Известные люди

»

Антон Кауниц

Кауниц Венцель Антон - австрийский государственный канцлер в 1753-1792 годы, глава внешней политики Австрии при Марии Терезии. Содействовал сближению Австрии с Францией (союз 1756 года) и Россией. Участвовал в переговорах по разделу Польши (1772) и Баварского наследства (1778-1779). Его называют "королем дипломатии". После 1748 года первостепенный внешнеполитической задачей дипломатии Австрии стал возврат захваченной прусским королем Фридрихом II Силезии и установление гегемонии Австрии в германских землях. К этому времени Австрия была связана давними, бравшими начало ещё в первых десятилетиях XVIII века, так называемыми Барьерными договорами с "морскими державами" - Великобританией и Голландией. Союз тот самый был направлен супротив Франции. Однако Лондон все больше сосредоточивался на борьбе с Францией за пределами Европы, венский же двор раньше всего стремился к борьбе с Пруссией в германских землях. Этапы осмысления Веной возможности, а далее и необходимости сближения с Францией многие исследователи связывают с деятельностью канцлера Кауница. Более того, подчас более того саму перемену союзов объявляли только результатом его деятельности. Так, У. Дорн писал: "Если мы хотим разобраться сущность "дипломатической революции", мы должны разобраться ход мыслей ее действительного творца - Кауница". Венцель Антон Доминик Кауниц, граф фон Ритберг родился в 1711 году. Как младшего сына в семье его прочили в священники, но он отдал предпочтение осваивать право. После продолжительного путешествия по Европе Кауниц поступил в 1740 году на австрийскую дипломатическую службу. В 1742 году его назначили министром при дворе Сардинии. В Турине он многому научился в области дипломатии у короля Сардинии Карла Эммануэля III. Ему удалось скрепить оборонительный союз Австрии с Сардинским королевством и Англией супротив Франции и Испании. О выдающихся способностях Кауница вскоре стало известно австрийской принцессе Марии Терезии. Антон Венцель был отправлен уже в качестве главного министра ко двору генерал-губернатора Нидерландов герцога Карла Лотарингского и его сестры Марии Анны. В 1748 году Кауниц присутствовал на Ахенском мирном конгрессе, где проявил себя как выдающийся дипломат. Несмотря на то, что Австрия потеряла Парму, Пьяченцу и Гуасталлу, все-таки исход войны был для нее успешным, так как ей удалось сберечь основные наследственные владения Габсбургов. Назначенный позже конгресса государственным конференц-министром, Кауниц в пространной памятной записке высказался за союз между Австрией и ее стародавним врагом Францией, на что тогда не согласилась императрица Мария Терезия. Таким образом, ещё с 1740-х годов Кауниц выступал за союз с Францией. Когда же в 1750 году он был назначен послом в Париже, грядущий канцлер не упустил возможности попробовать изменить нрав австро-французских отношений. Однако резво оставил эти попытки, убедившись в их безнадежности. В 1753 году он возвратился в Вену и 13 мая вступил в пост государственного канцлера. Император Франц I придерживался нимало других политических взглядов и, хотя был посвящен в его замыслы, чуть-чуть ли активно способствовал возвышению Кауница. Поэтому отношения императора к новому человеку при дворе с самого начала были холодными и немного натянутыми. С течением времени эта неприязнь нарастала, в то время как, в конце концов, не вылилась в открытую перепалку на совещании 11 сентября 1761 года - единственный из тех редких случаев, когда император потерял самообладание. Императору не оставалось иного выхода, помимо как ещё дальше уйти от имперской и внешней политики. Один из крупнейших дипломатов XVIII столетия Кауниц-Ритберг поставил задачу устранения Пруссии как фактора здоровенный европейской политики вообще; соорудить это надлежало "без единого выстрела", только средствами дипломатии. Летом 1755 года Кауниц решился на прямые переговоры с Версалем. При этом венский двор получил поддержку в лице мадам Помпадур. Ранее Кауниц сумел осилить глубокую неприязнь высоконравственной Марии Терезии к Помпадур и убедил императрицу обратиться с письмом к всесильной фаворитке с тем, чтобы она похлопотала о заключении Францией договора о нейтралитете с Австри

ей. В конце августа 1755 года австрийский посол граф Штеренберг передал послание Марии Терезии. Вплоть до начала 1756 года переговоры носили нрав скорее обмена мнениями, взаимного зондажа. Многие их детали "не оставили следов ни в одном архиве". Последним доводом к союзу между Веной и Версалем послужило известие о заключении Уайтхоллского договора между Фридрихом II и Англией, давним противником Франции. Весть об англо-прусском соглашении была оценена в Европе как событие чрезвычайное. Кауниц заявил российскому послу при венском дворе К.Г. Кейзерлингу, что "конвенция между Англией и Пруссией для здешнего двора уничтожительна есть". 1 мая 1756 года было заключено австро-французское соглашение (Версальский союзный договор). Оно носило сурово оборонительный нрав. Стороны обязывались почитать суверенитет владений приятель друга, в случае же агрессии третьей державы выставить остов в 24 тысячи дядя и дать значительные денежные субсидии - до миллиона флоринов пострадавшей стороне. При оценке характера и последствий австро-французского договора обыкновенно фиксируют, что это было величайшее достижение венской дипломатии, хитроумно заманившей в свои сети ослепленную гневом, вызванным "изменой" Пруссии, Францию. Действительно, Версальский контракт принес больше выгод Австрии. Хотя сам он без малого ничего не давал для претворения в существование планов силезского реванша и создания антипрусской коалиции, посредством его достигалась на практике изоляция Фридриха II на Европейском континенте. Однако Кауницу не удалось достичь покуда участия Франции в наступательном антипрусском союзе, тем больше что, добившись сначала успехов в боях с англичанами в Северной Америке, Франция нисколько не желала ввязываться в обширную континентальную войну в угоду Австрии, чрезмерного усиления которой в Версале никто в особенности и не желал. До триумфа было, таким обозом, ещё вдали, и заявление Кауница (12 июня 1756 года) послу России К.Г. Кейзерлингу, что это была "не только нейтральная конвенция, но и оборонительный и дружественный союз", было немного преждевременным. Австрийской дипломатии пришлось ещё полно потрудиться, дабы побудить Версаль делать в предусмотренном расчетами Кауница направлении. Незадолго до этого императрица Елизавета отказалась по сути дела от англо-русского договора и заключила оборонительно-наступательный союз с Австрией (25 марта 1756 года). Для нападения на Фридриха II Россия обязывалась вручить в содействие Австрии армию в 80 тысяч. В случае победы над Фридрихом Австрия должна была заполучить Силезию, Россия - Восточную Пруссию. Французские дипломаты добились вовлечения в эту коалицию Августа III, курфюрста саксонского и короля польского. В 1757 году к коалиции примкнула и Швеция, соблазненная субсидиями и надеждой завладеть Померанию. Окончательно коалиция была оформлена двумя союзными договорами: русско-австрийским (2 февраля 1757 года), тот, что повторял условия предыдущего договора, но давал России субсидию в 1 миллион рублей ежегодно, и вторым, Версальским (1 мая 1757 года), по которому вместо 24 тысяч Франция обязывалась выставить 105 тысяч мужчина и дарить Марии Терезии ежегодно субсидию в 12 миллионов флоринов. Антипрусскую коалицию зачастую называют по имени ее вдохновителя - австрийского канцлера Кауница. Занимаясь внешней политикой, Кауниц не забывал и о внутригосударственных делах. Прежде всего он позаботился о проведении финансовой и налоговой реформы: был введен поголовный подоходный налог, отменявший привилегии дворянства и духовенства, налог на наследство и подушный налог, определяемый в зависимости от размеров имущества. Появился в обращении свежий золотой австрийский талер, ставший на многие годы самой ходовой и популярной в Германии монетой. Семилетняя махаловка, безусловно, стала бы триумфом австрийской дипломатии, если бы в России не произошли серьезные политические изменения. Взошедший на престол Петр III пришел на содействие терпевшему разгромление Фридриху II. Расстановка сил грубо изменилась. В результате Австрия подписала Губертсбургский мир (15 февраля 1763 года), по которому Пруссия и Австрия согласились на status quo. 17 сентяб

ря 1765 года у императрицы Марии Терезии появился соправитель - ее отпрыск император Иосиф II. В большей степени она опиралась в настоящее время на Кауница-Ритберга. Именно с ним она советовалась при введении Иосифа в права соправителя и надеялась, что как раз Кауниц сумеет при необходимости его нейтрализовать. Так возник своеобычный триумвират, в котором осмотрительный, хотя порой и тщеславный, и эксцентричный, и, к неудовольствию Марии Терезии, не излишне благочестивый, но явственный и последовательный в своих политических концепциях, к тому же поистине неподкупный Кауниц, умевший укрепить близкое положение умелым патронажем, должен был с трудом помогать баланс между двумя величествами. Он стремился воздать обоим по справедливости: нетерпеливо рвавшемуся вперед реформатору Иосифу, политическим взглядам и рационалистическому мировоззрению которого он симпатизировал, и ставшей больше консервативной в последние годы Марии Терезии, которая считала Кауница своим "самым преданным слугой". При этом не обходилось без драматических столкновений с демонстративными заявлениями Кауница об отставке, которые так ни при каких обстоятельствах и не были приняты, так как Иосиф каждый раз уступал. Ему, хотя вообще-то, и не оставалось иного выбора и приходилось повиноваться матери, авторитет которой до самого конца остался в полной неприкосновенности, в то время как наследник так и не набрался мужества радикально забрать верх в свои руки, как, к примеру, во время кризиса 1773 года, когда он в крайний раз грубо выступил супротив правления матери и она пригрозила отречением, а Кауниц отставкой... 31 декабря 1768 года Екатерина II объявила о начале войны с Оттоманской Портой. Если Турция с удовольствием выступила супротив России под флагом спасения Польши, то Австрия с самого начала заняла выжидательную позицию. С одной стороны, она осуждала действия России в Польше, подстрекая султана к войне, и более того пошла на заключение оборонительного союза с Портой, с прочий же - под прикрытием нейтралитета раздумывала над тем, не принять ли участие в разделе Польши. Когда в мае 1769 году русская дипломатия с целью прояснить для себя двусмысленную позицию Австрии поставила перед Кауницем прямой вопрос: признает ли венский двор прежние обязательства о помощи России в случае Русско-турецкой войны, вытекающие из русско-австрийского союза 1746 года и последующих секретных соглашений, канцлер ответил, что считает себя свободным от таких обязательств, потому что союзный контракт и все другие соглашения между двумя странами были нарушены Петром III, заключившим в 1762 году сепаратный мир, а далее и союз с Пруссией. Иосифу и Кауницу не удалось вывести Фридриха II из союза с Россией, которая воевала с Оттоманской Портой и тем самым угрожала интересам Австрии на юго-востоке Европы. В то же время австрийский офис подтвердил, что намерен придерживаться строгого нейтралитета в начавшейся войне, что не помешало ему ещё до ее окончания - летом 1771 года - заключить оборонительный союз с Портой. Тем временем русское вмешательство привело к кризису в Польше. Кауниц получил сообщение от руководителя внешнеполитического ведомства России Панина, в котором автор открыто призывал австрийский двор присоединиться к разделу Польши. Одновременно в Вену было послано ещё одно сообщение от имени Екатерины. В нем ясно давалось раскусить, что от своих требований в отношении Турции Россия не откажется. Получив такие послания, Кауниц задумался. С одной стороны, он обязался пособлять Турции супротив России, причем Австрия уже успела заполучить доля турецких субсидий. С иной стороны, русское предложение было уж шибко заманчивым. К тому же существовала угроза, что в случае отказа венского двора Пруссия и Россия осуществят раздел без его участия. Кауниц раздумывал краткосрочно. Он был сильно гибким дипломатом, и завернуть внешнюю политику Австрии с одного направления на противоположное ему ничего не стоило. Соправителю и государственному канцлеру пришлось преодолевать отчаянное сопротивление Марии Терезии для того, чтобы тот самый метко рассчитанный компромисс между великими державами был достигнут. Они убедили Марию Терезию не ратифицировать контракт с Турцией и соглас

иться на участие в совместном разделе. Вернуть Порте полученные от нее капиталы, без сомнения, забыли. Письмо Панина было отправлено в Вену 5 декабря 1771 года. Уже 17 января 1772 года Кауниц пригласил к себе русского посла Голицына и в беседе с ним подчеркнуто любезно сообщил, что он не только согласен участвовать в польских делах, но и полагает возможным "отнять ещё земли у кого другого, имеющего в ней излишек". На вопросительный мотив удивленного Голицына, имеется ли в виду Турция, князь ответил утвердительно. Этот шаг послужил сигналом к беспощадному проведению политики раздела Польши великими державами ("Три черных орла"), которая принесла Австрии обширные южнопольские области - в общей сложности 83 000 квадратных километров и больше 2 500 000 населения. В середине 1770-х годов наметились перспективы для улучшения отношений между Австрией и Россией. В июле 1774 года Иосиф II, использовав в качестве повода послание к нему Екатерины II сравнительно австро-польского разграничения, выдвинул в ответном письме идею австро-русского союза, тот, что сквозь семь лет он и заключил, будучи уже австрийским императором. В начале 1775 году глава австрийской дипломатии князь Кауниц, демонстрируя свои симпатии к петербургскому двору, сообщил русскому послу князю Голицыну о намерении венского двора направить его старшего сына графа Кауница посланником в Россию. Несколько позже, в 1775 году, Иосиф воспользовался заключением мира между Россией и Турцией для захвата Буковины, северо-восточной части княжества Молдавия, создав, таким образом, сухопутную перемычку между Галицией и Трансильванией. В августе 1776 года венский офис по желанию Петербурга вручил Порте ноту, в которой настаивал на неукоснительном выполнении условий Кючук-Кайнарджийского мира, угрожая в противном случае "пагубными последствиями". Россия, со своей стороны, содействовала заключению австро-польского пограничного соглашения (акта о демаркации), подписанного в феврале 1776 года. В марте 1776 года Россия и Австрия обменялись актами гарантии на сделанные в Польше приобретения, соответственно которым обе державы взаимно гарантировали новые границы с Польшей. Это был немалый шаг по пути австро-русского сближения. В феврале 1777 года курфюрст пфальцский Карл Теодор изъявил возделение столковаться с Австрией сравнительно Баварии и препоручил своему посланнику в Вене фон Риттеру вступить в переговоры с князем Кауницем. Но в прошлом чем эти переговоры закончились, произошло событие, безотлагательно изменившее положение дел и приковавшее к себе внимательность без малого всей Европы. В темное время суток с 29 на 30 декабря 1777 года неожиданно умер от оспы в возрасте 51 года курфюрст баварский Максимилиан Иосиф, а на начало дня следующего дня Карл Теодор был провозглашен в Мюнхене новым властителем Баварии. Известие о смерти Максимилиана Иосифа и провозглашении курфюрстом баварским Карла Теодора, привезенное в Вену 1 января 1778 года курьером из Мюнхена, произвело в резиденции Габсбургов ошеломляющее ощущение. Курфюрст баварский умер очевидно не своевременно, с точки зрения австрийских политиков, потому что они не успели ещё довести до конца переговоры с его наследником. Возникла угроза того, что Карл Теодор может в настоящий момент отступиться от соглашения с Австрией. Тотчас же по прибытии курьера из Мюнхена император пригласил к себе князя Кауница и предложил ввести в Баварию войска до выяснения прав заинтересованных сторон на наследство. Однако министр высказался супротив этого шага, оттого что опасался сопротивления Франции и Пруссии. Венский двор принял вывод продолжать переговоры с курфюрстом пфальцским. Это было нетрудно произвести, потому как фон Риттер имел полномочия поставить подпись контракт с Австрией, данные ему Карлом Теодором ещё до смерти курфюрста баварского. 8 января конвенция была заключена и отправлена в Мюнхен, куда переехал из Мангейма Карл Теодор. Заключение этой конвенции, бесспорно, было крупным успехом австрийской дипломатии (раньше всего ее руководителя Кауница), пустившей в ход пресловутую теорию спорности и притязаний для оправдания своих стремлений к территориальному расширению. Согласно конвенции 8 января 1778 года, курфюрст пфальцский признавал восходившие к

XIV-XV векам претензии Австрии на Нижнюю Баварию и обещал содействовать переходу этой области в имущество Габсбургов. К Австрии отходили кроме того княжество Миндельгейм и количество Верхнего Пфальца, рассматриваемые договаривающимися сторонами как лены чешской короны. Взамен Австрия признавала курфюрста пфальцского наследником прочий части Баварии. Разумеется, в Европе эта конвенция получила неоднозначную оценку. Поэтому Кауниц предпринял шаги, чтобы завоевать расположение России. Еще 21 декабря 1777 года Панин вручил графу Кауницу ноту, в которой подчеркивал, что Россия рассчитывает на содействие Австрии в вопросе мирного урегулирования с Турцией крымского конфликта. Прибытие этой ноты в Вену, совпавшее с началом баварского конфликта, оказало, по словам Голицына, "великолепное действо на расположение здешних министерства и двора". Кауниц в беседе с Голицыным взял эдакий участливый и доброжелательный тон, которого посол ни при каких обстоятельствах раньше не удостаивался. 12 января 1778 года в Вене уже была составлена нота Порте, в которой турецкому правительству рекомендовалось вероятно скорее уладить свои отношения с Россией. Рекомендация сопровождалась угрожающим предостережением, что Австрия не будет "безучастно глядеть на разгорающийся пожар войны". Тем временем Кауниц подал знак к началу "чернильной войны" за Баварское наследство. 20 января 1778 года всем аккредитованным в Вене дипломатам была вручена его нота о соглашении между Австрией и пфальцским курфюрстом по баварским делам. В этой ноте перечислялись исторические и юридические основания для австрийских претензий на захваченную доля Баварии и подчеркивалось, что они признаны ныне курфюрстом пфальцским. За нотой Кауница последовал строй других официальных и неофициальных выступлений австрийской дипломатии, преследовавших ту же мишень - вручить обоснование законности австрийских претензий. В отклик на публикации Венского двора в Пруссии и Саксонии было издано ещё больше брошюр, памфлетов и исторических описаний, авторы которых с не меньшей энергией разрушали все те сложные сооружения из доводов и доказательств, которые возводились австрийскими дипломатами, историками и юристами. В начале февраля 1778 года прусский посланник в Вене барон Ридезель вручил князю Кауницу ноту ("мемуар") берлинского двора по поводу Баварского наследства, в которой в резком тоне оспаривалась законность австрийского вторжения в Баварию. Нота Ридезеля вызвала тревогу в правящих кругах Австрии. Особенно поразила она Марию Терезию, и без того напуганную размахом военных приготовлений в Пруссии. Иосиф II не собирался добровольно возвращать захваченное и не намерен был отходить перед угрозами, более того подкрепленными силой. Взгляды Иосифа на сто процентов разделял глава австрийской дипломатии Кауниц. В ноте Кауница Ридезелю от 16 февраля 1778 года излагалось заключение Венского двора отвергнуть прусскую ноту по существу, но не спорить супротив дальнейших переговоров, дабы на любой эпизод обладать ворота открытой для компромисса. 9 марта 1778 года Ридезель передал австрийскому правительству новую ноту Берлина, составленную в ещё больше резких выражениях, чем первая. Фридрих II категорически требовал воротить вопросительный мотив о Баварском наследстве в то положение, в каком он был до смерти баварского курфюрста, то есть он требовал ухода австрийцев из Баварии, аннулирования конвенции 3 января и начала переговоров между всеми заинтересованными в судьбе Баварии сторонами. Почти вместе с тем в Регенсбурге представители Пруссии, Саксонии и Цвейбрюкена выступили с протестами супротив захвата Баварии. Ожидалось, что военные действия в Пруссии начнутся не позже конца апреля. Но прошел апрель, а махаловка все ещё не начиналась. Наоборот, и Австрия и Пруссия всячески старались оттянуть начало военных действий, обмениваясь предложениями. 1 мая 1778 года австрийский посланник в Берлине граф Людвиг Кобенцль вручил министрам Фридриха II очередную ноту князя Кауница, излагавшую новые условия австро-прусского соглашения. Князь Кауниц предупреждал Фридриха II, что если обе стороны не пойдут навстречу интересам дружбан друга и вступят в борьбу между собой, которая обессилит и

х обеих, то они в конечном счете станут зависимыми от диктатуры третьей или четвертой стороны, то есть Франции или России. Однако более того тот самый довод не убедил Фридриха II. Он вторично отверг австрийский план договора, а составленный им контрпроект лишал Австрию всех ее приобретений в Баварии и имел целью ублаготворить Саксонию за счет Австрии и Баварии, облегчив тем самым выгодный обмен Франконских маркграфств на Лужицы. Сам Фридрих шибко чуть-чуть верил в счастливый момент своих предложений, и они воистину были отклонены Австрией, хотя и в очень мягких выражениях. Настолько мягких, что Иосиф II более того счел необходимым прочесть по этому поводу нотацию Марии Терезии и Кауницу, указывая на недопустимость подобного тона по отношению к Пруссии, когда уже нет никаких надежд на счастливый момент переговоров. Невозможность соглашения была идеально очевидна не только для спорящих сторон, но и для сколько-нибудь внимательных наблюдателей. Лишь в последних числах июня Фридрих II решился в конце концов прервать дальнейшие сношения с Австрией и приняться за оружие. Вторжение Пруссии в Чехию, где австрийцы чувствовали себя неспокойно, устрашило правителей Австрии. 28 июля прусские предложения были присланы Голицыну и переданы им Кауницу. Ознакомившись с содержанием фридриховского плана, Кауниц заявил, что он совсем неприемлем для Австрии, так как лишает ее без малого всех баварских приобретений. Все же в Вене позже совещания с Иосифом II решили продолжать переговоры. Новое предложение австрийской дипломатии грубо отличалось от всего того, что прежде предлагалось венским двором: Австрия обязывалась возвратить Карлу Теодору захваченные земли в Баварии. В обмен она требовала, чтобы Пруссия отказалась от претензий на Франконские маркграфства. Смысл австрийского предложения состоял в том, чтобы демонстрацией своего бескорыстия вынудить Фридриха открыто выказать, что он ввязался в войну с Австрией не для защиты обиженных германских князей, а с целью собственной выгоды. Отказ Австрии от Нижней Баварии и других баварских земель, которыми она уже полгода реально владела, на фоне нежелания Фридриха II разлучиться с претензиями на Франконские маркграфства должен был поколебать авторитет Пруссии в Германии и за ее пределами, лишить Фридриха II доверия и поддержки немецких княжеств и крупных европейских держав. В то же время Австрия при помощи этого ловкого дипломатического хода могла укрепить близкое воздействие в Германии и ослабить международную оппозицию захватнической политике Габсбургов. Хитроумный проект Кауница - Иосифа возмутил прусского короля. В то же время одолеть сопротивление Габсбургов, изгнать австрийцев из Баварии, сломить австрийское воздействие в Германии и осуществить свои захватнические цели Пруссия не могла без помощи сильных союзников. Ожидая вооруженной помощи извне, Фридрих II и стремился оттянуть начало военных операций большого масштаба, ограничиваясь отдельными стычками с противником и бесплодным маневрированием. Кауниц все же не шел в своих уступках так вдалеке, чтобы они могли удовлетворить Пруссию. Три тура переговоров в январе - августе 1778 года явственно показали, что австрийцы уйдут из Баварии только под давлением вооруженной силы. В борьбе за Баварское наследство Кауниц полагал возможным реализовать союз с Францией, то есть достигнуть ее вооруженной и дипломатической поддержки. При этом Кауниц исходил из того, что Верженн является искренним сторонником Версальского договора, а императрица переоценивала воздействие Марии Антуанетты на политику французского правительства. Однако уже первые попытки графа Мерси склонить версальское министерство на сторону своего двора убедили его в том, что планировать на поддержку Франции не приходится. Франция стала на стезя нейтралитета. Но Кауниц никак не хотел примириться с разрывом союза, тот, что он считал своим детищем. "Король дипломатии", как его называют западные историки, надеялся, что Франция перед лицом таких врагов, как Англия и Россия, не посмеет отвинтиться от союза с Веной. В худшем случае он рассчитывал достичь присылки небольшого числа французских войск в Австрийские Нидерланды, с тем чтобы оставленный там австрийский

остов (10 тысяч человек) мог быть переведен в Чехию. Но Франция продолжала придерживаться политики нейтралитета. 13 мая 1779 года был заключен Тешенский мир - при "посредничестве" великих держав-союзников Франции и России, которая с этого момента приобрела статус державы-гаранта в империи. Экспансионистская политика Иосифа - Кауница в Баварии была остановлена на реке Инн. За узкую полоску земли стране пришлось уплатить больше 100 миллионов гульденов военных расходов и контрибуции, а ещё расстройством финансовых дел. В 1781 году началось "десятилетие Иосифа", тот, что после этого смерти императрицы сейчас правил единственный. В распоряжении Иосифа, конечно, был штаб, состоявший из старых и новых квалифицированных работников, важнейшим из которых по-прежнему оставался государственный канцлер Кауниц. Но принципиальные решения Иосиф принимал сам. В 1790 году Иосиф II умер. На престол взошел его брат Леопольд I. Кауниц, которому в то время уже было 79 лет, подготовил план доклада, в котором советовал императору: "Вашему величеству следует незамедлительно обнародовать принципы справедливой, нерасточительной, умеренной, не вынашивающей опасных замыслов и дружественной... монархии". Однако для нового монарха не менее важной была точка зрения по отношению к Священной Римской империи и близкое положение в ней. В течение длительного времени касательство Вены к империи характеризовалось в основном неприязнью ко всему, что шло оттуда. С приходом к власти Леопольда кое-что изменилось. В Райхенбахе 27 июля 1790 года был заключен контракт между Пруссией и Австрией. Кауниц выступал супротив, так как считал, что следует "завсегда быть готовым отомстить за то зло, которое Пруссия причинила австрийскому государству". Признание Пруссии как второй доминирующей силы привело к полному изменению ситуации в империи. Князь-епископ Вюрцбургский констатировал: "Если Австрия и Пруссия объединились, значит, наступил финал империи". Европейское равновесие, объединение великих держав - понятия, которыми ещё мыслил Кауниц, - исчезли. На рубеже 1791-1792 годов Леопольд II и Кауниц были вынуждены пересмотреть свою позицию в отношении Франции. 19 января 1792 года Государственный совет обсуждал вероятность применения больше энергичных мер супротив революционной Франции. Но 1 марта император внезапно скончался. Его преемником стал Франц II, правивший в течение сорока лет. Не одобряя разворот в австрийской политике, начавшийся с восшествием на престол императора Франца II, 80-летний Кауниц в 1792 году подал в отставку. Великий дипломат был известен ещё как покровитель наук и искусств и сам обладал значительным художественным собранием. Он оказывал огромное воздействие и на внутреннюю политику, причем, как приверженец "просвещения", содействовал проведению реформ в самых различных областях государственной жизни, в особенности при Иосифе II. Умер Кауниц в 1794 году.

Так же читайте биографии известных людей:

Антон Кочинян Anton Kochinyan

Армянский партийный, государственный и политический деятель.
читать далее →

Антон ГУБАНКОВ Anton Gubankov

Два с половиной года назад, с приходом на РТР Олега Добродеева, бывшего топ-менеджера НТВ, увядшая было телекомпания обрела жесткий и агрессивный..
читать далее →

Антон Комолов Anton Kamolov

В 1999 году Антон был удостоен специальной премии Стильные штучки как самый стильный телеведущий.
читать далее →

Антон Дрель Anton Drel

Адвокат, член Адвокатской палаты Москвы. Специализируется на уголовных делах. Защищал бывшего главу НК "ЮКОС" Михаила Ходорковского и руководителя..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий