Известные люди

»

Александр Иванов

Картине "Явление Христа народу" художник Александр Иванов отдал всю свою существование.

Сегодня эту самую русскую фамилию, которую носил немалый подвижник от искусства, знают более того пятиклашки. При жизни художника все было по-другому. Создавший произведение, равного которому тяжко разыскать в русской живописи, Александр Иванов не успел вкусить ни славы, ни благополучия.

Он родился в 1806 году, между Пушкиным и Гоголем, украсив своим явлением на свет божий плеяду гениев, ознаменовавших начало золотого века России. Но в различие от прочих корифеев был, в полном смысле слова, безроден, беден и мог уповать только на свой гений и волю Божью. Отец Александра, Андрей Иванов, - сирота, получивший фамилию в Воспитательном доме, неимоверным трудом пробивался в жизни. Будущий автор "Явления" вырос в здоровый многодетной семье смиреннейшего преподавателя Академии художеств. Бедность была вечной семейной подругой, и точка зрения мальчика, трепетно уверовавшего в Евангелие, неизменно находил посреди церковных икон ту, с которой выходящий из дивного Божественного света дядя протягивал всем страждущим руку.

А все же остается загадкой, как явилась к Иванову всепоглощающая тяга, заставившая всю существование, до последнего дыхания шагать с кистью в руке навстречу Христу. В Италию сбежал при первой возможности, потому как чудилось, что эта держава обетованная, держава художников всего мира, напоминает ту, из которой явился Иисус. Золотая медаль дала выпускнику Академии художеств пропуск к яркому солнцу, синему морю и голубым небесам.

"Хорошо начал!"

Рим в то время считался самой экзотической столицей Европы. Всякий художник, стремящийся получить себя, стремился сюда. А прибыв, первым делом навещал Испанскую лестницу. Здесь практически на каждой ступеньке в живописнейших костюмах и позах с утра до вечера балагурили, дремали, распевали, бранились и веселились профессиональные натурщики всех возрастов, ожидая своего часа. То была своеобразнейшая биржа труда. Любой художник за небольшую плату мог нанять тут и молодого красавца атлета для изображения Геркулеса или Аполлона, и величавого старца с мудрой лысиной и бородой Сократа, и разбитную красотку любого типа - под образ кающейся Магдалины. Тут же вертелись во множестве чумазые "ангелы" - дети римлянок-натурщиц, которые забирали их с собой для той же "непыльной" работы. Все эти люди назубок знали свои амплуа и играли эти роли с завидным актерским мастерством, привлекая на свой рынок художников, живших в Риме целыми колониями. Русских художников-пенсионеров посылала на стажировку Академия сроком на три года. Те же, что хотели остаться и дальше, пускались в самостоятельное плавание. Лишь для одного художника, поразившего фантазерство самого царя, сделали изъятие.

Однажды русскую колонию посетил император Николай I. Накануне царского визита Иванов в великой тревоге написал на его имя прошение, где причину своей задержки в Риме объяснял необходимостью довести до конца "Явление Христа народу", которую пишет для возрождения погрязшего в грехах человечества.

Твердым гвардейским шагом вошел император в чердачную мастерскую художника. С изумлением вгляделся в необъятное полотно, с которого навстречу ему шел Христос, прогремел: "Хорошо начал!", и, обернувшись к генералу Килю, оставленному для присмотра за русской художественной братией, добавил: "Кончит это, нехай напишет Великое Крещение русских в Днепре". Киль, считавший Иванова "сумасшедшим мистиком", с этого дня стал тише воды, а из Академии пришло уведомление, что художнику Иванову назначена "бессрочная пенсия".

Проповедь в красках

О том, как жил художник на скудную пенсионную выплату, из коей без малого все средства уходили на холсты, кисти и краски для сотен этюдов, пожираемых картиной-колоссом, да на оплату натурщиков, рассказал младой Иван Тургенев. Заехав в Италию "прогуляться" и посетив чудака-художника (о котором уже судачила вся Россия), Тургенев был потрясен: обед Иванова состоял из сухарей, которые он запивал студеной водой. Писатель оставил портрет пятидесятилетнего Иванова: "Он куда ни кинь расхаживал в нехитрый крестьянской блузе. А "роскошная" шляпа а-ля Ван Дик смахивала на головной убор итальянских погонщиков мулов. Под широкими разбойничьими полями светились кроткие глаза". Поразил Тургенева и алгоритм художника. Фигуры для своей картины, населенной множеством людей, Иванов писал с натурщиков на Испанской лестнице, а лица персонажей, в поисках особой их выразительности, выискивал в закоулках бедняцких кварталов Рима. Затем, комбинируя торсы профессионалов с остропортретными головами бродяг, крестьян и ремесленников, преображал их в евангельских фарисеев, рабов и пророков. В этом творческом процессе больше всего поражает сейчас то, о чем тогда не подозревал никто. В картине, как известно, присутствуют только мужчины, но самые выразительные черты мужских лиц списаны были Ивановым си женских. Божественная интуиция художника подсказала ему, что лица итальянок сохранили куда больше евангельского, чем физиономии мужчин. Так создавалась самобытнейшая орда "Явления" (любой из персонажей на картине едва ли не в полтора человеческого роста!) среди сожженного солнцем пейзажа Кампаньи, которая, как считал автор, воскрешает Древнюю Палестину. Так воплощалась на холсте страстная проповедь в красках, зримая поэма духовного озарения и потрясения.

В этом холсте автор соединил три эпизода из Евангелия: обличение Иоанном Крестителем лицемерных фарисеев, крещение людей всех сословий в Иордане и встречу страждущей толпы с Иисусом Христом. Момент, когда пламенный Иоанн возглашает: "Я только Предтеча!", и властным движением руки вздымает человеческую волну навстречу приближающемуся издалече, спокойному, как вечность, Сыну Божьему: "Вот сущий Спаситель мира!"

Художник верил, что как раз в эту минуту начался подлинный День Человечества.

Роковая влюбленность

Разумом не понять тот самый нечеловеческий работа - три десятка лет у необъятного, как мир, холста. Но Иванов не Бог. И ему нужны дни и часы раскрепощения. В такие минуты является Николай Васильевич Гоголь. Писатель и художник подружились в два счета. Лихо драпируясь в просторный романтический плащ и, аналогично своему герою Чичикову, питая слабость к ярко-пестрым жилетам, Гоголь ходит с Ивановым везде, смешит Александра Андреевича лукавыми хохлацкими побасенками, подкармливает в местных ресторациях, потчует разносолами собственного приготовления. Совершенно разные, они изумительно дополняют приятель друга. Немногословие художника сильно устраивает красноречивого Николая Васильевича. При этом Гоголь отмечает: "Как может внимать Иванов - всем своим существом!"

Иванов слушает Гоголя, как пророка грядущего Христа, как поэта Божьей милостью. И один раз, упросив позировать, вставляет своего гениального друга в смятенную толпу "Явления" в роли жутко неоднозначной. Вглядитесь в картину, и вы увидите: схожий с Гоголем дядя стоит ближе всех ко Христу.

Уезжая из Рима, Гоголь свел Иванова с семьей графа Апраксина, сыгравшей в жизни художника роковую образ. Дочь Апраксиных Мария пленила сердце старого уже художника, и он позволил себе "забыться". Безродный бедняк и непреходящий пенсионер возомнил, что юная аристократка также неравнодушна к нему. И, кажется, был недалек от истины: Мария на самом деле влюбилась в его творческий гений и чистую душу. Во избежание скандала девушку тут же выдали за ровню - князя Мещерского.

Эпилог

В 1848 году в Европе грянула революция. Как вестник и страстный ее пропагандист, в Рим является Александр Герцен, и Иванов ему увлеченно внимает. Израненная неудачной любовью суть человеческая художника неожиданно заражается идеями революции. Впервые возникают сомнения в необходимости его картины, а значит, и нужности его самого на этой земле. И самое страшное: Иванову кажется, что он теряет веру во Христа. Бывают минуты, когда мастер сам, как от чумы, шарахается от своего творения. Убегает из мастерской, бродит по улицам, бросая кисть на целые недели. Это томительное волнение вынуждает его в конце концов сняться с привычно обжитого места в Вечном городе и уехать - поначалу в Вену для лечения зрачок, а потом в Лондон к ставшему знаменитым изгнаннику Герцену.

Герцен с Огаревым наперебой убеждают Иванова, что евангельские сюжеты в настоящий момент очень несвоевременны, внушают, что его "Явление" - "не последняя станция, за которую надобно драться". Но аккурат эти пламенные речи русских "гарибальдийцев" возвращают художника на круги своя, к своей, уже законченной картине. Он принимает решение: пора на Родину - туда, где, собственно, и нужно "Явление Христа народу". Но как труден будет тот самый дорога!

Каких только злоключений не натерпелся мастер со своей гигантской пятиметровой картиной на многодневном пути от Рима до Петербурга. Через границы нескольких стран, десятки таможен. То он в нетерпении заедет неблизко вперед, а картина застрянет, то, напротив, картина опережает его. Она не помещается ни в каюты, ни в повозки. Как, хотя вообще-то, и сам автор, тот, что ни при каких обстоятельствах не вмещался в обычные рамки. И вот он наконец-то домаи

Неисправимый мечтатель, Иванов надеялся сделать в Петербурге хотя бы слабое подобие того триумфа, что некогда пережил в этом месте Брюллов со своей "Помпеей". Ничуть не бывало. С выставкой картины в Академии художеств бесконечно тянут. А когда все же выставили 9 июня 1858 года, целая свора академиков устроила "Явлению" глухую обструкцию. После недавней провальной Крымской войны простым людям (на восприятие которых автор возлагал все свои надежды) не до высоких философских идей, более того не до спасения души. Что касается светской публики, то она глядит на картину с прохладцей, тоскливо лорнируя ивановское откровение. И, потрясенный, Александр Андреевич бежит из холодного, бездушного Петербурга в Москву. Но и туда не успевает. Интриги завистников, тупость публики, бюрократическая канитель практически добили художника. Измотанный и жутко ослабленный, он уже не найдет в себе силы к сопротивлению, когда по дороге к Москве на него словно с неба свалится смертельная немочь - холера. Он сгорит за три дня.

3 июля 1858 года, через всего немного месяцев потом возвращения в Россию, Александра Иванова не станет. Гроб с телом бедного художника проводит в завершающий стезя только горстка родственников да кучка невесть как проведавших о кончине мастера студентов-художников. Один из них задаст риторический вопрос: "Что дала Россия Иванову?". Сам же ответит: "Могилу".

И как будто последняя насмешка судьбы. Через немного часов вслед за тем похорон на квартиру Иванова пожалует значимый лакей с вестью благой и торжественной: Его Величество Государь Император Александр II награждает художника Александра Иванова орденом святого Владимира в петлицу, за 15 тысяч серебром покупает "Явление Христа народу" и присваивает ему звание академика. Поздним соболезнованием откликнутся Крамской и Стасов. Но особенную зоркость вдруг проявит уверенный атеист Чернышевский, назвав Александра Иванова "художником будущего".

Его перспектива давнехонько пришло. "Явление Христа народу" тянет к себе магнитом всякого, кто приходит в Третьяковку. И, вступив в тот самый священный зал, откель прямо к нам идет Иисус Христос, кажется, что и ты там, в толпе на картине, которая так страстно ждет Мессию.

Так же читайте биографии известных людей:

Александр Кабанель Aleksandr Cabanel

Александр Кабанель - французский художник, представитель академизма. Родился 23 января 1823 года.Наиболее известными работами Александра Кабанель..
читать далее →

Александр Курочкин Aleksandr Kurochkin

Русский художник, член Союза художников России.
читать далее →

Александр Оболенский Aleksandr Obolenskiy

Александр Оболенский - российский художник, член Союза художников России. Родился 21 апреля 1968 года.По словам Александра Оболенского, Душа есть у..
читать далее →

Александр Рукавишников Aleksandr Rukavishnikov

А.И. Рукавишников - Народный художник России (1995), Заслуженный художник РСФСР (1984) и Киргизской ССР (1984), с 1988 года - член-корреспондент, с..
читать далее →

Ваши комментарии

добавить комментарий