Известные люди

»

Цы Си

История склонна замалчивать истинные людские подвиги и доблести так же, как и трубить в золотые трубы о тех, кого к благодетелям человечества отнести тяжело. Но с этим печальным парадоксом сладить нереально. Об уме, образованности, энергии императрицы, читаем в Вестнике Азии за 1915 год, писалось шибко много; но ее хитрость, настойчивость в достижении своих целей, жестокость и развратность ещё ждут своего историка. Впрочем, малопочтенные качества, известные, оказывается, всем, нисколько не мешали автору статьи об императрице Цы Си причислять ее к одной из замечательнейших и способнейших правительниц всего мира.

Видимо, образец настолько фантастической карьеры, выпавшей на долю этой ласковой дамы, всю дорогу будет располагать верх над человеческим воображением.

Взлет никому тогда ещё не ведомой девушки из Поднебесной пришелся на то время, когда мир вступил во вторую половину XIX столетия. Американцы уже не мыслили дня без Нью-Йорк таймс, обитатели обеих российских столиц ездили товарищ к другу в гости по новой железной дороге, в обиход входили новинки прогресса из павильонов только что отшумевшей лондонской Всемирной выставки. А за Великой Китайской стеной все шло своим чередом. В январе 1853-го двор императора Сяньфына объявил о начале конкурса наложниц.

По правилам, цифра девушек, составлявших прекрасное окружение Сына неба, должно было быть 70 джентльмен. Хотя по сути дела, все две тысячи женской обслуги пекинского дворца находились в его полном распоряжении. Но время от времени цветник требовал обновления.

Между тем более того угодить в соискательницы являлось непростым делом. В Китае существовало 9 чиновничьих рангов, посреди которых 9-й считался самым низшим. Как позволительно изведать из Заметок о цинском дворе, вышедших в Пекине, в конкурсе могли принять участие только дочери чиновников выше третьего ранга. Но и они просеивались через мелкое сито из знатных девушек отбирались только те, у которых восемь иероглифов, обозначающих даты рождения, считались благоприятными.

Легко представить, как ослепительно выглядели в тот знаменательный день разряженные соискательницы. Но всем им суждено было кануть в Лету. Кроме одной.

За молоденькой Цы Си закрепилось кликухо Орхидея. Она и взаправду напоминала благоухающий цветочек. Но время пропечатывает на лицах куда больше важную информацию, чем численность прожитых лет. Оно дает располагать информацией о свойствах души и характера. Вот зачем, судя по портретам, метаморфоза с той, которую нарекли Орхидеей, окажется поразительной: угрюмый точка зрения из-под набрякших столетний период, замкнутое физиономия, не привыкшее к улыбке.

В справочниках год рождения императрицы Цы Си значится как 1835-й. Но по обычаям старого Китая, возраст человека исчислялся с момента зачатия. Стало быть, конкурсантке не исполнилось и 16. Надо вымолвить, Орхидея угодила в точку для Сына неба отбирали девушек от 14 до 20.

Правда, своим появлением во дворце она была обязана случаю. Когда она неосторожно отправилась к подругам, ее заметил евнух, сообщается в Сказании о тринадцати маньчжурских императорах. Красота Орхидеи поразила его А главноуправляющий как раз пребывал в смятении из-за того, что не мог набрать достаточного числа красивых девушек.

По этой причине, видать, закрыли глаза на некоторые шероховатости в родословной Цы Си. Ее папа, хоть и был высокопоставленным чиновником, но проворовался и был отстранен от дел. А оттого семейство влачила жалкое наличие. Самолюбивая Цы Си остро переживала охватывающее ее убожество. Мать подливала масла в жар, рассказывая, что перед родами видела во сне, как в ее чрево вошла прекрасная луна. Разве не означало это, что новорожденной суждена и краса, и избранность?

Между тем некоторые считали, что разговоры о чудесной внешности легендарной китаянки были преувеличены. Скорее всего, Цы Си умела вырабатывать должное ощущение. Но, так или по иному, ее сочли достойной остаться во дворце, хотя из 6 полагавшихся для наложниц рангов присвоили низший под названием бесценный человек. Орхидея же метила в императорские драгоценные наложницы.

Новоселье повергло девушку в унынье. Ее поселили в одном из самых дальних павильонов Парка радости и света. Едва ли сюда мог забежать император. Но какая-то безошибочная интуиция подсказывала Цы Си дурное расположение ещё более значительный проигрыш.

Избранницы, расселенные по апартаментам дворца, вовсю наслаждались новыми возможностями. Казна не скупилась на содержание красавиц, а те, в свою очередность, на покупку нарядов и украшений.

На их фоне Цы Си выглядела схимницей. Все получаемые денежки 150 лян она пунктуально складывала в шелковый мешочек. Никаких трат.

Время проходило не бесполезно: барышня совершенствовалась в каллиграфии. У нее были явные художественные способности отведенные помещения Орхидея мастерски расписала. Она развивала от природы не дюжий, но чистый звук, и сильно в этом преуспела.

И вот когда шелковый мешочек получил плотность и весомость, Орхидея завязала знакомство с евнухом, тот, что больше, чем остальные, был приближен к Сыну неба.

От этого борова с заплывшими жиром глазами требовалось под каким-либо благовидным предлогом изменить обыкновенный путь императора и привести его к стенам, у которых распевает свои песенки нарядная птичка Цы Си.

Интермедия в Парке радости была разыграна как воспрещено лучше: Сын неба услышал хрустальный голосок, на тот, что и пошел как завороженный. Вечером того же дня в покоях Цы Си появился управляющий Палаты важных дел и, вынув зеленую табличку, с выражением огласил ее содержание. Следом явился посыльный и, посадив Цы Си себе на плечи, понес в покои императора.

Там служанки раздели девушку, натерли корпус цветками роз, следом укутали в покрывало из пуха цапли эта птица считалась главным врагом змей, а потому как все опасные мысли должны были оставить укутанную в нежное оперенье.

Согласно неукоснительно соблюдаемому правилу, если барышня находилась в императорской спальне сверх точь-в-точь оговоренного срока, управляющий громко провозглашал: Время пришло!, далее входил в комнату и спрашивал у властелина: Остановить или нет? Если Сын неба отвечал: Не оставлять! управляющий хватко, со знанием дела, надавливал на пузо наложницы таким образом, что драконово семя выходило. Если же следовал приказ: Остановить! в специальной книге делалась запись: В такой-то месяц, такого-то числа, в такой-то час император осчастливил такую-то наложницу.

Теперь в случае беременности последней было ясно, когда зачато императорское дитя. Свидание Цы Си с императором закончилось аккурат таким образом.

У императорской четы не было своих детей, а многочисленное потомство от наложниц, к которым Сын неба уже охладел, в счет не шло. Цы Си превосходно понимала, что у императора во что бы то ни стало должен предстать наследник и непременно от нее.

Она не обольщалась привязанностью императора. Все могло поменяться в единственный день, подсунь ему кто-нибудь другую красотку в том же самом пуховом покрывале. А значит, надобно делать без страха и жалости

Парк радости и света наполнился ужасом. Любая красивая девица вызывала у Цы Си резкую неприязнь, и достаточно быстро находилась причина для жестокого наказания, частенько кончавшегося смертью последней. А малейшая попытка пожаловаться императору немедля каралась смертью.

И все же до Сяньфына дошли сведения о неистовствах любовницы. И нехай в его сознании ужасная картина содеянного Орхидеей никак не вязалась с обликом тихой и покорной подруги, доказательства, представленные императору, были больше чем убедительны.

В гневе Сяньфын приказал заготовить директива о казни маленького чудовища, стопудово не ведая о том, что практически опутан паутиной, сплетенной соглядатаями возлюбленной. Узнав о грозящей беде, Цы Си пришла в ярость: как некстати случился тот самый донос, когда все идет в аккурат по ее плану! Несмотря на все запреты, она проникла к своему повелителю и не только подтвердила, что беременна, но и убедила в том, что коварные придворные, зная это, решили сплести интригу, чтобы принудить императора казнить матушка его будущего наследника. Так к чему же нужен палач, она и так умрет от горя у ног Сына неба.

Сстоимость была разыграна больше чем убедительно. Увидев распростертое на полу без малого бездыханное туловище, император впал в безысходность. Забыв обо всем, он сам готовил подруге лекарства, сидел около ее ложа, выполняя все прихоти и капризы.

Фальшивая беременность, фальшивые роды и новорожденные от чужих матерей не этакий уж исключительный момент в истории династических перипетий, где было несть числа дам, чья неукротимость в достижении поставленной цели превосходила все мыслимые фантазии. Но Цы Си удалось выделиться и из этого ряда отъявленных авантюристок, поправших все устои морали.

Осведомленная о самых мельчайших событиях двора, она узнала, что хорошенькая служанка Чу Ин беременна. Девушку сей же час силком уложили в ложе в самых дальних покоях дворца, приставив к дверям сторожей. Доступ сюда имел только эскулап и, разумеется, Цы Си.

План ее созрел ввиду того опасного для нее обстоятельства, что вот уже без малого два года она никак не могла одарить Сына неба обещанным наследником. Едва ли в этом была ее вина император отличался крайней болезненностью, усугубленной невоздержанной жизнью. Но неужели это примется в расчет? А потому что появление ребенка становилось наиглавнейшей задачей, которую Цы Си возложила на несчастную Чу Ин.

Что же касается внешних признаков близящегося материнства, то для Цы Си, в которой очевидно пропала большая актриса, еле-еле ли было сложно рисовать женщину в счастливом ожидании.

Весной 1856 года служанка-затворница на родное напасть родила мальчика. Напрасно она молила о пощаде, обещая безмолствовать. Все одинаково несчастная по приказанию Цы Си была умерщвлена.

Разумеется, появление на свет наследника принца Тунчжи крайне укрепило положение Цы Си. Вопреки всем традициям, оставлявшим в серьезных делах женщину за занавеской, ее все чаще видели рядом с императором во время дипломатических раутов и всевозможных аудиенций. Настойчивое тяготение внедриться в сферу немалый политики только подчеркивает, как неблизко простирались планы фаворитки. Ее хваткий ум несложно впитывал государственную науку, а феноменальная память, сохраненная до глубокой старости, безошибочно расставляла по местам имена, даты, события, сведения экономические, военные, дипломатически все, что стекалось в императорский дворец. Равнодушной оставляла Цы Си только колыбель маленького Тунчжи.

Впрочем, на ее фортуна, традиционное воспитание наследника трона призвано было лишить мама, со всеми ее женскими слабостями, малейшего влияния на будущего императора. В год полагалось не больше десяти свиданий с сыном. Все заботы о ребенке возлагались на прислугу и евнухов.

В 1861 году император Сяньфын умер. Его кончина была достаточно странной. Лодка, в которой он находился во время прогулки со свитой, вдруг перевернулась на самом глубоком месте озера. Императора сумели достать из воды, но пережитое потрясение и подхваченная жестокая простуда не дали ему оправиться

Вдовствующей императрице Цы Ань в единственный, ни чуточки не хороший, день к завтраку были поданы пирожные, начиненные ядом.

Четырехлетнему принцу Тунчжи нужно было ещё вырастать и вырастать. Цы Си номинально становилась регентшей, а по сути дела в том же 1861 году фаворитка императора стала у власти в Китае. И держала ее в своих руках до 1908 года.

47 лет на троне! Этот оригинальный рекорд китайской императрицы перекрыла только английская королева Виктория, державшая в руке скипетр 64 года. Некоторые историки находили по крайней мере две сходные черты у этих монархинь-современниц: неуемную слабость к драгоценностям и ожесточенное неприятие всего, к чему могло быть применимо словечко новое от взглядов до системы социальных и экономических отношений. И все же такое соотнесение наверно бы обидело английскую королеву: пора императрицы Цы Си еле-еле ли беспрецедентна в новейшей истории по узаконенной жестокости, коварству и моральной деградации.

Тон, без сомнения, задавала сама императрица. Ходили упорные слухи о красавцах-юношах, периодически появлявшихся во дворце, а потом почему-то скоропостижно умиравших. Любовную круговерть восточной Клеопатры время от времени прерывали тайные роды, хотя вообще-то, новорожденных Цы Си ни в жизнь не хотела видеть: их немедленно отдавали в чужие руки.

Страсть к любовным утехам превосходила только неуемная охота обогащения. Никто из китайских императоров (разумеется, не бедствовавших) за всю историю страны не скопил такого огромного личного состояния. Любой предлог использовался для пополнения и без того трещавших по швам закромов. Каждое чествование владычицы ввергало далекую от благоденствия страну в громадные расходы.

Зная пристрастие императрицы к драгоценностям, льстецы не считались с затратами. Однажды она получила в дар четыре мешка отборного жемчуга. Между тем свидетельствовали, что Цы Си не носила без малого ничего, помимо давнего подарка императора Сяньфына четырех крохотных жемчужин. Для них в каждой мочке уха ей сделали по два прокола. Но перебирать бесконечные ларцы с драгоценностями, прикидывать вес и цену умопомрачительных подарков было любимейшим занятием Цы Си.

Во дворце велся правильный учет каждой вещи. Золототканые, тончайшего шелка, расшитые камнями и жемчугом одежды пылились в гардеробах и мешках тысячами.

Как свидетельствуют старые записи, меню императорского стола состояло из ста блюд. Здесь за государственный счет кормилась целая вооруженные силы прихлебателей всех мастей. Правда, самой Цы Си была свойственна умеренность в пище. Для укрепления здоровья она каждое начало дня выпивала чашку женского молока. Исключительная опека о своей внешности давала результаты не случайно американская гостья Цы Си восхищалась ее моложавостью.

Но все эти подробности выглядят только любопытными частностями на фоне главной страсти обрести абсолютную верх и уже не выпустить ее из рук.

Каждый год взросления наследника Тунчжи прибавлял Цы Си беспокойства он без труда мог оспорить ее местоположение на троне. В таком случае она могла попасть в тени нового императора, а это не входило в ее планы. Закономерно было поджидать нового преступления.

В 1873 году принцу Тунчжи исполнилось семнадцать. Цы Си выбрала ему невесту, но сильно резво поняла, что допустила ошибку: начитанная и добро образованная невестка Алутэ стала настоящей наставницей Тунчжи и имела на него несомненное воздействие.

А что, если Алутэ станет по силам править из-за занавески в обход ее, Цы Си? Кроме того, было видно, что принц обожает молодую жену: три наложницы, полученные им по обычаю, скучали за невостребованностью. Все это было весьма угрожающе.

И Цы Си перешла в штурмование. Вкрадчиво, со свойственной ей изощренностью она убеждала простоватого Тунчжи, что его подруга жизни хитрая лисица, обманывающая его чуть-чуть ли не со всей дворцовой стражей. Эти разговоры доводили Тунчжи до исступления. Интуитивно опасаясь всех кругом, а в особенности матери, он только в жене видел главную опору своей жизни. Но дурные слухи, которые по наущению Цы Си давили со всех сторон, переставали терзать его только тогда, когда принц напивался до беспамятства. Все чаще его видели переодетым в простое платье, бродящим по городу в поисках веселых компаний. Для него стало обычным делом проводить день за днем в публичных домах. Врачам не удавалось сладить с сифилисом, тот, что он подхватил. Цы Си же во всем обвинила Алутэ, якобы заразившую мужа. Медленно, но точно шел Тунчжи к своему концу. Официально объявили, что наследник угрожающе болен оспой. Его дни истинно были сочтены. По распоряжению Цы Си больному не давали лекарств. Еще месяц мучений, и все было кончено.

Между тем Алутэ готовилась сделаться матерью. Для Цы Си это означало явление вместо наконец-то сгинувшего Тунчжи нового законного наследника. А потому что перед самыми родами две неясные тени проникли в спальню невестки. Во дворце было объявлено, что юная вдова в скорби по мужу покончила с собой

И все же ни созданная Цы Си беспримерная организация покорности и повального раболепия, ни разветвленная сеть доносчиков и соглядатаев не избавили эту владычицу от оппозиции. Приходится поражаться мужеству людей, пытавшихся в глазах народа развенчать скрупулезно насаждаемый образ идеальной правительницы. Не говоря уже о народных восстаниях и деятельности реформаторов, пытавшихся устранить Цы Си от власти, находились одиночки, которые во всеуслышание обвиняли ее в самых страшных преступлениях.

Так, единственный из придворных покончил с собой на могиле Тунчжи и Алутэ, оставив резкий меморандум, где по сути дела обвинял Цы Си в насильственном устранении законного наследника. Гневные и справедливые слова, сделавшиеся известными широкому кругу людей, проняли более того беспредельно циничную натуру Цы Си. Она решилась на шаг, идеально ей несвойственный: открыла немного ярмарок, доходы от которых были розданы бедным.

Сохранились сведения о евнухе Коу Ляньцае, в феврале 1906 года вручившем Цы Си петицию из десяти пунктов, где были обвинения в разврате, просьбы избавить трон от окружения мздоимцев, расхитителей государственной казны. Несмотря на то что сама Цы Си напрямую ни в чем не обвинялась, она была ужасно разгневана и приказала забить Коу Ляньцая палками.

Далеко не завсегда занятие ограничивалось словесными протестами. Один их хроникеров, Лян Цичао, рассказывает, к примеру, о евнухах и служанках, которые покушались на бытие Цы Си и были казнены с беспримерной жестокостью. Страшна была и кончина евнуха Лю: верный слуга Цы Си, имевший неосторожность подметить в ней нечто смешное, был отравлен страшной розовой жидкостью, которая сжала все его корпус, превратив в карлика. В одном из трудов об императрице рассказывалось, что у нее хранилось море ядов. От одних джентльмен сгорал и превращался в золу, от других начинал распространяться кровью

Но никакие ухищрения, никакая жестокость и влечение запугать окружающих любыми способами не придавали Цы Си уверенности в завтрашнем дне.

Упорно, без малого маниакально, держалась Цы Си политики закрытых дверей, сознательно не замечая, сколь основательно это замедляло темпы экономического и политического развития Китая. Особенно очевидным это стало следом ряда крупнейших военных поражений: во франко-китайской войне 1884 1885 годов и ещё больше в японо-китайской войне 1894 1895 годов. Здесь Китай был вынужден снести унижение не от европейского, а от азиатского государства. Всенародное расположение подавленности, развеянный в пух и прах миф о превосходстве Поднебесной над всеми и вся вызвали к жизни два сильных политических течения: реформаторское и революционное, возглавляемое Сунь Ятсеном.

Страна открыто выступала за ограничение императорского деспотизма, ослабившего страну, за введение конституционной монархии. Как на все это реагировала нареченная Великой императрица? В какой-то миг ещё полная сил и уверенности в себе, она решилась на дерзкий шаг. В сентябре 1906 года был издан указ о подготовке к введению конституции, тот, что предусматривал сохранение верховной власти в руках императоров, но население получал право участвовать в обсуждении вопросов управления страной.

Даже при беглом знакомстве с отголосками тех лет, когда величественный портрет просвещенной правительницы уже непреклонно сидел в голове не одного поколения китайцев, поневоле думаешь, где только художники умудрились набрать столь радужных красок?

Никуда не выезжая за пределы своих столичных дворцов, она не была знакома с жизнью и бытом китайского народа и обо всех событиях в стране судила только по тенденциозным в большинстве своем докладам и меморандумам столичных и провинциальных сановников, писал авторитетный совдеповский китаевед С.Л. Тихвинский.

Как каждый деспот, страшившийся свободной мысли, просвещенная правительница не интересовалась ни литературой, ни гуманитарным знаниям. Напротив, все это казалось ей враждебным и вредным. Европейская культура оставалась для нее совершенно белым пятном, что и неудивительно иноземцев она ненавидела, хотя и прибегала к их вооруженной помощи, когда надобно было сдержать восстание в собственной стране.

Правда, императрица увлекалась драматическим искусством. Появляясь в театре, она смотрела на сцену посредством надежное толстое стеклышко. Может, сцена и была ее истинным призванием?

В последние годы жизни у Цы Си нежданно проявился заинтересованность к таким новшествам, как электричество и фотография. Ее видели с энтузиазмом разъезжающей по своим апартаментам на трехколесном велосипеде. В записях тех, кто доверил бумаге свои наблюдения за бытом повелительницы, сквозит ирония

Умерла императрица Цы Си в 1908 году еле слышно и с твердой уверенностью, что великими своими трудами сберегла монархию. Сильные мира этого завсегда были далеки от мысли, что аккурат они, а не какие-нибудь оппозиционеры и подрывные элементы готовят страну к революции. Последней китайской императрице так и не довелось познать, как удачно она справилась с этой задачей.

Уверенность американской гостьи сравнительно магической силы, свойственной повелительнице Поднебесной, оказалась напрасной. Птичек, якобы повиновавшихся взгляду императрицы, оказывается, легко тренировали. Как это умеют действовать в Китае, продолжительно и неотступно.

Женщиной замечательно умной и с феноменальной твердостью воли императрицу Цы Си называли все же неспроста. Она сосредоточила в своих руках всю полноту власти, когда в огромной стране уже десять лет шло непрекращающееся движение супротив ненавистной народу цинской династии, во главе которой и оказалась Цы Си.

Это движение, начавшееся восстанием 1851 года в Цзяньтяне, продолжалось 18 лет. Столько же длилось противостояние крестьян народностей хуэй власти. Тайнинское восстание, приведшее к созданию собственного государства и потрясшее Поднебесную до основ, длилось 14 лет. Локальным же выступлениям народных масс не было конца.

В сущности Цы Си сидела на пороховой бочке. Карательные экспедиции, вопросы оснащения цинской армии эффективным оружием, создание жесткой системы подчинения власти на местах только ей и только ей в этом императрица преуспела.

Последние десятилетия XIX века в Китае были ознаменованы робкими зачатками капиталистических отношений. Тогда начали являться первые фабрики, верфи, типографии. Императорский двор во главе с Цы Си отчаянно негативно реагировал на подобные проявления инициативы и душил ее как мог. В деревне продолжала господствовать феодальная достояние на землю. Система помещичьей и ростовщической кабалы, голод и нищета крестьян, бессчетные налоги, внутренние таможенные барьеры, отсутствие единой денежной системы вот приметы политико-экономической жизни Китая времен последней императрицы.

Во многом благодаря этой политике, проводимой Цы Си, Китай на рубеже веков оказался между молотом и наковальней: с одной стороны, европейский доход почуял в огромной, обессиленной внутренними распрями стране легкую добычу и, как следствие, заинтересованность в природных богатствах, дармовой рабочей силе начала обретать формы открытой интервенции. С прочий всенародный гнев был в настоящий момент направлен не только супротив цинского двора, но и супротив европейских эксплуататоров, наседавших с не меньшей силой, чем свои собственные. Страна разорялась ещё больше усиленными темпами. Островком благополучия оставался, пожалуй, только императорский дворец.

В 1899 году пламенеющий вал восстаний ихэтуаней (отряды справедливости и согласия) пошел прогуливаться по стране. Инициатором выступлений крестьян и городской бедноты Северного Китая явилось тайное среда Ихэцюань, что означает кулак во имя справедливости и согласия. В связи с тем, что в наименование общества Ихэцюань входило словечко цюань (кулак), американские концессионеры стали величать повстанцев боксерами.

Политика императорского двора ввиду успехов повстанцев, а после этого вступления на территорию Китая иностранных войск под эгидой защиты своих граждан являла поразительный более того для двора Цы Си образчик лицемерия и предательства интересов страны. Сначала цинская вооруженные силы безрезультатно пыталась сокрушить восставших. Но стоило императрице испытать угрозу со стороны ладно вооруженных европейцев, она прекратила всякие стычки с ихэтуанями, и больше того, желая прослыть народной императрицей, призвала подданных творить отряды мщения для защиты от иностранных оскорбителей.

Вот в эдакий мутной воде политических интриг императрица Цы Си и удерживалась на троне страны, которая следом подавления восстания иностранными войсками вынуждена была принять кабальные условия Запада. Впрочем, на жизни императорского дворца это на практике никак не отразилось. Хотя будем справедливы неужели тяга к комфортному существованию наперекор всем государственным катаклизмам посреди разливанного моря людских бедствий это отличительная черта только китайской монархии?..

Так же читайте биографии известных людей:

Цюнь Сяо Cun Syao

Выдающийся китайский спортсмен, талантливый гимнаст, олимпийский чемпион, золотой медалист. Некоторое время назад спортсмен отличился на Летних..
читать далее →

Чабуа Амирэджиби Chabua Amiredjibi

В тот день, когда в Тбилиси проходил съезд писателей Грузии, звиадисты жгли на улице сочинения поэтов, прозаиков, драматургов - противников..
читать далее →

Чавалит Йонгчаюд Chavalit Yongchaiyudh

Популярная в определенных кругах персона, бывший вице-премьер Таиланда, видный политический деятель. В настоящее время Чавалит Йонгчаюд является..
читать далее →

Чад Вон Chad Vaughn

Известный американский спортсмен, перспективный, - чрезвычайно способный, - тяжелоатлет, обладатель множества наград и почетных призов. В текущий..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий