Известные люди

»

Сергей Виссарионов

В конце 1915 года в Москву приехал все тот же С.Е. Виссарионов, сызнова выплывший на поверхность в качестве неизбежной правой руки С.П. Белецкого, получившего в это время место товарища министра внутренних дел позже удаления генерала Джунковского. От приятеля по Департаменту полиции я получил предупреждение, что С.П. Белецкий по каким-то соображениям решил спихнуть меня с должности и, чтобы соблюсти аппарансы, послал С.Е. Виссарионова в Москву изготовить инспекторский смотр моему отделению и сыскать непорядки... Сведения, мне переданные по телефону, были до таковый степени подробны, что в них намечена была моя новая место начальника Самарского губернского жандармского управления. Должность, конечно, скромная во всех отношениях, по сравнению с должностью начальника Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в г. Москве, которую я занимал.

Итак, я только что избавился от одного недруга, генерала Джунковского, решившего, в силу давнего недоброжелательства к моим братьям, спихнуть меня с должности и водворить на нее какую-то, ему известную, креатуру, как представилась новая комбинация высшего начальства и новая опасность.

В данном случае опасность исходила от нового товарища министра внутренних дел СП. Белецкого. Какие же причины влияли на его вывод? Как это ни необычно, эти причины были абсолютно неслужебного характера. Собственно говоря, придраться ко мне и к моей служебной деятельности в Москве, может быть, было и позволительно, но не так-то легко; сам Департамент полиции был совершенно доволен тем агентурным освещением, что я ему давал; Департамент знал недурственно, что я веду розыскную работу в соответствии с переживаемым временем, что, благодаря моему руководству, революционное подполье расстроено и что агентура своевременно направляется на освещение тех группировок, которые по ходу событий выплывают на поверхность противоправительственной борьбы. Наконец, Департамент знал всю мою предыдущую розыскную занятие и имел основание полагаться мне.

Сам же С.П. Белецкий, при подсказе со стороны С.Е. Виссарионова, остановился на мне, когда в 1912 году ему необходимо было определить кого-то из офицеров Отдельного корпуса жандармов на место начальника Московского охранного отделения.

Как увидит мой читатель из дальнейшего, единственной причиной к тому, чтобы спихнуть меня с должности начальника Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в г. Москве, было то, что у меня с Белецким, по его же собственным словам, сказанным мне при личной встрече в Петербурге в конце января 1916 года, были враждебные флюиды! Невероятно, но факт!

Во всей этой безобразной истории С.Е. Виссарионов играл образ (ему порученную и навязанную С.П. Белецким) ревизора, тот, что во что бы то ни стало должен был раскрыть и разыскать уязвимое местоположение в моей деятельности начальника Московского охранного отделения.

Так как С.Е. Виссарионов, при всей талантливости его и знании нашего дела, отличался ещё и громадный эластичностью характера и способностью принимать аккурат ту форму, которая ему навязывалась сверху, я, конечно, понимал безнадежность моего положения. С.Е. Виссарионову приказано откопать неисправности в механизме машины, которой я управлял вот уже примерно четырех лет, и абсолютно ясно, что он постарается что-нибудь найти!

Прежде всего я решил представить С.Е. Виссарионову, что я в курсе всей интриги. Для этого я приехал на Николаевский вокзал повстречать его, несмотря на неожиданность и внезапность его приезда в Москву.

С.Е. Виссарионов был поражен встречей и не мог выдержать от восклицания:

Разве вы знаете о моем приезде?!

Конечно, началось, как обыкновенно, с Иверской. Без посещения часовни Сергей Евлампиевич, как я это подмечал уже прежде, не начинал ни одного дела в Москве, более того скверного дела, с которым он в данном случае приехал и с которым в глубине души он еле-еле ли мог быть согласен. Но он творил волю пославшего его.

Начался простой инспекторский смотр, тот, что СЕ. Виссарионов производил мне не единственный раз, и концевой из них был всего возле трех лет тому обратно, в 1913 году. Всегда в конце этих смотров он давал моей деятельности блестящую оценку. Теперь нужно было выискать какой-то непорядок. Уже в самой внешности ревизора и в его разговорах со мной чувствовался видимый холодок, до того особенный для меня при сношениях с ним.

После разговоров с моими секретными сотрудниками, большую количество которых Сергей Евлампиевич знал по прежним инспекциям, он ввернул мне замечание о том, что у меня нет нимало освещения по партии максималистов. Я сразу же понял, что это положение будет пунктом обвинения супротив меня в будущем докладе. Почти не скрывая вежливой, но иронической улыбки, я ответил, что у меня нет ещё агентуры в партии Народной воли и Черного передела, но, если при новых сдвигах в идеологии народнически настроенных кругов появилась бы вероятность формации максималистского уклона, моя конфиденциальная агентура, сегодня намеренно продвинутая в новые общественно-оппозиционные группировки, а прежде активно состоявшая в максималистских организациях, своевременно отметит новые образования и кроме того своевременно их осветит.

С.Е. Виссарионов, конечно, понимал, что я прав, но для порядка сказал мне, что нужно иметь в распоряжении агентуру во всех организациях!

Каждому интеллигентному русскому человеку, больше или менее чутко следящему за нашим революционным движением, ясно, что предъявлять в конце 1915 года начальнику политического розыска заявочное пожелание, чтобы он в числе секретных сотрудников имел и максималистов, было абсурдно. И таким лицам станет идеально понятен мой реакция С.Е. Виссарионову.

Действительно, допустим на минуту, что я в качестве начальника политического розыска сберег бы со времен 19061907 годов тайного сотрудника, в те годы активно вращавшегося в кругах эсеров-максималистов. Допустим, что я как-то законсервировал его лет на семь-восемь, и вот к описываемому времени, т.е. к концу 1915 года, он, состоя в списках моей секретной агентуры, попробовал бы, вращаясь в разных эсеровских и народнических кругах, оправдать получаемый им денежный отпуск от казны и озарить максималистские организации.

В его рапортах должна была бы являться стереотипная отметка: максималистов, как организации, не имеется.

В 1915 году не имелось не только организованных максималистов, которые являлись в родное время составной частью целого, но не имелось и этого организованного целого, т. е. Партии социалистов-революционеров, развалившейся в 1909 году из-за провала Азефа.

Конечно, все это не было секретом для такого выдающегося эксперта по делам, относящимся к политическому розыску, каким был Виссарионов. Он в реальности искал только предлогов, хотя бы формальных, чтобы его руководство, т. е. С.П. Белецкий, могло обосновать мое удаление с должности начальника Московского охранного отделения не одними только флюидами неприязни.

А.П.Мартынов. Моя работа в Отдельном корпусе жандармов. В кн.: "Охранка". Воспоминания руководителей политического сыска. Тома 1 и 2, М., Новое литературное обозрение, 2004.

Так же читайте биографии известных людей:

Сергей Власов Sergey Vlasov

Был широко известен как автор сенсационных очерков о феноменах, первооткрывателях, людях необычных, таких как, например, ясновидящяя Ванга, Порфирий..
читать далее →

Сергей Глинка Sergey Glinka

Глинка (Сергей Николаевич) - писатель-деятель двенадцатого года. Родился в дворянской семье Смоленской губернии, в 1776 г., и семи лет поступил в..
читать далее →

Сергей Дегаев Sergey Degaev

Дегаев Сергей Петрович (18571921) народоволец. В 1882 г. был арестован и завербован полковником Г.П. Судейкиным в секретные сотрудники.
читать далее →

Сергей Егер Sergey Eger

Советский авиаконструктор, член-корреспондент АН СССР с 1984 года.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий