Известные люди

»

Прокопий Возницын

За 30-летнюю службу, к-рую он начал в Посольском приказе ещё при Ордине-Нащокине, В. прошёл тракт от подьячего до дум. дьяка. Неоднократно ездил либо гонцом, либо с посольствами в Австрию, Турцию, Польшу, Венецию и др. В 1681 пожалован в дьяки и в том же году отправлен в Стамбул с посольством окольничего Чирикова для ратификации Бахчисарайского перемирия. Когда Чириков там умер, В. пришлось независимо достигать ратификации договора у султана Магомета IV. Будучи дипломатом старого типа, он и внешне никак не походил на европ. дипломата: так, на Карловицком конгрессе (по подготовке мирного договора с Турцией) тот самый, по отзывам современников (в частности, венециан. дипл. Рудзини), большой, грузный и необщительный мужчина с неприятным цветом лица и важной осанкой был одет в длинную одежду, подбитую серыми соболями, с 6 или 7 золотыми цепями на шее; шляпу его украшали великолепные алмазы, без малого на каждом пальце обеих рук красовались драгоценные перстни. Щепетильный оберегатель достоинства своего государя, он отличался настойчивостью и твёрдостью в отстаивании политики России. Сохраняя во время переговоров непроницаемость и неприступность, он при этом обладал достаточной гибкостью, позволявшей отыскивать выход из трудных положений и запутанных ситуаций. В составе Великого посольства (16971698) был 3-м великим послом позже Ф. Лефорта и Ф. Головина. Царь Пётр, вдруг уехав из Вены в связи с бунтом стрельцов в Москве, возложил известия переговоры с турками на Карловицком конгрессе аккурат В., к-орый, пожалуй, лучше других подходил для этой роли, т. к. великолепно знал сильные и слабые стороны и турок, и австрийцев, и венецианцев. Особенно же рядом он познакомился с поляками, когда немного лет был рус. резидентом в Варшаве. В. с сарказмом описывает в Статейном списке поведение польск. посла Малаховского на конгрессе, у к-рого не оказалось более того лошадей и он прибыл в Карловицы пёхом. Зато гонором он превосходил всех и для захвата почетного места затеял драку с русскими, но московиты победили; вестимо, что в борьбе за честь поляку было не до дипломатии, и он молниеносно принял все самые невыгодные условия турок, но навалом времени отнял у себя и у других комичной борьбой за родное достоинство. Пусть В. не владел и малой толикой лёгкости в светском общении, присущей Лефорту, и не обладал кругозором гос. мужа, каким был одаренный Головин, но зато он постиг все тонкости диплом. ремесла и с успехом мог отстаивать интересы своей страны. Долгое время общаясь с царём во время Великого посольства, В. сильно вник в потаённые планы своего государя, направленные на отвоевание у Швеции выхода на Балтику, хотя Пётр и не высказывался вслух об этом. Поддерживая в этом царя, В. понимал, что без обеспечения безопасности России на юге от турок и их вассалов крым. татар, эта проблема станет невыполнимой. Пётр возложил во время переговоров с турками выторговать для России наиболее выгодные условия мира или перемирия. Усердие В. царь поощрил пожалованием ему до сих пор неизвестного на Руси чина дум. советника. Первым этапом на пути к переговорам с Османской империей стала конференция в Вене (30 июля 1698), где, по мнению В., все союзники по антитурецкой коалиции должны были делать сообща и предъявлять партнеру по переговорам согласованные претензии. Однако первые же встречи с австр. министрами вскрыли существенные разногласия в понимании процедуры переговоров с турками рус. и австр. сторонами. Австрийцы считали: раз произвольный из членов Священной лиги претендует на территории, в крых проч. союзники не заинтересованы, то и известия переговоры с тур. представителями они должны произвольный в отдельности. Это означало только одно: претензии России (только что отвоевавшей у Турции Азов) на Керчь, к чему так стремилась Россия в этих переговорах, могли быть удовлетворены только в результате совместного нажима на турок всех участников Священной лиги одной России планировать на фарт не приходилось. Переубедить австрийцев В. не смог, и конференция окончилась ничем. Рус. дипломат в своём Статейном списке резюмировал её результаты лаконично и выразитель

но:...всяк родное будет стеречь на съезде [на конгрессе] Должен всякой своей пользы обозревать, хотя то иным будет с убытком. В Карловицах (под Белградом) Россия впервой участвовала в диплом. мероприятии такого масштаба. Её вступление в Священный союз с Австрией, Речью Посполитой и Венецией произошло неприметно, последовательными этапами. Теперь же она совместно с крупными державами выступала на конгрессе на самом деле многостороннего характера, и В. предстояло помериться силами с опытнейшими европ. дипломатами. Положение было сложным из-за фактической изоляции России. Против нее действовала, конечно, Турция, ей помогали посредники Англия и Голландия, а уж союзники Австрия и Польша доставляли в особенности полно неприятностей. Потенциальный супостат Австрии, Англии и Голландии в намечавшейся общеевропейской войне Франция Людовика XIV также была супротив России и использовала близкое огромное воздействие в Стамбуле. Дело в том, что в сентябре 1698 года состоялось соглашение Франции, Австрии, Англии и Голландии о полюбовном разделе испанского наследства. В случае его выполнения ожидавшаяся большая махаловка могла и не завязаться. А это означало, что изоляция, в которой Россия оказалась на Карловицком конгрессе, на долгий срок останется важнейшим элементом международной обстановки. Более того, западноевропейские страны не были бы связаны войной за испанское наследство, а это уменьшило бы шансы Петра на фарт в Северной войне. Такое неопределенное положение требовало крайней осторожности от Петра в Москве и от Возницына в Карловицах. Политика представителя Речи Посполитой и на тот самый раз не имела ничего общего с союзными отношениями, установившимися у Петра с польским королем Августом II. Поведение его было в открытую враждебным России. Вообще Карловицкий конгресс, открывшийся в октябре 1698 года, не был конгрессом в современном понимании, когда речь идет о принятии участниками общих совместных решений. Здесь происходили поочередные двусторонние переговоры участников бывшего Священного союза с Турцией. При этом произвольный из союзников стремился достичь выгод за счет другого, чем и пользовались турки. Возницыну нелегко было реализовать инструкцию Петра; распорядившегося перед отъездом из Вены принять принцип сохранения за каждой стороной уже приобретенного в войне, не возвращать ничего из завоеванного (Азова и днепровских городков), а в крайнем случае отодвинуть спокойный контракт, ограничившись коротким перемирием. Положение было таково, что Турция, уступив обширные земли Австрии, хотела при ее поддержке принять вспять то, что она потеряла в войне с Россией. Посредники Англия и Голландия также помогали ей. Австрийцы умышленно затягивали начало переговоров, пытаясь тайком, ещё до открытия конгресса, согласовать с турками все пункты договора и применять конгресс только для его подписания. В. с персоналом посольства отправился по Дунаю на 9 стругах 20 сентября, а конгресс в Карловицах открылся только 3 ноября. Переговоры велись за спиной В., и ему сообщили о них, когда они на практике закончились. В. заявил протест: Говорил, что достоит было о сих делах порекомендовать и с ним, великим послом, понеже и он к тому принадлежит, а они-де, господа послы, что чинят, ему ничего не объявляют. Убедившись в невозможности совместных и согласованных действий, В. вступил с турками в конфиденциальные контакты. Этому поспособствовал А. Маврокордато член тур. делегации на конгрессе, с к-рым В. был неплохо знаком ещё по Стамбулу (1681). Вот как рассказывает сам дум. советник о том, как он установил тайные связи с Маврокордато: Другой посол турской гpeчанин Александр Маврокордат, переводчик и секретарь, по-турску тержиман-баши, знаем мне значительно, как я был в Цареграде, тогда при визире в том же ранге был, и чрез него все дела делались и всех государств делаются, того для, видя, что немцы всякие пересылки чрез посредников о своих делах чинят, а нам еле-еле что сказывают, от чего мы тут и слепы, и глухи, и ничего в действо изготовить не можем, сыскав чернца грека, за свидетельством сербского патриарха, верна, переодев его в мирское платье, послал я его из Петр-Варадын

а в Белград с приятственным к нему письмецом, доктором [П. В. Посниковым] по-гречески написанным, напоминая прежнюю службу и знакомство и что желаю о некоторых делах сношение с ним иметь. Соблюдая предельную осторожность, Маврокордато только со 2-го раза ответил В.: О делах же, о которых изволишь напоминать, побеседовать нам обще, раньше общего съезда и разговора, со всякою радостию, со всяческим дерзновением изволь мне их намарать, таинства ваша сохраню и реакция вам дам о всех. В. тут же отправил Маврокордату выгодные, с его точки зрения, предложения для Турции: заключить с Россией перемирие, а с остальными участниками Священной лиги продолжать войну; в этих условиях османы нетрудно добьются победы, потому что Священная лига, ослабленная выходом из нее России, не сможет оказать им серьезного сопротивления. Однако это предложение, по словам С. М. Соловьева, оказалось сверх меры простоватым, чтобы Маврокордато пошёл на него. Несмотря на приязнь к рус. послу, грек принял позу благородного партнера в переговорах, не в правилах которого отказываться от прежде данного Австрии и Венгрии согласия, закончив своё послание словами:...того им никоторыми меры учинить не разрешено, понеже Порта Оттоманская словечко близкое держит. Попробовав свершить Маврокордато больше сговорчивым, В. сделал ему небольшое подношение, но ничего не добился, т. к. дар оказался чрезмерно незначительным, чтобы из-за него дерзать не только карьерой, но и головой. Эта невезуха вынудила В. сходить на уступки: ныне он настаивал только на сепаратном перемирии с Россией. Первая саммит рус. и тур. делегаций состоялась 9 ноября. Послы изложили товарищ другу условия перемирия, причём обе стороны представили их с большим запросом. Турки призвали русских следовать примеру царя Алексея Михайловича, возвратившего для дружбы с ними захваченный казаками Азов, и с целью приятства ещё раз отдать им Азов; настаивали они и на разрушении приднепровских городков, находившихся в руках России. В. также начал делать с запросом. В проекте мирного договора он потребовал признания за русскими не только всего, что они завоевали (Азов, днепровские городки), но и передачи им Керчи, свободного плавания по Чёрному морю и более того права прохода сквозь проливы Босфор и Дарданеллы, признания протектората, покровительства России для православ. слав. населения Османской империи, передачи св. мест в Палестине и т. п. О том, какое ощущение это заявочное пожелание произвело на турок, В. колоритно изобразил в своём Статейном списке: И когда турские послы то услышали, в великое удивление пришли и как гром среди ясного неба во образе своем переменилися и, товарищ на друга поглядя, так красны стали, что больши того нереально быть. И, несть числа время молчав и с собою шептав, говорили, что они того не чаяли... И как тот Керчь вернуть? Он стоит на устье Черного моря супротив Тамани, и царскому величеству нисколько не пристоен, и держит врата всего Черного моря и Крымского острова, и град тот великой. И не обмолвился ли он в имени и в ином чем? В свою очередность, В. категорично отклонил притязания турок: Об Азове, что был взят и отдан, то ведаю, а в настоящий момент, чтоб они, господа послы, не токмо о сем говорили, и в помышлении своем не имели о возвращении Азова и приднепровских городков. После длительного торга и взаимных уступок турки согласились возвратить Азов, русские отказались от своих претензий на Керчь и т. д. Однако камнем преткновения оказались приднепровские городки (Кызы-Кермен и др.), возвращения к-рых требовала Турция. В. воротить их не мог и предложил бросить вопросительный мотив открытым, а вместо мирного договора заключить временное перемирие, или, выражаясь его словами, мирок. В то время как переговоры у В. не продвинулись ни на шаг, австрийцы и венецианцы были уже готовы поставить подпись договоры. Посредничавшие англичане и голландцы, а ещё австрийцы грозились, что он из-за своей неуступчивости может остаться с турками единственный на единственный, т. к. договоры остальных членов Священной лиги вскоре будут подписаны. В. оказался в сложном положении. Стремительно приближалась зимушка, существовать в шатре стало неуютно. Здесь стоит стужа великая, писал В. 5 ноября, и дожди и грязища бо

льшая; в прошедших днях были ветры и бури великие, которыми не единократно палатки посорвало и деревьев переломало и многое передрало; а позже пришел снег и стужа, а дров забрать негде и обогреться нечем... Не стерпя той нужи, польский посол уехал... Только я до совершения дела, при помощи Божией, с своего стану никуда не пойду. В следующем письме он опять пеняет на бытовые условия жизни посольства: Стоим в степи в людских и в конских кормах и в дровах скудость безмерная... А пришло время самое зимнее, и стужа и нужа большая, и за тем для одного эдакий крайней нужи еле-еле сносить будут.... Положение В. усугубляло отсутствие указаний из Москвы на свои еженедельные отчеты он не получил ни одного ответа и потому не знал, какой должна быть последняя граница уступок с его стороны, чем позволительно в конце концов пожертвовать для желанного результата. Своё отсутствие понимания и неудовольствие он излил на бумаге. Сами изволите милостиво рассудить, жаловался большой посол Л. К. Нарышкину, что я труждаюся не в своем токмо, в общем его, государеве, деле, и одною бедною головою как могу твориться. Помириться с уступкою тех городов напасть, а остаться в войне одним и то, кажется, не прибыль. Благодаря точному расчету и твёрдости В. удалось достичь своего. Он знал, что Петру нужен мир с турками, но пошёл на риск и твердо объявил, что Россия готова продолжать войну, и тогда турки уступили. 14 янв. 1699 стороны подписали перемирие сроком на 2 года, в течение к-рых должно было следовать заключение мира или продолжительного перемирия. Урегулирование спорных вопросов контракт отложил на перспектива. Единств. чётко сформулированное обстоятельство договора состояло в том, что между Россией и Турцией на 2 года прекращались военные действия. Посольским людям приходилось бояться и за бытие, т. к. по разор ённой войной местности рыскали разбойничьи банды. Так, на обратном пути в Вену австр. дипломат был серьёзно ранен, а 4 его людей убиты. Я же помощью Божьей доехал от таковых безбедно, и все-таки были от них опасны... Ехал степью с великою бедою и страхом три недели. Заключая свой большой отчёт об итогах Карловицкого конгресса, В. пишет царю: Я, сие покорно доношу и сильно твоей государевой милости молю: помилуй грешного своего... а лучше я соорудить этого дела не мог.... Когда он вернулся из Карловиц в Вену, то получил новые инструкции Петра, в которых царь приказал условиться на передачу днепровских городков Турции. Однако Возницын добился перемирия и без этой уступки, оставив тем самым в распоряжении русских дипломатов величавый козырь на предстояших переговорах по мирному трактату. Итоги Карловицкого конгресса имели положительное важность для России. Это был первостепеннный конгресс европ. государств с её участием, держава выходила на широкую международную арену. Русскому послу удалось одержать верх в споре с османскими послами, отклонить все их претензии и не поступиться ничем из того, что было завоёвано. По возвращении в Россию В. готовил посольство Е. Украинцева в Турцию, вёл переговоры с иностранными послами в Москве и вместе с тем стоял во главе Аптекарским приказом.

Владимир Богуславский.

Так же читайте биографии известных людей:

Прокопий Кесарийский Prokopiy Kesariysky

Изучал риторику и право.
читать далее →

Прокопий Прокопий Prokopiy Prokopiy

Некий родственник императора Юлиана Отступника, император-узурпатор в 365366 годах.
читать далее →

Прокофий Джапаридзе Prokofiy Djaparidze

После временного падения Советской власти в Баку 31 июля 1918 был арестован и в ночь на 20 сентября 1918 расстрелян эсерами и английскими..
читать далее →

Просковья Бартенева Арсеньевна Praskovia Barteneva Arsenevna

БАРТЕНЕВА, ПРАСКОВЬЯ (ПОЛИНА) АРСЕНЬЕВНА (1811-1872), русская певица (сопрано).
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий