Известные люди

»

Петр Бутов

Старший брат Иван 1909 г.р. войну прошел в инженерных войсках, а Алексей, окончил Воронежский педагогический институт, был директором школы, в годы ВОв работал на штабных должностях, закончил службу в армии подполковником, а его супруга была партизанкой, секретарем комсомольской организации.

Жили мы сильно бедно, и одними из первых вступили в колхоз. Учился я в начальной школе, после этого в школе рабочей молодежи. Нас снабжали одеждой и обувью, а полную среднюю школу я благополучно закончил в районном центре Митрофановка. В детстве я мечтал быть военным, но к нам в область приехали работники комбината Ростовуголь, уговорили поступить в горнопромышленное училище, и я год работал в шахте 1516 г. Гуково, механиком электровоза вагонеток. В то время, в 1939 году, я зарабатывал возле тысячи рублей в месяц, притом, что обед в нашей шахтерской столовой стоил 30 копеек. Страшно не было т. к. шахта была негазовая.

Но посредством год работы на шахте меня призвали в армию. Я был простым красноармейцем, когда начался комплект в военные училища, а так как это была моя греза быть командиром, то я поступил в Калинковичское военно-пехотное училище, в Белоруссии. Было только собеседование, а экзаменов не было. Два года отучился там, и как раз тогда, когда у нас шли выпускные экзамены, началась махаловка.

Н.Ч. Как вы оцениваете подготовку, которую вы получили в училище?

-П.П.Б. Я считаю, что нас подготовили шибко что надо. Очень высокие требования предъявлялись к боевой и физической подготовке курсантов. Постоянно практиковались полевые выходы, марш-броски на 25 км с полной выкладкой. У каждого курсанта груз должен был весить 32 кг, если был меньше, то добавляли кирпичей. Занимались и рукопашным боем. Штык, приклад, саперная лопатка все это мы отрабатывали. Учили всему, начиная с основ артиллерийского дела, езды на лошадях и заканчивая рытьем землянок, готовки пищи. И в результате, я считаю, мы были крайне сильными и подготовленными, настоящим примером для рядового и сержантского состава.

Очень строгая была дисциплина. Очень было строго Например, у меня был эдакий эпизод. Были полевые занятия по отработке перебежек и переползаний. Нужно было делать перебежки на 10, максимум на 15 метров, а затем уже ползком. Но я решил схитрить, перебежки делал метров на 25, и сообразно, меньше полз и больше отдыхал. Командир взвода это заметил. И когда дело закончилось, весь взвод пошел обратно с песней, а меня заставил волочиться до самого входа в казарму Очень я тогда устал Только у казармы разрешил подняться и сказал: Вы поняли Бутов? Не пытайтесь меня врать! Развернулся и ушел. И никто не расценивал это как издевательство, только как возмездие, хотя и не предусмотренное дисциплинарным уставом.

В увольнения ходили каждые выходные. Очень дружный был коллектив.

Училище было большое, только в моей учебной роте 150 джентльмен. После войны я был на встрече выпускников. Почти никого из знакомых не встретил Очень всего ничего кто выжил, но точных данных у меня нет.

Н.Ч. Было у вас чувство, что будет махаловка?

-П.П.Б. Мы ощущали, что махаловка будет. Но нас убеждали, что махаловка будет на чужих территориях.

Во время моей учебы в училище была битва с Финляндией, и вы знаете, чувствовалось какое-то натуга, чувствовалось, что битва будет.

Н.Ч. Были у вас какие-то сведения, помимо официальных, о войне с финнами?

-П.П.Б. Немного. Было, в частности, известно, что они неплохо воюют в лесах, обширно применяли снайперов. Мы, курсанты, знали, что наши потери были значительные, т. к. навык финской кампании, вернее некоторые ее аспекты, мы изучали. Приезжали к нам в училище немного командиров, прошедшие финскую, для передачи опыта.

Чувствовалось, что битва будет, но дипломатические отношения с Германией как-то нас успокаивали, и когда будет битва, мы не знали. Я не слышал, чтобы наше народ массово скупало спичечки или соль, но мы знали, что на границе стоит невпроворот немецких войск.

И мне лично до сих пор неясно, отчего наши части повсеместно выводились в летние лагеря, в том числе и наше училище также находилось в лагерях под Вышним Волочком. Войска не были обеспечены всем необходимым на эпизод начала войны. Нас вечно успокаивали войны не будет, не поддавайтесь на провокации, не делайте напрасных выводов, у нас Пакт о ненападении и т. д. все это было.

Н.Ч. Как вы узнали, что началась махаловка?

-П.П.Б. В лагерях под Вышним Волочком. Мы готовились к выпуску. Нас подняли по тревоге и объявили о начале войны. Но мы успели сдать выпускные экзамены, получили звание лейтенантов и офицерское обмундирование, и все наше училище, всех до единого, отправили в подготовленные лагеря под Москвой для формирования частей народного ополчения. Эвакуировали нас крайне организованно, и в дороге нас не бомбили. Я был назначен командиром взвода в 21 дивизию Киевского района Москвы, которая стала позже 173 стрелковой, а далее и 77 гвардейской. Мы 15 дней формировались и обучали людей перед маршем на фронт, под знаменитой д.Бородино. И там мне запомнилась надпись на памятнике Прохожий, скажи нашей Родине, что мы погибли, сражаясь за нее. На меня она шибко подействовала. До сих пор помню то пронизывающее ощущение Но в самом начале мы думали, что эта махаловка ненадолго, что мы стремительно Германию победим

Н.Ч. Какие люди попали к вам в подразделение?

-П.П.Б. Я стал командиром 1 взвода 4 роты 2 батальона 61 СП. Ко мне во взвод попали, в основном, работники Райпищеторга, Райхлебторга Киевского района г. Москвы. Люди были в возрасте, солидные. Запомнилось, в частности, что у многих были маленькие подушечки для отдыха Но настрой у них был боевой, все хотели отстоять Москву, Родину. Был более того таковый эпизод, папа пришел драться с сыном, но он старше призывного возраста, и его не берут, а отпрыск младше. Такой был взлет у людей! Много посреди них было коммунистов. А политруком роты у нас был человек, которому было за 50, преподаватель истории партии из Педагогического института. Когда мы шли в мордобой, он меня просил Петя, я нехорошо стреляю, прикрывай и меня

Н.Ч. Вас не удивляло, что Красная Армия вынуждена была отойти до Москвы?

-П.П.Б. Вы задаете такие вопросы Я любил свою Родину! Меня держава вывела в люди, дала нам, бедным людям, испытать себя богаче, равноправнее, так что мы шибко любили Родину, готовы были заснуть вечным сном за нее. И вот когда мы отступали, а мы не бежали, отступали организованно, всегда держали немцев в напряжении, единственный стареющий крестьянин меня спросил лейтенант, ты же юный, а на кого же ты меня бросаешь?.. Было крайне скорбно и досадно! Я был командиром роты. Мне приказывают отстраниться на свежеиспеченный предел, а откель я знаю зачем?

Н.Ч. В начале войны у Вас или у ваших товарищей были сомнения в нашей победе?

-П.П.Б. Сомнений не было. Мы были уверены, что победим. И я вот с вами говорю, вспоминаю. Мы же превосходно понимали, что битва это потери, и никто не дрогнул. Понимали, что это нужно. Нужно оберегать население. И понимали, что будут потери, но мы защитим народонаселение.

Вот, к примеру, в Москве. Я хочу вымолвить, что ополчение, москвичи, с которыми мне довелось служить дальше, это были окончательно другие люди, прочий население. Дома были пустые, т. к. все ушли на фронт, и на домах были надписи мы на фронте. Оставались одни старики, которые не могли независимо передвигаться. Из ополченцев Москвы было создано полно дивизий, вся 33 вооруженные силы. У нас была задача не кого набрать, а из кого предпочесть. Добровольцев было уж очень немало, приходилось отказывать, пояснять, что по возрасту или состоянию здоровья не все нам подходят. А люди рвались к нам, пытались аргументировать, что они нам подходят. Трудности в комплектовании были связаны с тем, что было уж очень страсть сколько желающих сражаться.

У людей была бронь, а они просились к нам, чтобы воевать А сколь людей сознательно шли на кончина? Закрывали собой амбразуры.

Н.Ч. Вы лично наблюдали такие случаи?

-П.П.Б. В моем батальоне не было, а в дивизии были. Масса людей сознательно шли на погибель с целью защиты своего народа.

Н.Ч. Вы помните свой основополагающий махач?

-П.П.Б. Помню добро. Это было в августе или сентябре, метко не помню, на Варшавском шоссе между городами Киров и Людиново Калужской области. Я уже командовал ротой, которая была в резерве. И моей роте поставили задачу пособить выскочить из окружения иной роте нашего полка в районе села Погребки. Это село находилось в лесу, и потому нам удалось подобраться впритирку и как обухом по голове штурмовать. Но главное, это то, что мы уже знали, что германец воюет по часам, и потому время для атаки я выбрал, когда у немцев был обед. Кроме того, я загодя приказал располагать по станковому пулемету на путях возможного отступления немцев. Один при въезде и прочий при выезде Чтобы куда они ни побежали всюду бы попадали под пламень. Рассредоточил и коммунистов с комсомольцами. Приехала к немцам полевая кухня, они обо всем забыли, бегали по селу с котелками, и в тот самый миг мы ударили Всю немецкую роту там побили. В плен только мужчина 15 взяли. Соединились с нашими и удачно отошли. У нас убитых не было, только немного раненых. Считаю, что крайне удачно я выбрал миг для атаки. Не напрасно мы выжидали. Во время обеда они окончательно не были готовы, растерялись и ничего не успели соорудить. А так знай чем бы все закончилось Наверняка потери бы понесли большие. А пленных мы передали командованию полка. За тот самый мордобой я получил орден Красной Звезды.

Н.Ч. Вы сами участвовали в этом бою?

-П.П.Б. Конечно. У меня была ружьё, и я был в боевых порядках. Но я как делал, когда командовал ротой, а следом и батальоном. Я подбирал молодых, боевых, подготовленных ребят. Двое с правой стороны и двое слева от меня. У одного снайперская ружьё, а у второго автомат. Тот, кто с винтовкой ликвидирует угроза для командира на дальних подступах, а тот, кто с автоматом на ближних Ведь если командира убивают, то подразделение становится неуправляемым, а этого пускать не разрешено.

Н.Ч. Удалось завладеть какие-то трофеи в этом бою?

-П.П.Б. Почти ничего, т. к. необходимо было разом отдаляться, догонять полк, а не составлять трофеи.

Н.Ч. Как вы относились к партии, лично к Сталину?

-П.П.Б. Мы были патриотами. Очень любили и партию и Сталина. Я был комсомольцем, но уже в декабре 1941 меня приняли в партию. Я считаю, что возведение государства было на правильном пути. Но, как и кругом, нет совсем положительных вещей, так нет и идеально отрицательных. Конечно, были какие-то недостатки, но в целом, я считаю, мы жили весьма что надо.

Вот возьмите, в частности, мою семью. Ведь мы все вышли в люди, а потому что сильно бедные были.

Н.Ч. Вы знали, какие потери понесла Красная Армия в начальный отрезок времени войны?

-П.П.Б. Этого не было известно. Это не афишировали.

Н.Ч. А вы между собой не обсуждали, как получилось, что пришлось отходить без малого до Москвы?

-П.П.Б. Разговоры сводились к тому, что вс была не готова к войне. Не была готова вооружением, и что нам навязали войну. И мы считали, что наша разведка в Германии погано работала. А вот у немцев разведка была сильно сильная. Было хоть отбавляй шпионов и диверсантов, более того под видом офицеров. Очень как собак нерезаных. Особенно в Москве. Как только начинался налет, так разом выстрелами из ракетниц их наводили на цели. У нас более того формировались отряды для отлова этих наводчиков.

Н.Ч. Что было дальше?

-П.П.Б. Мы с боями отходили на Сухиничи. И там нашу количество бросили на истребление немецкого десанта. Но в то время как мы туда добрались, с ним было покончено. Но запомнился там таковой момент. Мы видели нашу санитарную машину. Парашютисты разом убили водителя, а доктор, капитан медицинской службы, тот, что был с ранеными, водить видно не мог. Тогда чуть-чуть кто мог водить машины. И немцы расстреляли всех раненых Зверье, а не солдаты. Этот происшествие мне запомнился и не давал покоя. И затем войны, когда я преподавал в Кишиневском медицинском институте, я обратился к ректору, и настоял на том, чтобы при военной кафедре все студенты проходили обучение и сдавали на права.

А под деревней Винниково, это рядом с г. Серпуховым меня ранило в правую количество живота. Мы стояли в обороне, я был на НП роты. Думаю, это было пулевое ранение. И меня отправили в лазарет в г. Орехово-Зуево. Но я там пробыл кратковременно, вернулся в свою доля, где меня назначили командиром батальона и присвоили звание капитана. А потому что мне был только 21 год. Стояли мы в обороне в районе г. Наро-Фоминска, запомнилось, что там был предприятие по производству грампластинок. Вызывает меня начальник полка Завтра переходим в атаку. Я удивился как в атаку? Мы же боевые порядки для наступления не подготовили. Мы же не готовы. Мой батальон держит оборону на 2 км, а в наступлении положено 800 м. А мне лаконично Приказы не обсуждаются. А позже добавил Бутов не беспокойся. Мы только поднимемся, а штурмовать будут другие. Так и получилось. Что хочется привосокупить. Нас крайне недурственно экипировали. Полушубки, ватные штаны, валенки. Плавки специальные давали, чтобы по мужеский линии чего не обморозить, более того это было предусмотрено. Кормили отменно, американские консервы уже появились, но хлеб так замерзал, что мы его клали подмышку, чтобы отогреть. По 100 гр водки давали 3 раза в день, потому как морозы стояли страшные.

Н.Ч. А в вашей части большие потери были?

-П.П.Б. Потери были не весьма большие. Когда я вернулся из госпиталя, то в батальоне было 500 мужчина, а полагалось 800. Но какая битва без потерь? После декабрьского наступления таковый взлет был, ибо, открыто говоря, думали, что же дальше будет? Неуверенность какая-то была. Но вслед за тем наступления, когда мы столь освободили, расположение стало приподнятое. И как наше штурмование прекратилось, то мы весь 1942 стояли в обороне под Москвой. Особых боев там не было, и наша доля там была на переднем крае без замен. В основном разведки там старались И наша и немецкая языков таскали. Снабжали нас там добро, всего хватало. А в декабре 1942 меня направили в Ташкент на ускоренные курсы при военной академии им. М. В. Фрунзе, т. к. меня хотели ещё повысить, а образование не позволяло, хотя я уже считался опытным командиром.

Н.Ч. Расскажите, будь другом, поподробнее о вашей учебе.

-П.П.Б. Я там учился 6 месяцев. 4 месяца готовили на командира полка, и по 2 месяца добавляли тем, кого готовили на начальников оперативных отделов дивизий и корпусов. Там были крайне грамотные преподаватели, которые, я считаю, нас обучили шибко добро. Но кормили, в частности, нехорошо, по сокращенному пайку. У меня были явные способности к штабной работе, и курсы я окончил с отличием. После окончания учебы меня направили начальником оперативного отдела в 95 гвардейскую СД 66 армии, попозже 5ГА под командованием Жадова, в которой я воевал до окончания войны, а закончилась она для нашей дивизии в Чехословакии. До сих пор удивляюсь, я планировал боевые операции целой дивизии, это приблизительно 15 тысяч мужчина, конечно, босс штаба дивизии проверял и корректировал если нужно, а потому что мне всего 22 года было Наша дивизия в особенности отличилась при освобождении Полтавы, Кировограда. За планирование операции по форсированию Днестра в Молдавии, я получил орден Боевого Красного Знамени, а там шибко тяжелые бои были Освобождали Румынию, Польшу. Участвовали в Берлинской, Пражской операциях.

Н.Ч. Какой отрезок времени войны был для вас самым трудным?

-П.П.Б. 1941. Бои под Москвой были самые тяжелые. Потом было полегче, а, начиная с 1943, считаю, мы уже сильно славно воевали. Хорошо уже было налажено взаимодействие между войсками, крепкая была дисциплина.

Н.Ч. Как Вы считаете, разрешается ли было побороть с меньшими потерями?

-П.П.Б. Вы знаете, были ошибки у командиров. Но за них привлекали к ответственности. За необдуманные действия. Ведь, к примеру, для того чтобы перейти в штурмование требуется большая подготовка. Все должно быть обдуманно. Это же целая наука. Но в нашей дивизии таких случаев не было. А самые тяжелые бои на моей памяти были на Шерпенском плацдарме в Молдавии. Вот там были самые тяжелые потери. Думаю, только половинка людей осталась, когда нас там заменили. Но солдаты, прошедшие Сталинград, говорили, что более того там так не бомбили Немцы по 700 самолето-вылетов в день делали. Даже за отдельными людьми самолеты гонялись. А потери ещё большие там понесла 8 гв вс Чуйкова, которая нас заменила.

Н.Ч. Расскажите об этих боях поподробнее.

-П.П.Б. Наша дивизия первой из армии первой должна была форсировать Днестр. А т. к. планирование форсирования нашей дивизией было возложено на меня, то начальник дивизии приказал: Майор Бутов, вы составили проект, вследствие этого отправляйтесь захватывать плацдарм сообща с 290 полком. Первым переправился разведвзвод 290 полка под командованием сержанта Антонова. Он там геройски погиб и посмертно награжден званием ГСС. А я за эту операцию награжден орденом Боевого Красного Знамени.

Н.Ч. А как нередко вам лично доводилось участвовать в боях?

-П.П.Б. А как вы думаете? Я потому как был командиром взвода, роты, батальона. И я начальный должен был ходить в махач, взметать людей в атаку. Ведь свой состав смотрит на командира. Берет с него образец. Я показывал делай, как я. Это опосля уже, когда я был начальником оперативного отдела дивизии, то моя обязанность была находиться на НП дивизии, и руководство боем начальник дивизии осуществлял сквозь меня. А на Шерпенском плацдарме был более того эпизод, когда нужно было вознести в атаку дивизию. Командир дивизии пошел в махач со знаменем дивизии, а мы, офицеры, его охраняли. Но это был исключительный происшествие, оттого что если ты начальник, то и командуй, а не показывай свою персона. Хотя концевой свойский начальник дивизии Олейников был большого личного мужества. Он из кавалеристов, воевал ещё в Гражданскую. Нам его всю дорогу приходилось отговаривать, чтобы он не ездил сам на передовую, что мы офицеры сами справимся. Но все одинаково лез. И потому как ни разу не был ранен, ни в Гражданскую, ни в Отечественную.

Н.Ч. Как вы оцениваете немцев как служивый?

-П.П.Б. Они потому что разные были. Ведь многие были настроены супротив режима. Многие сами сдавались. И когда мы хватали в плен, то сперва узнавали, кто ты рабочий или уверенный фашист? И наказывали их по-разному.

Н.Ч. А вы лично немало фашистов убили?

-П.П.Б. Так неужто я считал? Сколько я стрелял, а убил или ранил, откель я знаю? Когда я был командиром роты, и в рукопашных доводилось участвовать. Нескольких немцев я убил уже в первом бою, в Погребках. Я ибо был с винтовкой со штыком в первых рядах Что я почувствовал? Некогда там было в особенности чувствовать. Надо было размышлять о солдатах, которые тебе подчинены. Это главное, а, сколь я убил, более того эдак не скажу. Хотя, конечно, когда колешь человека штыком

Н.Ч. Какой-то миг войны, происшествие выделяете для себя особенно?

-П.П.Б. До сих пор меня будоражит тот эпизод под Москвой, когда мне пожилой крестьянин выговаривал за наше отступление Что я мог ему отозваться? Мне и самому было стыдно за то, что мы отходим, за то, что покидаем свой население. Вот тот самый происшествие безотлагательно вспоминается. Или вот таковый был увлекательный происшествие на Шерпенском плацдарме. Когда уже немцы отошли, в селе Пугачены при мне начальник 33 корпуса генерал Лебеденко подошел к группе молдаван, которые разговаривали с офицерами, и заговорил с ними на румынском языке. Оказалось, что он сам из Молдавии, уроженец Кагульского района, и потом войны его родное село переименовали в честь него. Очень способный был офицер. Герой Советского Союза. После войны он был военным комендантом г. Вена, где показал себя не только прекрасным боевым офицером, но и тонким политиком. Управлять и координировать работу стольких служб в Австрии, это оттого что шибко непростое занятие, но он замечательно справлялся. И посреди этих молдавских крестьян он обратил чуткость на одного, которому было лет 1920. Говорит ему: Призываю вас в ряды Красной армии, будете моим ординарцем. И тот самый парнишка продолжительно при нем служил, только следом войны вернулся. Вот этакий был происшествие.

Н.Ч. А были у Вас друзья в части?

-П.П.Б. Самым близким для меня человеком была хозяйка. На Сандомирском плацдарме мы стояли во 2 эшелоне обороны, и свойский начальник дивизии организовал нечто наподобие маленькой базы отдыха, где отдыхали не только офицеры, но и солдаты. Там были палатки с чистыми постелями, кормили недурственно. Показывали кино и организовывали танцы, где играл дивизионный ансамбль, тот, что во время наступлений выполнял обязанности похоронной команды. На этих танцах я с ней и познакомился. Она была тогда старшим сержантом медицинской службы. Встречались мы нимало непродолжительно, но решили пожениться. Начальник штаба дивизии зарегистрировал свой брак, и мы смогли с ней существовать как супруг с женой, но только, конечно, на отдыхе, если боев не было. Но она вскоре демобилизовалась и уехала, т. к. была беременна нашим сыном. Мы прожили совместно все эти годы. У нас ещё дочка есть и четверо внуков. В феврале 2007 она умерла

Н.Ч. Что для Вас было самым страшным на войне?

-П.П.Б. Атака, конечно. Но свой опасение я убирал подальше, и на людях его не показывал. Ведь более того хирург идет на операцию, и тот боится. А это бой Но ты знаешь, что если сам не убьешь, то тебя убьют. Но боев столь было, что они стали обыденной частью нашей жизни.

Н.Ч. Были моменты, когда Вы малость было, не погибли?

-П.П.Б. Вы знаете, таких уж явных не помню. Повезло, считаю. Я потому как с августа 1941 и до самой Праги на фронте. А меня только под Москвой несложно контузило и ранило. А ибо на Шерпенском плацдарме, повторюсь, немцы бомбили сильнее, чем в Сталинграде, так, по крайней мере, солдаты говорили. Повезло.

Н.Ч. Против власовцев Вам довелось драться?

-П.П.Б. На Украине супротив нашей дивизии воевал калмыцкий кавалерийский остов, и вы знаете, воевали они неотступно. Как-то на НП дивизии привели пленного, хотя обыкновенно, солдаты без ведома офицеров убивали предателей. Его пытаются допросить, а он все нихт ферштейн. Заместитель командира дивизии полковник Заядный, у которого была плетка для лошади, ударил ею этого пленного по спине, и тот начал кричать: я российский, пощадите меня. Решили его направить в штаб корпуса, под конвоем 2 боец. Отошли они практически метров на 500, как снег на голову слышу автоматная очередность, и вижу, конвоиры возвращаются. Я решил вмешаться: какое вы имели право поставить к стенке пленного? Мы же потеряли языка! Они отвечают: Товарищ майор, он начал смываться, а мы пожилые, не догнали бы его

Н.Ч. Где вас застало известие о Победе в войне?

-П.П.Б. Наша количество была под городом Дрезденом. И тут мы получили директива по радио сотворить от нашей дивизии авангардный отряд, чтобы нацелиться в Прагу для помощи восставшим чехам. В тот самый авангардный отряд выделили 1 стрелковый батальон, 1 артдивизион, 1 танковую роту, разведчиков выделили. Меня назначили командиром этого сводного отряда, и поставили задачу, не ввязываясь в бои, максимально скоро добиться Праги. И мы это сделали, хотя немцы оказывали ожесточенное сопротивление. За эту операцию меня наградили Чехословацким военным крестом. Вот там нас и застало известие о Победе. Очень нелегко передать словами, то что мы чувствовали Все плакали, обнимались, будто не верили, что остались живы. Три дня мы праздновали Победу! Было, конечно, полно еды и выпивки. Чехи к нам относились замечательно, и весьма погано к немцам.

Н.Ч. Как к нашим войскам относились люди в Польше, Германии?

-П.П.Б. Из Германии мы без малого безотложно ушли в Чехословакию. Но запомнился эдакий момент в одном местечке: доктор лично убил всю свою семью. Очень боялись, рисовали нас на плакатах с клыками и рогами В Чехословакии относились великолепно, а в Австрии гладко, нейтрально. Мы в Австрии стояли в сильно бедном районе. Настолько бедном, что был эпизод, когда мама с отцом за еду торговали своей дочерью Нам более того пришлось основать в том районе питание для местного населения.

Н.Ч. А были случаи мародерства со стороны служивый?

-П.П.Б. Я помню только единственный момент. В Австрии солдаты обворовали бакалейную лавку: вырезали стеклышко, и забрали все с витрины. Потом оказалось, что это все муляжи были Но с такими явлениями боролись. Работала военная прокуратура, гауптвахты были.

Н.Ч. А с женщинами были отношения?

-П.П.Б. Сожительствовали. Но это было по доброй воле. Случаев насилия не помню.

Н.Ч. Что-то запомнилось из увиденного за рубежом?

-П.П.Б. Вена, конечно, прекрасный городок в мирное время. Концерты для нас организовывали. Запомнилось, что в Австрии сохранялись русские захоронения ещё суворовских времен.

Н.Ч. За что у Вас остальные награды?

-П.П.Б. Первый орден Отечественной войны, кажется за бои под Кировоградом, а второй за бои в Германии. Там мы воевали совместно с польской дивизией. Воевали они нехило, но хуже наших войск. Их надобно было вечно подгонять, чтобы они не отставали. За налаживание взаимодействия с ними я отвечал. У них командиром дивизии был Татарчевский, из наших поляков. Чешский боевой крест за отбояривание Праги, а польская медаль за форсирование Одера и Нейсе. Там были тяжелые бои, в особенности при форсировании Нейсе. Но их более того сравнить запрещено с боями на Шерпенском плацдарме. В Молдавии было намного тяжелее

Н.Ч. Как Вы считаете, Шерпенский плацдарм оправдал себя?

-П.П.Б. Конечно, он сыграл свою образ, но, по-моему, позволительно было устроиться и без него Там были большие потери. Бои на Шерпенском плацдарме, вне сомнения, самые тяжелые и кровавые из всех в которых я участвовал.

Н.Ч. Вы можете выделить кого-нибудь из командиров, с которыми вам довелось сражаться?

-П.П.Б. С командирами высокого ранга я особенно и не сталкивался, но из тех с кем довелось, выделю командира 32 гв ск Родимцева А. И. Безусловно, даровитый был начальник.

Так же читайте биографии известных людей:

Петр Вовна Petr Vovna

Герой Советского Союза (7.04.40). Награжден орденом Ленина и двумя орденами Красного Знамени.
читать далее →

Петр Вострухин Petr Vostruuhin

Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали Золотая Звезда Петру Михайловичу Вострухину присвоено 1 мая 1943 года.
читать далее →

Петр Гаврилов Petr Gavrilov

С первых дней Великой Отечественной войны в действующей, армии. Майор Гаврилов с 22 июня по 23 июля 1941 руководил обороной Восточного форта..
читать далее →

Петр Гнидо Petr Gnido

Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" Петру Андреевичу Гнидо присвоено 1 мая 1943 года за 206 боевых..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий