Известные люди

»

Яков Иванов

Родился 17 Октября 1916 года в деревне Селиваново, в настоящее время Волотовского района Новгородской области, в семье крестьянина. С 1933 года жил и учился в Москве. Окончил Высшую парашютную школу, далее работал инструктором - лётчиком Новгородского аэроклуба. В Ноябре 1939 года принят в Ейское военно - морское авиационное училище. После окончания его, в 1941 году, служил пилотом в авиации Черноморского флота.

Участник Великой Отечественной войны с первого дня, защищал Севастополь. 12 Ноября 1941 года лётчик 32-го истребительного авиационного полка ( ВВС Черноморского флота ) Младший лейтенант Я. М. Иванов в воздушном бою таранил вражеский бомбардировщик. 17 Ноября 1941 года, при отражении массированного налёта на Севастополь, сшиб единственный вражеский самолёт, прочий таранил. В этом бою погиб. К этому моменту на его счету было 9 воздушных побед, одержанных лично и в группе с товарищами.

11 Января 1942 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, Якову Матвеевичу Иванову, первому из черноморцев, было присвоено звание Героя Советского Союза. Награждён орденом Ленина.

Именем Героя названа улочка в городе Чудово Новгородской области, на ней установлена мемориальная доска. В посёлке Кача Крымской области и в Севастополе установлены бюсты Героя.

* * *

На Чёрном море с первого же дня войны посреди лётчиков действовал девиз: "Возьми в образец героя !" Таким героем для себя Яков Иванов считал мастера воздушного боя Александра Коробицына. Особенно восхищал его махач, проведённый Коробицыным на подступах к Измаилу. С ходу атаковав врага, Коробицын и его лётчики сшибли 5 бомбардировщиков врага. Схему того боя Яков Иванов изучал до тонкостей. Но большее восхищение всех истребителей - черноморцев вызывал первостепеннный махач эскадрильи Коробицына на рассвете 22 Июня 1941 года. Сам Иванов в те первые минуты Великой Отечественной также поднимался в ночное небосклон совместно с М. В. Авдеевым и И. С. Любимовым, потом Героями Советского Союза. Противника тогда удалось не подпустить к нашим кораблям. А в конце Июля на глазах Иванова его однополчанин Евграф Михайлович Рыжов совершил первостепеннный на Черноморском флоте таран: винтом своей машины отрубил хвостовое оперение "Хейнкеля". Иванов решил: если окажется в подобной ситуации, кроме того пойдёт на таран...

Вместе с однополчанами Иванову достаточно зачастую приходилось прикрывать небосклон Севастополя. Не раз наши лётчики сражались с вражескими истребителями, численность которых была в 3 - 5 раз больше. Правда, личная виктория в воздушном бою покуда что не приходила к Иванову, хотя каждое поручение он выполнял в аккурат, проявляя исключительные смелость и отвагу.

Как и большинство однополчан, Иванов закончил Ейское военно - морское авиационное училище, придя в него уже сложившимся лётчиком - инструктором и инструктором парашютного дела. На Тушинском осоавиахимовском аэродроме он появился 16-летним пареньком, стал подсоблять мотористам и первые полёты совершил в качестве пассажира. Через 2 года он был уже лётчиком, причём по мастерству не отличался от инструктора.

Доверие старших помогло сделаться и спортсменом - парашютистом. Закончил Высшую парашютную школу Осоавиахима, работал инструктором. И неудивительно, что комсомолец, сочетавший в себе качества инструктора - лётчика и инструктора - парашютиста, стал в учебной группе одним из лучших.

Однажды в училище прибыл Командующий авиацией Военно - Морского Флота С. Ф. Жаворонков. В его присутствии Яков Иванов выполнил комплекс фигур высшего пилотажа. Генерала восхитили зрелая, уверенная техника пилотирования, умелое и точное приземление самолёта. Доклад командования школы и тот полёт решили судьбу сержанта - он был назначен пилотом в истребительный авиаполк.

В авиации произвольный тип самолёта предназначен для выполнения определённых задач. Торпедоносец должен торпедировать, бомбардировщик - наносить бомбовые удары, штурмовик - патаковать огнём, реактивными снарядами, истребитель - уничтожать послушного противника. Однако в начале войныобстановка вынуждала другой раз на торпедоносцах и бомбардировщиках штурмовать, а на истребителях - бомбить врага.

Иванов выполнял все эти задачи достойно, но долгое время ему не удавалось сшибить ни одного вражеского самолёта. Утешало только то, что на разборах начальник приподнято оценивал его действия в воздухе. Но Яков Иванов несладко переживал свои, как ему казалось, неудачи. Как - то раз больше 30 бомбардировщиков попытались прорваться к Севастополю. Их сопровождала группа "Мессеров". В это время в воздухе находилось 5 наших пилотов, и в их числе Иванов. Перед ними стояла проблема не пропустить врага к нашим кораблям. Поэтому все усилия были направлены на то, чтобы не предположить прицельного бомбометания противника. Во время первой же атаки Иванов штурмует "Юнкерс", сбивает его с курса. Вражеские бомбы летят мимо цели. Сейчас бы одну - две очереди, и "Юнкерс" врезался бы в волны. Но изготовить этого воспрещено. На боевом курсе - второй вражеский бомбардировщик. Надо атакой стать поперек дороги и ему. И Иванов ещё раз рвётся к вражеским машинам, взламывая их строй своим огнём, своей отвагой.

40 минут продолжался тот мордобой. Возвращался Иванов на аэровокзал с сознанием выполненного долга, но и со злостью: опять не сшиб врага. Но в том - то и состоял в те дни воинский должок, чтобы раньше всего неплохо претворить в жизнь команда.

Едва наши лётчики успели произвести посадку, как раздался звонок члена Военного совета флота Н. М. Кулакова:

- Видел, как дрались. Все пятеро - молодцы ! Передайте им признательность...

Памятной была штурмовка вражеских войск и в районе Перекопа. Самолёт Иванова получил в тот день повреждения от осколков зенитных снарядов. Пришлось призвать на подмога всё хладнокровие и мастерство, чтобы довести израненный истребитель до своей базы. И надобно же было так выдасться, что, когда до аэродрома оставалось только примерно 10 километров, произошла саммит с двумя "Мессерами". Первая мысль: оставить в облака. Но успеет ли ? Да и редкие они ! И Иванов устремился навстречу врагу. Немцы издалека открыли жар. "Психуют, - подумал лётчик. - А я подожду стрелять". И враги впрямь, видимо, забеспокоились. Когда, грозя тараном, ведя пламень из всего бортового оружия, совдеповский истребитель оказался в опасной для них близости, они веером бросились в разные стороны.

Вернувшись на свою базу, Иванов доложил, как он действовал. Командир молчал, но после этого заметил:

- Решение было правильным. Правда, и вы могли пропасть. Таранить лучше с задней полусферы.

- Понимаю, - ответил Иванов, - но маневрировать я не мог...

И сызнова бои над главной базой флота. Враг продолжал рваться к Севастополю. В Сентябре бывали дни, когда черноморским лётчикам приходилось по 7 - 9 раз вставать на отображение налётов противника. Иванов, не зная устали, готов был непрерывно барражировать над городом и кораблями. Именно в то тяжёлое время его близ готового к вылету самолёта принимали кандидатом в члены партии.

И вот сызнова вылет. К Севастополю приближались вражеские бомбардировщики. Следом за комэском ушёл в воздух и "ястребок" Иванова. Снова, как в начальный день войны, рвутся к кораблям "Юнкерсы" и "Хейнкели". И, как тогда, вражеских самолётов больше, нежели наших. На 10-й минуте воздушного боя Иванов в первый раз испытал непередаваемый восторг: атакованный им "Юнкерс" плотно задымил и пошёл к воде. Так хотелось проводить его взглядом до волн, но Иванов тут же выбрал другую вражескую машину и обрушил на неё жар. На боевом развороте краем глаза заметил, что "Юнкерс" всё же вышел из пике и уходит, оставляя сзади себя шлейф дыма.

На земле ведущий доложил:

- К нашим кораблям противника не допустили; сбито 3 вражеских самолёта. Один из них Ивановым...

- Нет, к сожалению, не сшиб, - вмешался Иванов.

- Но мы же все видели, как он загорелся и свалился, - озадаченно произнёс комэск.

- Точно. Загорелся и свалился. Однако над водой вышел из пикирования и ушёл...

- Не ушёл, а стал покидать, - улыбнулся начальник полка. - Затем плюхнулся в воду в 10 - 12 кабельтовых от нашего сторожевого корабля.

- Я этого не видел, - признался Иванов.

Не сумев сломить сопротивления наших войск на Балаклавских высотах и южнее хутора Мекензия, враг решил причинить сильные удары с воздуха по нашей главной черноморской базе, прямо по кораблям, артиллерия которых причиняла врагу немало неприятного.

12 Ноября волны немецких бомбардировщиков накатывались одна за прочий. Яков Иванов в тот день чуть-чуть успевал в перерывах между вылетами пополнять боезапас, заправлять самолёт горючим. Действовал он в паре с лётчиком Н. Саввой. Вдвоём они вели мордобой супротив девятки Ju-88 и He-111. Вражеские машины управлялись, по - видимому, опытными пилотами, которые встретили пару наших истребителей сильным огнём. И всё же советским лётчикам удалось отколоть от группы два "Юнкерса" и принудить их неприцельно свалить бомбы. Затем Савва и Иванов обрушились на другие самолёты врага. Вскоре Иванову удалось подойти к одному из бомбардировщиков и прицельной очередью истребить воздушного стрелка. После этого он ещё больше сблизился с врагом и нажал на гашетку. Раздалось немного выстрелов, и оружие замолчало: кончились боеприпасы.

Есть секунды, равные по значению всей жизни. Ещё не приняв окончательного решения, Иванов двинул сектор газа. Мотор прибавил обороты. Впереди маячил "Хейнкель-111". Сколько было у Якова Иванова встреч с врагами, но, как только они оказывались перед его пулемётами, торопливо сбрасывали бомбы, только бы спастись. А тот самый германец неотступно продолжал лететь с явной целью стукнуть по нашему крейсеру.

- Иду на таран ! - передал Иванов ведомому.

И вот уже 50, 30, 10 метров осталось до противника. Даже пробоины в плоскостях его машины как на ладони. Уже и хвостовое оперение рядом. Грохот спереди, в стеклышко ударила какая - то безделица, истребитель затрясло, мимо пронёсся хвостище вражеского самолёта, а рядом - неуправляемый "Хейнкель"...

"Надо прыгать", - подумал Иванов. Самолёт так трясло, что править им, казалось, было нереально. Но руки делали своё занятие. В то время как правая крепко-накрепко сжимала ручку управления, левая "играла" рычажком сектора газа в поисках такого режима, служба двигателя в котором "примирилась" бы с погнутыми лопастями винта. Выпрыгнуть с парашютом для Иванова - пара пустяков, барахтаться же в воздухе на подраненном самолёте несравнимо труднее. И всё же он решил спасти машину.

Бой над своими - будь то пехота или корабли - идеально особенный. Иванов знал, что моряки видели, как он дрался с "Хейнкелем", чувствовал их незримую поддержку. Ведя пламень из зениток, они видели всё, что происходило на высоте 1000 метров. Когда же Иванов таранил врага, закричали "Ура !"

Пролетев над кораблями, Иванов кратчайшим путём устремился к своему аэродрому. Посадка оказалась трудной. Из кабины его вынесли друзья. По обычаю качали. Потом рассматривали винт. Все пришли к единому выводу: машину не возбраняется отремонтировать.

Один из лётчиков, осматривая самолёт, заметил:

- Такое, поди, может быть только раз в жизни.

- Возможно, и так, - ответил Иванов.

Оказалось, что не так ! Именно Якову Иванову довелось произвести и второй таран. И через всего только 5 дней. А перед этим он сшиб над Севастополем ещё 2 вражеских самолёта.

16 Ноября Яков Иванов поднялся по тревоге для отражения массированного налёта немецкой авиации. На главную базу флота шли примерно 30 бомбардировщиков. Сверху их действия координировал многоцелевой самолёт М-110, а кругом главный группы сновали истребители Ме-109. Вот на координатора - то и нацелил свой начальный потрясение Иванов. Решительной атакой "Стодесятый" был уничтожен. Затем пришлось отбиваться от наседавших "Мессеров". И нужно же так выдасться - безотложно отказало всё оружие. Что работать ?..

Возможно, в эти секунды Иванов подумал о новом таране. Но этого никто не знает. Однако наши лётчики видели, как истребитель Якова Иванова с безмолвствующими пулемётами приблизился к вражескому бомбардировщику Do-215. Должно быть, хотел, как и тогда, отрубить ему хвостище. Пилот "Дорнье", видимо, понял, что, если он не свернёт с боевого курса, совдеповский истребитель врежется в его бомбардировщик, и заложил крутой вираж. Вместоположение хвостового оперения Иванов ударил мотором по кабине "Дорнье". Тот, разрушаясь, упал и взорвался на своих же бомбах. Это была 9-я виктория Якова Иванова. Но виктория ценой собственной жизни...

Через 2 месяца Якову Матвеевичу Иванову, первому из черноморцев, было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Так же читайте биографии известных людей:

Яков Кутихин Yakov Kutihin

Участник Великой Отечественной войны. Командовал 247-м истребительным авиационным полком ( позднее ставшим 156-м Гвардейским ).За период войны Яков..
читать далее →

Яков Михайлик Yakov Mihaylik

Гвардии Старший лейтенант Я. Д. Михайлик совершил 316 боевых вылетов, в 73 воздушных боях сбил лично 17 и в группе 6 самолётов противника. 0 года за..
читать далее →

Яков Мурашкин Yakov Murashkin

Гвардии Капитан Я. А. Мурашкин произвёл 214 боевых вылетов, в 40 воздушных боях лично сбил 16 самолётов противника. Его эскадрилья, участвуя в..
читать далее →

Яков Оводов Yakov Ovodov

Награждён орденами Ленина, Красного Знамени ( трижды ), Отечественной войны 1-й степени ( дважды ), Красной Звезды, медалями.
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий