я не осознавала тогда, что это значит махаловка. А мой преподаватель, думаю, понимал это добро он был еврей.

Очень быстро нас эвакуировали. Немцы наступали, городок взяли в клещи. Мама собрала всех родственников, мы погрузились в собственный вагон отца и выехали едва-едва ли не последним поездом. Из Москвы, когда начались фашистские бомбежки, уехали в Куйбышев. Там нас поселили в многоэтажный нынешний обиталище на берегу Волги, где жили обкомовские работники. Дом освободили от жильцов и отдали семьям московского руководства. Конечно, таких лишений, какие выпали на долю многих и многих, мы не пережили. Куйбышев в это время превратился в столицу. Туда эвакуировали и наркоматы, и посольства, и Большой театр. Школа, в которой мы учились, была, разрешается изречь, элитарной. У нас были маленькие классы и замечательные преподаватели, многие ещё из дореволюционных времен. Я ходила туда с удовольствием, позже уроков шла в городскую библиотеку, брала книги и запоем читала.

Жизнь в Куйбышеве была мирной, городок ни разу не бомбили. Но там были тыловые госпитали крайне страшные. Мы, школьники, дежурили в палатах раненых писали письма под диктовку, читали вслух, приносили гостинцы. Это были тяжелые раненые без рук, без ног, слепые. Навещала я в госпитале и своего старшего брата Леонида, тот, что был сбит и получил нелегкий перелом бедра.

Дальнейшая судьбина вашего брата покрыта завесой тайны. Считалось, что он погиб в бою, после этого стали строчить, что Леонид подобно тому как бы попал в плен, что Хрущев пытался его вызволить, но Сталин приказал его шлепнуть как предателя. Что вы знаете о его судьбе?

Об этих версиях я узнала лет пять вспять из газет, и они на совести авторов публикаций. А тогда нам сообщили, что Леня пропал без известия. Я долгие годы надеялась, что он вернется. Шла из школы и думала: а нежданно-негаданно я в текущий момент приду, а там висит его шинель. Но этого не случилось. Конечно, он погиб. И этому есть свидетели.

А отчего арестовали жену Леонида?

Этот вопросительный мотив в семье ни в жизнь не обсуждался. Потом уже я узнала, что ее арестовали в другом городе, где она училась на курсах военных переводчиков. Любовь Илларионовна жива, она отличный, пригожий, жизнерадостный и крайне мужественный джентльмен. Я нимало недавно ее спрашивала: Ну все-таки, Люба, отчего тебя арестовали? И только в текущее время я узнала, что она немка. Из давнехонько обрусевших немцев. В то время этого было довольно для ареста. К тому же Берия стремился на каждого обладать досье (как в текущий момент говорят, компромат), в том числе и на Хрущева.

Как самому Никите Сергеевичу удалось избежать ареста?

Думаю, Сталин верил ему. И следом повезло.

Для вас отчет Никиты Сергеевича О культе личности Сталина стал сюрпризом?

Это был шок. Но я поверила отцу безоговорочно, хотя он ничего мне и не объяснял. Дома обсуждения не было. О докладе я узнала, как и все другие, из специального письма ЦК КПСС, которое читали в парторганизациях. Я не была членом партии, училась тогда на вечернем отделении МГУ на биофаке и прослушала послание вкупе с комсомольской группой.

Исторический башмак

НИКИТА Сергеевич начальный совдеповский начальник, тот, что отправился с визитом в Америку. Да ещё и семью с собой взял

Я услышала о поездке, когда гостила у своей сестры в Киеве. За обедом папа, тот, что приехал на совещание по сельскому хозяйству, как гром среди ясного неба сказал: Знаешь, я посредством месяц еду с государственным визитом в Америку. Хочешь, тебя возьму? Я еле-еле со стула не упала. Так была удивлена, потому как это вовсе не в характере отца работать такие подарки. Потом, посредством много-много лет, я узнала некоторые подробности. Оказалось, что, когда будущий визит обсуждался на заседании Политбюро, Микоян сказал: Вот что я тебе советую, Никита, возьми с собой семью. Ведь там о нас думают, что мы, коммунисты, черти рогатые и хвостище у нас растет. Нина Петровна говорит по-английски, дети тоже И Никита Сергеевич решил схватить с собой не только маму, но и меня, сестер и брата Сергея.

Кстати, Микоян был стопудово прав. Мы приземлились в военном аэропорту достаточно вдали от Вашингтона. Летели на новом самолете Ту-114, и америкосский цивильный аэродром не мог его принять. Никита Сергеевич нарочно выбрал как раз тот самый авиалайнер хотел выказать, что мы также не щи лаптем хлебаем. Из аэропорта кортеж машин ехал по пригородам, маленьким городкам. И это было странное представление, более того пугающее. С двух сторон шоссе стояли огромные толпы людей с флажками американскими и советскими. Стояли молчком. Первые немного дней это затишье нас сопровождало кругом. Американцы без затей не знали, чего от нас поджидать, и смотрели с каким-то изумлением. А следом касательство изменилось. Нас бурно приветствовали, кидались навстречу пожать руку, поприветствовать. Мы же старались не обронить себя в глазах самоуверенных американцев. Маме, в частности, показывали американскую прачечную, химчистку, считая, что мы должны рты открыть. Конечно, многое для нас было откровением, но мы виду не показывали.

Даже те, кто худо разбирается в политике и истории, знают, что Хрущев в ООН стучал ботинком по трибуне. Почему он так поступил?

Мои знакомые, которые работали в ООН, рассказывали, что об этом случае спрашивают совершенно все путешественники, приходящие туда на экскурсию. Но в нашей семье эта история считается анекдотом.

Психология этого поступка, мне кажется, такова: папа рассказывал, что в дореволюционной Государственной думе большевики, защищая свою точку зрения, устраивали обструкцию кричали, свистели, добиваясь своего. В тот день в ООН Громыко предупредил отца: Когда нас начнут критиковать, мы покинем зал. Никита Сергеевич возмутился: Как это покинем? Зачем мы тогда сюда приехали? Будем протестовать! Так что тот самый акт полностью в характере Хрущева и соответствует его темпераменту. Однако я слышала, что одна американская газета объявила конкурс: кто представит наглядное свидетельство того, что Хрущев стучал ботинком в здании ООН, получит большое денежное вознаграждение. Пока монеты лежат в банке в целости и сохранности.

Обычный советских времен мужчина о поездке в США тогда и не мечтал. Вы раньше времени почувствовали, что вы не такая барышня, как все?

Сама о себе я ни при каких обстоятельствах так не думала, а от людей с подобными взглядами старалась держаться на расстоянии.

Отставка

НАСКОЛЬКО неожиданной для вашей семьи стала отставка отца?

По существу нет. Он сам как собак нерезаных раз говорил, что пора вручить дорогу молодым. Позже мои коллеги и друзья спрашивали: Как вы могли ничего не располагать информацией? Вся Москва об этом говорила. Но мы истинно ничего не знали.

Я жила особо от родителей, мы виделись с ними не всякий день. Отец, как известно, в то время отдыхал в Пицунде. Прилетел, позвонил мне и сказал: Сегодня меня будут снимать. Я тебя прошу, позвони Алексею Ивановичу (мой супруг был тогда главным редактором газеты Известия) и предупреди его, вследствие того что что это сразу же коснется и его. А вечером мы поехали к отцу в особняк на Ленинские горы. Он ничего нам не рассказывал. Как готовился заговор, я сквозь страсть сколько лет, при Горбачеве уже, узнала из публикации в Огоньке.

Отставка породила большое численность житейских проблем: где существовать? какую назначат пенсионную выплату? Мама в это время была в Карловых Варах, лечилась. Между прочим, вкупе с Викторией Петровной Брежневой. Потом она мне рассказывала с иронической усмешкой о том, как они совместно услышали о папиной отставке по радио. Мама сказала: Ну вот, Виктория Петровна, в настоящий момент вы меня будете звать в Большой театр в ложу. На что Виктория Петровна не произнесла ни слова. И, конечно, такого приглашения ни в жизнь не последовало. Потом у мамы случился мощный припадок радикулита, и она вернулась в Москву только сквозь месяц. Этот месяц для Никиты Сергеевича тянулся бесконечно. Больше всего папа переживал предательство соратников.

У нас с мужем были и свои проблемы. Алексея в тот же день сняли с должности главного редактора Известий. Из редакции его проводили домой два молодых человека, которые не побоялись, что это отразится на их карьере. Дома он взял первую попавшуюся книгу, сел за столик и так просидел весь месяц. Он отлично понимал, что независимо силиться определиться на работу бесполезно.

А я работала (и по этот день работаю) в журнале Наука и жизнь. Мне повезло в жизни. В нашей мелкий редакции подобрался диковинно приличный и интеллигентный народонаселение, и я знала, что могу планировать на поддержку товарищей. Так оно и было. К тому же ко мне ладно относились в отделе пропаганды ЦК это сыграло свою образ. Был и третий, может быть, решающий фактор: папа, окончательный раз разговаривая с Брежневым по телефону, попросил: Я бы не хотел, чтобы это отразилось на моих детях. Брежнев обязался.

А Алексею помогли друзья устроили в журнал Советский Союз. Пропагандистское красочное, богато иллюстрированное издание. Для мужа эта служба была ссылкой, в которой он пребывал последующие 20 лет. Самое страшное было невозможность действовать, строчить под своей фамилией. Настоящий запрет на профессию.

Чем Никита Сергеевич занимался на пенсии?

Он немало читал русскую классику, главным образом занимался огородом это ему всю дорогу было занятно. Рядом с его дачей был азбучный профсоюзный санаторий. И когда он гулял по берегу реки, собирался народонаселение, завязывалась болтовня. Он отвечал на вопросы. Это была его стихия общение с людьми. Один раз папа выбрался в театр в Современник на пьесу Большевики. Приезжал ко мне на дачу, собирал грибы. В лесной массив он завсегда забирал с собой раскладную табуреточку. А вообще, у него было чувство, что он находится в тюремной изоляции под охраной и под бдительным контролем.

Подтверждение этому его похороны. Они потому что были закрытыми?

Отец заблаговременно знал, что так будет, говорил: Они меня боятся. Когда он умер, мы ничего не могли предпринять независимо ждали решения сверху. Нужно было предписание где хоронить, как.

Похороны помню смутно, как в тумане. Подъезжаем к Новодевичьему, пустая улочка, оцепление, теснящее толпу Мои редакционные коллеги рассказывали позже, с каким трудом они пробивались.

Чего боялись власти? Думаю, легко хотели как не возбраняется больше унизить Хрущева. На кладбище есть маленькая площадь, где позволительно определить гроб, попрощаться. Даже этого свершить не разрешили. Гроб пронесли к могиле, поставили прямо на выкопанной земле. У кого хватило смелости, тот сказал немного слов. Это были люди, непричастные к политике, друзья моего брата, мои товарищи.

Мама пережила отца на 10 лет. Жила одна ей дали дачу в совминовском поселке Жуковка. Ее навещали подруги, которые сохранились ещё с далеких времен ее молодости, когда она работала на электроламповом заводе. Долгие годы у нее, как и у отца, был самобытный круг общения в основном по рангам и должностям. После отставки все эти отношения распались. Многие, может быть, и рады были бы навестить, но боялись. Такое было время.

Так же читайте биографии известных людей:

Никита Зотов Nikita Zotov

Зотов Никита Моисеевич - учитель Петра Великого (умер в 1718 г.).
читать далее →

Никита Бичурин Nikita Bichurin

Ученый-историк, географ и языковед,один из первых крупнейших русских китаеведов.
читать далее →

Никита Рябов Nikita Ryabov

Приходилось Рябову дежурить и в Мавзолее у тела Ленина. "Стояли по команде "смирно" 30 мин., не шевелясь. Как-то один тип пронес на себе взрывчатку,..
читать далее →

Никита Вдовиченко Nikita Vdovichenko

Вдовиченко Никита запорожский кошевой атаман. По сведениям, собранным о нём в Запорожье послом царя Алексея Михайловича подьячим С. Щеголевым,..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий