Известные люди

»

Михаил Стариков

-М.А.С. - Родился 26/3/1923 года в селе Затишье под Одессой. В 1929 году моя семейство перебралась из села в Одессу. Жили впроголодь. Мой папа, участник Первой Мировой Войны, был контужен, награжден Георгиевской медалью, на фронте попал в немецкий плен, вернулся полуслепым, и в начале тридцатых готов целиком ослеп. Его инвалидной пенсии хватало только на дешевые папиросы, и мамаша, пошла действовать швеей. Я отучился в школе семь классов, но надобно было пособлять родителям. Пошел вкалывать фуговальщиком на фабрике, но обучаться не кинул, закончил девять классов уже в вечерней школе. Незадолго до войны перешел действовать учеником на ювелирную фабрику, получил разряд. И тут война

Г.К. - Когда одесситы почувствовали приближение фронта?

-М.А.С.- Первый массированный налет немецких бомбардировщиков на Одессу был, кажется, 22-го июля, гладко сквозь месяц позже начала войны. В основном бомбили порт, но досталось и близлежащим улицам. А восьмого августа полукольцо от моря и до моря кругом Одессы замкнулось. Город был объявлен на осадном положении. Гражданское народ никто организованно из города не вывозил, в основном эвакуировали только предприятия совместно с начальством и частью работников. Моя ювелирная фабрика также эвакуировались, с нее все тащили, кто во что горазд, но я Одессу не покидал, ожидал призыва в армию. 19/8/1941 года в городе был общественный призыв юношей, родившихся в первой половине 1923 года, а на следующий день призывали родившихся во второй половине двадцать третьего года. Пришел в тот день вкупе со своими друзьями на медицинскую военкоматскую комиссию в здании школы 107 в Каретном переулке. Всех призвали, а меня забраковали. Я был белобилетником, считался негодным к армейском службе более того в военное время.

Г.К.- Почему?

-М.А.С.- Весной 1939 года спрыгнул с задней площадки трамвая и попал под встречный!.. Ничего не отрезало, но помяло и поломало добро, переломы во всех конечностях, да ещё лицевые кости перекосило, да так что. тот ещё видок у меня былНесколько месяцев лежал в гипсе на вытяжке, и, ещё перед войной, на первой призывной комиссии мне выдали белый билет.

Г.К.- Что произошло с Вами, потом того, как Вам отказали в призыве в армию?

-М.А.С.- Меня направили на сооружение баррикад в городе, в так называемый отряд по обороне улиц. В городское ополчение с белым билетом не забирали.

Г.К.- Гражданское народонаселение Одессы знало, что ожидает людей в случае захвата города немецкими или румынскими войсками?

-М.А.С.- Никакой достоверной информации, что ждет людей при подобном раскладе, мы не имели. Почти половину населения города составляли евреи, но никто из представителей властей им открыто не говорил Уезжайте, спасайтесь, над вами нависла смертельная угроза, немцы поголовно убивают евреев. Уже в сентябре часто позволительно было уcлышать от некоторых горожан Немцы резво придут, мы с вами рассчитаемся!. И все одинаково, у многих евреев, инстинкт самосохранения в данной ситуации не сработал. Дновости пятьдесят тысяч евреев были, после этого, зверски уничтожены немцами, румынами и их местными пособниками на территории Одессы и области за годы оккупации Мой двоюродный брат, вернулся к себе домой, в Березовку. И когда зимой сорок первого его схватили немцы, то он принял конец мученика. Немцы его длительно избивали, а позже раздели, и обливали водой на двадцатиградусном морозе, покуда он не превратился в глыбу льда Я же вам уже сказал, что, начиная с первой декады августа, выскочить из города не возбраняется было только морем, путь по суше была перерезана немцами и румынами, а град был на осадном положении, со всеми вытекающими отседова последствиями. Многие не могли дерзнуть на эвакуацию, тем больше требовалось обязательное позволение официальных властей, чтобы оставить городок. Тем, кому это позволение удалось принять, вручали так называемые посадочные талоны на корабли уходящие из Одессы и людей записывали в очередность на посадку на корабли. Но кораблей для эвакуации было негусто. Вывозили в основном раненых, мобилизационный резерв, войсковое собственность, оборудование заводов, институты и всякие ценности, а простые гражданские люди в нашей стране вечно занимали последнюю строчку в списке приоритетов.

Организованно вывезли из города только оборонные предприятия вкупе с частью трудовых коллективов. Остальные, по большому счету, были предоставлены сами себе Многие обитатели не верили до последнего момента, что Одессу сдадут немцам. И когда в начале октября все желающие оставить град ринулись в порт, то было поздненько, уже полным размахом шла эвакуация частей Приморской Армии, и на корабли попало всего тысяч пятнадцать двадцать гражданских обитателей. Были ещё разные факторы, влиявшие на заключение людей эвакуироваться или нет?! Многие, позже того как был потоплен корабль Ленин, боялись плыть морем, эта страшная морская драма напугала людей

Г.К.- Как Вам удалось оставить Одессу?

-М.А.С. Благодаря сестре. За месяц до начала войны, 20 мая сестра вышла замуж за сотрудника НКВД и уехала совместно с мужем в Львовскую область, где он служил. В первые дни войны супруг ушел в армию, а она вернулась в Одессу, к родителям. В конце сентября, мы ненароком услышали, что без проблем разрешают эвакуацию семьям советских работников и служащих в органах. Сестра пошла в управление НКВД, а ей там говорят Где вы раньше были?! Все семьи наших сотрудников вывезены из города ещё полтора месяца тому вспять!. Но сестре удалось там достать посадочные талоны на всю нашу семью и мы, со всевозможными приключениями и трудностями, все же сели на уходящий из Одессы корабль Днепр, (тот, что, как я слышал, был потоплен немецкой авиацией в следующем рейсе). Пароход, в сопровождении морских охотников, успешно дошел до Новороссийска. Там нас посадили в эшелон для эвакуированных и повезли в тыл. Эшелон бомбили. Во время одной из бомбежек, поезд остановился, началась паника, Люди кинулись в степь, и я с матерью также. Сестра со слепым отцом не успела выйти и осталась в вагоне. И в это время эшелон тронулся дальше После бомбежки пешкодралом мы пошли до ближайшей станции, и там увидели свой эшелон! Это было счастьем! Ведь сколь народу потерялось по дороге на восток

Г.К. Где Вы были в эвакуации?

-М.А.С.- Попали в Кустанайскую область, в российский поселок Большая Чураковка, что находится в 56 километрах от города Кустанай. К эвакуированным местные отнеслись сильно нехило. Нам дали огород, мы посадили картошку и тыкву. Я пошел вкалывать, сопровождать почту из райцентра в городок. Сходил в военкомат, но в армию меня не взяли, по прежней причине белый билет. Но мне надоело голодать в тылу, я стремился каждый ценой угодить в действующую армию, все мои друзья одноклассники уже к тому времени были на фронте, и я чувствовал себя в тылу ущербным и никчемным человеком. Не забывайте главную безделица я был патриотом, и фатум моей Родины была мне не безразличной. Осенью сорок второго года вышел инструкция Наркома Обороны Сталина о либерализации призыва в Красную Армию, соответственно которому в армию гребли всех кряду, были отменены прежние медицинские критерии, сокращен список болезней и увечий, по которым давалось отбояривание от службы и по которым раньше определялось, годен призывник к воинской службе или нет. Я услышал по радио, что прежде освобожденные от армии, должны прийти в военкоматы на переосвидетельствование. Не стал ожидать повестки и явился в военкомат уже на следующий день. Меня сию минуту признали годным. Четыре раза я приходил на сборный пункт, и четыре раза отправка откладывалась. На пятый раз я сказал маме: Я резво вернусь, и ушел, не попрощавшись. Но аккурат на тот самый раз нас и отправили в армию. Поскольку я был образованным, то меня отобрали на учебу в Урюпинское пехотное училище (УПУ), эвакуированное в град Молотов (Пермь). Прибыл туда в декабре 1942 года.

Г.К. Об учебе в училище хотите что нибудь поведать?

-М.А.С.- Не очень Училище размещалась в Воскресенских казармах. Полгода тяжелых занятий и муштры, но я особых трудностей не ощущал. Кормили славно, по курсантской норме, мы более того получали масло, и зачастую давали гречневую кашу, казавшуюся нам райской пищей. Вприятель, ранней весной 1943 года, нам объявили, что училище переводится на годичный срок обучения. Нас отменно научили палить из всех видов стрелкового оружия. Но, к примеру, мы совершенно не изучали минометы. Запомнился начальник нашей курсантской роты Таценюк, грамотный офицер и хоть куда дядя. Но запомнились мне во время учебы ещё кое какие прелестные моменты.

Почти весь курсантский взвод состоял из уральцев и сибиряков, и посреди них была группа курсантов, которой верховодил некто Попов, люто ненавидевшей евреев. Он меня все время доставал насмешками, и настраивал всех курсантов супротив абрамов. У меня был близкий товарищ, Ваня Тягний, родом из деревни Преображенка Кемеровской области. Когда мне приходилось с поповской группой выяснять отношения на кулаках, Ваня не оставался безучастным, постоянно вставал рядом со мной и давал мне поддержку. И когда в июне сорок третьего года всем курсантам присвоили старших сержантов, и нам объявили об отправке в качестве пехотного пополнения на фронт, мы с Поповым прилюдно обменялись клятвенными заверениями, что в первом же бою приятель друга пристрелим.

Г.К. Получилось?

-М.А.С. Даже если бы получилось, то вряд ли бы, я, сегодня, стал об этом с радостью в открытую рассказывать Нет, в этом деле не довелось, кому то из нас двоих, определить жирную точку Нас, 27 мужчина, отличников боевой и политической подготовки как снег на голову вызвали по списку, отобрали в отдельную команду, отделили от другой массы курсантов, уже готовившихся к посадке в эшелон. Мы были в недоумении. Пришел какой-то офицер и сказал нам Следуйте за мной. Нас посадили в какой-то поезд, и весьма резво всю группу привезли в Березняки, во 2-ое Ленинградское Краснознаменное пехотное училище. Выяснилось, что шеф Урюпинского училища приказал, направить всех отличников курсантов в Березники, чтобы вручить, хотя бы им, вероятность завершить учебу и сделаться офицерами.

В декабре 1943 года нас выпустили из училища, присвоили звания младших лейтенантов, и вскоре я оказался в офицерском резерве при отделе кадров 2-го Украинского Фронта. Там уже нас распределяли по частям. Меня направили в 254-ую Стрелковую дивизию, попал командиром стрелкового взвода в 936-ой стрелковый полк, а Ваню Тягния направили в смежный 939-й полк.

Только прибыли в дивизию, как попали в зрители. На наших глазах расстреливали санинструктора самострела по приговору выездного дивизионного трибунала. В лесу уже была вырыта яма, и нам приказали взирать, как вердикт приводят в воплощение в жизнь. И вскоре затем этого события в небе появились немецкие пикировщики, и началась бомбежка. Ранило генерала, в щепки разнесло дивизионную хлебопекарню. После бомбежки получил нужные документы в строевом отделе штаба. Через час я уже был в своем новом полку, получил направление на пост командира роты.

Г.К. Сразу поставили на роту?

-М.А.С.- Да. Дивизия понесла большие потери и находилась во второй линии обороны. Сержантского и рядового личного состава в стрелковых батальонах легко не осталось. И когда прислали пополнение из чернорубашечников, то моя рота состояла из семидесяти чернорубушечников, одного сержанта фронтовика, и меня, ещё не имевшего боевого опыта. На вооружении роты 4 пулемета максим и винтовки. Вот этих людей я и готовил к грядущим боям. Стрелял что надо, показал новобранцам как это надобно грамотно совершать, и они меня безотлагательно зауважали.

Г.К. Можно услыхать подробности о Ваших чернорубашечниках?

-М.А.С. А какие тут могут быть подробности Все чернорубашечники были украинцами, 30 35 лет от роду, все они постепенно пережили немецкую оккупацию, и были призваны в армию, тотчас потом освобождения их сел нашей армией. Без какой либо проверки в СМЕРШе, без выяснения очень возможного темного прошлого, без обучения в запасных полках, их немедленно направили в дивизию, с корабля на бал, то бишь, в передовые военные части. Благо мы находились во втором эшелоне, и времени на подготовку у нас было больше чем предостаточно - два месяца. Обмундировать в полную армейскую форму их так и не успели и в начальный свой мордобой многие из них пошли в домашней одежде, а из армейского вещевого довольствия кому-то только досталась только пилотка или войсковые галифе. Внешне мы выглядели как партизаны. Жили дружно, отношения у меня с солдатами сложились хорошими. Большинство из них были неплохими людьми, а что они метко и конкретно в оккупации делали, я старался не выяснять. Это было бесполезно, у всех был готов единственный стандартный реакция. Мы стояли у реки Жижия, это приток Прута. В этом районе я и принял близкое боевое крещение. В первом же бою меня ранило.

Г.К.- Когда это случилось?

-М.А.С. 26/4/1944 Шли к первой линии, как раз проходили мимо НП командира дивизии. Комдив был в открытом окопе, подозвал меня к себе. Получил приказ: подвести роту к авангардный и немедленно в атаку. Как раз в это миг над нами пролетел германский авиалайнер на бреющем полете. Пошли вперед. Немцы начали минометный обстрел, ставили заградительный жар. Разрывы мин стеной, и прямо перед нами, и в наших порядках. Люди залегли, некоторые пытались отползти. А я же нимало без боевого опыта, но страха в первом бою не было, стремился осуществить команда. Лечь на землю я не мог, знал, что мои бойцы смотрят на меня, и мне, как командиру, и как еврею, не разрешено было садануть в грязища лицом в прямом смысле. Кричал до хрипоты Вперед! За Родину!, пытаясь вознести людей, и ломился вперед, выполняя команда комдива

Получил два осколка от мины в ногу. Мои чернорубашечники вытащили меня с поля боя на плащ палатке. Везли на телеге до санбата, а оттуда на товарняк и в лазарет, в Бельцы. Положили в огромной палате. Через три дня смотрю, несут мимо кого-то на носилках. По затылку узнал это же Ваня, мой товарищ! Попросил санитаров, чтобы поднесли носилки к моей кровати, сам я бродить не мог.

Говорю ему Ванька, это я. Его глаза открылись, он узнал меня, только успел тихо сказать МишкаЯ три атаки отбил, и упал в забытье. Он был ранен в глотка, оттуда торчала какая-та трубка. Его положили в иной палате.

У меня были какие-то монеты. Я их дал санитарам Купите молока Ване.

А посредством два дня спрашиваю санитаров Как там мой друг, Ваня?. А мне стареющий санитар отвечает Нету ВаниУмер. И я заплакал

Ко мне подошли два раненых офицера из нашей палаты, пилот и кавалерист, и стали утихомиривать Не переживай, что поделаешь, Война Мы также, сколь уже боевых друзей потеряли. Его предали земле в госпитальной братской могиле. После войны, посредством военкомат я нашел Ванину сестру, съездил к ней в Крым и рассказал о судьбе брата. Прошли годы, но память о друге не покидала меня.

И я поехал в Бельцы, навестить его могилу. Приезжаю, а на могиле нет фамилии Тягний! Пошел в исполком, поднял дебош, и когда я в следующий раз приехал проведать могилу, то его фамилия уже была на обелиске.

Из госпиталя в Бельцах меня перевезли в перевалочный лазарет в Каменец Подольск, а оттуда, санпоездом, в Харьков. Только на шестнадцатый день хирурги вытащили осколочек, застрявший в костях таза, и я впервой за эти дни безмятежно заснул. Лежал в госпитале два с половиной месяца.

Мы шутили пехотная доля два часа на авангардный, два месяца в госпитале. Как только кот наплакал окреп, стал пытаться, побыстрее возвратиться на фронт, и не только из патриотических соображений. В госпитале кормили по третьей захудалой тыловой норме, и нам всем вечно хотелось есть.

В июле меня выписали в запасной полк. Командир полка, осетин, тотчас приказал выдать офицерам, прибывшим из госпиталей, новое обмундирование.

Пробыл я в запасной части всего десять дней, а позже приехал покупатель из 6-ой Танковой Армии. Отобрал четырех обстрелянных лейтенантов: Гену Васильева, Кости Пустозвонова, Мишу Мантулова и меня, и привез нас в штаб 6-ой ТА.

Г.К.- Что произошло дальше?

-М.А.С. Распределение. Двоих, Васильева и Мантулова, оставили служить командирами взводов в комендантской роте штаба армии.

Это направление без малого гарантировало существование. А меня и Костю направили в 4-ый Отдельный мотоциклетный полк, командирами взводов в роту автоматчиков.

Нас встретил в полку заместитель командира подполковник Величко. Устроил вступительный экзамен, расстелил на столе полевую карту и попросил ее прочесть. Я ладно разбирался в картах, немедленно представлял все в натуре.

Величко сказал Из тебя, лейтенант, добрый разведчик получится.

Г.К.- В Красной Армии, было, кажется, всего шесть таких отдельных гвардейских мотоциклетных полков, по одному на каждую танковую армию. Попасть служить в эти полки считалось здоровенный честью. Каким был состав полка? Что такое рота автоматчиков в подобном подразделении?

-М.А.С. 4-ый Отдельный мотоциклетный полк, позднее называвшийся 4 ым гвардейским ордена Александра Невского разведывательным полком, имел в своем составе следующие подразделения: мотоциклетный батальон, рота автоматчиков, пулеметная рота, артиллерийский дивизион самоходок СУ-57, танковая рота, отдельный саперный взвод, связисты и рота технического обслуживания.

Ну и конечно медицинские, хозяйственные и штабные подразделения всех мастей.

Теперь по вооружению и оснащению.

Танковая рота имела танки Валлентайн, но после этого того как все лэнд лизовские танки были подбиты в боях и вышли из строя, наши танкисты получили Т-34.

Пулеметная рота передвигалась на виллисах, имела на вооружении пулеметы ДШК и союзные пулеметы. Командовал этой ротой Киселев.

Мотоциклетный батальон 3 роты, эдак 100 мотоциклов с колясками. Две роты на наших мотоциклах М-72, и одна рота на мотоциклах харлей с цепной передачей, но с отечественными колясками. Харлей имел мощность мотора 25- лошадиных сил. На всех мотоциклах был укреплен пулемет ДП.

Моя рота автоматчиков передвигалась на американских открытых бронетранспортерах М3А1, спереди колеса, позади гусеницы.

На этих БТР было по два пулемета: браунинг калибра 7,62 мм и пулемет калибра 14.5 мм. Последний калибр не совпадал с нашим, гильза имела другую форму, но недостатка в этих боеприпасах мы ни при каких обстоятельствах не испытывали.

Весил тот самый БТР без малого пять тонн. Пулеметы перемещались на турели по стенке бронетранспортера на подшипниках. Место водителя было прикрыто броневым листом, но имелись жалюзи для обзора дороги. В каждом взводе было по три БТРа, произвольный из них предназначался для десяти автоматчиков.

Первый взвод под командованием Владимира Чичканова завсегда находился при штабе полка, на охране знамени и штабных. А мой, второй взвод, по традиции завсегда первым гнали в разведку. Но когда вышли из строя все наши бронетранспортеры, то мой взвод пересадили на мотоциклы.

Раций на БТРах не было, только начальник роты имел своего связиста с рацией.

Саперным взводом командовал лейтенант по имени Абрам, его фамилию сегодня безотложно затрудняюсь вспомянуть.

Г.К. Кто был командиром полка? Кому подчинялась рота автоматчиков? Кто возглавлял полковыми службами и подразделениями?

-М.А.С.- Командира звали Иван Яковлевич Воронов. Волевой начальник. Суровый был приятель. Постоянно ходил с палкой и бил ею нерадивых и трусоватых. Предпочитал как раз таковый приём воспитания подчиненных.

У нас был в танковой роте офицер по фамилии Байбула, тот, что завсегда боялся забраться в танк перед атакой. Так я помню, как в первых боях в Румынии, Воронов бил палкой по хребту этого Байбулу с криком Ты у меня будешь сражаться! Твою матушка!.

Начальником штаба полка был украинец из Львова, майор Катрич, единственный из вершителей наших судеб. Мое происхождение вызывало у него неприкрытую злобу. Он и давал нам задания на разведку. В полку были ещё два помощника начальника штаба, имевшие право становить задачу на проведение разведывательных действий. Помощник по разведке капитан Белавин, и помощник по оперативной работе капитан Бабин. Замполитом полка был майор Модзалевский, но в сорок пятом, когда нас перебросили на войну с Японией, его заменил политрук с легендарной фамилией Ворошилов.

Уполномоченным СМЕРШа в нашем полку был еврей по фамилию Паленый.

ПНШ-4 был стареющий офицер Новосельцев, мы все называли его Батей.

Когда я пришел в роту автоматчиков, ей командовал Левин. Его куда-то перевели, новым ротным стал Люков, но вскоре и он выбыл из строя по ранению. Следующим командиром роты был Писаренко, донской казак, а может и украинец из иногородних, я так и не понял до конца. Боевой начальник, старше меня лет на десять. У меня сперва были с ним не совершенно простые отношения, ему было тяжко разломать свой давний казачий стереотип мышления, и воспринять офицера с отчеством Авраамович - и признать его, как равного посреди офицеров. Но когда я лежал в госпитале затем второго ранения Писаренко прислал мне трогательное сообщение. Я шибко нередко его опосля перечитывал.

До сих пор помню строки этого послания Мой дорогой мальчишка. Извини, что я раньше скверно о тебе думал. Ты меня не подвел. Я написал на тебя представление к ордену Боевого Красного Знамени, и так дальше.

К моей великой скорби начальник роты Писаренко не дожил до Победы.

Его ранило, и сообща с нашим раненым начальником химслужбы, вечным дежурным по штабу полка капитаном Кашиным, Писаренко отправили в тыл на санитарном самолете ПО-2. Но во время полета, авиалайнер был атакован немецким истребителем, и он, и Кашин были убиты, прошиты пулеметной очередью.

В Маньчжурии нашей ротой командовал капитан Трубочистов.

Г.К. Существовал какой-то отбор в отдельные мотоциклетные полки?

-М.А.С. Несомненно. Отдельный гвардейский полк, привилегированная количество, которую смело разрешено прозвать элитной. Даже на пополнение нам присылали в основном только молодых ребят, служивый славянских национальностей, россиян, тех, кто ни при каких обстоятельствах не проживал на оккупированной территории.

Но у меня во взводе было немного узбеков и татар. Из нацменов выдавался своей храбростью Тулаев. В конце войны нам привезли пополнение 1927 года рождения, вот оно уже было достаточно разношерстным.

Но подчас и в российском пополнении попадались сюрпризы. Был у меня воин по фамилии Рязанов. Воевал крайне неплохо. И свойский комиссар написал ему на Родину, то ли в Брянскую область, то ли в Смоленскую, благодарственное сообщение на адрес сельсовета, мол, благодарю вам дорогие товарищи, вырастили достойного человека и смелого солдата, верного сына нашей страны. А вскоре из сельсовета пришел реакция, и в нем сказано, что Рязанов при немцах служил в полицаях. Пришел свой особист Паленый ко мне в роту, показывает мне это послание и спрашивает Как Рязанов воюет? Хорошо Что действовать будем? Да словно бы дядя свою вину героизмом искупил Так пускай дальше воюет.

И капитан Паленый, под свою ответственность оставил Рязанова в полку. Командир полка не возражал.

Г.К. Кто из Ваших служивый Вам наиболее запомнился?

-М.А.С.- Сержант Цыганков, сержант Катаев, шофер Реутов, автоматчики Жуков, Цыбин, Тулаев, Шамшин. Прекрасные были пацаны.

Хорошие люди, добрые и дерзкие солдаты.

Часто вспоминаю своего солдата Ивана Мосина, с которым мы стали настоящими друзьями. Иван Николаевич Мосин, 1920 года рождения, родом из Ленинградской области. Он женился перед самой войной, но уже летом сорок первого года ушел на фронт. Он считался моим связным, но был мне верным другом.

И когда меня в очередной раз ранило, Мосина не было рядом.

Он, когда узнал, что меня увезли в лазарет, сказал солдатам взвода Если бы я был в том бою, то уберег бы Мишу, а вы. Он погиб уже в конце войны. Был ближний мордобой в населенном пункте. Мосин кинул гранату в оконный проем, она ударилась о стену, отскочила обратно, и ее осколками был убит мой друг.

Г.К. Женщины в полку были?

-М.А.С.- В полковой санчасти была медик Фаина, и военфельдшер Галя.

Еще три девушки служили в штабе полка, одну из них убило при бомбежке, а другую - несладко ранило.

Г.К. На Ваш воззрение, какие потери понес полк за год ведения боевых действий?

-М.А.С. Точной статистики я ни в жизнь не знал, но на вскидку, примерно: подразделения полка потеряли 40% процентов от состава лета 1944 года.

У танкистов потери были значительно больше, грубо 70%.

Пехота смотрела на нас с завистью, потери в мотоциклетном полку были на немного порядков меньше. Да и задачи нам ставились абсолютно другие, чем стрелковым подразделениям. Мы не зачастую ходили в атаку в пешем строю, хотя и это случалось неоднократно. Обычно полк действовал во взаимодействии с танковыми частями нашей 6-ой ТА, и это существенно снижало порядок боевых потерь. Но моему взводу не постоянно везло, на его долю выпало известия сильно интенсивные боевые и разведывательные действия.

А в одной разведке мы нарвались на немецкие танки и слегка все там не полегли

Только какое-то село в ночной атаке возьмем, так безотлагательно слышен команда Стариков, бери своих и на разведку!.

Первый взвод всегда был при штабе, третий взвод где придется, а мой, второй взвод, постоянно Вперед! Определить местонахождение противника!.

Сами понимаете, чем такие задания до срока или поздненько заканчиваются

Или вслед за тем взятия с боем любого населенного пункта, наша рота автоматчиков разом выставлялось в боевое охранение на подступах и окраинах.

Отдыхать без малого не приходилось.

Г.К. Снабжение гвардейцев мотоциклистов отличалось от питания в обычных стрелковых частях?

-М.А.С.- Я думаю, что была отличалка. Кормили нас в полку по фронтовым понятиям шибко ладно. Да и сами мы были пацаны не промах - по этой части, могли себе ломоть хлеба нарыть для пропитания. В Венгрии и в Австрии нам хватало продовольственных трофеев, мы всю дорогу были сытыми.

Было немало трофейного алкоголя шнапс, ром, коньяк, шампанское, вина.

Как-то наша рота захватила германский склад с летными пайками для офицеров люфтваффе. Чистый цимес. Так что большую доля времени мы были довольны своим обеспечением сыт, пьян, и нос в табаке.

Но когда нас перебросили на восток, в Мукден, там уже пришлось довольствоваться тем, что дадут, подножный корм закончился.

Г.К. Мотоциклетный полк входил в состав танковой армии. Внешне это как-то проявлялось? В обмундировании, в эмблемах части?

-М.А.С. Да. Многие ходили в танкошлемах и в комбинезонах.

Но наша техника метилась своим отдельным полковым отличительным знаком. Ромб, разделенный поперечной чертой, вверху буква В (первая буква фамилии командира полка Воронова), а внизу рисовался по трафарету номер роты.

Г.К. Как полк действовал в броске посредством Румынию, во время прорыва 6-ой ТА в составе 2-го Украинского фронта сквозь Яссы?

-М.А.С.- 6-ая Танковая Армия ушла в прорыв 20-го августа.

Армейская пехота нас не сопровождала. Пошли на Берлат.

Штурмовики ИЛ-2 своими эрэсами расчищали нам дорогу.

Едем по дороге, а на ней два трупа, единственный свойский, красноармейский, а второй - германский. Нашего убитого все БТРы осмотрительно объезжают, а немецкого давят в лепешку. Дошли с боями до Урзучени, там пролегала прямая стезя на Бухарест. Но в этом месте наши танки развернулись на Плоешти, а мы двигались жестко на запад. Отступавшие немцы, невзирая на свойский жар, толпами пересекали шоссе и уходили в леса, пытаясь избежать окружения и выскочить к своим.

После Александрии, 31-го августа мы прошли посредством Бухарест, опосля воевали в горной местности в районе Сибиу,, а дальше, поступил директива сквозь Трансильванские Альпы передвигаться на Венгрию.

И по горному серпантину, уже с тяжелыми боями мы пошли к венгерско румынской границе, покуда не вышли на венгерскую равнину.

Здесь уже рядом с нами действовала 1-ая Советская Румынская Дивизия имени Владимиреску, сформированная в СССР из бывших военнопленных. Они здорово отличались от своих братьев по крови, воевавших в армии Антонеску.

Наши румыны были сытыми, выглядели солидно.

Г.К. Мне на днях единственный бывший десантник во время беседа сказал, что более того в сентябре 1944 года, когда исчез момент внезапности при глубоком прорыве обороны противника, бои в Румынии были легкими, что мы прошли посредством мамалыжников, как тесак сквозь масло. Это справедливо?

-М.А.С.- Конечно нет. Были в Румынии и удачные бои, были и не сильно успешные.

Помню, как на подходе к Венгрии, мы пошли в пешем строю в ночную атаку на деревню Дертечне. Мотоциклетный батальон также был спешен.

Вел нас в атаку капитан со звучной фамилией Воевода.

Немцы нам там дали прикурить

Первым потянулся перебежками в свой тыл сам капитан Воевода, а за ним и все остальные побежали Командир полка только и сказал Воеводе Что же ты? С эдакий фамилией не драпают!. Но ударять капитана не стал

В этом бою был убит мой сержант Катаев. Взяли у крестьян простынь, завернули в нее стан сержанта и захоронили его на окраине села.

В Трансильванских Альпах мы встретили уже сильное сопротивление немцев.

Там же на нашем участке появились мадьярские части.

А мадьяры воевали ничем не хуже германцев. Сущие звери

Г.К.- Приведите образец успешного боя на румынской земле.

-М.А.С. - В районе Беюм мне доверили неприметно одолеть путь в тыл врага, и отхватить для немцев дорога возможного отступления сквозь горное ущелье.

Моему взводу придали саперов и взвод самоходок СУ −57.

Ну, я и перекрыл наглухо выход немцев из ущелья. Тут мы добро подсуетились. Приятно вспомянуть.

Г.К. Чем за тот самый рейд в тыл врага Вас наградили?

-М.А.С. Наградили всех, помимо меня. Почему спрашиваете? По одной элементарный причине. Все наградные листы шли посредством нашего начальника штаба полка Катрича. А он ни в жизнь не скрывал своего антисемитизма и более того им вслух гордился.

И я знал, что покуда Катрич в полку, мне, скорее всего, никаких орденов и медалей не видать. И когда меня представляли на Красное Знамя, свойский начштаба сделал все, чтобы мне ничего не дали, но в итоге я все же получил орден Отечественной Войны. Но пару- тройку раз ему удалось совершенно и бесповоротно запороть оформленные на меня наградные листы. Это я знаю достоверно.

А сам свой товарищ Катрич, будучи трусливой и достаточно подлой штабной крысой, имел на груди шесть боевых орденов, полученных ни за хрен.

Он же за всю войну более того по немцу ни разу не пальнул!

При малейшем намеке на какую-то угроза, артобстрел, контратаку или бомбежку, он, не стесняясь своих подчиненных, первым залезал под свой штабной газик и прятался там

Г.К. Когда Вас заново ранило?

-М.А.С. Восьмого декабря сорок четвертого года. Пуля попала мне в пузо и прошла на вылет. Когда меня отвозили в санбат, то все думали не жилец, любое ранение в брюхо по праву считалось смертельным.

Но мне повезло. Через два месяца, в конце февраля 1945 года, я вышел из госпиталя, и по указателям вдоль дорог и на перекрестках, нашел свой полк.

Но шестого апреля, недалече от Вены, в городе Транскирхен, я заново был ранен. Шел мимо штаба полка, попал под артобстрел, и единственный из первых снарядов взорвался рядом со мной. Меня посекло осколками. Множественные осколочные ранения в руку, в ногу, в лик человеческий, а единственный, по старой доброй традиции, попал в животик. Разрыв, дух пороха, я почувствовал резкую боль. Еще смог изготовить немного шагов до штаба и упал в руки бросившегося мне на содействие Новосельцева. Только успел изречь ему Батя, я ранен, и потерял сознание

Лежал в госпитале в городе Медлинг. В последние дни войны узнал, что 6-я Танковая Армия уходит в Чехословакию, и сбежал из госпиталя, чтобы сызнова угодить только в свою доля. Уже вблизи Праги встретил знакомого мотоциклиста, и, тот, километров шестьдесят, мчал меня до расположения части.

Г.К. За год три тяжелых ранения. О возможной смерти в бою не задумывались?

-М.А.С.- Если джентльмен о смерти думает, то он драться несложно не может.

Перед боем опасение смерти уходил в сторону, в голове присутствовала только одна идея как осуществить задачу и не подвести своих ребят.

Г.К. Вы на войне верили в приметы и суеверия?

-М.А.С. Истово верил. Никогда не хватал трофейных вещей, это считалось неважный приметой. В Австрии стояли брошенные хозяевами шикарные трехэтажные виллы, набитые заграничным добром под завязку. Спички для себя там не взял.

Даже часы или пистолеты с немецких офицерских трупов или с пленных не снимал. У меня был трофейный вальтер, но я его на дороге подобрал во время бомбежки. Верил в вещие сны. Приснился мне как-то дрёма, что у меня правый сапог разорвался на следующий день меня ранило осколком в правую ногу. Предчувствия также невпроворот значили. Идем в махач на БТРах, чувствую, что-то не то. Остановились на минуту. А в это время посредством наши головы дает залп батарея катюш, и все снаряды реактивных установок падают прямо в двухстах метрах перед нами, как раз в том месте, где мы должны были находиться, если бы не остановились

Один раз мы стояли на исходной позиции, перед атакой.

А в это время из боя выходили уцелевшие штрафники.

Вышло всего немного джентльмен. Они подошли к полевой кухне.

Втоварищ единственный из них направляется ко мне, подходит, сует в ладошка какой-то предмет, и говорит следующие слова Ему не помогло, может тебя сбережет! Держи лейтенант. Открываю ладошка, а там перламутровый крест на нитке, также из перламутра, а в центре креста - Христос на распятии.

И хоть я ни в жизнь не был православным, но берег тот самый крест как зеницу ока, и был мне он дороже самой моей жизни. Я верил, что в то время как тот самый крест при мне, меня не убьют на войне. И когда в апреле сорок пятого года меня изрешетило осколками, я думаю, что тот самый крест меня спас и защитил. Один из осколков попал прямо в грудь с левой стороны, проломил блокнот и документы, лежавшие в левом нагрудном кармане и, видимо, потеряв убойную силу, завязнул в мышцах груди прямо напротив сердца, рядом с крестом

Г.К. Вашему полку приходилось участвовать в боях супротив власовских формирований?

-М.А.С. Больших боев супротив власовцев у нас не было, но периодически мы забирали в плен мелкие группы власовцев.

Мы их на месте не убивали, а под конвоем передавали дальше, по инстанциям.

Один раз к нам в плен перебежали два власовца, утверждавшие, что у немцев они служили только в хозяйственном взводе и оружия в руки не забирали.

Один из них был сапожником, иной портным.

Оставили их у себя в полку, нехай и у нас послужат, они же сами сдались.

В конце войны, как-то мимо нас проводят колонну пленных, наполовину состоявшую из власовцев.

Ребята кричали им - Изменники! Предатели!, но не трогали

Г.К. Что из венгерских боев наиболее запомнилось?

-М.А.С. О боях Венгрии разрешено продолжительно рассказывать

Чего стоит, к примеру, махач за село Целдемелк, которое мы хватали трижды и опять отдавали его под натиском врага

В районе города Вац, это в восемнадцати километрах от Будапешта, меня вызвал ПНШ Белявин и дал поручение Обнаружить противника, зайти с ним в соприкосновение и подметить на карте вражеские позиции. Карта была секретной, я получил ее от Белавина с комментариями Карту потеряешь пойдешь под расстрел. Для связи дали виллис. Отправились под вечерок.

На окраине я встретил колонну наших танков. Ее начальник, подполковник, сказал Дальше никого нет. Немцы отошли. Поехали дальше и оказались на дороге идущей вдоль берега Дуная. С противоположного берега нас отметили и открыли пламень из нескольких пулеметов. Стремясь побыстрее выскочить из под прицельного огня, мы погнали по дороге и наткнулись на германский танк!

Это было в такой степени вдруг, что опешили обе стороны.

Водитель виллиса развернулся и умотал. Бронетранспортер развернуться на узкой дороге не мог, все попрыгали с него, и кинулись в разные стороны.

Нас спасла темень. В следующую минуту танк пальнул в бронетранспортер бронебойным снарядом, и не промазал.

Так же читайте биографии известных людей:

Михаил Степанищев Mihail Stepanishev

В годы Великой Отечественной войны сражался в небе Москвы, Сталинграда, над горами Кавказа, на Украине, в Крыму, Белоруссии, Литве, в Германии...
читать далее →

Михаил Трусов Mihail Trusov

Герой Советского Союза (21.03.40). Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, медалями.
читать далее →

Михаил Тюрин Mihail Tiurin

Герой Советского Союза (7.04.40). Награжден орденом Ленина.
читать далее →

Михаил Фомичев Mihail Fomichev

В годы Великой Отечественной войны М. Г. Фомичев участвовал в боях на Южном, Юго-Западном, Брянском и 1-м Украинском фронтах. С мая 1944 года..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий