Известные люди

»

Эдгар Берроуз

Что-то мистическое было в этом человеке. Это был маг, тот, что всю дорогу попадал под политическая элита собственных чар: стоило ему активизировать сочинять контент длиннее страницы, как у него получался приключенческий роман.

Однажды он решил накарябать автобиографию. Он сел к машинке, заправил в нее чистый лист и напечатал:

"Эдгар Райс Берроуз. Писатель

Меня неизменно огорчало, что существование моя не блистала событиями, которые могли бы придать увлекательность биографическому повествованию. Увы - я из числа неудачников, которым не везет с приключениями, они вечно прибывают на пожар, когда жар уже потушен.

Я родился в Пекине, где папа мой состоял военным советником при Императрице Китая; до десятилетнего возраста я жил вкупе с семьей в Запретном Городе. Глубокое знание китайского языка, приобретенное мною за эти годы, не раз служило мне добрую службу - в особенности в исследованиях, которые я вел, а заинтересованность мой был обращен в основном к китайской философии и китайскому фарфору..."

Зачин был хорош, задача заключалась в другом: Эдгар Райс Берроуз родился не в Пекине, а в Чикаго, и папа его был пивоваром, а не военным. И со знанием китайского языка у автора "Тарзана" было вдали не так удачно, как об этом написалось...

И эта потрясающая способность к творчеству проявилась у него только в 36 лет.

Эдгар Райс Берроуз родился 1 сентября 1875 года в семье ветерана гражданской войны (офицер армии Северного союза), тот, что позже войны стал процветающим бизнесменом. Эдгар был четвертым ребенком в семье. Два его старших брата закончили Йельский универ, а сам он был отправлен в школу Браун. Когда эта учебное заведение закрылась на карантин во время эпидемии дифтерии, его перевели в Маплхерстовскую школу для девочек (вот так-то), а потом - в Эндоверскую гарвардскую школу, по окончании которой Эдгар поступил в Мичиганскую военную академию. Позже Берроуз вспоминал, что во всех школах его упрямо учили греческому языку и латыни, но ни в одной из них в программе не было курса английского языка.

Зато в военной академии он научился великолепно колесить верхом.

Окончив академию в 1895 году, он заручился (с помощью отца, конечно) поддержкой конгрессмена от Чикаго Эдгара Уилсона и получил рекомендацию в Вест-Пойнт, но переоценил весомость рекомендации и позорно сгинул на вступительных экзаменах.

Тогда он бросился в погоню за приключениями и в мае 1896 года определился в кавалерию. Однако вместо бурной походной жизни и стычек с апачами он получил только классические прелести военного прозябания в глухой глубинке - в форте Грант, штат Аризона, где располагался 7-й кавалерийский полк армии США. Поэтому от формы Эдгар выбрал как позволительно быстрее освободиться - уже посредством три месяца потом начала службы он написал отцу сообщение, в котором просил переговорить со знакомыми из Вашингтона. Папа пошел у него на поводу, но бюрократические процедуры тянулись ещё целых семь месяцев, так что с кавалерией Эдгар расстался только в марте 1897 года.

После демобилизации Берроуз длительно пас коров в Айдахо. В 1941 году он вспоминал:

"Жизнь ковбоя пришлась мне по душе, хотя в те времена в Айдахо не было ни одной душевой. Бывало, я по три недели не снимал сапоги и "стетсон". У меня были мексиканские шпоры, отделанные серебром, с огромными звездочками и призвоном. Когда я топал по улице, шпоры громко звякали, и меня было слышно за микрорайон. О, как я был горд!"

Затем он работал продавцом в Покателло, штат Айдахо, на золотых приисках в Орегоне, полицейским в Солт-Лейк-Сити, клерком в чикагских конторах, бухгалтером, коммивояжером, безуспешно пытался отбыть в Китай инструктором по верховой езде и думал более того заново завербоваться в армию.

Сохранилось сообщение от полковника Теодора Рузвельта, в те годы - командира Первого кавалерийского добровольческого батальона, в тот, что Эдгар пытался записаться.

"Дорогой сэр, - написал Берроузу предстоящий президент США, - я был бы рад принять вас на службу, и все-таки угроза превышения численности личного состава батальона не дает мне возможности отзываться согласием на предложение добровольца, живущего так вдали от места моей дислокации".

Берроуз систематично принимался за создание собственного предприятия, но все его задумки резво перемалывались жизнью в прах. А оттого что он уже был женат, нужно было кормить двух детей...

И вот - представьте себе картину.

1911 год. Тридцатипятилетний бизнесмен, неудачник, тот, что никак не может слить концы с концами и только что навечно распрощался с очередным клиентом, сидит вечером в опустевшем офисе и простым карандашом на обороте бухгалтерского бланка пишет... фантастический роман. Роман о человеке, которого неизвестно как забросило на Марс, в мир бесконечных приключений, в мир, безупречно не схожий ни на "картофельный" Айдахо, ни на деловой Чикаго.

В мир, подобный на колдовской дрёма.

Два десятилетия борьбы за наличие научили Берроуза не пренебрегать никаким заработком. Он, конечно, не верил, что его писанину кто-то напечатает, но все-таки послал манускрипт в редакцию журнала "All Story", подписав роман "говорящим" псевдонимом Normal Bean - "обычный парень". Он надеялся таким образом вручить осмыслить и редактору, и гипотетическим читателям: автор, в общем, осознает все безумие своего поступка, но, в сущности, целиком в своем уме.

Берроуз полно и с охотой читал, в круг его чтения наверно входили и популярные журналы, так что он совершенно представлял, произведения какого уровня могут быть приняты к публикации. Как и большинство более-менее образованных людей, он наверно частенько думал, закрывая и забывая очередной "шедевр" журнальной прозы: "Я бы написал куда лучше, чем это, если бы захотел". Теперь у него появился шанс испытать, сколь его амбиции соответствуют взглядам редакторов.

По иной версии, одной из его обязанностей на работе был просмотр рекламы в pulp-журналах, так что рассказы попали в поле его зрения как бы сами собой. Возможно, так оно и было, тем больше что манускрипт он предложил аккурат тому изданию, которому ее и следовало предложить в первую очередность - то есть Берроуз в общих чертах представлял тогдашний журнальный "табель о рангах".

"All Story" считался в те времена одним из самых популярных ежемесячных журналов, принадлежавших издательской империи Фрэнка Манси и, кроме всего прочего, платил авторам самые высокие гонорары, так что пробиться на его страницы считалось громадный удачей для любого писателя. Логично было инициировать аккурат с него - каждый пункт прайса следует первоначально предложить на самом дорогом рынке...

Редактором по самотеку в "All Story"

Редактором по самотеку в "All Story" в то время был Томас Ньюэлл Меткаф, и аккурат ему принадлежит честь открытия миру имени чуть-чуть ли не самого популярного писателя XX века. Он тут же принял манускрипт, выписал на имя Берроуза чек на 400 долларов (фантастические монеты за фантастическое произведение!) и поставил роман, озаглавленный "Под лунами Марса" ("Under the Moons of Mars"), в проект. Роман публиковался в шести номерах - с февральского и до июльского выпуска 1912 года. Правда, задуманная Берроузом развлекуха с псевдонимом была, видимо, уж очень сложна для журнала: то ли сам Меткаф, то ли кто-то из корректоров исправил "Normal" на обычное "Norman" и свел на нет всю затею.

Но предотвратить триумф такая тонкость не могла. С самого первого фрагмента читатель был покорен образом Джона Картера, и, хотя контент романа нес все признаки литературного ученичества, было в этом герое и в его приключениях нечто завораживающее и новое.

Прежде всего, новым был сам герой - Джон Картер. Внешне простой мужчина, бывший кавалерийский офицер армии Конфедерации, он как бы вскользь упоминает уже в начале своих записок (роман построен аккурат как его воспоминания) о некоторых собственных необычных качествах. Например, он абсолютно не помнит своей юности; он выглядит тридцатилетним, хотя точь-в-точь знает, что прожил на свете значительно дольше, он более того упоминает, что дважды умирал - и дважды возвращался к жизни. Записки свои он препоручил издать после этого своей очередной смерти, причем завещал захоронить себя в открытом гробу, в пещере, ворота в которую разрешается будет раскрыть только изнутри...

Тайна жизни и смерти Джона Картера так и остается тайной - Берроуз больше ни одним намеком не дает читателю ключа к разгадке. Точно так же не дается никакого объяснения и тому, как Джон Картер оказался на прочий планете: судя по описанию "переноса" на Марс, Картер оказался там в виде астрального тела потом одной из своих смертей. Однако и это разъяснение ущербно: на Марсе герой действует как целиком телесное тварь божья.

Скорее всего, Берроуз и не собирался одаривать никаких объяснений. Все его изобретения подчинялись только одной цели: он должен был вовлечь читателя в игру на своих условиях, читатель должен был эту игру принять, какими бы невероятными эти условия ни были.

И, необходимо проронить, Берроузу тот самый ход блистательно удался. Краткая завязка, разворачивающаяся в знакомых читателям декорациях вестерна - прерия, золотые залежи, индейцы, - создает атмосферу достоверности и узнаваемости, а секрет личности Джона Картера придает этой атмосфере волнующую загадочность. Когда антураж Среднего Запада негаданно сменяется марсианскими пустынями, а индейцы - зелеными многорукими варварами, читатель уже "схвачен", а фантастический антураж Марса-Барсума довольно скоро обрастает множеством деталей, чтобы выйти за ладно прорисованный фон приключенческого романа.

Но в центре внимания читателя и автора, конечно, остается не Барсум, а сам Джон Картер. Обнаженный дядя в незнакомом мире, дядя, лишенный привычного оружия и привычной защиты, дядя, тот, что может полагать только на свои физические и нравственные силы. Человек, тот, что преодолевает все трудности, так как оказывается в состоянии приспособиться к чуждому ему миру...

Обратите чуткость, как отлично история Джона Картера иллюстрирует идею приспособляемости. Романы Берроуза предельно материалистичны - он и на самом деле был последовательным материалистом, а с купленной в 1890-х годах книгой Дарвина "Происхождение видов" не расставался, говорят, до самой смерти. Фриц Лейбер как-то попытался в ранней статье "Джон Картер: клинок теософии" связать творчество Берроуза с теорией Елены Блаватской, но сам Берроуз так зачастую демонстрировал в своих книгах пренебрежение всякими умозрительными теориями, что построения Лейбера никто не счел нужным опровергать - они нетрудно не получили никакого продолжения.

Зато идея о бесконечной приспособляемости человека получила формирование и определенную законченность во втором романе Берроуза. "Тарзан" стал самым известным произведением Э.Р.Б., превзойти фарт которого литератор так и не смог.

И все же сперва - ещё немного слов о приключениях Джона Картера.

О первом романе "марсианской трилогии" (в 1917 году роман вышел отдельной книгой под названием "A Princess of Mars" - "Принцесса Марса") нередко повторяют как самое малое две очень распространенные глупости. Первая - это роман "о полете на Марс". Вторая - это одна из первых "космических опер". Ни то, ни другое в принципе не правильно.

Понятие "космической оперы" претерпевало достаточно заметные изменения на протяжении десятилетий, и все-таки возникло оно только в начале 30-х годов и в связи с совсем другим типом фантастических произведений - космической версией "лошадиных опер", то есть вестернов. Что же касается темы "полета на Марс", то никакого полета, сурово говоря, герой Берроуза не совершал...

Собственно, значительно больше оснований считаться "марсианскими пионерами" у героев романов Перси Грега "Через Зодиак" (Percy Greg, "Across the Zodiac", 1880), Роберта Кроми "Прыжок в космос" (Robert Cromie, "A Plunge into Space", 1891) и Элсуорта Дугласса "Брокер фараона" (Ellsworth Douglass, "Pharaoh's Broker", 1899) - персонажи этих книг достигли Марса на космических кораблях куда раньше, чем туда прибыл герой Берроуза.

Среди "марсианских" предтеч Джона Картера есть и ещё единственный, самый-самый загадочный. В 1905 году была опубликована книжка Эдвина Лестера Арнолда "Лейтенант Гулливар Джонс: Его каникулы" (Edwin Lester Arnold, "Lieut. Gullivar Johnes: His Vacations"), которая вышла только в Великобритании и не имела никакого успеха. Казалось бы, книжка Арнолда вряд ли могла угодить в руки Берроуза, при всем при том совпадения сюжета "Каникул Гулливара Джонса" с "марсианской трилогией" о Джоне Картере местами без затей поразительны. Гулливар Джонс, лейтенант армии США, попадает на Марс без всякого космического корабля - его доставляет туда ненароком найденный на улице сказочный коврик. Лейтенант неосторожно пожелал угодить "ну хоть на Марсе" - и коврик сразу сделал его охота, до этого герметически упаковав героя. На Марсе Джонс обнаруживает некогда могущественную, а в настоящий момент гибнущую древнюю цивилизацию, терзаемую набегами варваров. Джонс влюбляется в местную принцессу, отправляется в поход по "Реке Мертвых" к полюсу Марса, а по возвращении узнает, что его возлюбленная находится в руках варваров. Конечно, лейтенант освобождает ее и отправляется сообща с ней в Нью-Йорк на том же ковре-космолете...

В прочий книге Эдвина Арнолда - "Фра-финикиец" ("Phra the Phoenician", 1890) - описан бессмертный герой, тот, что на протяжении тысячелетий раз за разом возвращается к жизни в образе тридцатилетнего солдата, в совершенстве владеющего мечом.

"Нет никаких свидетельств, - пишет Ричард Лупофф, - что Берроуз читал книги Арнолда и был поклонником его творчества, при всем при том даты издания книг и содержащиеся в книгах совпадения определенно дают предлог для размышлений".

Сходство посылки второго романа Берроуза с киплинговской "Книгой джунглей" могло бы побудить сходные нарекания, и все-таки Тарзан до такой степени не похож на Маугли, что более того у ярых нелюбителей творчества Э.Р.Б. язык не поворачивается обвинить его в каком бы то ни было заимствовании. И опосля, время уже рассудило и героев, и их авторов - Киплинг умер нобелевским лауреатом по литературе, зато книги Берроуза издавались немыслимыми тиражами. Маугли остался героем сказки, а Тарзана Берроуз - а после этого и его эпигоны - отправил в нескончаемый розыск приключений.

Популярность Тарзана не нуждается более того в констатации. Если вы не читали романы о Тарзане, вы видели фильмы о нем, если ненароком не видели фильмы - вам наверное попадался по телевизору подростковый телесериал или диснеевский мультфильм... Американцы, конечно, добавят в тот самый список нескончаемые серии комиксов.

Так или по иному, Тарзан стал одним из самых популярных образов массовой культуры XX века.

А началось все это безумие в том же самом 1912 году. В октябрьском номере "All Story" тот самый роман был опубликован всецело под названием "Tarzan of the Apes".

"Я писал его от руки на оборотах использованных бланков и на других случайных листках, которые попадались мне под руку, - вспоминал Берроуз. - Я не считал роман в особенности хорошим и сомневался, что его удастся пристроить. Однако Боб Дэвис [Роберт Хобарт Дэвис (Robert Hobarth Davis) - единственный из самых известных редакторов концерна Frank A. Munsey, тот, что во многом определял политику и вид pulp-журналов 10-х годов - С. Б.] оценил его коммерческий потенциал достаточно приподнято и прислал мне чек, кажется, на 700 долларов..."

Если во время работы над "Принцессой Марса" Берроуз ещё только приобретал навыки литературного ремесла, то в "Тарзане" его гений Повелителя Приключений раскрылся в полную силу. Роман читался тогда и читается в текущее время с неубывающим интересом - читается не только как каскад захватывающих адвентюр, но и как гимн человеческому разуму, силе человеческого духа. Безусловно, это сказка - но временами она поражает неожиданными поворотами полностью современной мысли, идеями, которые парадоксально применимы в реальных обстоятельствах. Например, все, что касается обретения Тарзаном способности водить знакомство с другими людьми - поначалу он научился выражаться письменно (фантастика, чистая фантастика, более того не научная), следом волею обстоятельств научился впитывать текст британский контент по-французски, далее перешел и на британский язык... Все эти трюки парадоксально отражают реальные сложности, возникающие при развитии коммуникативности детей в современном многоязычном социуме. Сейчас дети зачастую учатся вначале распознавать английские вывески магазинов и только вслед за тем соотносят эти знания с русским алфавитом; они существуют немедленно в нескольких языковых потоках, и с ростом информационной связности мира мы все чаще и чаще будем присматривать "тарзан-эффекты" - итог воздействия на ребенка сложной языковой среды.

Берроуз, осознанно или нет, провел над Тарзаном мысленный социокультурный опыт - конечно, на уровне знаний своего времени. Он постулировал, что благородство изначально присуще человеку (обычное грустное заблуждение уроженца романтического девятнадцатого века, заблуждение, безжалостно растоптанное веком двадцатым) и что мужчина может приспособиться к обстоятельствам без малого всякий сложности. Встрой ли не возбраняется анализировать как подтверждение его правоты, скажем, имеющиеся методики обучения глухонемых с рождения людей звуковой речи - но и отрицать, что это диво в чем-то сродни "самообразованию" человека-обезьяны, также не стоит. Скорее всего, создатель Тарзана более того отдаленно не имел в виду ничего подобного, при всем при том неужто не служит сама принципиальная вероятность таких методик подтверждением главной идеи, которой роман несложно сочится, - преклонением перед бесконечной гибкостью человеческого сознания, его неограниченными возможностями?

Однако, несмотря на то, что в этом романе при желании разрешено выявить и другие небезынтересные концепции, "Тарзан" был и остается раньше всего произведением развлекательным. Если Жюль Верн использовал форму фантастико-приключенческого романа для создания познавательного текста, если Герберт Уэллс использовал фантастические посылки для художественного исследования новых социальных и философских концепций, то Берроуз главной своей целью считал развлечение читателя. В его книгах не было назидательности - но не было и мелочного желания подстроиться под вкусы публики. Он удачно "попал" в ту самую манеру, которой ждала от журналов их аудитория.

Читатель был готов к появлению Берроуза.

Читатель был готов вносить плату за него гроши.

Но в этом следовало уломать ещё и издателей.

Хотя Боб Дэвис приобрел для публикации в "All Story" второй роман о Джоне Картере, "Боги Марса" ("The Gods of Mars"), он отказался приобретать "Возвращение Тарзана" ("The Return of the Tarzan"). Впрочем, роман безотлагательно же удалось пристроить в журнал "New Story", издававшийся конкурирующим журнальным концерном "Street & Smith".

Тогда Берроуз решил предложить свои романы книгоиздателям. Если публикация в журнале приносила только разовый гонорар, то контракты на издание книг могли одаривать барыш всегда - в виде отчислений за допечатки и переиздания. Успех его произведений у журнальной аудитории позволял полагать на то, что и книги будут расходиться немалыми тиражами.

Издатели придерживались другой точки зрения. "Тарзан", методично разосланный Берроузом по адресам всех хоть сколько-нибудь солидных американских издательских компаний, был отвергнут всеми без исключения. Никто из профессионалов не верил, что у этого журнального чтива может быть хоть какое-то перспектива.

Но обстановка изменилась раз и навечно следом того, как "Тарзана" из номера в номер начала печатать нью-йоркская газета "Evening World". Идея этой публикации принадлежала главному редактору газеты Дж.Х.Теннанту (J.H. Tennant), и как раз ему Берроуз обязан тем, что его романы прорвались в желанный мир книжных изданий. Публикация в популярной газете сделала роман просторно известным посреди читателей, которые не принадлежали к постоянной аудитории pulp-журналов. Романы Берроуза начали осведомляться у книготорговцев. Книготорговцы переадресовали вопросительный мотив к издателям...

Кончилось тем, что к Берроузу обратились из компании "A.C.McClurg", которая за немного месяцев до того прислала ему категорический отказ. Теперь интонация разговора была окончательно иной: издательство просило разрешения заключить контракт на книжное издание романа.

Это была виктория. Большой, натуральный, стратегический счастливый момент.

Конечно, он согласился.

В июне 1914 года "Тарзан из племени обезьян" был выпущен отдельным томом, и начался многолетний издательский триумф Берроуза. "McClurg" на протяжении полутора десятилетий ежегодно выкладывало на рынок как самое малое одно первое книжное издание какого-нибудь романа Берроуза, опубликованного перед этим в журнале - а чаще два или три романа в год. Это были романы о Тарзане, романы из "марсианской" серии о Джоне Картере, романы о мире Пеллюсидара, расположенного внутри земной коры, другие исторические и приключенческие романы... Берроуз был идеальным автором с точки зрения коммерческого книгоиздания. Он писал одним духом, он продолжал свои популярные сериалы и начинал сериалы новые (которые могли со временем сделаться популярными, а могли и не стать), но продавались все одинаково что надо.

Именно трудами Берроуза совсем оформилось целое ориентация фантастической беллетристики - приключенческое. А сам Берроуз с тех пор считается одним из отцов-основателей фантастики XX века...

# # # #

Материал написан в 2001 году как доля очерка истории американской журнальной фантастики. Впервые опубликованы на сайте Интернет-магазина 'оЗон'

Так же читайте биографии известных людей:

Эдгар Доктороу Edgar Lawrence Doctorow

Американский прозаик, в своих произведениях исследующий взаимоотношения литературы и истории. В романе Рэгтайм, где выведены такие известные..
читать далее →

Эдгар По Edgar Poe

Эдгар По - известный американский писатель, поэт, редактор, литературный критик. Родился 19 января 1809 года.Эдгар По известен как мастер "мрачного"..
читать далее →

Эдгар Дега Edgar Degas

Мне кажется, если человек хочет сегодня серьезно заниматься искусством и занять в нем свое оригинальное место или, по крайней мере, сохранить..
читать далее →

Эдгар Гесс Edgar Gess

Выступал за команды "Памир" Душанбе (1972 - 1979), "Спартак" Москва (1979 - 1983), "Пахтакор" Ташкент (1984 - 1986). Чемпион СССР 1979 г. За сборную..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий