Известные люди

»

Ханс Андерсен

Сказки Ганса-Христиана Андерсена знают все. И маленькую отважную девочку Герду, не испугавшуюся Снежной королевы, и нежную Элизу, исколовшую все пальцы крапивой, покуда она шила волшебные рубашки для братьев-лебедей... Все помнят, что в сказках только этого человека из поленьев могут расцвести розы. А вещи у него по ночам разговаривают и рассказывают свои чудесные истории: любви, разочарований, надежд...

Но что мы знаем о самом этом человеке, помимо того, что он жил в прошлом веке в Дании? Почти ничего. Как пишут переводчики А. и П. Ганзен: "К сожалению, такова судьбина авторов самых любимых детских книг: убыв по возрасту из мира, куда уже не возвратиться ни в сундуке-самолете, ни в семимильных сапогах, мы нечасто любопытствуем, кто же был тот, кто незримо был рядом с нами всё детство".

Стало нерадостно от этих строк и захотелось хоть чуть-чуть поведать вам о Великом Сказочнике, опираясь на тот маленький биографический материал, что мне удалось разыскать.

Никто не расскажет о том, что было, лучше автора.

Поэтому предоставим словечко самому Гансу-Христиану Андерсену.

Он писал: "Жизнь моя настоящая сказка, богатая событиями, прекрасная! Если бы в ту пору, когда я бедным, беспомощным ребенком пустился по белу свету, меня встретила на пути могущественная фея и сказала мне: "Избери себе дорога и занятие жизни и я, соответственно с твоими дарованиями и по мере разумной возможности, буду караулить и направлять тебя!" - и тогда существование моя не стала бы лучше, счастливее, радостнее..."

"В 1805 году в городке Оденсе (на острове Фиония, Дания) - продолжает Андерсен, - в бедной каморке жила юная пара - супруг и супруга, бесконечно любившие приятель друга: юный двадцатилетний башмачник, богато одаренная поэтическая природа, и его хозяйка, несколькими годами старше, не знающая ни жизни, ни света, но с редким сердцем. Только недавно вышедший в мастера, супруг своими руками сколотил всю обстановку сапожной мастерской и более того койка. На этой кровати 2 апреля 1805 года и появился мелкотравчатый, орущий комочек - я, Ганс-Христиан Андерсен. Я рос единственным и потому как балованным ребенком; зачастую мне приходилось выслушивать от матери, какой я довольный, мне-то потому как живется куда лучше, чем жилось в детстве ей самой: ну, прямо действительный графский сынуля! - говорила она. Её саму, когда она была маленькой, выгоняли из дому, хлопотать милостыню. Она никак не могла осмелиться и целые дни просиживала под мостом, у реки. Слушая ее рассказы об этом я заливался горючими слезами". (Г.-Х. Андерсен "Сказка моей жизни". 1855 год, перевод А. Ганзен) Уже в раннем детстве парнишка отличался эмоциональностью и тонким восприятием мира. Даже самые незначительные впечатления оставляли основательный след в его душе.

"Помню я событие, случившееся когда мне минуло шесть лет, - явление кометы в 1811 году. Матушка сказала мне, что комета столкнется с землей и разобьёт ее вдребезги или случится какая-нибудь другая ужасная вещь. Я прислушивался ко всем слухам около и суеверие пустило во мне такие же глубокие и крепкие корни, как и настоящая вера. (Там же.)

Понятие о вере привил Андерсену папа, дядя любивший без памяти книги и обладавший не только живым и тонким воображением, но и огромный долей здравого смысла. Андерсен вспоминал: "Отец читал нам вслух не только комедии и рассказы, но исторические книги и Библию. Он сильно вдумывался в то, что читал, но когда заговаривал об этом с матушкой, оказывалось, что она не понимает его; потому он с годами все больше замыкался в себе. Однажды он раскрыл Библию и сказал: "Да, Иисус Христос был также человеком, как и мы, но человеком необыкновенным!" Мать пришла от его слов в жуть и залилась слезами. Я также перепугался и стал хлопотать у Бога прощения моему отцу за такое богохульство".

На все увещевания о Божьем гневе и происках дьявола неглупый сапожник отвечал: "Нет никакого дьявола помимо того, что мы носим в своем сердце!" Он сильно любил своего маленького сына, общался в основном с ним: читал ему вслух разные книги, гулял по лесу. Заветной мечтой башмачника было существовать в маленьком доме с палисадником и розовыми кустами. Позже подобные дома опишет Андерсен в своих знаменитых сказках. Но мечте этой не суждено было исполниться! От физического перенапряжения - он так желал, чтобы семейство его ни в чем не нуждалась! - папа Ганса-Христиана занедужил и скоропостижно умер. Матери, для того, чтобы содержать сына и располагать вероятность откладывать финансы на его учебу, пришлось выискивать поденную работу. Она зарабатывала стиркой белья. А худой долговязый мальчуган с огромными голубыми глазами и неистощимой фантазией целыми днями сидел дома. Закончив несложные хлопоты по хозяйству, забивался в угол и разыгрывал представления в своем домашнем кукольном театре, тот, что ему смастерил покойный папа. Пьесы для своего театра он сочинял сам!

По соседству с Андерсенами жила семейство священника Бункефлода: его вдова с сестрами. Они полюбили любознательного мальчика и нередко приглашали к себе. "В этом доме, - писал Андерсен, - я впервой услышал словечко "поэт", произносимое с благоговением, как нечто священное..." В этом же доме Ганс-Христиан впервой познакомился с произведениями Шекспира, и под влиянием прочитанных пьес и драм, сочинил свою. Она называлась: "Карась и Эльвира" и была высокомерно прочитана вслух соседке-кухарке. Та грубо осмеяла ее. Юный автор залился слезами. Мать утешала его: "Это она говорит потому что, что не ее сынуля написал такую пьесу!" Ганс-Христиан успокоился и взялся за новые труды.

"Моя влюбленность к чтению, - писал он попозже, - хорошая память - я знал наизусть море отрывков из драматических произведений - и, в конце концов, отменный звук - все это вызывало кой-какой заинтересованность ко мне со стороны лучших семейств нашего городка". С особенной теплотой Андерсен вспоминал семейство полковника Хёг-Гульберга.

Полковник попытался оказать мальчику протекцию и представил Ганса-Христиана жившему тогда во дворце, в Оденсе (как мала прекрасная Дания!), наследному принцу Кристиану. (Впоследствии королю Кристиану VIII.)

Андерсен всего ничего пишет о последствиях этой аудиенции, но видимо, как раз она оказала решающее воздействие на Ганса-Христиана, тот, что вскоре поступил в школу, где преподавали только Закон Божий, сообщение и арифметику, да и то из рук вон нехорошо. "Я чуть мог точно черкануть хоть одно словечко, - вспоминал Андерсен позднее. - Уроков я дома ни в жизнь не готовил - учил их кое-как по дороге в школу. Часто уносился мечтами Бог весть куда, бессознательно глядя на увешанную картинами стену, и мне порядком доставалось за это от учителя. Очень любил я, - прибавляет литератор, - сказывать другим мальчикам удивительные истории, в которых главным действующим лицом, являлся, конечно, я сам. Меня нередко за это поднимали на смех".

Горькое признание! Городок был мал, все резво становилось известным. Когда Ганс возвращался из школы за ним следом бежали мальчишки и, дразнясь, кричали: "Вон, бежит сочинитель комедий!" Добежав до дому, Ганс забивался в уголок, часами плакал и молился Богу...

Мать, видя странные увлечения сына, приносящие одно только горесть его впечатлительному сердцу, решила возвратить его в учение к портному, чтобы вылетели из головы детские нелепые фантазии.

Ганс-Кристиан пришел в жуть от эдакий перспективы своей судьбы!

"Я взялся упрашивать матушка дозволить мне лучше попытать счастья, отправившись в Копенгаген (это было в 1819 году), тот, что в моих глазах тогда был столицей мира. "Что ты там собираешься действовать?" - спросила матушка. "Я прославлю тебя" - ответил, и рассказал ей о том, что знал о замечательных людях, родившихся в бедности. "Сначала, конечно, придется много-много претерпеть, а следом и прославишься!" - говорил я. Меня охватило какое-то непостижимое увлечение, я плакал, просил, и матушка, в конце концов уступила моим просьбам... Она связала все мои пожитки в единственный скромный узелок, договорилась с почтальоном, и тот обещал доставить меня в Копенгаген без билета всего за три дня... Наконец, день отъезда наступил. Матушка невесело проводила меня за городские ворота...

Почтальон затрубил в свой рожок; стоял пригожий безоблачный день и в моей детской душе засияло солнышко: кругом меня было столь нового, да и к тому же я потому как направлялся к цели всех моих стремлений.

Тем не менее, когда мы в Нюборге пересели на судно и стали удаляться от родного острова, я живо почувствовал всё своё одиночество и беспомощность: у меня не было никого, на кого бы я мог положиться, никого, помимо Господа Бога... (Г.-Х. Андерсен. Сказка моей жизни. Перевод с датского А. и П. Ганзен при участии О. Рождественского. Журнал "Ровесник" No 4. 1991 г).

Первое время, прибыв столицу с несколькими монетками в кармане, Андерсен бедствовал, но далее, благодаря своему голосу, нашел себе покровителей в профессоре консерватории г-не Сибони, композиторе Вейзе, поэте Гольдберге и, главным образом, конференц-советнике Коллине. При их содействии Ганс-Христиан поступил в театральное училище, но потеряв звук, перешел обучаться в классическую гимназию и ещё на школьной скамье обратил на себя чуткость педагогов незаурядным талантом рассказчика и несколькими стихотворениями. Поступив в вуз, Андерсен в 1829 году напечатал сатирический расклад "Путешествие на своих двоих от Гольме-канала до Амака". Лирические его стихотворения имели здоровенный счастливый момент и Дания вскоре признала его как поэта. Основные темы поэзии Андерсена - влюбленность к Родине, пейзажи Дании и христианские темы. Многие замечательные его стихотворения, позже положенные на музыку, были переложением библейских псалмов и сюжетов. Обладая незаурядным умом, и ироничностью по отношению к самому себе, Андерсен, тем не менее, неимоверно страдал от непризнания его таланта и произведений критикой и широким всюду читателей.

В романе "Импровизатор", - тонком психологическом этюде о судьбе художника, чей дар продолжительно пробивался через каменные стены презрения и ненужности, есть море автобиографических эпизодов. (Этот роман до сих пор считается вершиной творчества Андерсена - прозаика и психолога, но не переиздавался после этого революции в России! Самым полным изданием на русском языке и сегодня является пятитомник Андерсена в переводе А. и П. Ганзен, изданный в 1895 году! Что тут заявить!)

Константин Паустовский как-то заметил, что весьма тяжко в сложной биографии Андерсена разыскать тот миг, когда он начал сочинять сказки. Достоверно известно одно: это было уже в зрелом возрасте. Андерсен приобрел славу поэта, которого знали и в народе: под его колыбельные засыпали дети, и путешественника - вышло немного книг о его путешествиях по Швеции (1855) и Италии (1842).

Италию он в особенности любил. Его книгой "Путевые тени" (1831г) - о впечатлениях в странствиях по белому свету вообще зачитывалось не одно поколение европейцев! На театральной сцене с успехом шли его пьесы: "Мулат", "Первенец", "Грезы короля", "Дороже жемчуга и злата". Правда, смотрел он их с мест в театральном зале, что предназначены были для простого народа и отделялись от роскошных кресел аристократической публики железной полосой! Вот так-то!

Уже первые сказки Андерсена принесли ему славу Величайшего Поэта. Маленькие выпуски - брошюры сказок зачитывались до дыр, издания с картинками раскупались в пять минут, вирши и песенки из этих сказок заучивались детьми наизусть. А критики смеялись!

Андерсен с горечью писал об этом своему английскому другу Чарльзу Диккенсу, говоря, что "Дания - такая же гниль, как гнилые острова на которых она выросла!"

Но минуты отчаянья резво проходили, в особенности в обществе детей, которые весьма любили худенького, высокого, остроносого господина в черном сюртуке с неизменным цветком в петлице и большим носовым платком в руках. Он был, может быть, не очень-то и красив, но каким живым огнем загорались его огромные голубые глаза, когда он начинал повествовать детям свои необыкновенные истории!

О самых серьезных вещах в сказке он мог поведать простым и ясным языком. А. Ганзен, непревзойденный переводчик Андерсена с датского на российский, писал: "Воображение у него - совершенно детское. Потому его картины так легки и доступны. Это фантастический фонарик поэзии. Все, чего бы он не коснулся, оживает перед его глазами. Дети любят игрывать разными обломками деревяшек, лоскутками материи, черепками, кусочками камней... У Андерсена то же самое: заборный кол, две грязные тряпки, заржавелая штопальная игла... Картины Андерсена так обаятельны, что нередко производят ощущение волшебных сновидений. Не только окружающие его предметы - в частности, цветы, трава, но и более того стихии природы, чувства и отвлеченные понятия принимают живые образы, превращаются в людей..." (Цитируется по: Брокгауз и Ефрон. Биографии. Т. 1. Андерсен.)

Воображение у Андерсена было до того сильным и необычным, что изредка его с недоумением называли колдуном и ясновидцем: посмотрев раза два на человека он мог многое поведать о нем, будучи с ним безупречно незнаком. Многие читали момент из биографии сказочника (в переложении К.Г. Паустовского) о его ночном путешествии с тремя девушками, каждой из которых он предсказал судьбу. Самое странное то, что все его предсказания имели реальную почву и сбылись! Девушек этих он в свое время ни при каких обстоятельствах не видел. А они были потрясены встречей с Андерсеном и на всю существование сохранили о нем самые благоговейные воспоминания!

За настолько божественный дар творения и воображения Андерсен заплатил немалую цену. Он умер в полном одиночестве на своей вилле Ролигхед 4 августа 1875 года, потом долгой болезни, начавшейся ещё в 1872 году. В литературоведческих источниках глухо упоминается о его несчастной любви к знаменитой датской певице и актрисе "ослепительной" Иени Линд. Когда начался тот самый пригожий и поэтический роман - неизвестно. Закончился он разрывом. Андерсен посчитал, что его призвание важнее и сильнее семейных уз. А может быть, так посчитала Иени... никто не узнает в настоящее время...

P.S. Еще при жизни довелось Андерсену узреть свой свой монумент и иллюминацию в Оденсе, предсказанную гадалкой в далеком 1819 году его матери. Он улыбался, глядя на себя, скульптурного. Маленький оловянный солдатик, подаренный бедным мальчиком и лепестки той розы, что протянула голубоглазая девчушка, когда он гулял по улице были ему дороже всех наград и памятников. И солдатик и лепестки бережно хранились в шкатулке. Он нередко перебирал их пальцами, вдыхал увядший, тоненький аромат и вспоминал слова поэта Ингемана, сказанные ему ещё в юности: "Вы обладаете драгоценной способностью сыскивать и видать жемчуг в всякий сточной канаве! Смотрите, не утратьте этой способности. В этом Ваше предназначение, быть может".

Он не лишился. До конца. В ящике его письменного стола друзьями были найдены листки с текстом новой сказки, начатой за немного дней до смерти и без малого законченной. Перо его было настолько же летучим и быстрым, как и выдумка!

29-30 марта 2001 г.

Г.-Х. Андерсен "Сказка моей жизни" Перевод А. и П. Ганзен при участии О. Рождественского. Журнал "Ровесник ". No 4. 1991 год.

К.Г. Паустовский Великий Сказочник. Предисловие к изданию сказок Г.-Х. Андерсена. А-Ата. Изд-во "Жазушы." 1983 год.

Брокгауз, Ефрон. Биографии. Т.1. Андерсен. Стр. 298-99.

Так же читайте биографии известных людей:

Ханс Гриммельсгаузен Hans Jakob Christoffe Grimmelshausen

Немецкий писатель родился предположительно ок. 1622 в Гельнхаузене (Гессен). Вероятно, похищенный в детстве солдатами, воочию наблюдал ужасы..
читать далее →

Ханс Хербьернсрюд Hans Herbiernsriud

Норвежский писатель, автор повестей и коротких рассказов. Он вырос в провинции Телемак, время от времени преподавал в Гудбрандсдале (восточная..
читать далее →

Ханс Аахен Hans von Aachen

Ханс фон Аахен (нем. Hans von Aachen, 1552, Кельн 4 марта 1615, Прага) немецкий живописец. Фон Аахен считается типичным представителем маньеризма...
читать далее →

Ханс Хофманн Hans Hofmann

В 1898 начал учиться живописи в Мюнхене. Вскоре Хофманн стал писать в манере французских импрессионистов и через некоторое время уехал в Париж.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий