Известные люди

»

Сергей Городецкий

Мне было девять лет, когда умер папа. На следующий год мы переехали существовать в Лесной, и в первую же темное время суток пожар уничтожил все наше добро, архив и библиотеку отца, а я малость не спалился.

Семья заново перебралась в Петербург, и там я поступил в гимназию. Жить было тяжко, и мы переехали в Орел, на родину отца и матери, где и прожили два года.

Эта пора была счастливейшей в моей жизни. Я раздобрел на орловском размоле, гречихе и топленом молоке. Даже впервой влюбился в замухрышку гимназистку и писал ей записки на черной бумаге серебряными чернилами. Через два года нам пришлось сызнова переселиться в Петербург. Небольшой пенсии не хватало для пяти оставшихся детей, и я, учась в шестом классе, нагрузился уроками, чтобы подсоблять матери.

Кончив гимназию с золотой медалью, я поступил на историко-филологический факультет. Университет обрушился на меня всеми своими чудесами: свободой гулять по факультетам, сходками, ещё неведомыми мне, всей пламенной юностью своей, пылавшей тысяча девятьсот пятым годом. И я увязнул на долгое время в этом втором раю, стал межфакультетным бродягой, клевавшим мудрость то у славяноведов (Сырку и Лавров), то у искусствоведов (Айналов и Секкети), то у античников (Зеленский и Ростовцев), то у историков (Платонов и Тарле), то у историков русской литературы (Шляпкин), словом, скрыто для себя превратился в вечного студента.

В университетских аудиториях на лекциях у профессора Лаврова по сербскому языку я познакомился и вскоре подружился с чудеснейшим поэтом нашего века Александром Блоком. Он первостепеннный услышал во мне поэта. Он первостепеннный опубликовал в своей статье Краски и слова мои вирши, отмечая их живописность. И он же бережно меня охранял от тогдашних литературных салонов. Но вскоре его дружбан Владимир Пяст уволок меня в самое пекло на Олимп символистов в писательский салон Вячеслава Иванова, на знаменитые тогда среды. Там я возымел фарт, и Брюсов взял у меня вирши языческого цикла и опубликовал в своих Весах.

В конце 1906 года в издательстве университетского Кружка молодых вышла моя первая книжка Ярь в обложке Николая Рериха, творчество которого мне было весьма рядом. Написана она была под непосредственным впечатлением народных хороводов, игр и песен, которые я увидел летом в Пскове на реке Плюссе, во время кондиций (уроков). Сила этой книги в обнажении антагонизмов. Она так и делится на Ярь и Темь: солнечное чувство счастья в природе и народе и нелегкий быт в реальности. Книга получила широкое признание. Приветствовали ее Корней Чуковский в Понедельнике, Максимилиан Волошин в Речи. Но дороже всех для меня был отзыв Александра Блока. 22 декабря 1906 года он писал своей матери: С. Городецкий прислал Ярь, может быть величайшую из современных книг.

В этом же году я выпустил вторую книгу Перун и вскоре третью Дикая воля.

В Кружке молодых созрел мой разрыв с Олимпом символистов. Много помогла моему самосознанию студентка Бестужевских курсов, начинающая актриса Анна Алексеевна Козельская, которая, став моей женой, увлекла меня на Волгу, к истокам Суры, где я заново соприкоснулся с народной жизнью и написал книгу, вышедшую массовым тиражом у Сытина, Русь и следом за ней Иву.

Я все больше разочаровывался в душном мистицизме символистов, в их стремлении к потустороннему. В Кружке молодых я познал фортуна общения с массовой аудиторией, научился вслушиваться к малейшему дыханию коллективного сердца, дышать совместно с ним и задыхаться, если мое сердце не бьется вкупе с ним в унисон.

Кружок молодых грубо закрыли, как только наступила пора политической реакции.

Никакой четкой позиции тогда у меня ещё не было. В это время вернулся из Парижа стихотворец Н. С. Гумилев и предложил сформировать круг, в котором бы кипела битва взглядов для поиска истины по сократовскому методу. Мы организовали Цех поэтов, куда вошли Ахматова, Мандельштам, Зенкевич, Лозинский. Выдумали акмеизм (Гумилев предлагал адамизм), устраивали диспуты.

Нам казалось, что мы противостоим символизму, но реальность мы видели на поверхности жизни, в любовании мертвыми вещами. Мы оказались только привеском к символизму и были до того же, как и он, далеки от текущей жизни, от народа. Я хотел притянуть и Блока, он ответил убийственной статьей Без божества, без вдохновенья.

В последующие годы я кропотливо редактировал собрание сочинений И. С. Никитина для издательства Просвещение и написал к нему обстоятельное предисловие. И в то же время написал и издал единый строй сказок и стихов для детей.

В 1915 году судьбина послала мне великую радость: по совету Александра Блока ко мне пришел Сергей Есенин. Из книги Ярь, я узнал, что так не возбраняется сочинять стихи, сказал он мне. Я попросил его почитать свои вирши.

С первых же строк, услышанных от Есенина, читал он напевно, с высоким пафосом и широкими жестами мне стало ясно, какая отрада пришла в русскую поэзию. Начался какой-то торжество песни. Он торопился прочитать не только свои вирши, но и спеть рязанские побаски, канавушки и страдания. Была золотая, ранняя осень, солнышко билось с Невы в мою белую комнату. Есенин поселился у меня и прожил немного месяцев. Записками в знакомые журналы я облегчил ему хождение по редакциям. Одним из первых его горячо встретил Виктор Сергеевич Миролюбов, редактор журнала Для всех. Наставнику моему и рачителю, написал Есенин мне позднее на первой своей книге Трерядница (1920).

Я организовал группу Краса, куда входили Александр Ширяевец и Сергей Клычков, но общее выступление у нас было только одно в аудитории Тенищевского училища. Это было первое публичное выступление Есенина перед петербургской публикой. Успех он имел грандиозный.

В своей автобиографии Сергей Есенин говорит об этом кратко: 19 лет попал в Петербург проездом в Ревель. Зашел к Блоку. Блок свел с Городецким, Городецкий с Клюевым. Стихи мои произвели большое впечатление.

Шел уже второй год первой важный войны. Я был захвачен ура-патриотическим угаром. Не будучи призван, я записался в Союз городов и уехал на Кавказский фронт, на Царьград. Там я освободился от империалистических иллюзий. Я писал оттуда корреспонденции в Русское слово, опубликовал собранные мной песни курдов. После написания сатирического очерка Три генерала корреспонденции мои помещать перестали. В Тифлисе в 1917 году вышла книжка моих стихов Ангел Армении.

Февральская революция застала меня в Иране, в Шерифханэ, на Урмийских берегах, я был санитаром в лагере для сыпнотифозных больных. Там я познакомился и сдружился с большевиками доктором М. С. Кедровым и Б. Е. Этингофом. Они нежно и сурово вводили меня в круг ленинских идей, которыми я живу и в текущее время. Впечатления тех дней отражены в моем романе Алый смерч, вышедшем в одном из первых номеров серии Роман-газеты с рисунками Н. Кравченко.

После отхода наших войск я оказался в Тифлисе. Вместе с Г. Г. Нейгаузом и К. Н. Игумновым, работал в тамошней консерватории, читал лекции по эстетике, печатал статьи на темы искусства и литературы, знакомя тифлисцев с русскими классиками и восточной поэзией, редактировал журнал Аре, издававшийся на средства А. Антоновской, где писал об исконных связях Кавказа с Россией. Выступал с художниками на выставках со своими этюдами, дружил с тамошними поэтами. Одним из них был большой стихотворец Армении Ованес Туманян, поборник дружбы Кавказа с Россией. С братом скульптора П. Д. Меркуровым редактировал сатирический журнал Нарт. Его резво закрыли, а меня выслали.

В мусаватистском Баку существовать было тяжело, пришлось действовать в кабачках. Я сочинял по договору пьеску в неделю, переделывал Андерсена, восточные сказки, устраивал выставки совместно с художниками О. Сориным и С. Судейкиным.

В декабре 1919 года я прочитал в кабачке стихотворение Кофе про остров Яву, вскоре переведенное на британский, французский и голландский языки. В том же году написал цикл стихов Алая нефть о жизни бакинских рабочих.

В день прихода в Баку Красной Армии в апреле 1920 года я был назначен заведующим художественным отделом Баккавроста. Нам отвели гигантский чердак, и мы стали давать плакаты, портреты вождей и все вручную. С нами работали азербайджанский художник Азим-Заде, Кочергин, скульптор В. Сергеев, все, кого я мог составить. Моя тяга к организации выявилась тут вовсю. Ставили памятники, издавали журнал Искусство на русском и азербайджанском языках. Вышло два номера. Я был весел и молод, вирши летели.

Летом вкупе с Ларисой Рейснер я поехал по Волге в Нижний, где в Сормове состоялось первое мое выступление перед русской советской аудиторией. Затем работал в Петрограде, где меня назначили начальником литературной части Политуправления Балтфлота.

Из старых друзей я встретился с А. Блоком. Встречи с Н. Гумилевым окончились полным разрывом.

Осенью я уехал за семьей в Баку. Ехали месяц по еле-еле наведенным мостам. Купе было заполнено литературой. Я впился в книгу Материализм и эмпириокритицизм. Этот месяц в вагоне с книгой Ленина в руках стал для меня подлинным университетом. Продолжив работу в Кавроста в течение зимы, я весной 1921 года вернулся в Москву, где живу до сих пор. В буре бакинской работы мое рассудок решительно перековалось.

В Москве я выпустил в Государственном издательстве сборник Серп, вдогонку за ним Миролом. До 1932 года работал в литчасти Известий, где начал печатать переводы стихов Якуба Коласа, Янки Купалы и многих других. И своих несть числа. Большое участливость уделял и библиографии. Первой моей пробой пера вслед за тем ленинской учебы была злая рецензия на книгу Павла Флоренского, попа и математика, Мнимости в геометрии. В журнале Красная новь я напечатал работу Творческий способ Короленко и статьи об областной русской поэзии. Одновременно я заведовал литературной частью в театре Революции, а позже в театре Моссовета.

С 1921 года я выпускал книжечки стихов агитационных и пропагандистских. Назову такие, как Пан Жупан, Знай боярскую Румынию, Старуха на духу, Завоевано и записано, Из тьмы к свету все массовым тиражом.

И проза заняла местоположение в моем творчестве. Она освободилась от налетов символизма, отличавших дореволюционные мои рассказы. Были написаны две повести Черная шаль (про Италию) и Памятник восстания (про Финляндию).

В 20-х годах был организован столичный Цех поэтов, собиравшийся на квартире А. Антоновской и приютивший поэтов всех тогдашних направлений. Там бывали П. Антокольский, В. Инбер, И. Сельвинский последние двое ушли, образовав группу конструктивистов. Теоретиком был у нас Г. Шенгели. Символистов представлял товарищ Блока Вл. Пяст. Народников даровитый есенинец Александр Ширяевец и Иван Приблудный, акмеистов М. Зенкевич. Результатом наших собраний был сборник Стык, вышедший с предисловием А. Луначарского и моим.

Литературной средой, в которой я жил в это время, были Никитинские субботники, где собирались писатели, художники, композиторы, артисты. Там бывали В. Вересаев, А. Серафимович, Д. Бедный, А. Луначарский, В. Гиляровский, В. Фигнер, В. Мейерхольд, В. Качалов, А. Юоон, Е. Лансере, Р. Глиэр и многие другие. При Субботниках было издательство. В нем я выпустил две книжки: Грань лирика 19181928 годов и Московские рассказы.

Но главным в эти годы для моего творчества был переход от драматического театра к оперному. Я поставил перед собой задачу сформировать оригинальное либретто советской оперы. Я сочинил либретто Прорыв на темы гражданской войны. Музыку написал С. И. Потоцкий. В плане вагнеровского театра я создал либретто Амран (Прометей), получившее первую премию на конкурсе Большого театра. Я продолжал опыты, написав для В. Юровского либретто по мотивам Думы про Опанаса и по мотивам Десяти дней, которые сразили мир Джона Рида для К. Корчмарева и другие.

Более чем на десятилетие оперный театр стал центром моей работы. Опыты увенчались успехом в моей работе над созданием либретто Иван Сусанин по музыке М. Глинки. Старое либретто стихотворца Розена искажало проект композитора. Я верно воспроизвел проект либретто, сочиненный Глинкой, и воссоздал историческую правду.

Еще до Сусанина я перевел либретто Фиделио (Бетховен), Водоноса (Керубини), Нюрнбергских мейстерзингеров Вагнера (Большой театр), а позднее Лоэнгрина (Кировский театр) и переработал либретто Графа Нулина для М. Коваля.

Все это время я работал кроме того над переводами близких мне поэтов: болгарских Христа Ботева и Христа Смирненского, белорусских Якуба Колоса и Янки Купалы, польских Аледи Мицкевича и Марии Конопницкой и многих других.

Великая Отечественная битва застала меня в Ленинграде, где ставился Лоэнгрин. В основополагающий же день войны я написал и читал по радио стихотворение Выходит в мордобой держава моя родная. Я читал вирши в госпиталях и воинских частях. После эвакуации с семьей в Ташкенте я работал в Союзе писателей и переводил узбекских поэтов. Вскоре переехал в Сталинабад и подготовил альманах Литературный Таджикистан, тот, что и вышел там же под моей и А. Адалис редакцией в 1945 году. Вернувшись в Москву ещё до окончания войны, я немало писал. В Минске вышла моя Песня дружбы.

В 1945 году я потерял жену, вернейшего друга и соратника всей моей творческой жизни. Эта авария застала меня в разгаре моих новых творческих планов: сформировать комедию в стиле А. Грибоедова, в стихах.

За два последних десятилетия вышло немного книг моих избранных произведений. В эти годы я навалом занимался переводами, написал книгу лирических портретов Ованеса Туманяна, Акопа Акопяна, Янки Купалы, Якуба Колоса, Валерия Брюсова и других, строй новых стихов.

Не единственный год работал в секции музыкальных драматургов Союза писателей и в Литературном институте имени Горького с заочниками. Многие из моих учеников вошли в литературную существование. Уже не начальный год я работаю над книгой воспоминаний, начинающихся с детства. Книга эта задумана как единый строй характеристик, лирических портретов замечательных людей, с которыми довелось мне встречаться за мою долгую существование.

Так же читайте биографии известных людей:

Сергей Дуров Sergey Durov

Сергей Дуров - русский поэт, прозаик, переводчик. Родился 16 января 1815 года.Помимо стихов Сергей Дуров писал повести, рассказы, физиологические..
читать далее →

Сергей Елпатьевский Sergey Elpatevskij

Елпатьевский Сергей Яковлевич - известный писатель. Родился в 1854 г., в семье дьячка; учился на медицинском факультете Московского университета.
читать далее →

Сергей Есенин Sergey Esenin

Сергей Есенин - выдающийся русский поэт. Родился 3 октября 1895 года.Впервые произведения Есенина были опубликованы в 1915 году в журнале "Мирок"...
читать далее →

Сергей Клычков Sergey Klichkov

Cын кустаря-сапожника в деревне Дубровки Тверской губернии. Семья была старообрядческой, и свой творческий дар, как считал сам С. Клычков, он..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий