Известные люди
»Сергей Довлатов
Рождение: Россия» Башкортостан» Уфа, 3.9.1941 - 24.8
Сергей Довлатов - русский писатель и журналист. Родился 3 сентября 1941 года.В 1978 году из-за преследования властей Довлатов эмигрировал из СССР, поселился в Нью-Йорке, где стал главным редактором еженедельной газеты Новый американец. Наиболее известными прижизненными произведениями Довлатова являются: "Невидимая книга", "Зона: Записки надзирателя", "Наши", "Чемодан" и др.
Сережа, а для меня Довлатов - Сережа, родился в эвакуации 3 сентября 1941 года в Уфе. Жил в Ленинграде. Умер в эмиграции 24 августа 1990 года - в Нью-Йорке. Ровно 15 лет вспять.
Удлиняются погонные метры мемуарной литературы о Сергее. Многим хочется вытащить из лаврового венка победителя листик для собственного супа. Сергей говаривал: "Я не интересуюсь, что пишут обо мне. Я обижаюсь, когда не пишут".
Я рад, что в моей таллиннской жизни было как собак нерезаных встреч с талантливыми людьми, которые в разной степени помогли мне сформироваться и как журналисту, и как литератору. Среди них, конечно же, Сергей Довлатов - корреспондент республиканской газеты "Советская Эстония.
Довлатов назвал Таллин вертикальным городом... Таллин - единственный из городов Европы, где больше всего сохранилось готической архитектуры. Там шпили Домской церкви, где похоронен огромный мореплаватель адмирал Иван Крузенштерн, соборов Олевисте, Нигулисте, Пюхавайму кирик, "царапают" сиреневые облака, улетающие в Таллиннский залив. Мне говорили, что во время Второй важный войны и Гитлер, и Сталин отдали приказ: "Город сохранить". Хотя у гитлеровцев был проект затопить Таллин, сбросив на него воды озера Юлемисте, расположенного рядом с воздушной гаванью столицы Эстонии. Про тот самый град Сергей напишет поразительно точно: "Таллин называют искусственным, кукольным, бутафорским. Я жил там и знаю, что все это настоящее. Значит, для Таллина безусловно быть чуточку искусственным... Эстонскую культуру называют внешней. Что ж, и на этом благодарю. А ругают внешнюю культуру, я думаю, в силу того что, что ее так не хватает гостям эстонской столицы. В Эстонии нарядные дети. В Эстонии нет бездомных собак. В Эстонии разрешается заприметить такелажников, пьющих шерри-бренди из крошечных рюмок..."
Не скажу, что мы c Довлатовым были друзьями. Мы были хорошими товарищами. Я работал в отделе новостей газеты "Вечерний Таллин". Редакция располагалась на четвертом этаже. Сергей вкалывал в "новостях" "Советской Эстонии" - на шестом этаже. Редакции находились в издательском комплексе "Дома печати" на Пярну мантеэ. Мы страсть сколько общались не только в рабочее время.
Я туманно помню, когда увидел Довлатова в первостепеннный раз. Возникли вопросы по материалу. Я пришел в "Советскую Эстонию" посоветоваться с главным промышленником Михаилом Рогинским. И тут в ворота протиснулся рослый, с короткой стрижкой, мужчина в фирменных джинсах. Похожий на... Я бы сказал на молодого Маяковского. В то время я бредил поэзией начала ХХ века. Водил подружек на православное кладбище Александра Невского, где похоронен "король поэтов" Игорь Северянин. Декламировал его поэзы, особенно: "Наша саммит Виктория Регия..." И раннего Маяковского, которого для меня открыл Валентин Катаев "Травой забвения".
В "новостях" "Советской Эстонии" у окна стоял письменный столик, над которым Сергей возвышался глыбой в клетчатой рубахе и казался недоступно-питерским. Но это растворялось, когда он начинал произносить. Перед тобой был приветливый и добрый, как сенбернар, джентльмен, обладающий великим даром рассказчика.
Это было время, когда гонорар не возбраняется было обрести в кассе издательства на следующий день потом публикации. Я - репортер городской газеты - бывал на полосе достаточно нередко. Если возникали проблемы, у белокурой барменши Сельмы разрешено было в задолженность угоститься коньячком, ликером или югославским вермутом, запив выбранное душистым "машинным" кофе, а нерастворимой бурдой. Довлатов любил посидеть тут, поболтать. Этак, по-питерски. Разные байки он рассказывал от своего имени, чем и привлекал. Реальность и комизм ситуации вызывали смех в полутемном из-за длинных темно-синих штор уютном баре "Дома печати". За круглым столом, окруженным диваном с высокими спинками, обтянутыми искусственной кожей, было столь выпито и переговорено.
Вальяжно расплескавшись по дивану, Сергей вещал: "Был у меня знакомый артист. Чмутов. Как-то раз он вел передачу на псковском радио. Неожиданно скрипнула ворота и в дикторскую кабину значимо вошла... фокстерьер Глафира. Чмутов погладил собаку, а она доверчиво залезла ему на колени. Нос Глафиры сиял крошечной боксерской перчаткой.
- Труженики села рапортуют, - произнес Чмутов. И тут собака нежданно залаяла.
- Труженики села рапортуют... Гав! Гав! Гав!"
Сергей крайне смеялся, услышав про мой матерный ляп. Дело было так: я, беспартийный, дежурил по номеру "свежей головой" - читал все, что было на полосах. На третьей шел анонс концерта известного пианиста. В тексте, тот, что курсивом набрала на линотипе девушка-эстонка, было страсть сколько ошибок. Помню, зациклился на написании фамилии музыканта и не заметил, как в предложении: "Концерт для рояля с оркестром..." в предлоге "для" первую букву заменила буква "б". По "Дому печати" пошла прогуливаться рубрика: "Для дома, для семьи" в моей интертрепации.
Довлатов меня успокаивал, советовал "не залезать в бутылку, а молчаливо вынести все наступающие тяготы и лишения". Первый секретарь Таллинского горкома партии Николай Оттович Югансон кричал так громко, что я держал в полуметре телефонную трубку "вертушки": "Я говорю с тобой как член бюро компартии Эстонии. До каких пор ты будешь материться в городской партийной газете..."
Кстати, сам Довлатов блестяще писал о музыке - джазе. Помните "Семь нот в тишине"? В Таллин приехал сам Оскар Питерсон, известный джазовый импровизатор. И Сергей выплеснул на полосу: "Вот он подходит к роялю. Садится. Трогает клавиши. Что это? Капли ударили по стеклу, рассыпались бусы, зазвенели тронутые ветром листья?.. Затем это тревожное далекое эхо. И в конце концов - обвал, лавина. А следом заново - одинокая, дрожащая, мучительная нота в тишине..." Красиво и весьма осязаемо.
Все так. Только не был Довлатов в филармонии. Он мне сам об этом сказал. "С Рогинским усугубили славный портвейн, и я проспал". Почему-то запомнил эту фразу. Хотя в "Невидимой книге" Сергей пишет, что ему удалось посетить на концерте.
Однажды благодаря Довлатову я снялся в кино. В то время в моду вошли длинные бакенбарды, которыми я одним духом обзавелся. Об этой новинке на моей физии отрицательно отозвался только мой дружбан композитор и певец Владимир Мигуля, когда я приехал в Питер сдавать в ЛГУ очередную сессию. Таллин - городок ближнего зарубежья - зачастую превращался в съемочную площадку. Звонит Довлатов: "Зайди ко мне..." Захожу. Перед ним сидит элегантная леди. Как оказалось, управляющий кинокартины "Хоккеисты", которую снимал режиссер Вознесенский. Имя не помню. Оглядев меня, она не спеша произносит:
- Ты прав. Нормальная европейская наружность. Сергей сказал, вы работали в русской драме?..
- Подрабатывал.
Довлатов серьезно:
- Деньги получишь, прославишься...
Съемки шли в гостинице "Виру" целую темное время суток. Картину я так и не увидел, как и обещанный гонорар.
Сейчас многие прочитали записки довлатовского надзирателя "Зона". Тема была ему близка. Срочную Сергей служил в лагерной охране. По стране уже прошел "Один день Ивана Денисовича" Солженицына. Кто мог располагать информацией, что Кремль эту тему "днем" и закрыл. Сергей отправлял манускрипт в "толстые журналы, ее не принимали. В Таллине она оказалась у Котельникова, тот, что обещал представить людям, связанным с местным издательством. Не знаю, какие были у этого человека проблемы, но в его квартире во время обыска сотрудники КГБ нашли "Зону". Как я знаю, заместитель председателя КГБ ЭССР позвонил редактору "Советской Эстонии" Генриху Францевичу Туронку и сказал: "Разберитесь..." Этого хватило для редакционного собрания. Коллеги, как и требовало время, осудили автора. Об этом ещё долговременно судачили в баре "Дома печати". А любой из участников судилища пытался оправдать свою позицию. А потому что никаких претензий к Сергею Донатовичу КГБ не имел ни в Таллине, ни во время его работы в Пушкинских Горах. Андрей Ванюхин, в прошлом офицер Управления ФСБ по Псковской области, сказал мне, что "в архивах Псковского КГБ он не нашел ни одной бумаги, касающейся Довлатова".
Позже появилась книжка Довлатова о журналистских буднях в Эстонии - "Компромисс". Все герои названы своими фамилиями. Порой только имена изменены. Был фотограф Миша Жбанков, с которым я сделал не единственный репортаж. Поэт Борис Штейн и его хозяйка Елена, доярка, Герой Социалистического Труда Лейда Пейпс, инструктор ЦК КП Эстонии Иван Трулль, портной драмтеатра Вольдемар Сильд. Много лет я шил у него штаны и костюмы. Любил, под стаканчик "сухаря", послушать его воспоминания о жизни. Кстати, в годы войны Волли не служил в СС. Здесь у Довлатова перебор. Был я знаком и с Бушем, тот, что 7 ноября якобы нес ломоть фанеры с надписью: "Дадим строгий отпор врагам мирового империализма!" А Дмитрий Кленский, правопреемный гражданин Эстонии, стал беспартийным публицистом - депутатом Таллинского городского собрания. В канун 60-летия Великой Победы он грубо осудил позицию президента Эстонской Республики Арнольда Рюйтеля за отказ ехать на празднование в Москву.
Когда меня грызет ностальгия по Таллину, я открываю "Компромисс" и внутренне бреду по улочкам родного города, выпиваю с друзьями в "Паласе", еду расслабиться на ипподром, смотрю, как у киосков стоят горожане, ожидая свежий номер популярной "вечерки". И на улице Виру встречаю высокого чуть-чуть грустного человека, которому было узко в советской империи, но не стало лучше и в "демократической" Америке. В 2005 году Довлатову исполнилось бы 64 года.
Так же читайте биографии известных людей:
Сергей Другаль Sergey Drugal
Окончил Хабаровский институт инженеров железнодорожного транспорта. Работал заведующим лабораторией НИИ железнодорожного транспорта в Екатеринбурге...
читать далее →
Сергей Дьяченко Sergey Dyachenko
В отличие от многих и многих других они живут с вечным ощущением волшебства этого мира, и даже если бы я ни разу с ними не встречался, я сразу..
читать далее →
Сергей Есин Sergey Esin
Сергей Есин - известный русский писатель. Родился 18 декабря 1935 года.Сергей Есин известнен по романам Имитатор, Соглядатай и книге-эссе Власть..
читать далее →
Сергей Залыгин Sergey Zalygin
У Залыгина-писателя странная судьба. Несомненно, счастливая - как писатель он реализовался полностью. Но и было обстоятельство, заметно осложнявшее..
читать далее →