Известные люди

»

Эдвард Тич

Тич послужил прототипом для образа пирата Флинта в романе Р. Стивенсона "Остров сокровищ". Будет сильно интересным заявить пару слов о его бороде и его страшном лице, которые сыграли не последнюю образ в том, что капитана считали одним из самых ужасных злодеев в этих местах. Плутарх и другие историки давнехонько подметили, что многие великие римляне получили свои прозвища от некоторых особенных примет на своих лицах. Так, Марк Туллий получил имя Цицерон от латинского слова "cicer", безобразной бородавки, которая "украшала" нос знаменитого оратора. Тич получил прозвание Черная Борода из-за своей пышной бороды, которая без малого на сто процентов покрывала его лик человеческий. Эта бородка была иссиня-черной; собственник позволял ей вырастать, где вздумается; она закрывала всю его грудь и поднималась на лице до самых око.

У капитана была манера заплетать бороду в косички с лентами и оборачивать их около ушей. В дни сражений он просто носил что-то как бы шарфа, тот, что был накинут на плечи с тремя парами пистолетов в футлярах наподобие портупей. Он привязывал под своей шляпой два зажженных фитиля, которые свешивались с правой стороны и слева от его лица. Все это вкупе с его глазами, воззрение которых от природы был диким и жестоким, делало его таким страшным, что нереально было себе представить, что в аду проживают ещё больше ужасные фурии.

Его нрав и привычки были под сделаться его варварскому виду. Среди пиратского общества тот, кто совершил наибольшее цифра преступлений, рассматривался с некоторой завистью как мужчина выдающийся, необыкновенный; если к тому же он выдавался посреди других каким-нибудь умением и был полон отваги, то, абсолютно, это был здоровенный джентльмен. Тич по всем пиратским законам подходил на образ главаря; у него были, истина, некоторые капризы, настолько экстравагантные, что он порой казался всем сущим дьяволом. Однажды в море, будучи чуть-чуть пьяным, он предложил: "Давайте тут в текущее время устроим себе сами ад и посмотрим, кто дольше выдержит". После этих диких слов он спустился в трюм с двумя или тремя пиратами, закрыл все люки и выходы на верхнюю палубу и поджег немного стоявших в этом месте бочонков с серой и другими воспламеняющимися материалами. Он не говоря ни слова сносил мучения, подвергая опасности свою существование и жизни других Людей, до тех пор, покуда пираты в единственный звук не стали надрываться, чтобы их выпустили из этого "ада", затем чего он был признан самым смелым.

В начале своей пиратской карьеры Тич предпринял море морских набегов с корсарами Ямайки во время последней войны супротив французов. И хотя он всю дорогу выдавался своей неустрашимостью в боях, ему ни при каких обстоятельствах не удавалось обрести командную пост вплоть до конца 1716 года, когда, став уже пиратом, он получил от капитана Хонгхолда руководство захваченным шлюпом.

В начале 1717 года Тич и Хонгхолд отбыли с острова Нью-Провиденс, держа вектор движения на америкосский материк. По дороге они захватили барк, шедший под началом капитана Тюрбара с Бермудских островов со ста двадцатью бочонками с мукой и с корабельной шлюпкой. Пираты взяли с барка только винцо и отпустили. Затем им удалось завладеть судно, нагруженный в Мадере для Южной Каролины, с этого корабля они забрали богатую добычу. После приведения в строй своих плавучих средств на побережье Виржинии, пираты пустились в задний стезя к Вест-Индским островам.

Севернее 24-градусной широты они присвоили себе французский судно, шедший из Гвинеи на Мартинику. Добыча с корабля оказалась весьма богатой, в числе прочего на нем оказалось изрядное численность золотого песка и драгоценных камней. После раздела добычи Тич стал капитаном этого корабля с согласия Хорниголда, тот, что вернулся на остров Нью-Провиденс, где с прибытием главу администрации области Роджерса подчинился властям и не был казнен в соответствии с королевским указом о помиловании.

Эдвард Тич. (Старинная гравюра)

Тем временем Тич вооружил свой новоиспеченный судно сорока пушками и назвал его "Queen Anne's Revenge" (Месть королевы Анны). Признаться, для историков такое наименование корабля звучит жутко загадочно. Кроме того, современники Тича свидетельствуют, что он частенько именовал себя "Мстителем испанских морей". За кого он мстил англичанам? За казненную королеву Анну, вторую жену короля Генриха VIII? И тем самым намекал, что он носитель старинной английской фамилии Болейн? Французский историк Жан Мерьен выдвинул предположение, что настоящее имя его было Эдвард Дэммонд. Возможно это так, может быть нет, покуда это является очередным белым пятном в истории.

На "Мести" Тич отправился курсировать в окрестностях острова Сент-Винсент, где захватил здоровый британский коммерческий судно, находившийся под командованием Кристофа Тейлора. Пираты сняли с этого корабля все, что могло им потребоваться, и, высадив экипаж на остров, подожгли судно.

Дефо пишет, что посредством немного дней Тич встретил сорокапушечный судно "Скарборо", с которым он вступил в махач. Бой длился немного часов и фортуна стала склонятся к Тичу. Вовремя сообразив, что в открытом бою они проиграют, капитан " Скарборо" решил употребить быстротой своего кораблся. Он прекратил мордобой и, подняв все паруса, повернул на Барбадос, к месту своей стоянки. Ощутимо уступая "Скарборо" в скорости, судно Тича прекратил преследование и направился в сторону испанской Америки. К сожалению, ни в судовом журнале, ни в письмах Тич о столкновении со "Скарборо" ничего не сообщает, так что достоверность этой информации лежит полностью на совести Дефо.

В декабре-январе 1718 года, пополнив экипаж (ныне на борту "Мести" было рядом трех сотен головорезов), Тич, курсируя у островов Сент Киттс и Кневольник, захватил немного британских шлюпов. А в конце января прибыл в залив Окракок, к городу Бат (Северная Каролина). Хитрый капитан понимал, что тот самый город (в то время его народ было немногим больше 8 тысяч человек) является великолепным убежищем для кораблей, идущих из Атлантики в залив Пимлико, а сражающиеся колонисты согласны были оплачивать Тичу за пиратскую добычу больше, чем профессиональные скупщики на Багамах.

В марте 1718 года, отпавившись к Гондурасскому заливу, Тич наткнулся на пиратский шлюп "Revenge" с десятью орудиями под командованием майора Стида Боннета. Тич нагнал шлюп и, убедившись посредством некоторое время в неопытности Боннета в морском деле, доверил руководство судном некоему Ричардсу. В то же время он взял майора на борт своего корабля, сказав ему, что тот "не предназначен для трудностей и забот такого ремесла и что будет лучше разлучиться с ним и существовать в близкое наслаждение на таком корабле, как тот самый, где майор сможет неизменно придерживаться своим привычкам, не нагружая себя излишними заботами".

Вскоре пираты вошли в воды Гондурасского залива и встали на якорь вблизи низменных берегов. Пока они стояли тут на якоре, в море появился барк. Ричардс проворно перерубил канаты на своем шлюпе и бросился за ним в погоню. Но барк, заметив черный флаг Ричардса, спустил свой флаг и подплыл прямо под корму корабля капитана Тича. Барк назывался "Adventure", принадлежал английскому пирату Дэвиду Харриоту* и прибыл в эти воды с Ямайки. Весь его экипаж был взят на борт большого корабля, а Израэль Хэндс, старшой офицер с корабля Тича, с несколькими своими товарищами был назначен командующим нового трофея.

* Об этом пирате известно шибко негусто. Лишившись командования своим шлюпом, он присоединился к команде Тича и участвовал в нападении на Чарлстон, а вскоре затем этого Тич "Приключение" затонул при странных обстоятельствах. Взбешенный Хэрриот присоединился к Стиду Боннету (позже того, как завершающий вырвался из компании Тича) и вкупе с ним угодил в плен к правительственным войскам. Вместе с Боннетом он бежал из тюрьмы и погиб от рук преследователей.

9 апреля пираты покинули Гондурасский залив. Теперь они направили свои паруса в сторону одной из бухт, где обнаружили судно и четыре шлюпа, три из которых принадлежали Джонатану Бернарду с Ямайки, а иной - капитану Джеймсу. Корабль был из Бостона, назывался "Протестант Цезарь" и находился под командованием капитана Виара. Тич поднял свои черные флаги и дал единственный залп из пушки; в реакция на это капитан Виар и весь его экипаж скоро покинули судно и на ялике добрались до берега. Тич и его люди подожгли "Протестанта Цезаря", заранее на сто процентов его разграбив. Они поступили так, в силу того что что судно пришло из Бостона, где многие их товарищи были повешены за пиратство; между тем, три шлюпа, принадлежавшие Бернарду, были ему возвращены.

Отсюда пираты взяли вектор движения на Большой Кайман, маленький остров на глаз в тридцати лье к западу от Ямайки, где они захватили мини барк; отседова их стезя лежал на Багамские острова, а после этого, в конце концов, они отправились к Каролине, захватив по дороге бригантину и два шлюпа.

Совместная попойка команд Тича и Вейна. (Старинная гравюра)

В мае 1718 года Тич со своей уже разросшейся флотилией блокировал Чарлстон, град в Южной Каролине, где оставался немного дней у выхода из пролива, захватив тотчас по прибытии судно под командованием Роберта Кларка, везущий в Лондон 1500 фунтов в монетах и иной груз, а кроме того немного состоятельных пассажиров. На следующий день пираты захватили ещё единственный судно, выходящий из Чарлстона, а кроме того две длинные лодки, которые хотели зайти в пролив, и бригантину, имеющую на борту четырнадцать негров. Все эти захватнические операции, проходящие на виду у города, нагнали таковый опасение на мирных обитателей и повергли их в ещё большее безысходность, учитывая, что незадолго до описываемых событий прочий популярный пират Вейн уже нанес им схожий визит. В порту стояли восемь кораблей, готовые вознести паруса, но никто не осмеливался вылезти навстречу пиратам из страха угодить к ним в руки. Торговые суда находились в таком же положении, опасаясь за свой груз; позволительно вымолвить, что торговлишка в этих местах была на сто процентов остановлена. Дополнительное бедствие доставляло жителям города то положение, что они вынуждены были претерпеть войну супротив туземцев, от которой они все обессилели, и в настоящий момент, когда та битва только что с трудом была закончена, появились новые враги - грабители, пришедшие разорить их моря.

От главу администрации области Чарлстона Тич потребовал, чтобы ему передали медицинскую аптечку и некоторые лекарства, общей суммой менее чем на 400 фунтов. Когда лодчонка с посланниками Тича перевернулась, задержав выполнение условий на пять дней, пленники пришли в безысходность. В конце концов они все-таки вернулись домой. Тич отпустил судно и пленников, не причинив им никакого вреда. Чарлстонцы недоумевали, зачем Тич удовлетворился таким небольшим выкупом. Непонятно кроме того, отчего он потребовал лекарства, которые совершенно мог принять в Бате. Некоторые историки заявляют, что матросы Тича нуждались в ртути для лечения сифилиса.

Из Чарлстона Тич направился в Северную Каролину. Проходя посредством пролив Топсель (в настоящий момент пролив Бофорт), и "Месть королевы Анны", и "Приключение" сели на мель. Похоже, что Тич сознательно сломал корабли, чтобы не дробить добычу. Несколько десятков матросов взбунтовались, и их бросили на мели. Сам Тич на своем безымянном шлюпе уплыл с сорока матросами и без малого всем награбленным добром.

В июне 1718 года Тич предпринял новую морскую экспедицию, направив свои паруса к Бермудским островам. По дороге он встретил два или три английских корабля, с которых забрал только провизию и некоторые другие необходимые ему вещи. Но когда он оказался вблизи Бермуд, он встретил два французских корабля, плывущих на Мартинику, единственный из которых был нагружен сахаром и какао, а прочий - пустой. Тич приказал экипажу первого сдаться и перейти на борт второго, потом чего он привел судно с грузом в Северную Каролину.

В Бате Тича встретили благожелательно. Как только они прибыли на местоположение, Тич и четверо разбойников из его отряда пошли навестить губернатора; они все поклялись, что обнаружили в море тот самый судно, на котором не было ни единого человека; в отклик на эти заявления было вынесено вывод "мнить данный судно удачной добычей". Губернатор получил свою долю в виде шестидесяти ящиков сахара, а какой-то м-р Найт, тот, что был его секретарем и сборщиком налогов в периферии, получил двадцать ящиков; другое было поделено между пиратами. Губернатор Иден "простил" его пиратские поступки. Вице-адмиралтейство закрепило за ним судно. Тич купил себе жилье наискосок от дома главу администрации области и поставил свой судно у южной оконечности острова Окракок. Он женился на шестнадцатилетней дочери плантатора, его щедро угощало местное дворянство, а он в признательность устраивал для них приемы.

По английскому обычаю заключение браков проводится в присутствии священников, но в этих краях функцию церкви берет на себя магистрат: вследствие этого церемония бракосочетания пирата и его избранницы была проведена губернатором. Доподлинно известно, что это была четырнадцатая по счету подруга жизни Тича и что всего у него их было двадцать шесть жен.

Следует изречь, что по свидетельствам современников, Тич был, как сегодня принято сообщать, сексуальным извращенцем. Жизнь, которую он вел со своими женами, была в высшей степени необыкновенной. Он оставался с женою на всю темное время суток, а на следующее начало дня он имел привычку звать к себе пять или шесть своих компаньонов и в его присутствии заставлял бедную девочку удовлетворить их всех по очереди. Кроме своих собственных жен, это животное зачастую пользовалось "услугами" жен своих пленников и дружественных плантаторов (судя по описаниям, последние немного чем отличались от пленников, неужели что не были связаны).

Тич на фоне своего корабля.

Тич опасался не без основания, что ложь раньше времени или поздненько раскроется; судно мог быть узнан кем-нибудь, кто причалит к этому берегу. Поэтому он обратился к главе администрации области, сказав ему, что тот самый большущий судно имеет пробоины в нескольких местах и что он в любое время может сходить ко дну, причем есть угроза, что, затонув, он перекроет выход из бухты. Под этим вымышленным предлогом Тич получил позволение главу администрации области отвести судно к реке и там спалить его, что и было тотчас проделано. Верхняя количество корабля пылала над водой, как ослепительный цветочек, а киль тем временем погружался в воду: так пираты избавились от страха быть преданными суду за ложь.

Капитан Тич, провел три или четыре в Бате: временами он стоял на якоре в бухтах, подчас он выходил в море, чтобы курсировать от одного острова к другому и продавать со встречными шлюпами, которым он отдавал количество добычи с борта своего корабля в обмен на продовольствие, (разумеется, если он был в хорошем настроении, чаще случалось, что он забирал себе все, что попадалось ему на пути, не спрашивая на то разрешения, идеально убежденный в том, что никто не осмелится попросить с него плату). Несколько раз он отправлялся в глубь берега, где день и темное время суток развлекался с хозяевами плантаций. Тич был довольно добро принят посреди них; случались дни, когда он был с ними крайне любезен, дарил им ром и сахарок в обмен на то, что мог заполучить с их плантации; но что касается тех чудовищных "вольностей", которые он и его друзья позволяли себе по отношению к их женам и дочерям, то я не могу быть уверен, что пираты платили за это настоящую цену.

Хозяева шлюпов, которые плавали туда и вспять по реке, так нередко становились жертвами ограблений и насилий со стороны Черной Бороды, что начали разыскивать способы кончить тот самый беспредел. Они были убеждены, что глава администрации области Северной Каролины, тот, что должен был по их мнению наладить строй в данном районе, не обратит никакого внимания на их жалобы и что покуда они не найдут подмога в другом месте, Черная Борода будет безнаказанно продолжать свои грабежи. Тогда правдоискатели тайно обратились к главе администрации области Виржинии с настойчивыми просьбами выслать значительные военные силы, чтобы взять или истребить пиратов. Губернатор повел переговоры с капитанами двух военных кораблей "Жемчужина" и "Лима", которые в течение десяти месяцев стояли в порту, но, по неясной причине, не договорился.

Тогда было решено, что глава администрации области наймет два небольших шлюпа, чтобы укомплектовать их членами экипажей военных кораблей, и предоставит руководство ими Роберту Мейнарду (Robert Maynard), первому офицеру "Жемчужины". Шлюпы были снабжены в большом количестве всевозможными боеприпасами и мелким оружием, но пушечного вооружения не имели.

Губернатор кроме того собрал совет, на котором было решено издать прокламацию, которая предусматривала выплату награды тому, кто сможет в течение года взять или прикончить пирата. Ниже я привожу ее дословное содержание:

"От имени главу администрации области Ее величества и Главнокомандующего колонии и периферии Виржиния. Прокламация, обещающая награды тем, кто захватят или убьют пиратов.

Настоящим актом Совета в Уильямсбурге от 11 ноября в пятый год правления Ее величества, названным "Актом содействия уничтожению пиратов", посреди других положений оговаривается, что всякий мужчина, тот, что в отрезок времени времени от 14 ноября 1718 года по 14 ноября 1719 года между 33-м и 39-м градусами северной широты и в районе, простирающемся на сто лье от континентальной границы Виржинии, охватывая периферии Виржинии, в том числе Северную Каролину, схватит или в случае сопротивления убьет пирата на море или на суше таким образом, что для главу администрации области и Совета будет несомненно, что пират впрямь убит, получит из общественной казны и из рук казначея данной колонии следующие награды: за Эдварда Тича, прозванного в народе капитаном Тичем или Черной Бородой, - 100 фунтов стерлингов; за каждого пирата, командующего большим военным кораблем или шлюпом, - 40 фунтов; за каждого лейтенанта, старшего офицера, старшего унтер-офицера, мастера или плотника - 20 фунтов; за каждого младшего офицера - 15 фунтов; за каждого матроса, взятого на борту аналогичных большого военного корабля или шлюпа, - 10 фунтов.

Те же награды будут выданы за каждого пирата, тот, что будет захвачен каким-нибудь большим военным кораблем или шлюпом, принадлежащими данной колонии или Северной Каролине, в соответствии квалификации и должности этого пирата.

Вот зачем, чтобы воодушевить тех, кто рад служить Ее величеству и данной колонии, принять участие в таком справедливом и почетном деле, как истребление той части народа, которую справедливо позволительно наречь врагом рода человеческого, я нашел правильным посреди прочих документов с разрешения и согласия Совета издать данную прокламацию: заявляю настоящей бумагой, что упомянутые выше награды будут выплачены в аккурат в срок деньгами, находящимися в обращении на территории Виржинии, соответственно размерам, установленным вышеприведенным Актом.

И приказываю сверх того, чтобы данная прокламация была опубликована всеми шерифами и их представителями, а ещё всеми священниками и проповедниками церквей и приделов.

Составлена в зале заседаний Совета в Уильямсбурге 24 ноября 1718 года, в пятый год правления Ее величества.

А. Спотсвуд".

Несколькими днями прежде, 17 ноября 1718 года, лейтенант Роберт Мейнард вышел в плавание, и 21 ноября вечером прибыл к маленькому острову Окракок, где и застал пиратов. Эта экспедиция держалась в строгом секрете и проводилась военным офицером со всей необходимой для этого осторожностью; он арестовывал все корабли, которые встречал на своем пути, чтобы воспрепятствовать Тичу обрести от них предупреждение и вместе с тем самому принять сведения о месте нахождения скрывающегося пирата. Но, несмотря на все предосторожности, Черная Борода был извещен самим губернатором глубинке о планах, замышляемых супротив него.

Черная Борода зачастую выслушивал подобные угрозы, но ни при каких обстоятельствах не видел, чтобы они выполнялись, вследствие этого и на тот самый раз он не придал значения предупреждениям главу администрации области, в то время как сам не увидел шлюпы, с решительным видом подходящие к его островку. Как только он понял действительность нависшей над ним опасности, он привел свой судно в состояние боевой готовности, и, хотя его экипаж насчитывал только двадцать пять джентльмен, он распространил повсюду весть, что у него на борту находятся сорок отпетых разбойников. Отдав все необходимые указания для боя, он провел темное время суток, распивая винцо с хозяином торгового шлюпа.

Во время этой пирушки, так как все знали, что завтра будут атакованы вражескими шлюпами, кто-то спросил у капитана, знает ли его благоверная, где спрятаны его гроши, потому как что всякое может сотвориться во время боя. Капитан ответил "Только я и демон знаем это местоположение и окончательный, кто останется в живых, заберет себе все". Позднее пираты из его отряда, которые были схвачены в результате боя, рассказывали историю, идеально невероятную: при выходе в море с целью заняться морским разбоем они отметили посреди экипажа необычного человека, тот, что в течение нескольких дней то прогуливался по палубе, то спускался в трюм, и никто не знал, откель он появился; потом незнакомец исчез незадолго до того, как судно потерпел крушение. Пираты верили, что это был сам Дьявол.

Тем временем, наступило начало дня 22 ноября 1718 года. Лейтенант Мейнард встал на якорь, так как в данном месте было как собак нерезаных мелей и он не мог ночью ближе приблизиться к Тичу; но на следующий день он поднял якорь и, пустив спереди шлюпов ялик для промеров глубины, прибыл в конце концов на пространство выстрела из пушки, тот, что не заставил себя продолжительно дожидаться. В отклик на это Мейнард поднял королевский флаг и приказал приподнять все паруса и приналечь на весла, чтобы устремиться вперед к острову. Черная Борода в свою очередность обрубил канаты и сделал все возможное, чтобы избежать абордажа, ведя продолжительную пальбу из пушек. Мейнард, у которого на борту не было пушек, не переставая стрелял из своего мушкета, в то время как большинство его людей изо всех сил налегали на весла.

Шлюп Тича вскоре сел на мель, но так как судно Мейнарда имел большую осадку, чем пиратский судно, лейтенант не мог к нему подступить. Поэтому ему ничего не оставалось, как кинуть якорь на расстоянии, меньшем, чем пространство выстрела из вражеской пушки, с намерением облегчить свой судно, чтобы иметь в распоряжении вероятность ходить на абордаж. С этой целью он приказал выкинуть в море весь балласт и откачать всю воду, которая могла залиться в трюм, затем чего он устремился на всех парусах к пиратскому кораблю.

Тич, увидев, что недруг уже на подходе, решил пуститься на хитрость. Он спросил у Мейнарда, кто он и откель взялся. На что лейтенант ответил: "Вы можете лицезреть по нашим флагам, что мы не пираты". Черная Борода, пытаясь сыграть на благородстве Мейнарда, попросил его пересесть в ялик и подплыть к нему, чтобы он смог поближе разобрать, с кем имеет занятие. Мейнард ответил, что не может рассчитывать на ялик, но прибудет сам на борту своего шлюпа как позволительно быстрее. На что Черная Борода, приняв стакан ликера, прокричал в отклик, что нехай демон заберет его к себе, если он пощадит врага или сам попросит пощады. Мейнард ответил: "Я не жду от тебя пощады, и ты также не дождешься ее от меня". Хитрость не удалась.

Пока шли эти "дружеские" переговоры, сильная волна и начавшийся прилив сняла шлюп Черной Бороды с мели и он снова помчался в открытое море, стремясь покинуть от Мейнарда. Королевский судно изо всех сил пытался нагнать пиратов. Когда он подошел уже рядом, пиратский судно пальнул по нему из всех своих орудий картечью, что привело к большим потерям посреди экипажа лейтенанта. Мейнард имел на своем борту двадцать джентльмен убитых и раненых и девять джентльмен - на другом шлюпе. И так как на море наступило затишье, то он был вынужден пользоваться только веслами, чтобы стать поперек дороги пиратскому кораблю исчезнуть.

Лейтенант заставил всех своих людей низойти в трюм из боязни, как бы ещё единственный эдакий залп не положил финал всей экспедиции и не развалил целиком его судно. Он остался единственный на верхней палубе, помимо рулевого, тот, что постарался по возможности укрыться. Те, кто находились в трюме, получили инструкция удерживать наготове ружья и сабли и подняться на палубу при первой команде. У палубных люков приготовили лестницы. Как только шлюп лейтенанта взял на абордаж шлюп капитана Тича, пираты бросили на его палубу немного самодельных гранат: бутылки, наполненные порохом, кусками железа, свинцом и другими составляющими, которые произвели невероятные разрушения на корабле, повергнув экипаж в крайнее замешательство; к счастью, гранаты не причинили большого вреда людям. Основная количество команды лейтенанта находилась, как было сказано, в трюме, потому Черная Борода, не видя никого на палубе, окутанной дымом, обратился к своим людям: "Все наши враги погибли за исключением, вероятно, трех или четырех. Разрубим их на куски и сбросим их трупы в море".

Сразу позже таковой короткой речи, под покровом густого дыма от одной из бутылок, он с четырнадцатью своими разбойниками прыгнул на палубу шлюпа лейтенанта Мейнарда, тот, что заметил непрошеных гостей только тогда, когда дым кот наплакал рассеялся. Тем не менее, он успел отдать знак тем, кто находились в трюме, и они разом выскочили на палубу и напали на пиратов со всей отвагой, какую разрешено было от них ждать в подобной ситуации. Черная Борода и лейтенант выстрелили приятель в друга из пистолетов, и пират был ранен. Затем они начали биться на саблях; к несчастью, сабля Мейнарда сломалась, он отступил кот наплакал, чтобы перезарядить свой наган, и в это время всенепременно был бы проткнут огромным палашом Тича, если бы единственный из людей лейтенанта не успел своевременно разрядить свой наган в шею пирата; это спасло Мейнарда, тот, что отделался только легкой царапиной на кисти руки.

Схватка Мейнарда с Тичем.

Схватка была жаркой, море покраснело от крови около сцепившихся кораблей. Мейнард, тот, что имел около себя только двенадцать дядя, дрался, как лев, супротив Тича, окруженного четырнадцатью пиратами. Черная Борода получил ещё одну пулю из пистолета лейтенанта. Тем не менее, он продолжал сражаться с бешеной яростью, несмотря на свои двадцать пять ран (так утверждали очевидцы), пять из которых были получены от огнестрельного оружия, до тех пор, покуда не упал замертво в тот миг, когда перезаряжал свой револьвер. Большинство пиратов также были убиты; оставшиеся в живых, без малого все раненные, попросили пощады, что продлило их жизни только на короткое время. Второй королевский шлюп в то же самое время атаковал пиратов, оставшихся на борту корабля Тича, и те также попросили пощады.

Так погиб капитан Тич, грязное развращенное животное, не сделавшее ни одного доброго дела за всю свою существование, и попавшее на свойский сайт только только для того, чтобы воротить должное высочайшим боевым качествам лейтенанта Мейнарда и его людей. Существовала сказка, соответственно которой обезглавленный останки Тич, сброшенный в воду долгое время кружил кругом корабля Мейнарда и не тонул...

Возможно, кто-то скажет, что Мейнард и его люди понесли бы меньшие потери, если бы находились на борту военного корабля, оснащенного пушками. К сожалению, они были вынуждены употребить шлюпами со скромным вооружением, так как было нереально подступить на больших или тяжелых кораблях к тому месту, где скрывались пираты.

Лейтенант приказал отрубить голову Черной Бороды и поместить ее на финал бушприта своего шлюпа, вслед за тем чего он направился в Бат, где хотел вылечить своих раненых. На шлюпе Черной Бороды были найдены письма и другие бумаги, которые открыли всем контракт, отбывающий наказание между пиратом, губернатором Иденом, его секретарем и некоторыми торговцами из Нью-Йорка. Можно с уверенностью полагать, что капитан Тич в случае потери всякой надежды на избавление сжег бы все эти бумаги, чтобы они не попали в руки его врагов.

Голова Тича на бушприте шлюпа Мейнарда. (Старинная гравюра)

Как только лейтенант Мейнард прибыл в Бат, он забрал из магазинов главу администрации области шестьдесят ящиков сахара и двадцать ящиков - из магазинов Найта, которые были частью добычи с французского корабля, захваченного пиратами. Произошел громогласный дебош, документы были переданы в суд в качестве доказательства подлого сговора. После такого позорного разоблачения Найт прожил кратковременно, так как трепет предстать перед судом и ответствовать по закону за свой акт свалил его в ложе с ужасной лихорадкой, от которой он посредством некоторое время скончался.

Когда все раны были залечены, лейтенант Мейнард подставил ветру паруса, чтобы снова присоединиться к военным кораблям, стоявшим на реке Сент-Жак в Виржинии; на бушприте его шлюпа по-прежнему торчала башка Черной Бороды, а на борту находились пятнадцать пленников, тринадцать из которых были позже повешены.

Судя по некоторым документам, единственный из пленников по имени Самюэль Оделл был схвачен ночью, предшествовавшей бою, на борту торгового шлюпа. Этот горемычный дядя чрезмерно дорого заплатил за близкое новое местоположение пребывания, так как во время описанной жестокой схватки он получил возле семидесяти ран (слабо верится в такое число ран, но так толкуют документы). Второй пленник, избежавший виселицы, был уже имеющий известность нам Израэль Хэндс, старшой офицер с корабля Тича и одно время капитан захваченного барка, в то время как здоровущий судно "Реванш королевы Анны" не потерпел крушение вблизи маленького острова Топсел.

Хэндс не принимал никакого участия в бое, но был схвачен в Бате. Незадолго до этого он был здорово покалечен Тичем. Это произошло следующим образом: ночью, когда Черная Борода пьянствовал в компании с Хэндсом, лоцманом и ещё одним пиратом, он скрыто вытащил из кармана два пистолета, зарядил их и положил возле себя. Пират заметил эти действия капитана и посчитал за лучшее оставить "веселую" компанию; он поднялся на верхнюю палубу, оставив Хэндса и лоцмана с капитаном. В тот самый миг Черная Борода, потушив свечу, пальнул из двух пистолетов, хотя никто не дал ему ни малейшего повода для такого поступка. Хэндс был ранен в колено и остался калекой на всю жизнь; лоцман отделался без затей испугом. Когда у Черной Бороды спросили, какова причина этого его поступка, он ответил: "Если я не буду укокошивать время от времени кого-нибудь из своих людей, они забудут, кто я есть на самом деле".

Итак, Хэндс был также схвачен и приговорен к виселице; но в то время, когда казнь должны были привести в воплощение в жизнь, прибыл судно с королевским указом, тот, что гарантировал помилование тем пиратам, которые подчинятся приказам властей и прекратят разбойничать. Хэндс получил помилование.

Недавно американские подводные археологи нашли на дне невеликий бухты в устье James River в штате Северная Каролина судно Эдварда Тича. Если это вправду так, то это и есть судно под названием "Месть королевы Анны", потопленный капитаном Мейнардом.

Итак, без малого сквозь 270 лет судно Тича найден под метровым слоем ила. Руководил экспедицией Уайльд Ремсинг. Более полугода ему удавалось утаить от прессы свою находку, справедливо опасаясь, что любители-аквалангисты и искатели сокровищ, а ещё легко любители "пиратских сувениров" молниеносно растащат не только содержимое трюмов, но и сам судно. Наконец, когда сми и тв сообщили о находке Ремсинга на дне бухты в Северной Каролине, толпы путешественников на автомашинах и катерах облепили все побережье. Их заинтересованность к Тичу разрешено понять: соответственно последним архивным данным, его штурман Билли Бонс был реальным лицом, которого так живо описал Стивенсон в своем романе, а главное, он был автором знаменитой пиратской песни "Сундук мертвеца" о пятнадцати пиратах, высаженных без воды и провизии на крохотный остров.

По словам Ремсинга, судно Тича изрядно пострадал от времени, но целиком подлежит реставрации, если его бережно приподнять на поверхность и подвергнуть тщательной консервации. Это потребует больших расходов, но, как говорится, "развлекуха стоит свеч" в силу того, что люди нашего времени ни капельки не равнодушны к истории.

Осмотр 18-метрового судна подводными археологами показал, что в трюмах сохранилось уймище всевозможных предметов и утвари, представляющей большую археологическую ценность, как то: посуда, великое уймище бутылок из-под рома, кривые сабли, пистолеты с дорогой насечкой, медный сектант, полно пушек и ещё все признаки жаркого абордажного боя...

Ремсинг категорически опроверг слухи о несметных сокровищах, награбленных коварным Тичем, имеющихся якобы на корабле, тем не менее он заметил, что точное местоположение корабля держится в тайне.

"Историкам славно известно, - сказал Ремсинг, - что Тич надежно прятал награбленные драгоценности и гроши на необитаемом острове Амелия, а свидетелей убирал, что было для пирата, обладавшего чудовищной физической силой, не крайне трудным делом. Судя по сохранившимся старинным гравюрам, Тич завсегда имел при себе недурной мушкет, долгий кортик и уймище пистолетов в специальных кожаных карманах. Всем этим набором оружия он владел превосходно."

Участники экспедиции Ремсинга уверены, что когда судно Тича будет поднят, отреставрирован и станет музейным экспонатом, он привлечет уймище путешественников, оттого что велика слава Тича и его литературного двойника - капитана Флинта.

Так же читайте биографии известных людей:

Эдвард Кардель Edvard Kardel

Югославский политический деятель словенского происхождения; коммунист, антифашист.
читать далее →

Эдвард Сепир Edward Sapir

Изучал лингвистику и антропологию у Франца Боаса в Колумбийском университете (получил степень доктора в 1909). Сепир был президентом Американского..
читать далее →

Эдвард Уилсон Edward Wilson

Американский энтомолог и этолог. Один из основателей современной социобиологии (от лат. socialis общественный и греч. bios жизнь, logos учение),..
читать далее →

Эдвард Грюнейзен Edvard Griuneyzen

Учился в ун-тах Галле и Берлина. Доктор философии (1900). Начал работать ассистентом Ф.Кольрауша в Физико-техническом ин-те (Берлин Шарлоттенбург)..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий