Известные люди

»

Юрий Поляков

- Юрий Михайлович, какое ваше любимое кушанье из грибов?

- Из грибов? Жареные с картошкой.

- Почему вы решили посвятить им книгу? На грибах завязан сюжет, они являются неотъемлемой частью романа, его философии и более того детективной линии. И фамилии многих героев какие-то грибные...

- У меня первоначально более того три президента имели грибные фамилии. Горбачев был Грибачевым, Ельцин был Подъеломиковым, а Путин был Паутинниковым. Но следом я решил не озорничать и вернул им их исторические имена. А грибы - потому что, что я с детства люблю их составлять. И те леса, что описаны в романе, - приволжские места за Кимрами, Верхняя Волга - я там детские годы провел. Мы ходили составлять грибы, и с тех пор это у меня ненаглядный обличье отдыха. Ну, конечно, составлять, а не чистить.

- Жене отдаете?

- С боем.

- Ваши книги как правило шибко динамичны и читаются на одном духу. Этого не скажешь о новом романе, сюжет все время перебивается такими флеш-бэками, воспоминаниями. К середине они так надоедают, что закрадывается мысля, а не кинуть ли читка. Для чего такое численность отсылок?

- Грибной царь - не развлекательный роман, хотя там и есть полудетективная черта, которая держит читателя в напряжении. Но первоначально у меня более того и ее не было, а писалась семейно-нравственная драма. Потом, когда из повести разросся роман, я понял, что нужно надавить на крепкий сюжет, по иному читатель заскучает. Но оттого что жанр книги - социально-психологический роман с элементами сатиры, то весьма значимо раскумекать историю героя, его социально-нравственную драму, его бэкграунд.

Это для детектива Донцовой неинтересно, что с человеком было, как он формировался, какова история его социальной и нравственной болезни, а для того жанра, в котором я работаю, все крайне немаловажно. Поэтому стабильно идет отсылка в прошлое, а в романе в определенной степени использованы элементы потока сознания - ибо джентльмен все время вспоминает близкое прошлое. Даже принимая сиюминутные решения, он стабильно видит картины из детства и юности, первой любви и первой любовной драмы.

Человек живет в то же время в двух планах - в настоящем и прошлом, и решения чаще всего принимаются на основании прошлого опыта. Это необходимая доля романа, и взять в толк мой проект без отсылок в прошлое запрещено. А в каких-то местах приходится и встать, покумекать чуть-чуть. И для того, чтобы сюжет держал в напряжении, порой он должен как бы пропадать, оставляя читателя чуть-чуть в состоянии топтания на месте. Ведь если сюжет беспрерывно развивается, читатель в аккурат так же устает от излишне динамичного сюжета, как и от длиннот.

- Судя по филологическим играм на протяжении всей книги, вы сильно любите российский язык.

- У нас в текущее время появилось большое численность писателей, которые не любят российский язык, но это как раз аномалия. Норма для писателя - влюбленность к родному языку, умение с ним игрывать, вылавливать его тайные вторые и третьи смыслы, чувствовать то, что называется семантической радугой слова, многообразие оттенков. Потому что одно и то же словечко, поставленное рядом с разными словами, приобретает иной толк.

К сожалению, современный читатель испорчен, варваризирован нынешним языком. Причем неважно, кто его портил: детективщики, авторы коммерческой литературы или постмодернисты - они все пишут на таком усредненном языке, тот, что не возбраняется переводить с помощью самого элементарного словаря. Но если мы возьмем классиков, то увидим, что они все сильно любили эту многозначность слова, его многооттеночность.

А что касается неологизмов, так каждый дядя, привычно обладающий языком, постоянно придумывает какие-то слова. И в быту люди, которые что надо говорят на языке, всю дорогу придумывают какие-то ситуативные синонимы, ситуативные неологизмы. Мой контент отражает нормальную стихию нормального русского языка. Не языка людей, которые говорят на словарном минимуме, а тех, кто по-настоящему владеет своим языком, чувствует его. Это, уместно сказать, постоянно отличает хорошую литературу от дрянной. Не только русскую - любую.

- Мне показалось, что вы передаете свои мысли героям...

- Я, без сомнения, отдаю герою свои мысли. Но тут нет какой-то натяжки или авторского произвола, в силу того что что мой герой принадлежит эдак моему поколению. Он грубо моего возраста, эдак моего социального опыта и приблизительно моего образовательного уровня. И в в военном учебном заведении, которое он окончил (тем больше, связанном с космосом), тогда давали крайне хорошее образование. Учили раздумывать, анализировать. Поэтому идеально привычно, что у него кругозор, близкий к авторскому, тут произвола никакого нет.

- Я имею в виду ваши размышления над эпохой Сталина или Горбачева. Горбачева от лица героя вы наделяете эпитетом - такая глупая сволочь, а Сталина делаете лучше, чем принято полагать. Это схоже с вашим собственным мировоззрением?

- Что касается оценок, то такое чувство складывается не вследствие того что, что я кого-то идеализирую или демонизирую. Просто так получилось, что в последние 15 лет Сталин демонизировался, а Горбачев, напротив, идеализировался. И когда об этих людях герои начинают мыслить, опираясь на факты, в соответствии с их реальными историческими заслугами, то это кажется странным. Хотя на самом деле ничего странного нет, потому что что Сталин при всех его проблемах и недостатках войну выиграл и страну упрочил, а Горбачев страну развалил. Это и есть сухой исторический остаток. А кто как любил свою жену - это уже вопросительный мотив второй.

На тех страницах, которые посвящены сталинской эпохе, я опираюсь в основном на новейшие научные исследования по этой проблеме. Сейчас вышла масса статей и книг, которые ввели в оборот обнаруженные в последние годы, раньше засекреченные документы. Такие как обнародование знаменитой попытки сталинской группы провести в 1937 году альтернативные выборы и таким образом произвести кадровую революцию. Парадокс содержится в том, что на уровне исторической науки эти факты общеизвестны, а в профанное рассудок, в общеинформационный пласт они не пускаются, в силу того что что сегодня профанное рассудок формируется телевидением.

В электронные СМИ новые исследования, новые позиции ещё не пускаются, и получается парадокс: наука совсем по иному смотрит на эту эпоху, она знает о ней значительно больше, а мы продолжаем глядеть на все глазами шестидесятника, глазами XX съезда. Глазами Хрущева, тот, что при Сталине, как известно, запросил самые большие лимиты на расстрелы, а в Московской области был одним из организаторов того террора, что приписывают Сталину. Это не значит, что Сталин не принимал участия в терроре, занятие в том, что историческая истина значительно многообразнее. Так, посредством семейную коллизию, семейную драму я пытался представить, сколь сложнее историческая явь того мифа, тот, что существует в обществе.

- Я недавно читала крайний роман Наймана Каблуков, тот, что, как он утверждает, частично посвящен женской чистоте и непорочности. Надо проговорить, как раз эту составляющую книги уяснять текст было довольно-таки обидно, и никакой непорочности в этой старческой сладострастности приметно не было. Вот и у вас также как гром среди ясного неба возникают подробные описания женского тела, женских проблем и венерических болезней. Между тем, для русской прозы, к которой вы себя относите, такие физиологизмы нехарактерны. Вам что, хотелось таким образом притянуть участливость молодежи?

- Нет, молодая поросль сегодня привлекают нецензурной лексикой, наркотической романтикой и так дальше. Дело в том, что аккурат такова существование современного нового русского. И на практике всякий акт героя, более того направленный на благие дела, связан с нарушением или закона, или традиционной нравственности религиозных заповедей. Такова пора. И в ней формировался свойский свежий российский класс. И строчить об этом, обходя что-то, нельзя. Я все-таки писатель-реалист, и если показываю физическую, нравственную, социальную драму человека, я должен быть довольно близок к той правде, к той действительности, в которой он живет. Кстати говоря, она значительно больше жесткая и нелицеприятная, я ее, что называется, просеял через сито русской прозы. Я вас уверяю, что, если бы о том же самом писал бы Сорокин, Ерофеев, это было бы несложно воспрещено впитывать текст в дамском обществе. Мой-то роман разрешается, хотя он способен побудить неприятные ощущения. Тут, что называется, претензии к жизни.

- О чем вы собираетесь сочинять дальше? Не хотите черкануть что-то как бы ваших знаменитых 100 дней до приказа?

- Дело в том, что в романе в известной степени я вернулся к этой теме. Не невзначай у меня герои - бывшие офицеры... Понимаете, в одну реку дважды зайти воспрещено. Мои ранние повести - ЧП районного масштаба, Сто дней до приказа, Работа над ошибками - они были написаны в духе разгребателей грязи, если забирать английское течение. То есть они рассказывали о каких-то табуированных тогдашней литературой сферах, о проблемах, которые замалчивались, не допускались в общественное разум. У них была совсем иная проблема - вскрыть правду о том или ином социальном явлении. Для того времени это был прорыв, это было прогрессивно, от них трясло всю страну. Но в текущее время идеально другое время, в текущее время табуированных тем по сути дела нет. Дело не в том, о чем чиркать, а как строчить.

Чтобы возвратиться к теме 100 дней до приказа, у меня уже нет необходимого социального опыта. Мой военный общественный навык остался в советской эпохе. Какие-то свои претензии к нынешнему устройству нашей армии я вечно высказываю в своих статьях, и у меня, уместно сказать, вышла в прошлом году книга под названием 100 дней до приказа, куда вошли и все мои статьи, беседа, посвященные армии. Вошел сценарий комедии Мама в строю, которую я написал в 1990 году и которая так и не была поставлена. Сначала ввиду ее остроты, а вслед за тем ввиду уже неостроты. Кстати, там и повесть 100 дней до приказа печатается по первоначальной рукописи, восстановлены некоторые купюры, которые были тогда сделаны цензурой.

Но как писателя меня в текущее время волнуют немного иные проблемы. Как гражданин, конечно, я возмущен тем, что под завесой борьбы за наемную армию по сути дела ничего за эти 15 лет не сделано. Это без затей разговорчик в пользу бедных. Вместоположение того, чтобы 15 лет морочить людям голову контрактной армией, нужно было улучшать призывную. А в результате мы в текущий момент не имеем ни контрактной армии, ни нормальной призывной. Вот чего добились.

Так же читайте биографии известных людей:

Юрий Рытхэу Yury Retheu

Российский чукотский писатель. Пишет на чукотском и русском языках. Сын охотника-зверобоя. Учился на литературном факультете ЛГУ (19491954).
читать далее →

Юрий Стеклов Yury Steklov

Партийный деятель, публицист. Сын мещанина. С 1893 стал активно участвовать в социал-демократическом движении, затем член РСДРП, большевик. В 1894..
читать далее →

Юрий Трифонов Yury Trifonov

Родился 28 августа в Москве в семье профессионального революционера, который участвовал в вооруженном восстании в Ростове (прошел ссылку и каторгу),..
читать далее →

Юрий Тынянов Yury Tyinyanov

Приобретая широкую известность как прозаик, Тынянов продолжает литературоведческую работу, стремясь обобщить свой исследовательский опыт,..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий